Ибо богиня

L++

Даяна – виртуальный рай для геймеров планеты Гесса. Но всё смешивается: виртуальный секс с реальной любовью, приключения на Гессе с битвами в Даяне, жертвы в Даяне со смертями на Гессе. И люди обнаруживают, что в их мир пришли боги. И две девушки с ужасом осознают, что становятся – богинями…

9. Ясный родник

Что потом творилось на форуме…

–…Да какая там случайность?! Мы несёмся за ними — перед ними тупик. Парень даже не тормозит, орёт: «О, богиня!» — и нет тупика, а есть дверь. Раскрытая дверь! И они в неё! Но мы же за ними в тридца… и трёх дюжин метров не будет! Выскакиваем тоже. Парень явно сдох, вот-вот, и он наш! Оборачивается… Точнее, Жилина его за шкирку поворачивает лицом к нам, и он: «О, богиня!"… И полога мягкой защиты — хрясть! И мы — отдельно, они — отдельно! И уж тут Жилина потешилась… Только задницу нам свою не показала. Остальное всё перебрала.

…Не-е, не показала — Блейк бы её не понял.

…А вы думали!… А иначе с чего бы ей за него вступаться?!…

–…Да какой вам звуковой пароль?! Ещё понятно было бы, если бы его выкрикивала Галка: она всё-таки научница, может, допуск к этому — ведь есть же они, оказывается! — ТК имела, но орал-то каждый раз парень! Все свидетели подчеркивают, что Жилина едва ли не силком заставляла Блейка молить свою богиню!.. И если б им были известны пароли — чего бы тогда они перед последним порогом полчаса просидели, его вскрывая? И даже если пароль у этой двери другой был, и они б его утаить хотели — мягкий полог звуки не пропускает, она б парня своего прикрыла, чтоб по губам не прочитали, и адью!

…Ну-у-у… в порядке бреда: а вдруг у него только три желания на избавление в запасе было? И он одно заначил.

…Чего смеюсь? — ведь, если он с Жилиной связался, ему оно понадобится… Вот видите: и вам смешно.

–…А я совсем не испугалась, когда эти двое оглашённых прорывались через наши комнаты…

…Нет, мама сказала, что с влюблёнными она не дерётся…

–…Да какая ещё богиня?! Ну, вы-то разумные люди! Даже в Даяне есть волшебные артефакты, но — никаких богинь!

…Да Орли это, Орли! — она первой обнаружила ключ и у меня на глазах тот долбанный порог открыла. Вы счёт от этой деятельницы получили? Нет? Ну, получите — увидите: она не она будет, если «вскрытие порога отводящего петли» в него не вставит. И меня как свидетеля, а то и как заказчика предъявит… И никуда не денусь — подтвержу.

…А что полога?! Если бы это было в Даяне, я только б увидел цвет у предупреждающей надписи в камере при входе… Вы б и сами, чисто на рефлексах, все по каске надели бы и в ближайшие щели попрыгали. В любой момент, в любой момент могло всё выплеснуться! И может — время авторизации вышло, может — он своим ором замкнул какой последний датчик, а может, просто шестисекундная задержка после вскрытия бокового прохода истекла.

…Варлей? В рамках своей квалификации. Пара Жилина-Блейк — не его уровень. И то… ведь едва-едва… Но о проходе — догадался, заранее вызвать Орли — не побоялся. Собой владеет: побоище с неявными шансами в ресторации устраивать не стал… Да что там! Какие там «неявные» — тревога заставила бы наших отступить, что в условиях драки превратилось бы… Посмешище получилось бы. В коридоре я предлагал ему взорвать дверь — не поддался, отказался, не колеблясь. И, благодаря нему, именно ему, мы теперь знаем о существовании незарегистрированных проходов… В общем, предлагаю: вызвать его, устроить разнос, жутко штрафнуть и… двинуть вверх по лестнице. Можно — через ступеньку.

…Блейк? Парень мне понравился. Зря вы с ним так. Потенциал у него… Хороший у него потенциал. Вот по-хорошему с ним и надо. И если теперь не в клан, то уж и не в клановые враги, во всяком случае.

…А что Жилина? Как будто кто здесь Жилину не знает… Бочка с динамитом над тихим очажком… И никогда не угадаешь, что это нынче: убежище потерявшимся в ночи или замануха для вражеских партизан…

…И вы не задаете главного вопроса: если в Пристанище существует сеть технических коридоров, сеть ТК, то почему бы ей не быть в остальных холдах?! И конкретно — в нашем? Блейк увидел очевидное здесь, а я так уже почти на все сто уверен про пару мест — там. А куда они ведут вы знаете? А кто ими пользуется? А для какой цели? Так что я отсюда отбываю.

–…народ, а кто-нить знает, куда Галка подевалась? А Блейк? В Пристанище их нет ни в одной из реальностей — ни на Гессе, ни в Даяне… Хучь взглянуть бы на него…

— Жилина его в очередную свою «экспедицию» утащила. Вот налюбуется, тогда и тебе достанется.

— Да я не в том смысле…

— А я — в том.

— Ну, давай-давай, Галка появится, архив форума прочешет, и придут они к тебе в гости, как плохо сплетничать — рассказывать.

— Запрусь.

— От трежера? Он руки возденет, пророкочет: «О, богиня!», и прямо в твой вент-канал лаз пророет, Жилина туда пыльцу смеаргола вдует — неделю сморкаться-чесаться-слезиться будешь. И учти — это ещё мягкий вариант. Если Галка сумеет уговорить его на канал канализации…

— Типун тебе…

— Народ, смех-смехом, а вот я позавчера проигрался — в долг, под слово. Отдавать надо было к 20—00 вчерашнего. С утра пораньше вышел в саванну и — к заводям Вельми. Двадцать бы крякш — я свободен. Согласитесь: за день — вполне реально же!

— Один к заводям? Не побоялся?

— Да бродил я по саване уже и раньше. Берегись открытой крови, и ничего особенного. И оружие у меня… Я свой арбалет срисовал с арбалета Глосы — шесть зарядов, время перезарядки кассеты — секунды.

— Богатенький Буратино… Здесь-то, на Гессе, в копеечку, наверное, такой вышел… Не дешевле, чем в Даяне, должно быть.

— Есть места в саванне, чтоб навариться можно.

— Травка, небось, интересная какая-нибудь? Этот как его? — слисс многолепестковый? Что ж им-то не расплатился?

— Его они в первую очередь с меня слупили. Всё выгребли, даже отдельные лепестки, без стеблей… Следующего урожая теперь не одну неделю ждать…

— Ну, так что в заводях-то?

— Да то, что к 18—00 — у меня только двенадцать крякш. А на обратный путь — час. 18—45 — четырнадцать. 18—50 — пятнадцать… Такое отчаяние нашло… Чтоб когда ещё сел за стол с этими клановыми шулерами! Не выдерживаю, падаю на колени, ору: «О, Богиня!» И от моего крика из недалёкой канавы вырывается выводок. Я вслед — всей очередью, навскидку… Но это ж вам не пук дроби из ружьишька, это ж болты! А я не целясь…. Падает в аккурат пять штук… Нет, я, конечно, в некоторой степени материалист… Но если б знал, что у неё где храм есть — пошел бы свечку поставил, жертву принёс или как там богинь благодарить положено…

Гела не похожа на Солнце. Солнце на небе — диск, Гела на небе — шар. Солнце — на небе гладкое, Гела — лохматая. Солце — ослепляюще-бело-жёлтое, Гела — ослепляюще-бело-зелёная. Солнце — с пятак, Гела — с клубок: такая, как на Земле Луна в тропиках, когда она, огромная, восходит над горизонтом. Солнце — родное, Гела… Гела — она чужая. И ещё вот это: Солнце — оно, а Гела — она. Да-да, у Солнца нет пола, а Гела — женщина, красавица… Чужая красавица!

Другая красавица — чужая? Галина Осиповна Жилина, закрыв глаза, подставила лицо Геле.

— Слепит?

— В Даяне бы не слепила: у меня «диафрагма».

Мелкий скилл — мало у кого он стоит: вечно нужно что-то более существенное. Блейку система его тоже предлагала — он предпочёл сэкономить, чтоб, поднакопив, потом повысить стремительность. Но думать про виртуальное не хотелось.

— Ты так легко одета… И голова не покрыта. Местного излучения не боишься?

— Шляпкой от неё не прикроешься, — улыбнулась над Блейком Галина Осиповна.

— А мутагенность?

— В двадцать раз выше солнечной.

— И не страшно?

— Её почему-то особенно боятся геймеры, боящиеся женщин, — хмыкнула Галя.

— А ты — нет?

— Нет, женщин я не боюсь, — опять засмеялась девчонка. — Слушай, а ты, правда, программист? Вам теорию вероятности читали? Неужели не объясняли, чем практически отличается вероятность в одну десятимиллионную от — в двадцать десятимиллионных?

— Если — практически, то ничем, — признал Блейк. Он вспомнил, как на семинаре по теории игр им предложили выработать наивыигрышную стратегию поведения в лотереях. «Не участвовать!» — не прошло: вероятность выигрыша — ноль, а стоимость участия — низкая. Правильный ответ — покупать только один билет: вероятность становится отличной от нуля, а брать больше — смысла уже нет: количество миллионных долей значения не имеет, из-за практической их неразличимости…

— На Земле, у древних шахт, с этой точки зрения, жить и то опаснее, но живут же и с генетическими картами проблем не имеют.

— Ты о тамошнем радиационном фоне?

— Ага, — безмятежно ответила Галя. — И… Ты об «эффекте Хиросимы» не слышал?

— Не-ет.

— Не мудрено. Термин неофициален. После атомных бомбардировок Японии, она в том поколении получила вспышку раковых заболеваний, а в следующем — стала одной из ведущих стран мира.

— А если случайность?

— Может. Но через полвека была авария атомной электростанции в Чернобыле. Большую часть радиоактивной грязи ветрами перенесло в Беларусь. И на этот раз она получила вспышку раковых заболеваний в текущем поколении, а в следующем… В следующем, как помнишь, едва не перегнала Японию.

— Так почему об этом не говорят?!

— Два — это не статистика, это совпадение. А экспериментировать со вспышками раковых заболеваний в своём поколении желающих не находится, — с расслабленной ленцой ответила Галина Осиповна.

Ей было хорошо. Ясный день, разнеживающее тепло слепящих лучей Гелы, лёгкий ветерок, обвевающий лицо и лезущий под невесомую ткань к телу; чувство силы, чувство свободы, проистекающее от ощущения власти над животным, влекущим её вперед, от ощущения слитности с ним, от ощущения… резонанса? Да, резонанса! Всё-таки байк подобного чувства не даёт, хоть он и быстрее, и мощнее, и послушней… Может, дело именно в этом термине — в его некорректности: байк не послушнее — он лучше управляем… Нет факта преодоления чужой воли, совпадения двух воль, нет их усиления за счёт друг друга… Именно так: нет резонанса.

Галя не выдержала, склонилась к крупу коня и прошептала тому прямо в уши: «Хороший ты мой!», погладила шею и коленями послала вперёд. Конь всхрапнул и помчался. Она откинулась, почти бросила поводья и захохотала.

«И чего я совсем не понимаю женщин?! — уже в который раз подумал Блейк. — Вот только же полчаса назад она втолковывала ему об опасности быстрой скачки по саванне: мало ли в какую нору может попасть лошадиное копыто, и тут же сама…»

Пускать своего коня в галоп он бы не стал — и не только из-за здешних землероек… Это научники так сжились с этим пережитком средневековья, что у себя даже трассу для ежегодных дерби устроили — говорят, вся Гесса у мониторов собирается! — но у него и месячного стажа в выездке ещё не накопилось… — однако… а что делать?!

— Н-но! — послал он своего коня следом.

«Факт подчинения чужой воли, факт совпадения двух воль, факт резонанса!» — Галя позволила Блейку нагнать себя. Обернулась к нему:

— Вон, сразу за тем холмиком — озеро. Там остановимся? А пока, дай передохнуть своему животному — бегом, слабо?

Несильный порыв ветра окатил запахом растревоженных ими трав, тонкая блузка облепила её тело, проявила груди, выявила — едва ли не высветила их! Галя понежилась в вожделении Блейка, засмеялась…

Он слетел с коня, двинулся к ней.

— Нет-нет-нет! — не останавливаясь, смеялась и смеялась она. — Пусть твоё животное отдохнёт — хватайся за стремя! — и затанцевала с конем вокруг него.

Он поймал её за ногу… Она остановила танец, остановила смех и раздельно произнесла:

— За стремя.

Улыбнулась:

— И до озерка. Только до озерка — удержишься?

«Слишком много двусмысленностей!»

— Это ж с километр? Продержусь.

Он опустил руку на стремя, взялся поудобней…

— Вот и посмотрим — тронулись!

Сама она, со стременем ведущего в руке, могла бы удержаться, даже если бы тот перешёл на галоп, но у Блейка опыта было — кот наплакал, к тому же, нехоженая саванна — это не ровная утоптанная тропа! Так что скорость она задала только чуть повыше нормальной стайерской скорости Блейка.

— Ты не беги, не пытайся догнать лошадь, не трать силы — ты отдайся бегу!

Конечно, помогло и его настроение, помогла и его вера в неё, его к ней доверие — он перестал бояться угодить под копыта, бояться попасть ногой в яму, или, что не хватит сил. Он перестал бояться! Он отдался чувству, бегу. Он отдался ей.

Приближался полдень, приближалось время, когда она подаст ему руку и скажет: «Веди!»

Гела в Даяне ниже, чем на Гессе, крупнее её, лохматее и зеленее, вот только её лучи не греют — тактильных ощущений в виртуальностях нет. Но излучение у неё здесь ещё более злое: час без головного убора под безоблачным небом, и новичок теряет до десяти процентов здоровья, за следующий — пятнадцать от остатка, потом — более двадцати… Аптечек не напасёшься.

Блейк новичком больше не был: даже второй уровень наследует весь комплекс умений-достижений любого из предшествующих аватар, четвёртый — тем более. А специфический зеленоватый загар сошёл с его лица ещё во время предыдущего похода к Тихой долине. Теперь колер кожи был более приличным — под цвет мягкой бронзы. Но рисковать трежер не собирался, да и какой геймер добровольно отринет доступную амуницию? Особенно поначалу. Это там, на далёких верхних уровнях, тяжёлые доспехи серьезно ограничивают подвижность, и надо тщательно выстраивать баланс между весом и силой, выносливостью и скоростью, а пока… Любая лишняя железка шла во благо.

Из Пристанища утром он вышел тихо.

После всех приключений с Галиной Осиповной в лабиринтах Пристанища, вернувшись в келью и посидев над картами холда, он лишь хмыкнул на свою и всеобщую слепоту. Сеть технических проходов, переходов, входов-выходов, короче сеть ТК, ни на Гессе, ни в Даяне, почти не маскировалась. Впрочем, какое дело геймерам Гессы до реальности, а вольным Даяны — до рабских дорожек, до рабских врат?

Вот через такие сразу после рассвета, вместе с пищевым транспортом, в подводе, прикрывшись рогожей, Блейк из холда и выбрался. Лошади шли одна за другой, поводья каждой были привязаны к предыдущей повозке, никто никуда не спешил, и сопровождали караван только двое рабов: один — на самой первой, второй — на последней подводе. И досмотра никакого не было: всем стражникам на этом посту поганые телеги давным-давно обрыдли, а диверсантов или каких-то врагов у столичного холда никогда и не было.

Выскользнуть на повороте из обоза тоже особого труда не составило: первый раб сидел на облучке и, насвистывая в глиняную дудочку, невидящим взглядом смотрел вперед, а второй пузом вверх валялся, уставившись в небо. Конечно, они, и увидев его, ничего делать не стали бы. Но аккуратность никому ещё не вредила.

Блейк шёл в Долину — пока ту не присмотрела следующая семейка тигрозавров, пока кланы не заинтересовались, что это ещё за «богиня», которая в реале способна открывать запертые пороги?! Угораздило ж его поспешить со статьями в библиотеку! Теперь любой желающий может узнать: где же это был Блейк, где это он понахватался разных непоняток? Про клановых аналитиков и говорить не приходится. А уж конкретно райты… У них — и дорожка протоптана.

Ничего, время пока ещё было. Путь туда занимает неделю. Да так это — для него и теперь. А первый раз он шёл одиннадцать дней — и ему прифартило. Всё-таки трежер есть трежер! Случайно наткнувшись на пещеру, Блейк не утерпел и полез внутрь. А, оказалось, что это русло старой подземной речонки, которая, вытекая из пересохшего с тех веков ледникового озера, когда-то насквозь пробила первую гряду гор. Он трое суток провешивал по ней тропу. Провешивал по всем правилам: чтобы ему идти было легко, а преследовать его — тяжко. Ещё сутки, в общей сложности, заняли остановки на аналогичное обустройство остального пути… Хотя, если честно, он пользовался любой отсрочкой, лишь бы потянуть время и не лезть в Тихую долину. Ибо тигрозавры в ней — были. А вот всё, что касалось Алого Жезла, тогда казалось шансом, близким к нулю.

Других же шансов в Даяне не было видно и вовсе. Кланы — не для него, а помимо них…

Вне их среднее время существования нулёвой одиночки — четыре дня, а потом — перерегистрация. И нулёвый капитал с каждым разом — на десять процентов ниже. И в конце концов — два выхода: либо по своей воле всё-таки выбираешь себе клан и… — в младшие помощники старшего дворника, либо помимо всяких воль тоже в клан, но — не выбирая, и — в рабы. Откуда только одна дорога — к миссионерам: «Верните меня домой!» Хотя, конечно, можно и остаться… Стандартные наборы еды отнять невозможно, химические наркотики — совсем дёшевы, соответствующие местные травки давно известны — их можно поискать самому бесплатно уж совсем. Земные службы правопорядка на Гессу допуска не имеют, а Совет Кланов стоит за неограниченную, даже санитарным кодексом неограниченную, свободу личности.

Но теперь… Да, опять нулёвый капитал — но четвертого уровня! — пятьсот семьдесят шесть процентов (четыре, помноженные на двенадцать дюжин) от соответствующего капитала уровня первого. Да, бесплатные, то есть нулёвые, доспехи, но четвертого уровня тоже. И личные характеристики — соответственно. Так что, нонече не то, что давече!

Он шёл к Ясному роднику — к своей первой реперной точке.

Ясный родник — это тихонький источник целебной воды. Несколько невысоких плоских скал окружают уютную поляну, с краю которой, прижимаясь к одной из скал — почти идеально круглый, на пару шагов в диаметре бассейн, и пульсирующий в нём в неравномерном ритме водяной бугорок, и срывающийся по камням, уходящий вниз, быстро теряющийся в расщелинах ручей… Один глоток воды из него утоляет любую жажду. И возмещает двадцать четыре единицы здоровья. И в течение ближайшего часа на три процента увеличивается сила. И на шесть — реакция. Жаль, срок консервации небольшой, с полудюжину часов всего. А с другой стороны, будь по-другому, стоял бы тогда возле него пост какого-то из кланов, и курсировали бы бесконечные караваны с флягами — туда-сюда, туда-сюда. И вечный гомон, и наглые рожи охраны, и выбоины на колее пробитой для телег дороги… А так — почти незаметная звериная тропка, и ровная тенистая поляна, и лишь одно, всеми редкими путниками используемое кострище, и — Ясный родник.

С километр не доходя до него, Блейк чуть свернул к огромной секвойе, снял рюкзак… С разгона вбежал на пару метров по стволу, подпрыгнул, уцепился за сук, подтянулся, подъемом-переворотом бросил свое тело ещё выше, схватился, подтянулся… Всё-таки четвёртый уровень — это уже приятно! Прошлый раз карабкаться пришлось подольше. (В самый первый раз Блейк, когда шёл к роднику, какими-то особыми мерами безопасности пренебрегал).

Тогда он и приглядел развилку на толстенной, в тело человека, ветви. Родник с неё просматривался весьма отчетливо, но и теперь ничего подозрительного Блейк не заметил — стоянка была незанята. Немноголюдные потому что тут места.

Огляделся. По синему с прозеленью небу неспешно ползли редкие толстенькие зеленоватые облака, обещая, что погода хоть несколько дней будет хорошей. За первой невысокой грядой гор, в мутно-салатном тумане пряталась вторая, потом угадывались белые пики третьей…

Тихая долина укрывалась среди хребтов второй. Через неделю он будет там.

А через полчаса — уже пил целебную воду. Место под костёр каким-то первым путником было выбрано с умом — недалеко от скалы, но не вплотную к ней: и пламя от ветра прикрывает, и есть опора, есть защита для спины путешествующего.

Обильные жёлтые полоски на зелёном поле индикатора здоровья настаивали на отдыхе. Деталировка? Восемьдесят шесть процентов — нормально. Что ж, значит, привал, нормальный привал. Ему, реальному, тоже надо подкрепиться. Блейк вызвал контекстное меню, выбрал режимы: обед, отдых, и снял шлем. Понаблюдал ещё немного, как аватар на экране снял рюкзак, достал топорик, как пошел к недалёкому поваленному дереву. Улыбнулся: в прошлый раз он рубил сушняк там же, и, кажется, даже те же самые сучья. Действительно, чего зря народ по зарослям гонять?!

Развернулся и отправился на кухню: случайный «стандартный обед», дополненный собственноручно приготовленным чаем… Чуть-чуть вздремнуть после… Чем он хуже своего аватара?

Подремать Блейку не дали. Сигнал тревоги раздался, когда он ещё только сыпал заварку. Помянув Гейса, бросился в кабинет, к экрану.

Аватар сидел у костра спиной к скале. На коленях его лежал взведённый арбалет. Шесть болтов лежали слева, а справа — ножны с мечом. Руки были заняты: аватар пил чай. А к костру неторопливо приближался конный отряд. Впереди — командир, рядом — заместитель, а следом — двенадцать воинов. У всех на правом плече — тёмно-красный погон. Райты.

Блейк прыгнул в кресло, давно доведёнными до автоматизма движениями вошел в Даяну: шлем — защёлкнул, аромоскопы ввёл, перчатки натянул. Вмешиваться в действия аватара не стал — а что тут можно ещё поделать?! Бежать? — от конных? Орать: «не подходите»?! Махать мечом? Грозиться арбалетом? Он продолжал по глоточку отпивать из чашки. Вкуса, конечно, не ощущаешь, а цвет у напитка был… вполне. И запах — пахло действительно чаем. Мда-а… чаем из пакетика.

Не доходя метров пятнадцать, командир поднял руку — отряд встал. Он откинул её в сторону — отряд раздвинулся в линию, он указал ею на Блейка — и один за другим, через равные промежутки, воины начали срывать с плеч арбалеты, единым движением рычага взводить, и направлять их на Блейка. Один за другим. Один за другим.

Командир спустился с лошади. Сделал пару шагов вперёд.

Пусть шагает. Блейк продолжил пить чай.

— Блейк! Давай хоть на этот раз всё сделаем правильно!

Блейку показалось, узнал он его. Не по голосу — по интонации.

— Варлей?

— Угадал, трежер.

«Даже в случае перерегистрации я потеряю только шесть часов и ноль опыта — нету потому как ещё на этом уровне никакого. Потеряю ещё часов десять, дождусь ночи и опять уйду. По обходной какой-нибудь тропе. Всё перекрыть у них не хватит сил, так что следующую засаду они устроят на перевале первой гряды — и пусть ждут. О пещерной тропе не знает никто. Я всё равно обгоню всех».

–… Но теперь тебе не уйти, — голос райта был напряжён.

«Он — боится!»

–… Или ты опять… как там на форуме писали? — «возденешь руки, пророкочешь: „О, богиня“», и в скале образуется проход? Так арбалетчиков всё равно не опередишь. Или сумеешь?! Ну, давай!

«Почему обязательно — „проход“?! И никакого прохода тут нет. Да ну и что? Здесь-то не Гесса — это Даяна, магическое средневековье, где я уже дважды контактировал с мощнейшим артефактом забытой всеми богини. Я уже дважды будил его… А её? — сейчас надежды на что-либо у Блейка никакой не было. — Но вдруг зачтётся на следующую реинкарнацию?!»

— Уговорил, — произнёс он, поставил на близлежащий выступ скалы чашку c последним глотком чая, отставил арбалет, встал.

— О, Богиня! — прокричал он, обеими руками указывая на райтов.

Он почти ждал, что у кого-то из стрелков не выдержат нервы, и тот спустит затвор. А с двадцати метров легче попасть, чем промахнуться. Но «выстрел» последовал с другой стороны:

— Эх, Блейк!.. Что ж ты так неточно! Видно, придётся тебе просить Её ещё раз.

Обернулись все. Арбалетчики тоже.

На толстом стволе поваленного дерева, с которого аватар недавно рубил сушняк, сидела, баюкая на сгибе локтя чудовищный — на шесть зарядов, арбалет, молодая женщина. Была она в зеленоватых, испещрённых неправильными крупными пятнами штанах; в зеленоватой — в крупных пятнах, куртке; и даже косынка, плотно закрывающая её волосы, была тоже — зеленоватая, и вся в крупных неправильных пятнах. Пятен не было только на крупных зеленоватых очках.

— Я б, конечно, могла пульнуть в любую из их лошадей, начался бы всеобщий бардак, и у тебя, вроде бы, появились шансы, но… — она резко крутанулась на месте и едва ли не от бедра выстрелила в другую сторону. Болт врезался в недалекую плоскую скалу, чуть ниже линии её перегиба, вошёл в камень и, на мгновение вспыхнув, задымил розовым. — Но что делать тогда вот с этими… — дым, очевидно, был едким, замаскировавшиеся за скалой райты не выдержали, вскочили, закашлялись и замахали руками, пытаясь его разогнать. — И во-он теми, — тут она просто махнула рукой, указывая куда-то. Блейк оборачиваться не стал.

— Глоса! — имя проводницы Варлей произнёс, словно выматерился.

— Ага, — улыбнулась та, поднялась со ствола дерева и, закинув арбалет на плечо, двинулась к ним.

— Водительница, зачем ты здесь?!

— Да посмотреть зашла, — опять улыбнулась женщина, — столько криков на форуме: какой-то трежер, какая-то богиня… Ну, интересно же!

— То есть вмешиваться, спасать его ты не собираешься?!

— А не знаю. А вдруг так будет интереснее, чем время с тобой переводить попусту, — она отвернулась от Варлея, окинула взглядом Блейка.

Блейк не стал отводить глаза. Знаменитая водительница особыми статями не отличалась — чуть широковатые плечи, небольшие груди… Да и весь костюм у неё скорее скрывал, чем подчеркивал женское в фигуре. Но… Это было даже не выправка, не осанка, не поза — не внешнее. Это было то, что за… То, что не давало отвести взгляд.

— Парень, а ты умеешь драться спина к спине? — улыбнулась ему она.

— Нет. Я — одиночка. И я не люблю драться. Никогда. Ни с кем.

— А придётся, — жёстко сказала женщина. — Всех: и этих, и тех, — она пренебрежительно махнула рукой, — я беру на себя. Но не этого, — она чуть поклонилась Варлею, смягчая свою грубость. — Его ты назвал по имени, значит, знаешь. Значит, на узких тропках — уже встречались. Он — твой. Одолеешь — идёшь дальше.

— Согласен, — Варлей вскинул руку и медленно опустил её. Всадники начали разряжать арбалеты, закидывать их за спину, сходить с коней. — Водительница, ты не трогаешь моих людей. Они не трогают Блейка.

— Варлей? — чуть удивилась Глоса. Она опять взглянула на браслет идентификатора. — У него же четвёртый уровень, а у тебя… — она перевела зрачок браслета на предводителя райтов. — О, как ты вырос в моих глазах! У тебя нынче тоже четвёртый?

— Да. Один я на нём уже заработал и сейчас заработаю ещё.

— Блейк? И ты дашь тихо зарезать себя?

— Нет. Это нерационально. Так у меня будут лишние шесть часов.

— У него клановое оружие, а у тебя — нулёвое.

— Да, но оно тоже четвёртого уровня.

— А его клановые опции?

— Пригодятся. Потом. Мне.

— Хм…

Она обернулась, воины посмеивались, раздвигаясь, обозначали круг, гомонили, один предложил ставку, никто не согласился.

— Ты? — уточнила она.

— Я! — рявкнул предложивший.

— Принимаю! — Глоса достала кошель, и бросила на камни золотой. Он зазвенел, закрутился, упал.

— У меня нет столько, водительница… — пожал плечами воин.

— Я — в доле! — сыпанул серебра сосед.

— И я!

— И я!

Общими усилиями ставку уравняли.

— Может, приступим, наконец? — начал заводиться Варлей.

— Блейк, а ты не хочешь обратиться к своей богине?

— Зачем тревожить Её по пустякам, — отмахнулся трежер и обнажил меч.

И Варлей понял, что проиграл. Его, да и всех остальных, подвела память о реале, память о хлипком пареньке с Гессы. «Он же дошёл до одиннадцатого уровня Шахматки, — запоздало сообразил райт. — Чистым, по экспертной трассе!» Боёв в Шахматке — гораздо меньше, чем в других лабиринтах, но… Десятый ярус!.. Сам-то Варлей когда-то добрался только до четвертого, да и то… Отец ко дню рождения купил ему тогда меч-сэкунду…

То же самое поняли и остальные.

— Командир, сдавайся, — буркнул его заместитель.

— Так-то, мальчики, — хмыкнула женщина и, не дожидаясь ответа Варлея, начала укладывать серебро в свой кошель.

— Ну? — Блейк шагнул к Варлею.

— Сдаюсь, — заставил себя произнести тот.

— Оружие, доспехи, лошадь!

Варлей вздохнул. Встал, выпрямился.

— Подожди. У меня по тебе есть теперь ещё одно задание. И хоть его-то, но я выполню.

Блейк рефлекторно оглянулся вокруг себя. Воины подобрались. Женщина с интересом склонила на бок голову.

— Преклони колено перед кланом Райт, — потребовал командир ловчей партии.

— О, — улыбнулась и расслабилась Глоса, — давай, Блейк. Не выкобенивайся!

Блейк ничего не понял, но, поверив водительнице, опустился на колено.

— Ты спасся от третьего нашего отряда. Ты — достоин. Клан Райт признает тебя водителем.

Варлей несильно плашмя ударил мечом Блейку по плечу. Прожгло насквозь. Теперь, Блейк знал, на плече его будет небольшой темно-красный рубец. У Глосы, как всем известно, таких было — десять. Разных цветов.

… — И последнее… — Варлей за бесконечными уточнениями их договора: по какой цене продавать, лошадь, доспехи… а шлем? А поножи, а левую перчатку? В какой банк вкладывать выручку? А почему не в другой? — он дождался, чтоб его команда отъехала, отослал даже своего заместителя — Бочу, наверняка, — оглянулся на Глосу, до той было метров тридцать, она не глядела на них, она пристраивала на костре свой котелок — и только после этого сообщил: — Это лично от меня: если бы я тебя остановил, то ещё одна задача у меня всё равно появилась бы — опередить мбада, они тоже выслали отряд к твоей Долине. Вчера вечером. Понял? Они выехали из своего холда вчера вечером. По мнению моих командиров, времени мне хватило бы, — и протянул руку. — Не держи на меня зла. Я всего лишь делал работу, исполнял приказ.

Блейк сделал над собой усилие, протянул свою.

— Я в друзья не набиваюсь, — чуть задержал её Варлей, — но… — и повторил: — Но не держи на меня зла.

После чего резко повернулся и пошел к своей… впрочем, уже не к своей… лошади. Блейк повернулся тоже — к недалёкому костру, к отставленной чашке, к недопитому чаю. Механически взглянул на индикатор — обильные желтые полоски на зеленом фоне. Деталировка? Восемьдесят четыре процентов — отдохнул, называется.

У костра возилась с чаем Глоса. Вот ещё морока… Но он её ни о чём не просил, и, значит, ничего ей не должен! Хотела развлечься? — удовольствие получила. Блейк не удержался и, пока она ковырялась у себя в рюкзаке, навёл на неё глазок идентификатора, и только пожал плечами, только вздохнул — двенадцатый уровень. Или выше. А сколько их там… Информация не его ступени.

Подошёл, сел на своё место, поднял кружку, невольно взглянул на другую, которая стояла на складном столике, посмотрел на столик, на креслице рядом… И опять только покачал головой, только пожал плечами. Ручная работа. И не только мастеров — магов тоже. Мебель при всей своей ажурности, наверняка мало того, что ничего не весит, так ещё по прочности ничем не уступает добротному верстаку или неподъёмной дубовой скамье, а чашка… Что яды определяет, так это — самый минимум. А то и любой напиток в аналог тутошней воды переводит…

— Ты напрасно не оставил себе лошадь.

— Она мне не нужна.

— Вот теперь и аналитики райтов будут знать, что тебе на пути в Тихую долину лошадь не нужна.

«Упс!..»

Посмеиваясь, водительница опустилась в свое кресло, вытянула ноги, подняла чашку. Очки больше не закрывали чуть ли не половину её лица. Что ж, хорошее личико — без этих, разных там ресниц в километр, глаз с блюдце, губок бантиком… или, наоборот, губищ коровьих.

— Я иду с тобой, — сообщила она Блейку.

— Нет, — рефлекторно отказал ей парень.

— Спорим?

И у неё в руке заблестел всё тот же золотой.

— У меня столько тоже нет, — пришлось улыбнуться Блейку. — И нет тех, кто поддержал бы мою ставку.

— Не вопрос, — золотой исчез из её ладони. — А на желание? Ты же уверен в себе?

Свидетели, чтобы заключить пари, в Даяне нужны не были. Конечно, отказаться потом можно. Один раз. Потому что, хоть никто ничего не докажет да и доказывать не будет, но репутация — наследуемый при реинкарнациях и отслеживаемый любым идентификатором параметр — при этом уходила в область отрицательных величин, и жить становилось очччень тяжело. Самое простое следствие: любой товар тебе такому продавали с наценкой «за риск», которая — от пятидесяти процентов.

— Уверен. Но мне от тебя ничего не нужно.

— Ничего? Тебе, почти нулёвому, от десятикратной водительницы?! Послушай, разве ж это рационально? Неужели тебе не хочется хотя бы вот такого — вот этого! — кинжала, — она выдернула лёгкий клинок из ножен, медленно очертила лезвием круг в воздухе. Неяркие искорки, соскользнувшие с острия, на несколько мгновений отследили линию его движения, и не спеша угасли.

«„Искристый булат“ — на сто процентов губителен для любой нежити Даяны, а по нечисти… резко (от тридцати до семидесяти процентов) снижает наносимый ими магический урон», — вспомнил оружейный классификатор Блейк.

— Он лёгкий — тебе в тягость не будет.

— Извини, водительница. На золотой с тобой — я бы поспорил. Этот кинжал, после выигранной дуэли, я бы с тебя снял. А на неясное пари — не соглашусь. У меня — тяжёлый личный опыт на игры с умными женщинами. В Долину я пойду один.

— Блейк, не говори женщинам, что они умные, утверждай, что они красивы. И, — улыбнулась Глоса, — глядишь, твой личный опыт будет более приятен. Ты сейчас двинешься в путь. Я пойду следом.

— Попытайся, — не стал спорить Блейк.

«Вот и отдохнул!» — он встал и начал собираться.

Глоса с места не двинулась, она всё сидела в своем диковинном креслице, всё прихлёбывала чай из своей диковинной чашечки.

— Что ж, раз меня назвали умной, начну думать. С чего бы зеленый тушканчик, ладно — однократный водитель — так уверен, что может уйти от водительницы десятикратной?! О, кстати, есть дополнительная информация: на форуме кричали, что наш-то зелёный водитель, оказывается, совсем не зелёный трежер!

Блейк поморщился, но продолжил сборы. Да, про пещеру она наверняка догадалась, но показывать её так и так придётся, и вот там водительница, будь она сколь угодно кратная, за ним не пройдёт — даже двигаясь прямо за его спиной, даже если будет идти след в след.

–… Конечно, он нашёл или из подручных материалов сам соорудил какой-нибудь хитрый лабиринт, где собирается «сбросить хвост». И то, что «хвост» только что спас его — значения не имеет: его же, хвоста, не просили?

«Какая ж вечно морока с этим бабьём!» — Блейк закинул за плечи рюкзак, повернулся и потопал по едва заметной козьей тропке, вдоль отвесной скалы, вверх, к устью пересохшей реки, к своей пещере.

–…Он думает, что я за ним бегать буду! Он не понимает, что всё будет гораздо проще… — крикнула она ему вслед, отпустила метров на тридцать… ладно, на три дюжины, а потом в шесть секунд догнала, обежав его прямо по стене той самой скалы. — …а будет всё гораздо проще, я протяну тебе руку и скажу… — она протянула ему руку и сказала: — Веди.

— Галина Осиповна… — только и вымолвил он.

Через час они ещё сидели у костра — Глоса вернула его: «Отдыхай… Не успел же с этими вояками. Да и мне передохнуть не помешает… Я тоже замаялась с ними в прятки играть. Защиту — обеспечу».

И обеспечила: в два пальца свистнула, минуты не прошло — и из-за скал появился её знаменитый спутник, гепард Спот. Неспешно подошёл к хозяйке, потёрся об её ноги. Глоса обняла его, приласкала… Показала на Блейка, внятно выговорила: «Друг!» и чуть подтолкнула зверя. Гепард подошёл, Блейк вытянул руки. Спот обнюхал их, подставился… Парню пришлось погладить. Гепард… кошка бы замурлыкала. В урчании гепарда «мурлыкания» было столько же, сколько щебета в далёком громе.

— Охранять! — последовал приказ.

Гепард принюхался и неспешно потрусил вниз, по следам всадников.

–… Он найдёт местечко повыше, заберётся и приглядит за нами. А мы… От Пристанища досюда пёхом — шесть часов… У тебя нынче четвёртый уровень — значит, здоровья ты потерял процентов на десять — пятнадцать… Час отдыха. Я покемарю тоже…

Она повозилась со свои креслом — спинка у того удлинилась — уселась, откинулась, вытянула ноги, опустила очки и напрочь затемнила их.

— Чего пялишься — сказано же: спи… — расслабленно пробормотала она.

«Что ж, спать — так спать».

Контекстное меню, «отдых», выйти из Даяны, заварить-таки чаю, подремать…

Разминку после пробуждения Блейк провёл под ироничным приглядом Глосы. А за чаем «на посошок» она сообщила:

— Ты нужен мне.

— Тебе? Я? Зелёный тушканчик — десятикратной?!

— Не здесь. На Гессе.

— А там-то зачем?!

— Помнишь про грызлов?

— И что с ними?

Когда они в Пристанище оторвались от райтов, то ещё с часик поблуждали по закрытым переходам, эскалаторам, лифтам. Пару раз пришлось увёртываться от встречных. Однажды вовремя свернуть не получилось. Девушка в кителе внутренней службы с интересом окинула их взглядом, остановилась, но с вопросами приставать сразу не решилась… Или не успела. Блейк с Галиной не задерживаясь обогнули её и целеустремленно двинулись дальше. На повороте Блейк не выдержал — оглянулся. Девушка всё ещё глядела им вслед. Галина Осиповна не обернулась. Но сразу же за углом предложила:

— Слушай, давай сваливать. Побродили и хватит. А то чувствую, сейчас ещё одни загонщики появятся. Ты к выходу какому-нибудь тропку пробить сможешь?

— Зачем пробивать — и так выйдем.

То, что для неё было бесцельным блужданием, у трежеров называлось тестировкой лабиринта. И лабиринт этот оказался квартальным и классическим, то есть сработанным по единому для всех частей шаблону: многоэтажная (Блейк отметил четыре, а там — кто его знает, сколько их!) прямоугольная сетка, наброшенная на радиальную структуру холда. На входах — калитки первого уровня, далее отводящая петля, для знающих — проход второго уровня во внутренние коммуникации, внутри которых пороги третьего уровня — в служебные помещения. Он с ними связываться не стал: и неинтересно — что он потерял… или что он мог найти, скажем, в бройлерной? И опасно… Лезть без спецоснастки… Конечно, даже застукав, ничего бы с ним страшного не сделали. Даже если попытались штрафануть, наверняка бы вмешался Совет Кланов с вопросами: а чего такого он нарушил? а какую такую подписку сорвал? Но попадаться — плохая примета для трежера: теряешь прозрачность.

Просьба Гали подоспела вовремя: делать внутри было больше нечего. И он в пять минут вывел её к выходной камере.

…Где над знакомым уже пультиком вертелась знакомого формата мягко-зелёная надпись: «Выход открыт», а на стене светлело такое же точно дисплейное окно, как и там, где они входили. Наверное, дабы члены служб обеспечения могли выглядывать наружу и не пугать аборигенов своим нежданным появлением. Двое таких, как раз проходили мимо. И один из них, поглаживая чёрные щегольские усики соглашался с другим: «Да, это уже не гризли, это, и вправду, грызлы какие-то кошмарные получились!»

— Так что с грызлами? — повторил свой вопрос Блейк.

— Я подозреваю генетические эксперименты.

— Ничего себе!

Фокусами с генами начали баловаться в конце XX века. От пшеницы и картошки, от мышей и овечек быстро перешли к геному человека. Появились восторженные публикации, что «геном расшифрован», что теперь кое-где можно будет «чуть-чуть подправить»… Но тогда не решились — побереглись. Потом фукамизация сняла актуальность проблемы, а потом… Что-то опять в мире пришло к пределу… В результате физических опытов потеряли целую планету, в искусстве — в живописи, в литературе, в кино — вспыхнула тема апокалипсиса, родилась легенда — людены… И… «Только чуть-чуть». Блейку на семинарах по программированию, предостерегая от переделок чужих недокументированных программ, неоднократно приводили примеры таких вмешательств. Лучше напишите свою! Вот, казалось твердо-установленным, что некий ген отвечает за карий цвет глаз, оказалось — ещё и за детскую сопротивляемость кори… Попытались исправить, попытались в следующем поколении просто вернуть, как было, оказалось, теряет доминантность сцепленный с ним ген, поддерживающий печень… А вспышки психических болезней из-за ещё одного… да нет, не отнюдь одного «чуть-чуть»… А попытка выделиться в отдельный вид homo stylus, там где «чуть-чуточкой» не ограничились… Дело кончилось генетической войной — бойней, и введением генетических карт. С тех пор генетики только наблюдают, только дают прогноз и не вмешиваются. Ни во что. «Кодекс Азалиных». А наказание за оное — отнюдь не лишение лицензии…

— Мне не поверили.

«Ещё бы… Поверили бы — через два дня (сутки на сигнал туда, час на сборы и и сутки — обратно!) здесь была бы дивизия КОМКОНа. Далее — всеобщее сканирование. Далее — вопли на пол-Галактики. Далее — очень вероятно: разрыв Договора, и проект Даяна накрывается медным тазом. И вопли поднимает вторая половина… Да лично я тоже подниму тогда свой небольшой личный вопль! Только-только заработал первый статус, и — назад, на Землю, в ничто?!».

— Мне разрешили проверить лично.

— Удачи!

— Ты мне поможешь?

— Нет.

— Мне сказали: поможешь.

— Ошиблись.

— Первое. Наши не хотят скандала.

«Тоже понятно: тихо-мирно занимаются наукой на курортной планете и нафиг им нужны какие-то дивизии».

–… Они надеются, что либо я не то услышала, либо не так тех поняла, либо речь идёт о всего лишь новой выведенной породе, выведенной классическими методами, без всякой инженерии. То есть надо просто провести генный анализ того самого «грызла». Практически — добыть хотя бы его шерстинку. Если я ошиблась, подозрения снимаются без всякой огласки, и твоя Даяна остаётся с тобой. В противном случае… Ты же понимаешь: подозрение высказано, теперь так или иначе оно будет проверяться. А когда проверкой займётся КОМКОН… КОМКОНу Даяна — поперек горла. Массовый уход людей из реальности равнозначен для них массовому самоубийству. Здесь, на Гессе, практически нулевая рождаемость… Но Гесса быстро заселяется эмигрантами. Не по экспоненте, как боялись, и даже не квадратичной параболе, но круче, чем по прямой… КОМКОН пойдёт на скандал, не раздумывая, лишь бы перегнуть её в обратную сторону.

— Не уговорила.

— Второе. Я понимаю, что тебе надо в твою Долину. Про мбада я расслышала. Но от их холда до Долины пятнадцать дней на конях. Тебе по всем расчетам — одиннадцать. А если мерить не по предполагаемым пешим переходам, а по фактически в прошлый раз затраченному времени, то — дней семь-восемь. На Гессе, чтобы добраться до имения уважаемого господина Телегина — нам с тобой понадобится девять суток…

— Я не пойду.

–…девять суток, если мы сымитируем ещё один флорастический рейд и выедем на конях. Мы будем двигаться до полудня. С нами, по-прежнему, будет моя платформа. На ней только разблокируют её двигатель.

— Я не пойду.

–… И установят два терминала с выходом на Даяну. После обеда я помогаю тебе — здесь.

— Но…

— И снимаются штрафы за несредневековость, и коэффициент к начисленным баллам устанавливается равным трем.

Галина Осиповна сделала паузу, но Блейк промолчал тоже.

— Что ж, тогда последнее. Меня попросили сказать тебе, что… цитирую: «если ты согласишься, тебе помогут с тремя десятыми секунды».

— Какие ещё… — начал Блейк. И замолчал.

— Меня попросили простить тебя, если ты выматеришься… Ты удержался. Спасибо. Хоть я бы и простила. На этот раз. Но это ещё не всё, меня и к той фразе попросили добавить слова: «на этот раз — только на этот раз»…

На этот раз Блейк молчал недолго:

— Пять.

— Вообще-то, мне разрешили поднимать коэффициент участия до шести.

— Шесть!

— Принято!

Глоса вскочила, протянула руку и во весь голос заорала, почти завизжала:

— Веди!

«Что ж это я никак предсказать её не могу, — ошарашенно подумал Блейк, — даже в этакой малости?!»

Впрочем, тот выкрик оказался всего лишь фигурой речи. Подняв Блейка, она свистнула. Наверное, как-то не так, как час назад, потому что на этот раз со скал спланировал другой её знаменитый спутник — червонный скорпихор Рамзес. Он приземлился в шаге от них, вытянул голову к Блейку и закричал — резко, экзотично, какой-то переливчатой трелью.

— Хорошая лошадка… — на всякий случай пробормотал Блейк.

— Друг! — опять указала на него водительница.

«Если и этот полезет ласкаться!..» — с некоторым ужасом подумал Блейк, но Рамзес только спрятал жало, выступавшее на конце выгнутого в сторону парня чешуйчатого хвоста — яда в котором хватило бы на всю давешнюю тигрозаврову семейку…

— Рамзес двоих долго не потянет. Будем ехать по очереди. Сначала я на нём, ты бежишь за стременем, а через полчаса меняемся. У тебя же уже четвёртый уровень — удержишься?

— Как? В воздухе?!

— Он не полетит — поскачет. Рамзес умеет. Да и меньше при этом устаёт.

— Он слишком большой — не пройдёт пещеру.

— Под перевалом, да? Перелетит поверху. И без нас. А на той стороне меня найдёт. Но до тех пор мы, благодаря ему, сэкономим ещё часов двенадцать.

— А твой Спот?

— Крик Рамзеса он услышал. Пойдёт следом, прикроет тылы.

— Хотел же тихо, не спеша… — покачал головой Блейк.

— Сплошная морока с этим бабьём, да?

— Трогай!

Глоса не стала тянуть время, выясняя, кто здесь командир, она причмокнула, скорпихор вытянул согнутую в колене лапу, водительница, пользуясь ею, как подножкой, вскочила на своего зверя. Блейк ухватился за протянутое стремя.

— Н-но!

Рамзес был хорошо выучен: он явно показал начало прыжка, и Блейк прыгнул вместе с ним… После первого прыжка экзот, сделав небольшую паузу, прыгнул снова, а потом — опять через мгновенную паузу — новый прыжок. Передвижение походило на детский аттракцион «Гигантские шаги»… Остановки потихоньку сокращались, Блейк потихоньку приноравливался. Но, не будь у него четвертого уровня, был бы ему… аттракцион. А так, войдя в ритм с этим необычным скаковым животным, трежер скоро передал управление аватару.

Однако сэкономить время не получилось. Они ещё и в первый раз поменяться с Глосой не успели, как из недалёкой рощи донесся истерический вопль:

— О, Богиня!!

Блейк был одиночкой. В обычных условиях, заслышав в Даяне подобный, полный ужаса, зов о помощи, он прикинул бы степень своей вооружённости, градус предполагаемой угрозы и либо с ещё большей осторожностью пошёл бы дальше, либо не спеша свернул с тропы, дабы посмотреть: не достанется ли и ему с трупов толика трофеев.

Теперь, к своему удивлению, понял, что пришла очередь совсем других вариантов. Объяснять что-либо Глосе времени не было — Блейк, не раздумывая, бросил стремя и повернул к роще. До той было около ста пятидесяти метров — на две дюжины секунд.

«Не успею!» — понял трежер, но только увеличил темп.

— Блейк, руку!.. — раздалось чуть сзади.

Он оглянулся — успел обеими руками вцепиться в протянутую ладонь откинувшейся на стременах, перегнувшейся к нему водительницы, и Глоса одним движением забросила его на Рамзеса, позади себя.

— Держись! Готовь арбалет! Мой! — прокричала она ему и скомандовала: — Чако!..

Скорпихор понял то, чего не понял парень — он резко, высоко подпрыгнул и мощными взмахами раскрывшихся крыльев начал подниматься над рощицей.

«Хотел бы я знать, — ворчливо подумал парень, — как можно одновременно держаться и при этом заряжать арбалет?!»

Но ноги сами нашли прикрытые шерстью удобные впадины в теле зверя, Блейк напряг колени, освободил руки — убедился: держится! И тут же чудовищный арбалет Глосы заскользил по её спине — парень еле успел подхватить его. Ох, тяжеленный-то какой!

— Мне — на плечо! — скомандовала водительница.

Да, это правильно. Блейк с натугой приподнял экзотичное оружие и опустил ствол на девушку. Тот чуть скользнул и удобно устроился специальной выемкой на её плече, тут же что-то щёлкнуло, и арбалет зафиксировался. Парень попробовал шевельнуть его — градусов в шестьдесят ход был свободным.

«На моих уровнях его так и используют — парами», — понял трежер.

— Смотри: вон они!

Их было четверо: трое мальчишек и девчонка. Они на небольшой полянке прижались друг к другу спинами, окруженные стаей сизых шакалов. Пара убитых хищников валялась на земле, один катался по поляне, пытаясь выкусить арбалетный болт из под своего ребра, но ещё с дюжину кружило вокруг людей, а ещё столько же, не спеша, выбирались из-за раскидистых кустов.

— О, Богиня! — опять закричала девчонка и толкнула локтями мальчишек: — Ну же!…

И те неуверенно, неловко, вразброд закричали тоже:

— Богиня! Богиня!

Шакалов их крики не впечатлили. Они сужали круг.

— Блейк, давай! Яви им чудо!

Блейк перевёл один рычажок на крайнюю цифру «шесть», другой — на деление, у которого ярлычок стрелки часто мерцал (трассировка), утопил синюю (звериную) кнопку — другие, под незнакомыми значками, не тронул — разбираться не было времени. Навёл прицел на готовящуюся к прыжку на людей стаю. Шесть звериных силуэтов налились красноватым туманом.

«Да!» — согласился с выбором целей Блейк и нажал на спусковой рычаг.

Шесть негромких хлопков шести спущенных тетив почти слились в один.

Это было красиво: шесть светящихся, сорвавшихся с неба стрел, шесть забившихся в судорогах, визжащих бестий на земле, резко отпрянувшие от окружённых людей остальные хищники, замершая в нерешительности у границы поляны вторая стая…

— Богиня!! — завизжала девица и, как топор, вскинув вверх меч, ринулась вперёд. Мальчишкам ничего не оставалось, как последовать её примеру. Двое прикрыли её по бокам, третий чуть отстал, дабы хоть как-то контролировать тылы.

«А чего раньше ждали?! Четверо против полутора десятков некрупных хищников… Если стоять на месте, то дождались бы атаки со всех направлений и по одному точно погибли бы, а так — мечом и манёвром… Только первым поставить бы кого-нибудь покрупнее… Какие-никакие доспехи на них же есть, от неконцентрированного укуса любые спасают точно, да и от захватывающего — пару секунд продержаться помогли бы, и поддерживая, оберегая друг друга…»

Девчонка сверху вниз, с разгону раскроила, едва не снесла напрочь голову шакалу, вставшему на её пути, другой, бросившийся на неё слева — нанизался на лезвие её соратника, а справа парень длинным взмахом отсёк переднюю лапу у ещё одного. Раненый зверь отскочил в сторону и, визжа, на трёх ногах заколбасил к лесу. За ним, с таким же жалобным поскуливанием, хоть их никто не тронул, бросились ещё четверо.

«… и, если гибнет более половины стаи, остатки, по неписаному стандарту, бегут».

— Богиня! — опять заорала девчонка и, как копьё, метнула свой меч вдогонку.

«…и осталась безоружной, вот дура… и ведь всё равно ж не попадёт… и… однако!…»

— Богиня! — раздался восторженный слитный вопль сразу из четырёх глоток: меч, действительно, как копьё, пролетел дюжину метров и пришпилил к земле сизаря! Остальные — только прибавили визгу, прибавили ходу. Вторая стая давно уже благоразумно притормозила, а заслышав новые верещания, тихо растворилась меж деревьев.

— Ого… — Глоса впечатлилась тоже. — Спускаемся?

— Но…

— Ты собираешься бросить мои заказные болты?!

Против этого возразить было нечего. Блейк промолчал.

— Рамзес, тъах!

И Рамзес сложил крылья… Почти совсем.

Блейк, вцепившись коленями в бока экзота, а руками в арбалет, еле удержался на его спине. В ушах засвистел ветер, земля ринулась на них…

«Он же привык — только с Глосой, а вот сейчас с моим добавочным весом, ка-а-ак!…»

Но скорпихор всё рассчитал точно: вовремя раскинул крылья, и приземлились они мягко.

— Освободи арбалет — внизу ложа есть синий рычажок. На себя! — скомандовала водительница.

«Сам знаю», — мысленно проворчал трежер. Случилось ему однажды вдвоём побродить по уровням, тогда и научился обращаться с парным оружием… А заодно, приобрел тяжёлый опыт общения с умными женщинами. Больше на Земле он так не рисковал.

Он отщёлкнул фиксатор, приподнял оружие, Глоса тут же соскользнула со своего Рамзеса.

«Всё-таки какой же он тяжелый!» — удерживая арбалет обеими руками, Блейк поднял ствол вверх, стало легче. Освободил руку, перекинул ногу через спину скорпихора и, чуть опираясь, спустился следом. Представил, как выглядит: эдакий герой виртуальных былин! — покачал головой. Попросил:

— Да забери ты его!

— Кидай, — улыбнулась девчонка.

«О, Богиня!» — взмолился парень и кинул.

Наверное, какая-то богиня и в самом деле приглядывала за этой поляной: арбалет не завертелся, полетел, как надо и куда надо и, самое главное — добросить до Глосы у Блейка получилось.

Ну, то, что десятикратная водительница легко подхватила его, одним движением закинула себе за плечи и зафиксировала — за чудо считать, наверное, не надо. Хоть смотрелось тоже… качественно.

— Могёшь, — улыбнулась она. — Идём знакомиться!

Идти не понадобилось: все четверо, сплочённым отрядом, с обнажёнными мечами шли к ним. Меч был даже у девчонки: Блейк ещё в воздухе видел, как за ним сразу отправился тот, что в схватке закрывал тылы.

Подошли.

Девчонка неуверенно, почти жалобно спросила:

— Блейк?

«Да уж, прославился…»

— Ну?

Она сглотнула, перевернула меч остриём вниз и с силой вогнала его в землю. Опустилась на одно колено. И то ли продекламировала, то ли взмолилась:

— Рыцарь Богини, прими мою верность!

Тут же то же самое сотворили остальные:

— Рыцарь Богини, прими мою верность!

— Рыцарь Богини, прими мою верность!

— Рыцарь Богини, прими мою верность!