«Красный». Часть 1

Ledy $maille

Люди со сверхспособностями – кто они? Мутанты? Или детища лабораторных опытов? Я всегда думала, что их не существует. Думала – это сказки, которыми пугают непослушных детей, а оказалось всё наоборот. После смерти отца моя жизнь, мягко говоря, покатилась под откос: сначала безумство матери, потом измена любимого человека, а теперь меня заперли чёрт знает где и как выбраться непонятно.

© Ledy $maille, 2022

ISBN 978-5-0056-0063-9 (т. 1)

ISBN 978-5-0056-0064-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Тусклое помещение без окон и дверей. На середине сидит привязанный к стулу мужчина в грязной порванной одежде. Голова опущена, с лица капает кровь, на теле свежие следы пыток.

— Ты скажешь мне правду! — заорал молодой мужчина и снова ударил в лицо.

Тот качнулся на стуле:

— Пошёл ты, — ответил почти шепотом и выплюнул сгустки крови.

— Хант! — позвал молодой и нервно закурил, бросил зажигалку на стол возле жертвы.

В помещение через прозрачную ширму вошёл крупный лысый мужчина в руках свёрток. Он подошёл к столу и развернул ткань, раздался звук металлических предметов. Взял скальпель и подошёл в жертве сзади.

— Ты мне всё расскажешь… — проговорил молодой и выдохнул дым на мужчину, а потом взглянул на помощника. — Приступай, — раздался душераздирающий крик.

Предисловие

Эта история началась с кошмарного сна, что преследует меня уже третий год. Я вижу группу военных. Они передвигаются по разрушенному посёлку и очищают территорию от неразорвавшихся бомб. После этого они встречаются в положенном месте и грузятся чтобы вернуться на базу, в тот же момент происходит взрыв.

Я не знаю, было ли это правдой, но когда привезли отца в закрытом гробу, главнокомандующий рассказал эту историю моей матери. После чего у неё поехала крыша, а моя жизнь превратилась в ад.

В возрасте двадцати двух лет я потеряла отца и сдала мать в психушку. Спустя две недели лечения её выписали, но это не дало особого результата. Я не могла видеть её в таком состоянии, а когда пыталась поговорить, то получала беспочвенные обвинения и крики. Я находила любой повод, чтобы не обижаться и оправдать действия мамы, но иногда она говорила такое, что мне хотелось сесть в любую машину и уехать куда подальше.

Нередко я оставалась ночевать у своего уже бывшего парня Артёма, но потом его богатые родители стали оговаривать меня и осуждать, мол, неблагоприятная семья и всё в этом духе. Их не волновало, что мы по-настоящему любили, хотя со временем мне кажется, что любила только я, но это уже не важно. Вскоре для него нашли более перспективную невесту и по моей инициативе мы перестали общаться.

Проживая эти трудные дни я поняла, что нет мне места в родном доме и сердце любимого человека. Я настолько устала и была разбита, что в один день после учёбы собрала вещи и переехала из Ревды в Екатеринбург. Преподаватели университета вошли в моё положение и помогли окончить учёбу заочно. Целый год я страдала от одиночества и жила в ужасных условиях. Мама звонила раз в неделю и то после моих пропущенных. Артём начал пить, а когда ругался с невестой звонил мне и старался наладить отношения, но я решила отпустить, хотя очень любила и до сих пор люблю. Подумала, так будет лучше. Лишь после получения красного диплома я наконец-то устроилась на нормальную работу и сняла комфортное жильё, жизнь стала налаживаться и мама стала звонить чаще, но тоска по дому не проходит, а сердце по любимому человеку не утихает, а ещё сегодня десятое августа — годовщина смерти папы.

Глава 1

Проснулась в панике от кошмара, смотрю на стены и потихоньку успокаиваюсь. «Пищит будильник». Потянулась к прикроватной тумбочке и отключила. Откидываю одеяло встаю на ноги, поправляю длинную майку и потягиваюсь. Ощущаю слабость и острое желание лечь спать и ничего не делать. Вчера из-за усталости я не успела закончить работу, поэтому сегодня должна появиться раньше и всё успеть. К тому же пятница — короткая смена.

Раздвигаю тёмные шторы, небольшая комнатка набирает тусклый свет. С высоты двадцатого этажа красивый город напоминает «Сайлент Хилл». Здания окутаны дымом и едва видны огни.

Торфяники недалеко от Екатеринбурга горят каждое лето, но так сильно не было никогда. Начиная с мая, мы не видели свежего воздуха, как и дождя. Местные власти борются с пожарами, но ветер и палящее солнце сводят все усилия на «нет». Снова потягиваюсь, а потом возвращаюсь обратно, заправляю кровать и иду в ванну.

Лишь после душа я немного проснулась и даже появилось желание поскорее приехать на работу и всё решить. Открываю шкаф и понимаю, что вчера я не погладила одежду, как это делаю каждый вечер. Вытаскиваю из стопки тёмные брюки, бежевую рубашку и надеваю. Нервно разглаживаю руками, застёгиваю пуговицы. Придётся идти так, времени на красоту не осталось. В прихожей наношу лёгкий макияж, надеваю синее пальто, тёмные ботинки, хватаю сумку и выхожу.

В коридоре как всегда темно. Захлопнула дверь, иду к лифту за углом. Двери открыты, внутри светло и чисто, справа на потолке камера. Нажала на единицу, двери закрылись. Лифт с периодичным скрипом едет вниз. Раньше этот звук вызывал страх, и я ходила пешком, но теперь привыкла. Смотрюсь в зеркало на стене. Синяки под глазами, бледный вид. Голубые глаза стали серыми. Собираю русые кудрявые волосы в хвост, поправляю пальто. Двери открылись. Выхожу и шагаю направо к центральному выходу.

— Доброе утро Катя! — звонкий голос консьержки за спиной. Развернулась в дверях. — Что-то ты сегодня рановато, — отжимает швабру в розовом ведре. Одета как всегда, синий халат и чёрные штаны, на ногах тапки.

— Доброе утро вам, есть дела на работе, — иду дальше, чтобы избежать лишних вопросов и особенно о замужестве. Даже моя мама не интересуется этим, но всех вокруг это волнует.

— Удачи! — крикнула она и продолжила уборку. Несмотря на пенсионный возраст, эта женщина активна и даёт жару молодым, которые шумят и мусорят в коридорах. Она справедливая и честная такие люди мне нравятся, хотя в наше время это редкость.

Вышла на улицу воздух прохладный с запахом дыма. Вокруг ни души. У магазина мерцает вывеска будто вот-вот потухнет. Картина напоминающая апокалипсис. Вздрогнула от мурашек и поспешала в конец придомовой парковки. Села в машину и завела двигатель. Сегодня моя старушка не капризничает как вчера и это прекрасно. Включила радио и поехала. На дороге мало транспорта, но из-за дыма есть небольшие пробки.

Спустя короткое время добираюсь до центра города. Парковка перед зданием ещё пуста, что бывает очень редко. Оставляю машину, иду внутрь. Автоматические двери открылись, ощущается тепло и запах свежести. Просторное помещение наполнено светом. Стены украшены декоративной штукатуркой и абстрактными картинами. Справа тёмный диван и стулья для ожидания клиентов, а слева тёмный ресепшн, а за ним молодая блондинка с короткой стрижкой.

— Доброе утро, — говорю я с удивлением от её фиолетового платья с открытым вырезом.

— Доброе, — отвечает высокомерно Лиля и при этом кокетничает с молодым охранником. Он стоит неподалёку и широко улыбается. Спешно прохожу к лифту и раздражаюсь от её наглости. Она пользуется своим положением, потому что спит с боссом и об этом знают все, включая его жену.

Захожу в лифт, он расположен слева от основной лестницы и жму на кнопку «двадцать пять». Двери закрываются. Внутри приглушённый свет, играет спокойная расслабляющая музыка, клонит в сон. Двери открылись сопроводительным сигналом. Выхожу и иду по светлому коридору, по обе стороны тёмные двери с серыми табличками. На предпоследней двери надпись: «Главный бухгалтер: Хохлова Екатерина Александровна». Открываю дверь личным ключом, захожу и включаю свет. Слева от большого окна рабочее место: стол, компьютер, принтер. Справа во всю стену светлый шкаф с документами за дверью вешалка для одежды. Снимаю верхнюю одежду и надеваю туфли с низким каблуком. Смотрюсь в зеркало. Мятая одежда портит вид. Распускаю волосы ниже плеч, уже лучше.

Вспоминаю маму, с какой заботой и любовью она гладила мои вещи в детстве, делала различные причёски особенно на праздники. Её вниманием я не была обделена, если только отцовским, и то когда он уезжал на службу, но потом старался компенсировать. Мы часто проводили время в парке на аттракционах или же сидели в кафе и кушали мороженое, пока не замёрзнем. Ходили на батуты и даже ездили на рыбалку. Моё детство прошло как один долгожданный праздник под названием: «Когда приедет папа?», но потом многое поменялось.

Тяжело выдыхаю и усаживаюсь за стол, включаю компьютер. Время идёт, надо работать, не хочется попасть под раздачу от босса. Беру пачку документов, сверяю данные и оплачиваю счета на поставку материалов для строительства загородных объектов. Наша компания входит в десятку лучших строительных компаний Екатеринбурга, поэтому проектов всегда хватает и зарплата приличная, престиж, но иногда я чувствую себя не в своей тарелке. Как будто я живу не своей жизнью. Работа мне нравится, но хочется чего-то другого. За три года я поняла, как тяжело жить вдали от дома, постоянно думаю поговорить с мамой и вернуться. Начать жизнь с чистого листа и жить в родном городе, но когда слышу её холодный голос, желание пропадает.

Спустя время в коридоре послышались разговоры и женский хохот. На часах почти десять. Рабочая смена начинается с девяти, но некоторые коллеги близкие друзья директора заявляются на работу позже. Шаги мимо моей двери, там расположен кабинет директора и снова тишина. Наконец-то я закончила работу вчерашнего дня. Подшиваю документы и убираю в шкаф. На сегодня остался лишь отчёт за пройдённую неделю, а потом всё, свобода аж на целых два дня. Обожаю пятницы, работы меньше, смена короче, благодать. Наверное, я проведу оба дня в постели и буду спать так крепко, как не спала всю неделю. А пока я проголодалась и очень хочу песочное пирожное с вишневым вкусом и свежий кофе, которое готовят в пекарне по соседству. Накидываю пальто, захлопнула дверь и спешно направилась в низ.

На улице ободняло, смок почти незаметен. Парковка перед офисом уже заполнена, опоздавшие нервно ищут место, образовалась пробка. Прохожу вдоль тротуара к соседнему зданию, толкаю стеклянную дверь. С порога мягкий приглушённый свет, ощущается запах ванили и стойкий аромат кофе. Мой рот наполняется слюной, а ноги спешат к стеклянным витринам. Слева за столиками завтракают люди, свободных мест нет. Повара выносят полные подносы горячей выпечки и прочих деликатесов. Стою у кассы ищу любимое лакомство. Молодая повар в белой униформе вынесла его на подносе. Покупаю две штуки и стакан свежесваренного кофе, а потом спешно направляюсь обратно. На ресепшене Лиля уверенно общается с двумя мужчинами. На диванчике сидят ещё клиенты и громко обсуждают какую-то тему, но для меня это маловажно, ноги несут меня в кабинет, чтобы отведать этот гениальный шедевр. Захожу в лифт. Запах из бумажной обёртки так и манит откусить, но я держусь. После маминого фирменного печенья я ничего вкуснее не пробовала. Выхожу из лифта на своём этаже и вижу открытую дверь моего кабинета, бросило в жар, спешу туда. В голове прокручиваются разные негативные мысли. Залетаю внутрь, столкнулась с директором:

— Ой! Простите, — проговорила я, чуть не облив его горячим кофе. Ставлю еду на стол.

— Доброе утро, Екатерина Александровна, — проговорил недовольным тоном высокий накаченный мужчина средних лет. Взглянул на свою белоснежную рубашку под коричневым пиджаком, а потом уставился на меня.

— Здравствуйте Геннадий Павлович, — смущённо ответила я, смотрю в его карие глаза. Он бросил папку на стол, скулы ходят от злости.

Я испугалась, но не подала вида:

— Что это? — спросила спокойным тоном. Впервые вижу его таким.

Директор заметно нервничает и почёсывает короткую щетину:

— Вы же здесь главный бухгалтер вот и ответьте мне что это?!

Его поведение злит и одновременно пугает. Ощущаю, как к лицу приливает кровь, щёки нагреваются. Что могло произойти, пока я ходила в пекарню? Или это случилось раньше? Взяла папку, пролистываю документы, руки трясутся, а сердце колотится. За всю мою жизнь я никогда не испытывала того, что происходит сейчас. Глубоко вдыхаю — выдыхаю, не могу сосредоточиться. Сажусь за стол и раскладываю документы по порядку. Очевидно, что это платёжные документы за строительные услуги на общую сумму около миллиона рублей. Внизу каждого моя подпись, но я не помню, чтобы такие были, странно.

— Я взял вас на работу не для того, чтобы вы выкачивали мои деньги чёрт знает куда! Подготовьте объяснительную иначе сядете в тюрьму за мошенничество, — директор вылетел из кабинета и хлопнул дверью. Меня затрясло, не хватает воздуха. Я слишком часто дышу или не дышу вовсе? Вскакиваю с места и бегу в туалет в начале коридора справа. Умываюсь холодной водой и пью, снова умываюсь. Смотрю в зеркало, макияж тёмными полосами растекается по лицу, как акварель по холсту. Внутри жар, виски тукают, а руки и лицо такие красные. Снова умылась и закрылась руками, дышу медленно и постепенно прихожу в себя. Вытираю красное лицо бумажными полотенцами от макияжа ни следа. Собираю волосы в хвост, а потом возвращаюсь в кабинет, закрываюсь на замок.

Не понимаю, что происходит, словно это всё не со мной, какое ещё мошенничество? Да я сама ни один раз спасала эту чёртову компанию от мошенничества, а теперь он заявляет, что я воровка. Беру кофе и делаю глоток. Хожу из угла в угол, подхожу к окну. Внизу людно, парковки у торговых центров переполнены, все куда-то спешат, едут, не жизнь, а карусель событий. Допила кофе и немного успокоилась. Сажусь за компьютер и сверяю бумажные платёжки, которые принёс директор с электронными оригиналами, которые я делаю при передвижении любых денежных средств компании.

Спустя некоторое время я поняла, пирожные с вишневым вкусом оказались персиковыми. Молодая повар перепутала противни. А вот кофе взбодрил меня так, что я смогла найти адекватное объяснение этой ситуации. Документы, которые подсунул директор — фикция. Они не занесены ни в одну базу нашей компании, поэтому я не вспомнила. «Невозможно знать о том, чего не было» — любимая фраза моей мамы. Но зачем ему это? Возможно, таким способом он решил отомстить за один случай, когда я отказалась помогать в отмывке денег, хотя это было давно и уже не важно. Я не смогу такое простить. Тяжело выдыхаю и беру чистый лист, пишу заявление на увольнение, а после готовлю подробный отчёт, как он любит.

Вскоре собираю личные вещи кладу в коробку из-под бумаги. Закрываю кабинет на ключ, а потом иду в кабинет директора. Дверь приоткрыта, слышны разговоры. Громко стучу и вхожу. Он целуется с новой сотрудницей на столе. Они сразу же расцепились.

— Вас не учили стучаться? — заявил директор грубым тоном. Поправляет костюм, садится в кресло. Девушка в светлом платье покраснела и вылетела прочь.

Сдержалась от смеха и швырнула документы на стол, они разлетелись.

— Что вы себе позволяете?! — заорал он и встал с места.

— Да всё что хочу. Я увольняюсь, а здесь вы найдете подробный отчёт о ваших махинациях и сроки лишения свободы, если я пущу это дело в оборот, — директор побледнел и сел на место. Бросила в него ключ и вышла, хлопнула дверью. Такое облегчение я не испытывала никогда. Теперь пусть он переживает, может научится вести себя по-человечески. Забираю коробку у двери бывшего кабинета и иду к лифту. Прощаться не с кем, у меня не было друзей, а которым пыталась доверять оказались двуличными подстилками директора, так что это шоу закончилось, пора начинать жизнь с чистого листа.

Вышла из офиса, светит солнце, тепло. Кладу коробку в багажник, сажусь за руль и направляюсь домой. Сердце ещё колотится, впервые я повела себя так дерзко и не жалею. Мне понравилось отстаивать справедливость, а может пойти учится на адвоката или юриста? Теперь я свободна и могу делать что хочу, но с другой стороны моё самое большое желание увидеть маму и пора его реализовать.

Заезжаю во двор, парковка почти пуста. Останавливаюсь у подъезда и иду в квартиру. Собираю личные вещи, параллельно убираюсь. В голове мысли о доме, как меня встретит мама, как она живёт, что там поменялось. Хочется быстрее оказаться там. Заканчиваю с вещами и вытаскиваю сумки в коридор. Закрываю квартиру, спускаюсь на лифте вниз. Консьержка при виде сумок всё поняла и расстроилась, но пожелала удачи и скорейшего возвращения. Я не стала ещё больше огорчать её желанием остаться дома, а просто обняла, отдала ключ и вышла. Погрузила сумки в салон, села за руль и поехала.

Глава 2

Душа наполняется радостью от предстоящей встречи с мамой, а красивые пейзажи и классная музыка ещё больше подогревают интерес. Иногда я останавливаюсь, чтобы сделать фото на телефон. Обожаю природу и её неповторимый дизайн.

Однажды в детстве, когда папа повёз нашу семью на рыбалку и делал фотографии мне тоже захотелось попробовать. Тогда он протянул камеру и стал учить, как правильно держать и как важно замечать детали, чтобы кадр выглядел реалистичнее. Спустя годы это переросло в любимое хобби. Иногда мне кажется, что отец знал и умел всё и многому научил меня. Например навык вождения. В девять лет он посадил меня за руль своего старенького форда и учил ездить по полю с высокой травой. Езда по бездорожью закончилась тем, что я заехала в канавку и застряла. Мама на заднем сиденье плакала и смеялась одновременно. Вот это было прекрасное время, как же я скучаю.

Выезжаю на автомагистраль из-за грузовых фур образовалась небольшая пробка. Выжидаю момент, а потом маневрирую из одной полосы в другую. Люблю скорость, она придает мне уверенность и свободу.

— Йу-ху! Я еду домой! — громко кричу с открытыми окнами и машу водителю в кепке за рулем фуры. Он посмотрел как на сумасшедшую и помахал кулаком. «Наверное обиделся что я проехала слишком близко, но мне всё равно». Дорога домой всё ближе, добавляю громкость и скорость.

Спустя час я увидела знак с надписью «Ревда 2,5 км» сбросила скорость и свернула налево. Пригород заметно изменился, территория вдоль дороги благоустроенна молодыми деревьями и кустами. Появились жилые дома, красивые ещё строящиеся коттеджи и новенькие стеклянные остановки. Заезжаю в город вижу яркий забор и огромную надпись «Павлин». У входа людно, особенно много детей. Выезжаю на центральную улицу, она стала шире. Вдоль дороги установлены новые магазины, киоски и ларьки. Перед пятиэтажками появились деревья и грядки цветов. Проезжаю перекресток на зелёный сворачиваю налево, замедляю ход. Родная улица ничуть не изменилась. По обе стороны дороги за белыми невысокими заборами стоят каменные и деревянные дома. У каждого своя придомовая территория: стриженые газоны, детские площадки, цветочная галерея. Раньше этот район был самым бедным, но потом богачи стали скупать недвижимость и облагораживать, развивать бизнес.

Наш дом из деревянных брусьев соснового цвета расположен слева от дороги. Пропускаю встречный транспорт и сворачиваю, заезжаю в горку к серому гаражу, глушу мотор. Руки трясутся. Смотрю в зеркало, лицо красное — щёки горят. Мы не виделись три года, а вдруг она не рада или не одна, а я явилась без предупреждения. Сжимаю вспотевшие ладошки, выдыхаю воздух. Настраиваю себя на хорошие мысли и выхожу из машины. Беру одну сумку и иду по газону к веранде. Поднимаюсь по деревянным лесенкам, стучу в дверь. У меня есть ключи, но так будет правильнее. Сердце колотится, как будто я пришла не в родной дом, а на экзамен, аж дух захватывает. Жму на звонок, стучу снова. Раздался неясный шум на втором этаже, там спальня родителей. «А вдруг она спит?» — нервно кусаю губы и смотрю на машину, желание сбежать, как вдруг послышались шаги.

Конец ознакомительного фрагмента.