Смутное воспоминание

Ksenia Soulmate, 2021

Элизабет не помнила, какой прежде была её жизнь до появления в роскошном особняке. Девушка стала обладательницей билета в один конец вместе с другими юными «счастливчиками». Когда-то давно хозяевами особняка были брат и сестра, принадлежавшие к знатному роду, однако они погибли страшной смертью при неясных обстоятельствах. С тех пор прошло много лет, но кажется, что здесь время остановилось. Осуществив несколько неудачных попыток сбежать, Элизабет в панике понимает, что из этого места невозможно выбраться. Девушке ничего не остаётся, как разгадать тайны поместья и узнать страшный секрет, который поможет понять, кто и зачем отправил ее сюда

Пролог

«Брат снова ломал стулья, кидался мебелью и разбивал посуду. Я старалась привести его в чувство, но его сила не поддается контролю. Те, кого родители когда-то нарекли Валькириями, до сих пор приходят в этот дом. На страницах книг они представляют собой смелых воинов, защитниц тех, чью жизнь настигло поле боя. Однако отец всегда говорил мне держаться от них подальше и не доверять внешнему обличию.

«Они не те, за кого себя выдают, Вики», — повторял отец, закрывая дверь особняка на все замки после их визита. Затем тревожно добавлял: «Что бы они не говорили, твой брат не является монстром».

Я видела, как они жадно пожирали глазами юного Эроса, а сейчас я вижу, как их взгляд полон страха. Они не могут управлять им, поэтому и ненавидят. Теперь, когда они забрали родителей, мы с братом остались одни, но я готова положить голову, чтобы спасти его. Эта сила уничтожает его, и лишь я одна знаю это. Он пытается быть храбрым и предпочитает, чтобы все судили о нем, как об агрессивном, злом, жестоком. Но я знаю, что он боится тоже, он боится силы, которую так жаждут заполучить Валькирии».

Глава 1. Случай

Элизабет распахнула огромные карие глаза. В них не было страха, скорее непонимание, интерес, растерянность. Девушка оглядела помещение: совершенно пустая комната с бежевой краской на стенах, без мебели, без признаков жизни, без определенного запаха и ощущения. Элизабет чувствовала, что ей не хватало чего-то значимого, что она упустила нечто очень важное, что является ключом ко всему. И тут девушка внезапно осознала причину отсутствовавшего страха, источника пустоты, который сейчас лишал Элизабет личности. Она ничего не помнила: ни то, как оказалась здесь, ни то, кем являлась и куда, собственно, направлялась. Однако девушка твердо ощущала свое существование и знала, что являлась Элизабет-Джули Мано'. Восемнадцати лет. С волнистыми темно-рыжими волосами чуть выше пояса. Неуклюжей, невнимательной, чересчур увлеченной и… Пожалуй, это все, что она знала.

Придя в себя и оглядев комнату еще раз, девушка отметила, что находилась здесь не одна. В первый раз она совершенно не заметила ни стоявшего рядом высокого атлетического сложения мужчину, ни миловидную девушку, напоминающую куклу, сидевшую по правую руку от самой Элизабет. И тут Бетти обратила внимание на вагончик, который катает детишек в парках аттракционов вверх-вниз по американской горке. Да, она определенно знала, что это. Но почему оно было здесь? Кто и зачем посадил их сюда? Мужчина что-то проверил в переключателе, который держал в руках. Соседка молчала, никак не выдавая беспокойство или любопытство со своей стороны. Элизабет же со свойственной ей тревожностью выгнулась вперед так сильно, как только ей позволяло собственное тело, зажатое в механической коробке. Вагончик располагал только четырьмя посадочными местами и не имел ни начала, ни конца. От него по полу комнаты тянулись старые рельсы, кое-где отливающие ржавчиной.

— Пристегните ремни, поездка будет короткой, но увлекательной, — мужчина поднял глаза от пульта управления, по-видимому, вагончиком. — У вас есть десять секунд.

Элизабет уловила подступивший к горлу комок и ощутила невыносимый страх, который настиг ее внезапно, не вовремя. Девушка была парализована и без какого-либо успеха тыкала железным ремнем по застежке.

— Я не могу… Не могу, — прошептала Элизабет, зажмурив глаза.

И тут девушка, сидевшая рядом и ранее не выказавшая никакого вовлечения в процесс, протянула к Элизабет руки и уверенным движением пристегнула ей ремень.

— Спасибо, — выдохнула Элизабет перед тем, как ощутить резкий толчок.

В стене, где еще пару секунд назад, Элизабет могла поклясться, не было ничего, появился проход, уходящий в глубокий темный туннель. Вагон резко сдвинулся с места, и перед глазами Бетти расплылась темнота. Элизабет всеми силами вжалась в рукоятку сиденья, страх внезапно отступил. Вагон мчался с невероятной скоростью, девушка не могла ни нормально дышать, ни повернуть голову. Казалось, узкий туннель никогда не закончится. Элизабет была уверена, что их путешествие продолжалось уже несколько минут. Она не могла думать и лишь всеми силами пыталась не сосредотачиваться на биении своего сердца, чтобы снова не потерять контроль над эмоциями.

Вагон резко наклонился и переместился сначала на стену так, что Элизабет оказалась наклонена набок, а затем и вовсе зафиксировался наверху, перевернув пассажиров вниз головой. Резинка на рыжей голове лопнула, и девушка ощутила, как ее чистые волосы то и дело протирали низовье туннеля. Виски вскоре начали пульсировать, а голова наливаться кровью. В момент, когда Элизабет уже решила, что это никогда не кончится, ее ослепил яркий свет. Вскоре и она сама оказалась парящей в воздухе: на высоте, где не летают птицы, где обычно наблюдают самолеты, оставляющие пористые следы на голубом полотне.

Туннель заканчивался в невесомости, уходил прямо в небо. Вылетев в открытое пространство, вагон принял нормальное положение и сбавил скорость, дав Элизабет возможность отдышаться. Девушке открылся чудесной красоты вид, располагающий бесконечным лазурным океаном и густым зеленым лесом. Вдалеке виднелись горы со снежными вершинами, вода переливалась на солнце, слепящем глаза. Элизабет замерла, не в силах пошевелиться или вымолвить хоть слово. Она никогда не была свидетельницей столь прекрасного, чистого и бесконечного. Сердце девушки наполнилось теплом. Она ясно ощутила, что в тот момент, когда человеческий глаз постиг видение запрещенное и непостижимое, сама жизнь перестала казаться такой важной и полноценной и резко стала хрупкой и жалкой.

Вагончик затрещал. Элизабет бросила короткий взгляд на соседку прежде, чем сиденья с пронзительным скрипом отделились друг от друга и начали стремительно опускаться к земле. Элизабет громко закричала, срывая голос. Сиденье другой девушки преобразилось в парашют, плавно спускающий свою пассажирку вниз. Бетти же продолжила падать. Заевший ремень сейчас показался Элизабет меньшей из проблем. Ее несло к лесу, в самую гущу деревьев. Наконец она разглядела парня, выбежавшего на открытую поляну. Он нервно махал одной рукой и что-то внимательно тыкал в пульте, похожем на тот, что ранее держал мужчина в комнате. Элизабет почувствовала, как ее сиденье начало сбавлять скорость, и, когда до земли осталось лишь несколько метров, откуда-то из-за спины девушки возник парашют. Приземление Элизабет нельзя было назвать успешным. Девушка набрала в рот песка, поцарапала колени и сильно ушибла спину, когда сиденье перевернулось, придавив Бетти к земле.

Элизабет попыталась столкнуть с себя сиденье, но железный ремень, сдавливающий живот, мешал выпрямиться. Девушка услышала шаги. Парень приложил несколько усилий, перевернул старый механизм, расстегнул ремень и протянул Элизабет руку, вытирая локтем пот со лба.

— Ну ты и устроила тут проблем, конечно, — затараторил он, когда девушка твердо встала на ноги. — Сколько здесь живу, а чтобы парашют не срабатывал, мда, такого у нас еще не было. А'ртур уже увел остальных, ты прибыла с девочкой, а с другой стороны спустились еще двое: тоже девочка и еще мальчик. А'ртур очень беспокоился о тебе, но мадам не любит, когда опаздывают. Тут все по важности: человеческая жизнь под гнетом времени сожжется! — парнишка остановился, глядя в небо. — Это наш девиз — хороший! Столько раз пытался понять скрытый смысл, а не могу: видимо, глупый или нет его — смысла этого, — замолчал, повернулся к девушке. — Меня Говардом зовут. А тебя?

— Элизабет Мано', но близкие называют Бетти, — внезапно девушка замялась, напрягая голову. — Я абсолютно уверена, что кто-то точно так звал меня. Но кто?

— А, понимаю-понимаю, — Говард похлопал Элизабет по спине. — Здесь никто ничего не помнит, так уж вышло, такие законы.

— Где мы? — Элизабет оглянулась.

С левой стороны, там, куда приземлилась Бетти, начинался лес. Могучие деревья гордо возвышались над головами молодых людей, они легонько покачивали своими ветвями, словно насмехаясь, зная какую-то тайну, чувствуя превосходство над теми, кто был по природе их ниже, слабее. Выхода не было видно, и только одна узкая тропинка, местами увядшая в мокрой глине, шла глубоко в гущу леса. С правой — проходила дорожная трасса, за которой продолжался все тот же лес, а она как будто разрубала его на две неравные части. Отсюда не было видно ни гор, ни океана, которые казались такими близкими и отчетливыми там: высоко в небе.

— Почему я не видела здесь домов? — Элизабет продолжала сыпать вопросами.

— Потому что их здесь нет, только наш, туда мы и направляемся, — Говард сдвинулся с места.

Элизабет приросла ногами к земле. За спиной раздался рев автомобиля. Девушка повернулась на звук, рядом затормозила черная спортивная машина, водительское окно которой немного приоткрылось. Элизабет встретилась с яркими голубыми глазами, смотревшими с подозрением и упреком. Окно резко поднялось, и машина вновь рванула вперед, подняв в воздухе пыль, от которой Элизабет невольно закашлялась.

— Странно-странно, — Говард нахмурился, смотря автомобилю вслед.

— Что странно? — Элизабет отряхнула от дорожной пыли джинсы.

— Это был Нойн, сын нашей мадам. Он обычно ни на кого не смотрит, а на тебя обратил внимание.

— Какое? — Элизабет искренне рассмеялась. — Кинул на меня секундный недовольный взгляд? О да, такая честь.

— Нет, ты не знаешь… Идем, иначе опоздаем к началу, — Говард направился в лес, выйдя на единственную тропинку.

Элизабет неуверенно последовала за ним. Заросли леса сгущались с каждым новым шагом, и вскоре трассы не было видно вовсе. Элизабет не заметила, в какой момент птицы перестали петь, а среди деревьев проявился кислотный туман.

— Куда поехал тот парень? — Элизабет ускорила шаг, стараясь не отставать от Говарда.

— Его машина всегда стоит вдалеке от поместья, потому что там, знаешь ли, не все… А, не важно! — махнул рукой, — ты потом сама все узнаешь.

Туман пропал так же внезапно, как и появился. Узкая тропинка и не думала заканчиваться. Бетти натерла ноги неудобными ботинками, из открытой раны текла кровь и противной болью отдавалась по всему телу.

— Осталось немного, и лес закончится, — пообещал Говард, с заботой глядя на мучившуюся девушку. — Я тебе сразу скажу, раз уж тебя ведет не А'ртур и такое дело: ты пауков, надеюсь, не боишься?

Элизабет остановилась, перестав ощущать боль в ноге. Не воспоминание, а чистое знание, которое было абсолютно истинным и точным, резко пронзило ее голову.

— До смерти боюсь, — выдавила девушка, уверенная в сказанном.

— Тогда плохо дело, — Говард почесал затылок и прикусил губу. — Но выбора у нас все равно нет. Ты послушай: сейчас дойдем до черного высокого забора из железа, там есть ворота, их незнающему прохожему не открыть.

— Да незнающему сюда и не пройти, — усмехнулась Элизабет, складывая руки у груди.

— Это ты зря, — нахмурился Говард. — Так вот, на воротах висит большой черный паук. Он не двигается, если ты наш, тебя тоже не тронет. Ты, главное, пройди, если совсем невмоготу, можешь закрыть глаза и дать мне руку. Ты справишься, ладно?

Элизабет отрицательно покачала головой. План ей не нравился, страх не давал полноценно дышать, к глазам подступили слезы, паника уже добралась до глубин сердца.

— Бетти, мадам рассердится, если мы опоздаем, доверься мне, по-другому никак, — Говард умаляющие посмотрел на спутницу.

Его зеленые глаза выражали беспокойство. Белоснежные волосы непослушно торчали в разные стороны, широкая белая рубашка нелепо висела на худом теле.

— Я пойду домой. Скажешь своей мадам, я не захотела, — решительно произнесла Элизабет, все еще не двигаясь с места.

— Нет-нет, Бетти, — Говард замотал головой. — Ты еще не поняла? Самой отсюда не выйти, ты можешь только, по-счастливой случайности, найти путь к дороге, но оттуда выхода нет. За ней такой же лес, где водятся твари и похуже тех, что ты так боишься.

— Там должен быть океан и горы, и уверена, где-то есть дома и люди, которые смогут мне помочь, — Элизабет понимала, что Говард был прав, и боялась признать это.

— Бетти, там ничего нет. Сейчас я — твой единственный друг, и только я знаю дорогу.

Девушка сдалась и прошла вперед. Несколько минут они шли молча. Говард ничего не говорил, по его лицу тоже можно было мало что понять. Элизабет мерила взглядом землю. Так продолжалось какое-то время, пока парень не остановился. Бетти подняла глаза, сразу заметив тот самый забор, те самые широкие ворота и того самого паука…

Его толстое круглое тело закрывало проход, длинные изогнутые лапы тянулись по забору, постоянно дергаясь. Паук медленно, лениво сдвинулся с места и приоткрыл часть ворот. Говард потянул за ручку, отодвигая дверцу, которая со скрипом волочилась по земле.

— Давай, Бетти, проходи же, — махнул рукой.

Девушка закрыла глаза и сделала шаг вперед, тут же ощутив руку парня, которая вела ее за собой. Сердце Элизабет колотилось с бешеной скоростью. Рука Говарда перестала ощущаться. Бетти схватила ладонью воздух в страхе открыть глаза.

— Я здесь, здесь. Ты только не смотри никуда, — снова раздался голос парня, а следом за ним и скрип ворот.

Говард опять взял девушку за руку и повел по дороге, бросая неважные фразы.

— Эта часть леса — не самая приятная, но мы скоро выйдем, и все закончится. Там уже нет ни леса, ни живности, там красиво и много цветов.

Бетти хотелось ему верить, но девушка по-прежнему чувствовала напряжение. Ее ноги постоянно в чем-то увязали, со всех сторон слышался треск лесной коры. Казалось, что земля живая и двигается вместе с ней. Элизабет не могла избавиться от неприятного ощущения, но убеждала себя, что это всего лишь разыгравшееся воображение, пока по ее ногам что-то не начало ползти, поднимаясь все выше. Не выдержав, Бетти открыла глаза и увидела перед собой тропинку, которая сплошь состояла из кишащих пауков, не оставлявших на земле ни единого просвета.

Глава 2. 1897

Элизабет попыталась закричать, но из ее рта не вырвалось ни единого звука. Пауки медленно заползали на ее ботинки, переправлялись по штанам. Рядом с девушкой тут же оказался Говард, положение которого было не лучше: с его светлых волос свисали тонкие длинные лапы, исходящие от круглого коричневого тельца, мохнатый черный клубок сидел на плече, темные старинные штаны парня сливались с надоедливыми существами. Блондин принялся стряхивать пауков с Бетти. Пока он скидывал одних, назойливо поднимались другие. Девушка испуганно мотала головой, замечая огромных тварей, притаившихся за деревьями. Они были значительно меньше паука, сидевшего на заборе, и столь же значительно больше пауков, вообще существующих в природе. Элизабет разразилась рыданиями, ее охватила такая паника, что девушка вообще перестала понимать происходящее. Все напоминало ей страшный кошмар. Бетти постоянно щипала себя за тело, однако это не приносило никакого результата, пока чьи-то сильные руки не оторвали ее от земли.

Уже знакомые голубые глаза впились Бетти в лицо. Все пауки исчезли, попадали на землю и расступились, пропуская юношу вперед. Он шел быстро, но уверенно, крепко держа Бетти. Девушка обхватила руками его шею, зажмурилась и вслушалась в ритм своего сердца. Она была напугана происходящим до смерти и мысленно молилась оказаться в месте, которое почему-то не помнила, но которое ассоциировалось с уютом и безопасностью. Молодой человек вышел из леса и оказался на широкой дороге, со всех сторон ограниченной высоким бетонным забором с проволокой. Резкими движениями он поставил Бетти на ноги и отряхнул ладони.

— Жди Говарда здесь, — голос прозвучал грубо и властно, — бедняга немного задерживается, — добавил с насмешкой.

— Почему ты помог мне? — произнесла Элизабет громче, чем планировала, едва переведя дыхание.

Молодой человек ничего не ответил, развернулся к девушке спиной и пошел по дороге, которая вела к заброшенному железнодорожному туннелю, обвитому плющом.

— Да что это за место вообще! — выругалась девушка, глядя, как на лакированных ботинках парня оставалась пыль.

За спиной раздался треск палок, Бетти оглянулась, заметив Говарда, выходящего из леса. Его лохматые волосы сейчас торчали в разные стороны особенно сильно, рубашка выбилась из брюк, молодой человек стряхивал с себя последнюю партию пауков и тяжело вздыхал.

— Ты в порядке? — Бетти продолжила стоять на месте, боясь подойти к парню.

— Да-да, такое иногда случается, — ответил Говард без единой ноты удивления в голосе. — Видишь ли, мадам дает зелья из кабинета миссис Э'дольф. Они были у А'ртура, чтобы провести гостей, но в спешке он забыл отдать два флакона мне. А у Нойна они всегда есть, он, хм, единственный, кто постоянно покидает особняк. Эти зелья — они, как бы тебе объяснить, дают преимущество перед тварями. Иначе говоря, они тебя не видят, не чувствуют и не слышат.

Бетти сглотнула, Нойн к тому времени уже скрылся в туннеле. Девушка нахмурила брови и прикусила губу.

— С каждой минутой я запутываюсь все больше.

— Это ничего, — заверил ее Говард, выйдя на дорогу. — Видишь забор? Он стоял здесь всегда. Мадам говорит, что раньше здесь был военный лагерь, а сейчас здесь мы, потому что это самое безопасное место во всем мире. Когда-то давно в этом месте проходили поезда, но теперь остались только птицы, вытаскивающее из земли червей. Пару раз я видел мертвых крыс, их тоже съедают птицы, стервятников тут пруд пруди.

Говард направился к туннелю. Бетти молча следовала за ним, продолжая оглядываться по сторонам. Она видела только сухой песок, поднимающий пыль в воздух, колючую проволоку и безжизненную тишину, словно кроме них двоих здесь больше не было никого живого.

В туннеле стояла сырость, пахло плесенью, а стены покрывал грибок. Девушка поморщилась, внимательно глядя под ноги.

— Вот, полюбуйся! — Говард расплылся в улыбке, указывая Элизабет на выход из туннеля.

Бетти прошла вперед и зажмурилась от ослепительного света. Привыкнув к палящему солнцу, девушка вгляделась в каменный забор, протянувшийся сразу за туннелем по правую сторону. Дорога вела в тупик. Забор овивал все тот же густой плющ, что украшал старый туннель. Ворота напоминали те, что Бетти уже видела в лесу, только на этот раз вместо паука на них красовался золотой герб, изображавший ветвь дерева с цветущими листьями. За воротами виднелся сад, который пестрел цветами и кустарниками. В воздухе стоял приторный сладкий запах, смешанный с ароматом скошенной травы. Сад раскинулся на многочисленные гектары и включал в себя несколько теплиц, фонтанов и пруд — то, что девушка могла сейчас наблюдать. В самом конце величественно стоял огромный каменный трехэтажный особняк с двумя высокими башнями по бокам. Территория полностью закрывалась каменным забором, из-за которого создавалось впечатление, что это место было на краю пропасти.

— Что за тем забором? И почему здесь тупик? — Бетти обернулась к Говарду.

— Это просто: лес, — ответил парень, пожимая плечами.

— И что такой дворец делает посередине леса? — Бетти нахмурилась.

— Это не дворец, а особняк рода Эйденшвейн, ему без малого шестьсот лет.

— Извини, Говард, — девушка ощутила, что поймала след, открывающий ей глаза на происходящее. — В какой части света мы находимся? В какой мы стране?

— Ох, только мадам это знает, — юноша почесал затылок, — но она никогда не говорит, потому что это может быть опасно.

— Опасно для кого? Почему вы прячетесь здесь? — Бетти ощутила сильную потребность в ответах на свои вопросы.

Никто ничего не говорил ей. Она не помнила, как попала сюда, и почти не помнила, кем была до той странной комнаты. Последние события были лишены логики.

Говард прошел вперед, уверенно преодолевая расстояние до дома. Элизабет боязливо закрыла за собой ворота, мысленно удивившись их абсолютной незащищенности. Люди, которые прятались за густым лесом и заброшенной железной дорогой, закрывшиеся каменным забором, спрятавшиеся за колючей проволокой, не повесили на ворота даже замок. Поистине чудная история. Бетти спрашивать не стала. Она быстро поняла, что Говард мало что знал сам, поэтому предпочитала найти кого-то более осведомленного и болтливого.

Сад буквально одурманивал различными запахами, пестротой цветов и невиданной красоты скульптурами. Элизабет насчитала десять образов, среди которых прорисовывались изящные дамы и воинственные мужчины. Порывшись в памяти, вернее, в том, что от нее осталось, Бетти посмела предположить, что скульптуры изображали древнегреческих Богов или древнеримских. Чем больше Элизабет вспоминала, тем больше она ощущала огромный поток знаний, спрятанный в своей голове. При этом Бетти с сожалением отметила, что ни одна из скульптур не похожа на божества, которые были ей знакомы.

— Говард, — девушка замялась. — Не могу понять, это Боги? — указала на статую высокого необычного сложения мужчины в небесно-голубом одеянии и светлыми кудрями.

— Ох, — отмахнулся юноша, — не то, чтобы Боги, хотя миссис Лейль поставила бы мне минус бал на экзамене за такое кощунство. Она-то превозносит планеты до вершителей мира сего, но лично я отношусь к астрологии с недоверием, — задумался. — Каждая скульптура олицетворяет светило, не всегда планету, ведь Солнце — это звезда, а Луна — так вообще спутник, но в астрологии все они причислены к лику планет. Та, что рядом с тобой, например, Уран. Ты не переживай, у нас есть пары астрономии и астрологии для такого. Скоро ты сама все поймешь. Я, видишь ли, не лучший студент в поместье.

Бетти больше не задавала вопросов. Ей вообще казалось, что, чем больше она спрашивала, тем больше запутывалась. Говард, хоть и был безумно нелеп и неуклюж, искренне пытался помочь и ободрить гостью. Элизабет это ценила, а потому по отношению к молодому человеку раздражения и презрения не ощущала.

Говард постучал в массивную дверь. Та вскоре отворилась, и на пороге дома появилась полноватая женщина в белоснежном переднике и черных лакированных лодочках на ногах. Незнакомка имела короткие кудрявые темные волосы и добродушное выражение лица. Она махнула полотенцем, как будто гости в этом доме были делом обычным, и произнесла:

— Мы волновались. Вы добирались так долго. С Вами все хорошо, дорогая? — обратилась, несомненно, к Бетти.

Девушка кивнула, не в силах выдавить и слово. Женщина понимающе улыбнулась и пропустила молодых людей в дом.

— Добро пожаловать, Элизабет, называй меня мадам Пэнси, — она поправила края фартука и захлопнула дверь за вошедшими. — Говард, отведи юную леди в ее комнату, пусть переоденется и выходит в гостиную через полчаса. Ну же, бегом, — махнула столовым полотенцем в сторону дубовой массивной лестницы.

Говард схватил Бетти за руку и молча поволок на второй этаж. Девушка то и дело заставляла половицы скрипеть, от чего создавалось впечатление, что дом качало из стороны в сторону. Говард провел гостью мимо нескольких комнат с золотыми табличками, содержание которых Бетти прочитать не успевала, и вскоре остановился у самой последней двери в левой части коридора.

— Постучи перед тем, как войти. Твоя соседка уже, должно быть, готова, надеюсь, она объяснит тебе, что и как. Вдвоем всегда проще разобраться. Здесь я тебя оставлю, но мы с тобой еще обязательно увидимся, поторопись, — с этими словами Говард решительно развернулся и направился в противоположную сторону коридора. — Точно, совсем забыл, — резко остановился рядом с лестницей, — если я тебе понадоблюсь, то ты можешь найти меня в правом крыле второго этажа, дверь с табличкой «Говард-Джо Викнест», — затем парень снова развернулся и на этот раз прошел прямо, скрывшись за поворотом.

Бетти глубоко вздохнула и перевела свой взгляд на бежевую деревянную дверь, украшенную изразцами. На ней красовалась та же табличка, что и на прочих: «Элизабет-Джули Мано', Даниэла-Энис Кейно». Бетти несколько смутило, что ее собственное имя было выгравировано еще до того, как она вошла внутрь. Отбросив многочисленные вопросы, Элизабет постучала в дверь и, не дождавшись ответа, как велел ей Говард, зашла в комнату.

Пол из отполированной древесины сохранял уют в комплекте с бежевыми стенами, которые украшал узор из веток, покрытых зелеными листьями и маленькими цветами, местами напоминающими сакуру. В глаза бросалось просторное окно, находившееся по правую сторону и не имеющее тюли. Рядом с ним помещалась просторная кровать из белого дерева с черным бельем и белоснежным прозрачным балдахином. На кровати сидела девушка, которая ранее, возможно, спасла Бетти жизнь. Брюнетка смотрела в стенку, ее ярко-голубые глаза были полны печали, а волнистые длинные волосы колыхались от ветра, проникающего через приоткрытое окно. Девушка была одета в белое платье с вырезом на груди и ужасно пышной юбкой, подол которой занимал почти все пространство кровати и часть пола. Спутницу Бетти было сложно узнать.

— Привет, меня зовут Элизабет, и я так и не поблагодарила тебя как следует там, в вагоне, — начала Бетти, но тут же замолчала, встретившись с хрустальными глазами девушки.

Она была так мила и прекрасна. Бетти могла поклясться, что никогда в жизни не видела человека красивее. Фарфорово-бледная кожа делала свою обладательницу хрупкой и нежной, ее пухлые алые губы несколько дрожали, аккуратный нос подчеркивал идеальность и гармоничность лица. Рядом с соседкой Бетти чувствовала себя огородным пугалом с огнем на голове.

— Ничего, я уверена, ты поступила бы на моем месте так же, — голос девушки полностью соответствовал внешности: мелодичный, приятный, приглушенный. — Я Даниэла, но прошу обращаться ко мне просто Дани, как кто-то называл меня, — брюнетка свела брови, как будто отчаянно пыталась что-то вспомнить, — кто-то.

Перемена в лице девушки поразила Бетти. За одну минуту Даниэла выглядела и печальной, и невообразимо прекрасной, и дружелюбной, и воодушевленной, и даже задумчивой.

— Ох, я совсем забыла, — Дани вскочила с кровати, зашуршав юбкой, и подбежала к шкафу, стоящему в углу. — У нас общий гардероб, но он разделен на половины. Ты ведь не против, что я уже выбрала свою? Если против, то мы можем поменяться, мне ведь, ты знаешь, не так важно…

— Все хорошо, — Бетти оглядела комнату.

У противоположной стороны стены стояла похожая кровать, только вместо черного белья было постелено белое кружевное. Рядом с обеими кроватями находились письменные столы из темного дерева. Они были полностью заполнены книгами, из-за чего совсем не оставалось свободного места. На стене висели черные массивные зеркала, потолок украшала протянувшаяся в несколько рядов гирлянда с горящими звездами. Можно было сказать, что помещение было оформлено по зеркальному типу за исключением шкафа и окна.

— Тебе нужно надеть одно из платьев, которые для нас оставили. Я не знаю, почему здесь столько бальных костюмов, но должна признаться, мне они очень нравятся.

Даниэла, и правда, выглядела в подобном образе, как девушка сошедшая со страниц романа девятнадцатого века. Она светилась от счастья, кружившись в своем новом наряде.

— У тебя осталось двадцать минут. Потом мы должны спуститься в гостиную, мистер, который доставил меня сюда, показал дорогу, — Дани снова опустилась на кровать, приняв озадаченный вид.

Бетти подошла к шкафу и провела рукой по многочисленным тканям, которые переливались всеми цветами радуги. Элизабет вытащила на свет коричневое платье с прямой юбкой и белой блузой сверху, украшенной рукавами-фонариками и белыми тканевыми пуговицами.

— Такое простое? — искренне удивилась Дани, которая теперь напоминала ребенка.

— Я чувствую себя некомфортно, когда надеваю что-то привлекательное, — Бетти была честна. — Но тебе очень идет это белое платье, — поспешила добавить.

— А ты не могла бы забрать часть моих волос в высокий пучок на голове? — Даниэла прикусила губу, было видно, что просьба заставляла ее чувствовать себя смущенной. — Кто-то раньше делал мне так, и я почему-то думаю, что мне очень шло.

Бетти кивнула головой. Облачившись в единственное найденное в шкафу скромное платье, девушка принялась за волосы Дани.

— Ты что-нибудь помнишь? — спросила Бетти, когда с прической было покончено.

Дани поднялась с кровати, снова зашуршав юбкой, и, посмотрев на себя в зеркало, ответила:

— Я помню, что любила наряды и книги, кажется, у меня было очень много книг. Я сохранила все свои знания в разных областях. Впрочем, я помню почти все, кроме того, кем была, где жила и какие люди меня окружали. А ты? — ее голубые глаза впились в Бетти.

— Также, — пожала плечами девушка. — Думаю, пора в гостиную.

С этими словами Элизабет открыла дверь и вышла в коридор. За ней последовала Дани. С первого этажа доносились приглушенные голоса и шепот, из которого было невозможно разобрать и слова. Девушки медленно спустились с лестницы, пытаясь не привлекать к себе внимания, что было достаточно трудно из-за шуршащей юбки Даниэлы, длинным шлейфом тянувшейся по ступеням. Девушка то и дело извинялась, пытаясь подобрать подол, но тот непослушно вываливался из ее рук, вновь заполняя собой все пространство.

Бетти остановилась у стеклянных дверей, осторожно заглядывая внутрь. Ее глаза тут же встретились с глазами мужчины, которого она видела ранее в той странной комнате. Мужчина уверенно направился к дверям. Элизабет отступила назад, наступив своей спутнице на подол. Даниэла пикнула и подобрала юбку в тот момент, когда просторные двери открылись, поймав солнечный свет, и перед девушками возник высокий мужчина.

— Даниэла, я вижу, Вы поладили со своей соседкой, — он говорил спокойно и размеренно, словно обладал талантом хорошего оратора. — Прошу меня извинить, Элизабет, было так непрофессионально с моей стороны оставить Вас на попечение Говарда, я премного виноват.

— Да ничего, все ведь обошлось, — начала за Бетти Даниэла.

Однако сама Элизабет не считала поступок господина случайностью и достаточно раздражилась по этому поводу.

— Если бы Вы, сэр, не оставили меня там одну, я бы не разревелась от страха, спасаясь от множества противных пауков там, в лесу. Вы повели себя очень некрасиво и должны просить прощения у Вашего ученика, Говарда. Насколько я помню, именно Вы отправили меня сюда, однако бросили на произвол судьбы сразу, как только я доставила несколько неудобств… — Бетти была готова продолжать свой монолог бесконечно, если бы не Дани, одернувшая свою новую подругу за руку.

Мужчина смотрел с пониманием и уважением, иногда его глаза загорались интересом и каким-то неуместным в данной ситуации умилением.

— Надеюсь, в будущем я смогу искупить свою вину, — произнес с улыбкой. — Меня зовут А'ртур Филлити, я буду вести у вас, дамы, пары по латыни, а теперь попрошу пройти в зал. Наша дорогая мадам скоро появится, — А'ртур отошел в сторону, пропуская девушек вперед.

Бетти храбро подняла голову и сделала несколько шагов, Дани неуверенно шла следом. Она все время держалась за Элизабет и на ее фоне выглядела прекрасным привидением, которое не знает, куда ему податься. С первых минут знакомства Даниэла ощутила приступ белой зависти, ведь ее спутница выглядела такой яркой, такой полной жизни и огня, когда она сама принимала себя невзрачной и потерянной. Обе девушки втайне восхищались друг другом, тут же обнаружив черты, которых им так не доставало. Однако сторонний наблюдатель тут же бы отметил, что они обе являли собой гармоничное сочетание простоты и изящества, скромности и храбрости, мудрости и прямолинейности, жизни и смерти.

Бетти нисколько не смутили взгляды, которые тут же приковали к ним все присутствующие. Дани, в свою очередь, смотрела в пустоту, наигранно не замечая скопление людей в комнате. Гостиную украшали бежевые обои с изображением разноцветных птиц, помещенных в декоративные клетки. Белоснежный потолок декорировала резьба, от пола тянулись, по меньшей мере, пять колонн с изразцами. В центре был установлен белый камин с вырезанными ветвями деревьев, покрытыми белой краской. На нем покоились золотые светильники, по всей комнате стояли кораллового цвета кресла с мягкой обивкой и ярко-красные бархатные пуфики. На деревянном полу раскинулся разноцветный ковер с изображением цветов, такой же принт украшал и длинный необычной формы диван, расположенный напротив камина. Кое-где покоились маленькие квадратные столики из темного дерева, с потолка свисала хрустальная люстра, поблескивающая множеством кристалликов.

В комнате буквально не оставалось ни единого свободного места. Бетти поймала на себе взгляд черноволосой девушки с фиолетовыми глазами. Незнакомка скучающе подперла голову рукой, оперевшись на деревянные подлокотники. Она неотрывно следила за передвижениями Бетти, а ее взгляд не обещал дружелюбного отношения. Элизабет обернулась на Дани, которая взволнованно пересекала комнату. А'ртур захлопнул дверь и громко обьявил.

— Элизабет Мано' и Даниэла Кейно, прошу вас занять место на диване. Ну же, дамы, встаньте и принесите себе еще стульев, — обратился он к сидящим. — Также прошу переместиться на диван Джессику Мурман и Алла'на Неймера.

Темноволосая девушка поднялась со своего стула и, не отрывая взгляда от Элизабет, подошла к дивану. Ее длинные, идеально прямые, волосы упали на спинку, она гордо поправила их рукой и принялась рассматривать свои ногти. Рядом с ней оказался высокий брюнет с густыми темно-каштановыми волосами и мрачными, как ночь, глазами. Бетти не составило труда заметить, как многочисленные девушки смотрели на него с нескрываемым интересом. Алла'н был красив, словно Дани в мужской версии. Парень же ни на кого не смотрел. Он вообще не обращал внимания на присутствующих и на ситуацию в целом. Бетти даже не была уверена, понимает ли он, где находиться.

Двери зала снова распахнулись. В помещение вошла высокая хрупкая женщина в длинном темном платье с пышной юбкой, на которой блестели вышитые розы. Голову дамы украшала алая шляпка с темной лентой, спадающей на спину. Тонкие руки были облачены в белые кружевные перчатки. Женщина носила жемчужный браслет и крупные красные серьги. Ее лицо напоминало лицо ребенка, но глаза смотрели с мудростью и авторитетом из-под длинных густых ресниц. Губы в алой помаде шелохнулись, и Бетти тут же узнала в ней образ парня, которого несколько часов назад встретила в лесу. Мадам обладала короткими густыми волосами, которые напоминали знаменитую укладку пятидесятых годов в Америке. Бетти хорошо это знала со страниц учебников. Несмотря на зеленый цвет глаз, дама имела одинаковый с сыном взгляд, и Элизабет тут же осознала, что мадам, о которой постоянно твердил Говард, сейчас находилась прямо перед ней.

При виде дамы в шляпке, присутствующие сразу затихли, уважение к ней было неоспоримым фактом, который моментально бросался в глаза. Эта изящная миниатюрная женщина держала в своих руках все поместье, заставляла подчиняться себе одним лишь движением. Она выглядела невинно и угрожающе одновременно, а еще она совершенно не нравилась Бетти.

— Надеюсь, я не опоздала, — дама поправила подол юбки и обнажила белоснежные зубы. — Всегда так приятно видеть здесь новые лица, я полагаю, А'ртур, нам следует приобрести еще стулья.

Преподаватель покорно кивнул, глядя на леди с восхищением, обожанием, любовью.

— Итак, называйте меня мисс Эйденшвейн или просто мадам. Я слышала, что на лесной поляне случился неприятный инцидент, но думаю, это только моя вина, стоило продумать систему прибытия более удобным способом. К сожалению, сейчас я могу предложить нашим воспитанникам только такой вариант, однако обещаю в будущем заняться его пересмотром. А теперь стоит внести ноту ясности для наших новобранцев, они всегда выглядят такими растерянными и напряженными, — дама поймала взгляд Бетти, которая грозно свела брови. — Вы находитесь в родовом поместье Эйденшвейнов, где на сегодняшний день я и мой сын являемся единственными его наследниками и владельцами по крови. Сегодня я не смогу ответить на часть ваших вопросов, потому что, даже если вы не верите, это, м-м-м, не в моей власти. Вы все попали сюда для того, чтобы изучить различные искусства, с которыми вы сможете ознакомиться позже. Наши воспитанники делятся на три класса: С — низкий, но не самый слабый, он включает тех, кто проходит обучение первый год, то есть вас. Класс В для тех, кто учится уже два года, и, наконец, класс А: наша гордость, выпускники. К сожалению, сейчас это девушки, которые, впрочем, преобладают в нашем поместье, — по залу раздались хихиканья.

Дама понимающе улыбнулась и продолжила.

— Ваши занятия начинаются с завтрашнего утра. Весь второй этаж занят воспитанниками. Надеюсь, вы сможете подружиться, ведь наши студенты славятся крепкими узами. На первом этаже вы сможете найти все нужные кабинеты в Восточном крыле, где сейчас мы находимся. Общий зал открыт для посещения в любое время, также свободен вход в библиотеку…

— Бетти, ты слышала, здесь есть библиотека, — оживилась Дани, поменяв свой осуждающий взгляд на восхищенный.

— Строго запрещаю проходить в Западное крыло первого этажа, где находятся комнаты преподавателей, работников поместья и кухня. Дом для выпускников стоит отдельно, вы можете посещать его по приглашению студентов класса А. Если у вас есть какие-то вопросы ко мне, то прошу, не стесняйтесь.

Никто не поднял руку и не произнес ни слова. Тишину нарушил скрип двери, которая медленно открылась. В зал вошел Нойн, девушки заулыбались и задергались, мадам не шевельнулась. Парень облокотился на одну из колонн и нашел глазами Бетти. Та, раздраженная от незнания, резко перевела свой взгляд с Нойна и произнесла.

— Мисс Эйденшвейн, верно? Не могли бы Вы объяснить, каким образом отбираются студенты и что случается с окончившими курс?

Мадам вновь понимающе улыбнулась. Бетти наклонила голову, чтобы Нойн мог лучше рассмотреть ее, и продолжила сохранять невозмутимость.

— Каждый год наши воспитанники сдают экзамены, и те, кто справляется с тестами, переводятся на класс выше. Если сумма ваших баллов будет недостаточной для установленной планки, вы всего-навсего отправитесь домой. К сожалению, еще ни один выпускник не сдал экзамен на отлично. Однако все наши студенты обрели несомненный опыт и право занимать высокое положение в государственных организациях всех стран мира. На Ваш первый вопрос я отвечу после, когда вы получите диплом высшей степени и станете студенткой, выполнившей задания на сто баллов. Это Вам мой стимул быть первой, — с этим словами мадам развернулась на каблуках и направилась к двери, одарив сына осуждающим взглядом.

А'ртур бросился открывать двери зала, пропуская вперед мисс Эйденшвейн, затем комнату покинул Нойн, не дав девушкам и шанса начать беседу. Присутствующие тут же загалдели, забыв о существовании новеньких, точнее трех новеньких, потому что юный Алла'н теперь стал объектом интереса номер один. В основном на него просто глазели, но одна, по-видимому самая смелая, подошла вплотную и даже заговорила.

— Привет, я Тольелита Розелин, могу видеть сквозь предметы. А какие способности у тебя? — глинистого цвета волосы девушки торчали в разные стороны, глаза отдавали ярко-бирюзовым цветом, словно их обладательница вставила линзы.

— У меня нет таланта, — грубо отрезал молодой человек и, поднявшись на ноги, покинул зал.

— Не думаю, что это хорошая идея расположить к себе парня, — вступила в разговор Джессика, поправляя длинные волосы. — Заговорить первой — очень смелый поступок, но он отталкивает. Сколько лет ты пробыла в стенах этого дома?

— Здесь можно жить не более трех лет. Неужели ты не слышала? — Тольелита сложила руки у груди.

— Напоминает кадетский корпус, — усмехнулась Джессика, поднимаясь с дивана.

— Ты помнишь, кем была до того, как попала сюда? — неожиданно выпалила Даниэла, обратив внимание беседующих на себя и Бетти.

— Нет, — махнула волосами. — Меня это мало волнует, в отличие от твоей рыжей подружки.

Джессика слилась с остальными учащимися и скрылась за дверью, девушки продолжали галдеть на фоне.

— Ох, давно у нас не было таких наглых, — призналась Тольелита.

— Ей же хуже, — прошептала Бетти, глядя на закрытую дверь.

— Кстати, девушки, с днем рождения вас, — улыбнулась студентка, хлопая глазами.

— И правда, сегодня мне исполнилось восемнадцать, — задумалась Дани, удивленная, как вообще могла забыть такое.

— Но откуда ты знаешь? — Бетти распахнула карие глаза.

— Это просто: как только избранному исполняется восемнадцать, мадам переправляет его сюда, а следовательно, новички имеют одинаковую дату рождения.

— И это всегда один день? — Бетти продолжала сыпать вопросами.

— Конечно нет, иногда это случается в конце лета, иногда в начале зимы, — развела руками. — Для вас учебный год начинается в тот момент, когда вы попали сюда. Например, я оказалась в поместье шестнадцатого октября. Это мой День рождения и еще четырех девушек, которые прибыли сюда вместе со мной.

— Но по какому принципу мадам отбирает людей? — Бетти запутывалась еще больше.

— Никто не знает этого, маленький огонек. Хорошего дня! — Тольелита улыбнулась еще раз и радостно развернулась, убежав к своим подругам.

***

Элизабет не спалось. Дани после долгих страданий все же провалилась в сон, наглухо закутавшись в толстое одеяло. Бетти устало поднялась с кровати, мысленно проклиная скрипучий пол. Накинула ночную бархатную сорочку, украшенную кружевом, и вышла в коридор. Девушка отчаянно пыталась найти ответы. Если мадам настоятельно рекомендовала, нет, запретила, посещать Западное крыло, то, вероятно, нужную информацию стоило искать именно там. Бетти медленно спустилась по лестнице и завернула в длинный хол. На многочисленных дверях разместились таблички, гласившие: «миссис Пэнси», «А'ртур Филлити», «мадам Дибоссе'», «мадам Энжи», «миссис Лейль», «мистер Э'верст», «миссис Э'дольф», «мистер Э'фис». На одной из дверей таблички не было. Она значительно отличалась от остальных: массивная, железная и закрытая на замок. В конце коридора находились еще три комнаты. В них вели роскошные деревянные двери с изразцами. С левой стороны золотая надпись говорила о том, что здесь живет Фенниса Эйденшвейн, а с правой — Нойн Эйденшвейн. Дверь, находившаяся посередине, была самой изысканной. От нее веяло холодом, у Бетти закралось подозрение, что в той комнате никто не жил. Девушка, словно под действием чар, протянула ладонь к ручке и легким движением распахнула дверь, представ перед тьмой.

Бетти не ощутила страха, лишь сильное желание и какое-то знакомое чувство. Девушка шагнула вперед, оставив в проходе щель, чтобы хоть немного осветить помещение. Голые ободранные стены искажались в темноте, в комнате не было мебели и светильников, в полу виднелись гнилые доски, пахло плесенью и смертью. Бетти не понимала, как за такой роскошной дверью могла находиться столь жуткая и безжизненная комната. Но еще больше девушка не понимала, почему ее оставляли открытой. Что именно миссис Эйденшвейн скрывала в Западном крыле? Может, она просто не хотела, чтобы воспитанники мешали преподавателям и персоналу? А если дело было в этой комнате, то что такого могло рассказать пустующее, на первый взгляд, помещение?

И тут Элизабет заметила огромную картину, покоившуюся на стене. На нее падал луч коридорного света, открывая зрителю портрет молодой девушки. Бетти подошла ближе, заметив на этот раз юношу, который находился подле золотоволосой красавицы. Часть волос девушки была забрана, другая часть спадала по платью и не помещалась в размер картины. Одежда господ напоминала дорогие шелка девятнадцатого века. Глаза девушки были полны печали, которая растворялась в сером цвете. Молодые люди были весьма похожи друг на друга, однако образ юноши выражал гнев и агрессию, выглядел устрашающе и надменно. Бетти долго смотрела на портрет, чувствуя странный магнетизм и тоску на сердце. Эта девушка отчего-то была ей так знакома, отчего-то та боль, что выражало ее измученное лицо, томно отдавалась на сердце Бетти. Элизабет неосознанно потянула к портрету руку, стремясь дотянуться, стать ближе с этими прекрасными чертами, слиться с обликом, который отожествлял время.

За спиной Бетти раздалось покашливание. Девушка вздрогнула и обернулась. В дверном проеме стояла миссис Пэнси, немного прищурившись, чтобы лучше видеть нарушительницу. Бетти ощутила холод, пробежавший по шее, и собственное сердце, которое бешено забилось в груди.

— Извините, я, вероятно, хожу во сне, — начала девушка.

— Не лгите мне, дитя. Любопытство способствует учению, но приносит много проблем в жизни, — женщина прошла внутрь комнаты, бросив нежный взгляд на картину.

— Кто это? — поинтересовалась Бетти, боясь упустить момент.

Миссис Пэнси смахнула подступившие к глазам слезы и обратилась к Бетти.

— До того, как стать экономкой при мисс Эйденшвейн, я работала няней в семье ее родителей. Я воспитывала юных Викторию и Эроса Эйденшвейна, это они на портрете, двойняшки. Их матушка, к сожалению, рано покинула нас, а мистер Эйденшвейн не мог заниматься воспитанием детей. Видишь ли, Вики была так нежна, так умна и талантлива. Любой, кто хоть раз видел эту живую девчушку, непременно влюблялся. А уж как я любила ее. Эрос в какой-то момент стал непослушным и жестоким, он творил страшные вещи, но даже мне было грустно отдавать его. Мистер Эйденшвейн ни в какую не хотел передать сына на воспитание знатных особ, а бедная Вики так вообще впадала в рыдания каждый раз, когда эти девушки в военных костюмах приходили за ним. Она любила его, конечно, все думали, что это была связь между братом и сестрой, но я, заменившая ей мать, знала: малышка любила по-особенному. К моему несчастью, он разделял это чувство. Но какой позор могло навлечь на знатную семью смешение крови!

— Миссис Пэнси, значит, на картине изображен портрет наследников поместья?

— Да, все верно. Если бы не та трагедия, дом бы сейчас принадлежал Виктории и Эросу.

— Что за трагедия? — Бетти поймала себя на восторге, некоторые ответы вот-вот были готовы всплыть на поверхность.

— Когда двойняшкам исполнилось восемнадцать, в дом снова пришли те девушки. Они хотели забрать мальчика, но что-то случилось, потому что те девушки недовольные покинули помещение, где оставались только Эрос и Вики, — сквозь тусклый свет Элизабет заметила, как глаза экономки вновь наполнились слезами. — Их нашли мертвыми в этой комнате. Тела были изуродованы до неузнаваемости, словно сожжены без огня или облиты кислотой. Когда я обнаружила их здесь, то тут же бросилась к моей Вики. Не успела я дотронуться до ее несчастного тела, как оно рассыпалось на мелкие частицы и растворилось в воздухе, словно никогда не существовало. То же случилось и с Эросом, я даже не смогла спокойно похоронить их. Мистер Эйденшвейн так и не вернулся. Я даже не знаю, жив ли он, знает ли о том, что стало с его любимыми детьми. Фенниса Эйденшвейн тогда училась за границей. Она тут же вернулась домой, когда узнала о случившемся. Бедная, святая мисс. Ей пришлось пережить такую утрату: потерять за короткий срок племянников и мужа родной сестры… Из комнаты Вики в ту ночь пропали все рисунки, дневники, которые моя девочка вела годами, ее украшения. Но мисс Фенниса смогла вернуть дневники и кулон девушки.

— И она не сказала, где именно нашла пропавшие вещи? — Бетти вскинула брови.

— Никто никогда не спрашивал этого у мисс, мы благодарны ей за то, что она жива и взяла на себя ношу управлять поместьем. Вот уже столько лет она всю себя отдает на его содержание и процветание. Это ее заслуга, что дом всегда полон таких любознательных детишек, как ты, — экономка указала Элизабет на дверь, намекая, что пора уходить.

— А что решило следствие, какую официальную версию смерти поставили наследникам? — Элизабет и не собиралась сдаваться. — Вы не пытались связаться с мистером Эйденшвейном по телефону, может быть, обзвонить его друзей?

— По телефону? — искренне удивилась женщина. — Ах да, кажется, Фенниса скоро хотела установить его. Насколько я знаю, телефоны еще не очень проверены, нам не так давно провели канализацию и электричество…

— Что? — все лицо Элизабет выражало недоумение. — Я не понимаю, о чем Вы говорите. Миссис Пэнси, — девушка выдержала паузу, боясь, что полученный ответ окончательно сведет ее с ума. — Какой сейчас год?

— Элизабет Мано', Вам пора в свою кровать, я не выдам Вашей тайны, но в следующий раз будьте осторожны. Вам повезло бы меньше, окажись на моем месте кто-то другой.

— Прошу Вас, ответьте на мой вопрос, — взмолилась Бетти, когда экономка закрыла за ними дверь.

— Не понимаю, как Вы вообще сюда попали, я была уверена, что мисс Фенниса заперла эти апартаменты.

— Миссис Пэнси! — голос Бетти эхом раздался по коридору.

— Ну чего Вам? Всех разбудить решили? Помните, Вам нельзя в это крыло! — экономка наигранно злилась.

— Какой сейчас год? — твердо стояла на своем Бетти.

— Вот привязалась! — развела руками, забыв о всяких манерах и обращениях на «Вы». — А то Вы не знаете? — тут же поправилась. — Уж как шесть месяцев 1897.

Глава 3. Полуночное поздравление

Элизабет вбежала в свою спальню так, будто новость, которую она несла для Даниэлы являлась священной тайной. Волосы девушки, и без того рыжие, сейчас выглядели особенно ярко, питаясь бушующей энергией своей обладательницы. Бетти то и дело запиналась на ступеньках, но не испытывала и секундного страха быть пойманной прямо здесь: в холе второго этажа. День казался бесконечным, часы вот-вот склонялись к двенадцати, Бетти же виделось, что она находится в особняке не меньше месяца.

— Дани, вставай! — голос Бетти звучал громко и уверенно, девушка стащила с брюнетки одеяло и, не дав той прийти в ясность после сна, затараторила. — Я была в том крыле, куда не разрешено ходить воспитанникам, — выдержала паузу, с гордостью выискивая на лице соседки любопытство.

Даниэла же продолжала смотреть с недоверием, она выглядела уставшей и незаинтересованной в раскрытии тайн. Бетти сделала вид, что не заметила этого и продолжила, сделав голос тише.

— Я зашла в комнату, где висела странная картина с изображением молодой девушки и парня, но они напоминали больше исторических персонажей, чем живых людей. Ну, знаешь, старинные платья, эти странные прически, рюши на рукавах, банты, кружево. Меня поймала экономка, проблем не будет, — тут же добавила, заметив испуг в глазах Дани. — Но она рассказала мне интересную историю. Дело в том, что раньше это поместье принадлежало брату и сестре, тем, кого я видела на портрете. Однажды они погибли при неясных обстоятельствах, а их тела просто исчезли. Можешь себе это представить? Самое удивительное, что наша экономка была у них няней, а директор приходилась близкой родственницей наследников. Именно она вернула пропавшие из комнаты мисс вещи, она основала здесь пансионат для детей. Представляешь? — то и дело повторяла Бетти. — Это все она: наверняка, это директор убила тех наследников, чтобы занять дом. Вот только зачем ей содержать здесь детей? Это странно, но я собираюсь это узнать.

— С чего ты взяла, что это проделки мисс Феннисы? — наконец подала голос Дани.

— А тебя не смутил способ, как мы сюда попали? Что никто не может толком сказать, почему мы здесь и где вообще это самое здесь?

Даниэла нахмурилась, но продолжила беззаботно лежать на кровати, даже не присев.

— Может, она держит это место в тайне, потому что боится, что с нами может случиться то же, что и с ее родными?

— Нет-нет, Дани, ты слишком наивна, — Бетти даже не хотела думать о том, что подруга хоть на секунду могла быть права.

В голове Бетти уже созрел план, где директор — главный злодей, а сама девушка разгадывает тайну поместья и освобождает всех от ужасной судьбы. Существовал только единственный кусочек пазла, который никак не вписывался в идеальную картину происходящего и сбивал Бетти с толку.

— Я забыла сказать тебе еще кое-что. Наследники жили в этом доме в конце девятнадцатого века, а сейчас, если я совсем не сошла с ума, двадцать первый. Но как тогда наша экономка могла быть няней в их доме и не состариться? Я спросила ее, какой сейчас идет год. И знаешь, что она ответила? — Бетти замолчала, наблюдая за реакцией Дани, но та по-прежнему не подавала и виду, что ее интересуют все эти россказни.

Бетти проигнорировала и это.

— Она ответила, что сегодня 1897! — воскликнула Бетти и тут же зажала рот ладонью, ощутив стыд из-за своей эмоциональности.

— Ну что ж, тут все удивительно, — спокойно ответила девушка.

— И это все, что ты скажешь? Тут все удивительно? — Элизабет распахнула глаза.

Она-то ожидала, что Дани бросится на Бетти с вопросами, будет дивиться ее смелостью и смекалке, а после поможет в расследовании. Однако что она хотела? Откуда вообще взялся этот образ, ведь они были едва знакомы? Всего день — какой-то день. Как за один день вообще можно стать с кем-то друзьями?

— Я просто надеялась, что тебя все это волнует тоже и что мы можем стать друзьями, хотя бы на время, чтобы не чувствовать себя одинокими, — Бетти была готова признать свое поражение.

— И меня волнует, — неожиданно ответила Дани. — Но сейчас в этом нет смысла, мы должны отдохнуть, набраться сил и разведать обстановку прежде, чем пытаться что-то предпринять. Ложись спать, Бетти, — Даниэла отвернулась к окну и наглухо закрылась одеялом.

— Об этом я не подумала, — сказала Элизабет сама себе и, вздохнув, медленно подошла к шкафу, из которого вытащила длинную сорочку, поморщилась, ощутив брезгливость, что придется спать в чьей-то одежде, и искренне поразившись, как Дани может радоваться пижаме, которая напоминает бальное платье.

Элизабет пришлось приложить немало усилий, чтобы втиснуться в ночное платье, девушка то и дело цеплялась за рюши волосами, ткань заставляла тело Бетти зудеть. Она отчаянно не понимала, зачем на сорочке столько кружева и вышивки, и в сердцах постоянно ругалась.

Элизабет покончила со сборами и легла на кровать, прикрывшись одеялом. Лунный свет проникал в комнату так сильно, что можно было бы на секунду подумать, будто наступило утро. Световая дорожка тянулась по кровати Дани, затем прикроватной тумбочке, полу и, наконец, одеялу Бетти, ослепляя девушку своим одиночеством и безучастностью. Элизабет постоянно ворочалась, ощущая неудобство: сорочка загибалась, кружева на рукавах щекотали тело, одеяло казалось слишком тяжелым, кровать жесткая, а подушка слишком мягкой, как будто голова Бетти лежала на воздушном облаке.

В коридоре послышался шорох. Элизабет прислушалась, решив, что ей показалось. Внезапно свет из окна упал на конверт, который быстро проскользнул по полу и остановился. Девушка неуверенно поднялась с кровати, а затем резко открыла дверь. В коридоре стояла мертвая тишина, сквозь темноту было сложно разглядеть даже соседнюю дверь. Бетти простояла в проходе около двух минут, ожидая какого-нибудь движения, пока глаза привыкали к мраку. Но ничего не произошло. Элизабет разочарованно закрыла дверь и, убедившись, что Дани спит, подняла с пола конверт, на котором не стояло ни темы, ни подписи. Бетти присела на край кровати и вскрыла содержимое. Внутри оказался белый лист бумаги с коротким посланием, написанным небрежным мальчишечьим почерком.

Ты, наверное, уже заметила, каким странным путем сюда попадают воспитанники. Я уверен, что это не прошло мимо твоего беспокойного ума. Если хочешь знать, что здесь происходит на самом деле, забери в ближайшее время то, что я оставил в заброшенном туннеле. Это мой подарок на твой день рождения, ведь сегодня тебе исполнилось восемнадцать.

Автор письма все еще был неизвестен, но круг подозреваемых быстро сужался, ведь воспитанниками особняка в основном были девушки. Больше всего Бетти поразила не скрытность ее тайного друга или явного врага, а то, что он знал про ее день рождения. Однако возмущение тут же ушло, Бетти вспомнилась сегодняшняя ситуация в гостиной: казалось, про праздник знали все вокруг, про ее и всех тех, кто прибыл вместе с ней.

Бетти слезла с кровати, ощутив нервное покалывание в кончиках пальцев, пульс участился, ноги гудели, девушка была переполнена возбуждением и откровенным любопытством. Надев свои белые кроссовки, в которых Бетти прибыла в особняк, Элизабет поплотнее закуталась в шелковую сорочку до пола, которая едва ли скрывала тело девушки, и принялась рыться в ящике прикроватного стола, надеясь найти там нечто напоминающее фонарь. Как Бетти и ожидала, в ящике находились только канцелярские принадлежности, стопка идеально отглаженных носовых платков с кружевами и какие-то пахучие флаконы. Бетти уже была готова впасть в отчаяние, но ее отвлек все тот же шорох за дверью. В щель вновь подложили конверт, на этот раз угольно-черного цвета, как будто кто-то выслал приглашение на похороны. Элизабет поднялась с колен, забрала конверт и осторожно, чтобы не разбудить Дани, подошла к окну. Опять ни имени отправителя, ни цели послания. Внутри был лист старой желтой бумаги. Бетти направила лист под лунный свет, едва разбирая слова.

Я думаю, что мы можем быть полезны друг другу. Ты сможешь найти свой подарок в заброшенном туннеле.

С Днем рождения!

На этот раз Бетти рассердилась не на шутку: у них что — традиция так встречать новеньких?

Волосы девушки даже при лунном свете вновь запылали огнем, она решительно вышла в коридор и, не обращая внимания на кромешную тьму, направилась к туннелю.

В саду журчала вода в фонтанах, Бетти принципиально старалась не слушать, не сворачивать. Весь этот дом и сад казались сплошной иллюзией, где любой, хоть на секунду задержавший взгляд, обречен навсегда потонуть в пучине неестественности. Такого не бывает в реальной жизни, в жизни, из которой Бетти без спроса вытащили. Или все-таки бывает? Иначе как можно объяснить все это? Элизабет добралась до ворот, отметив для себя, что никто не закрывает их даже ночью.

— Вот странные, — в который раз удивилась девушка и вышла из сада.

Из туннеля глядела темнота, она как будто ругалась, что ее разбудили. Бетти сделала несколько шагов вперед, почувствовав холодок в области спины. Ей было страшно, энтузиазм, с которым девушка направилась к туннелю, теперь отступил. Она и не подумала о том, какой опасности себя подвергает, стоя здесь: совершенно одна и совсем не зная, как устроены правила этого места. Но назад дороги не было, и Бетти, преодолевая собственное сердцебиение, сделала еще пару шагов. Оказавшись в туннеле, Элизабет отметила, что лунный свет, приникающий со стороны заброшенной железной дороги, позволяет разглядеть стены.

Затем Элизабет окончательно привыкла к полумраку и принялась искать глазами то, зачем вообще сюда пришла: и она нашла это. У одной из стен, под маленьким камнем, вероятно, чтобы не унесло ветром, лежал небольшой бумажный конверт. Бетти подобрала его с земли, но не смогла разобрать написанное. Решив, что прочитает позже, девушка оглядела туннель еще раз: у выхода со стороны леса лежала желтая коробка, перевязанная белым бантом. Бетти взяла коробку в руки и заглянула внутрь: на дне лежал старинный синего цвета дневник из мягкой ткани с цветочным принтом. Края дневника были украшены кружевами, а в центр была прикреплена тяжелая эмблема, как та, что висела над входом в сад. Бетти положила наверх дневника конверт и, захлопнув крышку коробки, поспешила вернуться в свою комнату.

В саду стояла мертвая тишина, Бетти потребовалось около минуты, чтобы заметить что-то необычное. Было тихо, слишком тихо. Единственным источником звука оставалась журчащая вода в фонтанах. Вся локация превратилась в чью-то выдуманную шутку. Резко за спиной Элизабет послышался шорох и вскоре треск старой ветки, который затем сменился на чьи-то уверенные шаги. Нечто надвигалось на девушку, однако из-за темноты, которая местами была просто невыносимой, Бетти не могла разглядеть, что именно движется в ее сторону, пока это что-то не обрело форму человеческого тела и не вышло на свет.

Нойн с любопытством осматривал Бетти с головы до ног. Девушка ощутила смущение, натянув неудобную накидку ближе к груди, пытаясь наглухо закутаться, словно это могло спасти ее от почти прозрачной ткани. Молодой человек устало вздохнул и опустился на бортик одного из фонтанов.

— Перепутали меня с приведением? — щелкнул металической зажигалкой, образовав мерцающий огонь.

— Мне казалось, там, в лесу, Вы обращались ко мне несколько иначе, — Бетти напрасно пыталась найти хоть что-нибудь, за что мог зацепиться ее взгляд.

Нойн достал из кармана сигарету, медленными изящными движениями поднес ее к огню. Та задымила, испустив неприятный горький запах.

— Миссис Э'дольф посоветовала мне травы для лучшего сна. Это обычная ромашка, — провел сигаретой перед девушкой. — Я осознал, что был не прав. Мои манеры несколько… — сделал паузу, — хромают. Полагаю, я многим Вас старше. Но не настолько, чтобы чувствовать себя неправильно. Напротив, Ваше общество меня забавляет. Но правила приличия никто не отменял, в этом месте особенно.

— Ромашка не пахнет так жутко, я думаю, Вы пытаетесь меня обмануть, — произнесла девушка, помахав ладонью у лица.

— Да, профессор добавляет в мои сигары что-то еще, — не стал лукавить. — Я плохо сплю, мисс?

— Элизабет Мано'. Можно задать Вам вопрос, раз уж нам посчастливилось встретиться сегодня? — девушка опустила края накидки, которая легким движением соскользнула с тела, приоткрыв ночную сорочку.

Ее движение не осталось без внимания. Нойн бросил короткий взгляд на тело Бетти и также быстро перевел внимание на самокрутку. Элизабет посчитала молчание за знак согласия и продолжила.

— Почему Вы решили помочь мне в лесу?

— Вы выглядели очень жалко, — бросил коротко.

Бетти поправила волосы, растеряв любое желание говорить. Девушка кивнула в знак понимания и бросила негромкое: «Спокойной ночи».

— Мисс Мано', Вы правда думали, что сможете уйти, не объяснившись в своих ночных похождениях? Что Вы делали в туннеле в такой час и что, посмею спросить, Вы держите в своей руке? — Нойн потушил сигарету, но не выбросил.

Брюнет поднялся на ноги и направился в сторону Бетти. Девушка ощутила, как участилось ее сердцебиение. Отдавать все то, что могло хоть как-то обьяснить положение дел, у Бетти не было никакого желания. Элизабет принялась быстро прокручивать в голове вероятные формы ответа, выдав самый плачевный и глупый из всех возможных.

— Мой личный дневник и карандаши, я рисовала. У меня, знаете ли, тоже случается бессонница. Я ведь теперь заключенная или подопытная… Еще не решила. Как можно спать при таком раскладе дел? — Бетти спрятала руки за спину, сильнее схватив подарок.

«Он не поверит мне», — то и дело повторяла девушка в своей голове.

Нойн ухмыльнулся, словно прочитал мысли Бетти, и вскинул голову к небу.

— Почему бы Вам не попросить у миссис Э'дольф травяной чай? Это не такие радикальные меры, но мне льстит наша с Вами схожесть: не люблю страдать в одиночку. И все же я бы советовал Вам отправиться в постель, в это время суток находиться одной вне комнаты опасно. Вам повезло, что Вы встретили меня.

«Повезло, ну конечно», — в сердцах рассмеялась Бетти, нужно ей такое везение.

— Я не боюсь приведений, мистер Эйденшвейн, и едва ли в них верю, — девушка прижала руки к груди, показав коробку.

Нойн бросил на нее равнодушный взгляд и как-то жутко улыбнулся.

— Мисс Мано', Вы, правда, думаете, что я говорю о неупокоенных душах? Я готов простить Вам это невежество, возможно, Вы просто не столь умны, чтобы верить в то, чего никогда не видели, — Элизабет ощутила прилив злости: подобного рода оскорбления глубоко задевали ее достоинство. — И все же я проясню: в этом месте существует намного больше опасностей, и уж поверьте, призраки находятся в этой пирамиде ужаса на самой низшей ступени. Я предупредил Вас, так как все еще считаю жалкой.

Девушка почувствовала жжение в глазах. Не собираясь больше выслушивать обидные высказывания в свой адрес, Бетти развернулась, махнув шелковой накидкой, зашевелившейся от резкого движения, и быстрыми шагами направилась к парадному входу особняка.

— Мисс Мано'! — окликнул Бетти Нойн, не сдвинувшись с места.

Элизабет обернулась, надеясь услышать извинения.

— Я обращаюсь к Вам в данной форме не только из-за правил приличия. И хотел бы, чтобы Вы далее следовали моему примеру.

Девушка окончательно растерялась, потянувшись за ручку двери.

— Мое особое отношение к Вам может вызывать осуждение и ненужные сплетни, этого не должно случиться, — слова Нойна с каждой секундой разбивали Бетти сердце.

— А оно особое, мистер Эйденшвейн? — набралась смелости Элизабет, бросив в сторону молодого человека обиженный взгляд.

— Нет, мисс, в этом-то все и дело. Или Вы уже успели обмануться и посчитали как-то иначе?

Глава 4. Расписание

Бетти открыла глаза, пытаясь справиться с тяжелыми веками. В голове девушки противно пульсировало, Элизабет казалось, что кто-то невидимый бьет ей молотком по макушке. Затем Бетти закрыла лицо руками и прислушалась: в дверь кто-то настойчиво стучал. На соседней кровати перевернулась Дани, девушка лениво потянула руки, сбросив свои длинные темные волосы на пол. Ее тонкие ручки украшала ночная сорочка, обшитая кружевом. Девушка напоминала настоящую леди, ожидающую прихода слуг. В дверь не прекращали стучать. Дани сощурила глаза и вопросительно посмотрела на Бетти.

— Я тоже в замешательстве, — девушка выбралась из-под одеяла, ощутив холодный воздух. — Который вообще час?

— Шесть тридцать, — Дани зевнула, прикрыв рот ладонью, — всего шесть тридцать.

Элизабет открыла дверь, мельком уловив взгляд какой-то девушки, проходящей мимо коридора. С первого этажа дома послышался шум, большая часть его обителей уже проснулась. Напротив Бетти стояла девушка лет двадцати. У нее были светлые волосы чуть ниже плеч, аккуратные зеленые глаза, маленькие золотые сережки в ушах и вздернутый нос. Незнакомка была одета в длинное клетчатое платье зеленого цвета. Его рукава украшали кружева, которые виднелись на краях подола и посередине платья. Нижняя юбка выглядела прямой, чего не скажешь о шлейфе, который непонятными слоями ложился на пол, закрывая совершенно не уместные зеленые бархатные банты. Горло платья достигало девушке до подбородка. Бетти про себя усмехнулась, как оно вообще не щекочет ей шею: ходить в таком одеянии казалось Элизабет настоящей мукой.

— Гвен-Натали-Лурия, — представилась блондинка, лучезарно улыбнувшись.

Если бы Элизабет попросили описать новую знакомую одним словом, то она точно ответила бы: «Милая» или «Прилежная». От Гвен веяло добротой и скромностью вперемешку с силой духа и мудростью.

— Я могу войти? Мисс Фенниса назначила меня вашей наставницей, я все объясню в комнате, не хочу, чтобы кто-то застал тебя в таком неподобающем виде, — Гвен кинула смущенный взгляд на наряд Бетти.

Элизабет несколько растерялась, освободила проход и закрыла за гостьей дверь.

— Меня зовут Элизабет Мано', а мою соседку Даниэла Кейно.

— Да, я знаю, — ровным голосом произнесла Гвен, подходя к шкафу с одеждой.

Дани молча сидела на краю кровати, с интересом наблюдая за девушкой. Бетти опустилась на свою, ожидая указаний от Гвен.

— Ох, — произнесла девушка, явно расстроенно, — вы бы заправили кровати, уже так поздно.

— Поздно? — изумилась Элизабет. — Ты хочешь сказать, что все здесь уже давно встали?

— Нет, — отмахнулась Гвен, снимая с рук зеленые перчатки.

Только сейчас Бетти заметила, что она держит при себе листок старой бумаги.

— Занятия начинаются ровно в десять. Вот, — протянула листок Дани, — но в первый день новички обязаны пройти подготовку, чтобы в дальнейшем не возникало недоразумений, — замолчала.

Дани вопросительно посмотрела на подругу, Бетти кивнула в ответ, намекая Даниэле зачитать содержимое бумаги.

Расписание

Студенты класса С

Понедельник:

1. Алхимия

Мадам Дибоссе'

С 10:00 до 12:00

2. Астрономия и Астрология

Мадам Энжи и миссис Лейль

С 14:00 до 16:00

Вторник:

1. Астрономия и Астрология

Мадам Энжи и миссис Лейль

С 10:00 до 12:00

2. История

Мистер Э'верст

С 14:00 до 16:00

3. Английский

4. Английская литература

Мисс Фенниса

С 18:00 до 20:00

Среда:

1. Астрономия и Астрология

Мадам Энжи и миссис Лейль

С 10:00 до 12:00

2. Травология

Мадам Э'дольф

С 14:00 до 16:00

3. Чакрология

Мистер Э'фис

С 18:00 до 20:00

Четверг:

1. Хиромантия

Миссис Эбигейл

С 10:00 до 12:00

2. Латынь

Артур Филлити

С 14:00 до 16:00

Пятница:

1. Алхимия

Мадам Дибоссе'

С 10:00 до 12:00

2. Травология

Мадам Э'дольф

С 14:00 до 16:00

Суббота и воскресенье:

ДСП

— Что это за странные предметы вообще? — Бетти приподняла брови, мысленно подмечая непонимание Дани.

— Как вы уже знаете, есть студенты класса А,В,С. Я отношусь к первым — выпускница. Каждый студент класса С весь первый год находится под руководством одного из студентов класса А, часто наше покровительство распространяется на несколько студентов, но в этом году вас поступило всего четверо. К сожалению, а может, к счастью, выбрали меня и еще одну девушку. Студенты класса В — обычно вольные птенчики. В мои обязанности входит, — Гвен принялась загибать пальцы, — по всем вопросом вы можете обратиться ко мне, а я обязана оказать помощь, кроме тех пунктов, которые нарушают фундаментальные правила особняка. Я обещаю научить вас жизни в нашем общем доме и его этикету, но мы не имеем право становиться подругами. Близкие связи между наставницей и подопечными, кроме вышеупомянутых, запрещены. А теперь давайте перейдем непосредственно к делу, — Гвен распахнула шкаф с одеждой. — Вы уже получили расписание занятий. В течение трех лет учебы, если вы ее, конечно, продолжите, — усмехнулась, — оно не меняется. Ваша задача стать лучшими. В конце каждого года проводятся экзамены, включающие тесты на проверку знаний и творческое испытание. Завтрак общий с 8:30 до 10:00, как я уже говорила, ровно в десять начинаются занятия. С 12:00 до 14:00 идет обеденное время, ужин с 16:00 до 18:00. Такой разброс во времени сделан для того, чтобы никто не оставался голодным, даже если вы придете в час, например, а не в двенадцать, вы все равно сможете поесть. После занятий свободное время, в выходные учебы нет, но обычно эти дни студенты любят меньше всего, — Гвен провела рукой по висящим в шкафу платьям.

— Как такое возможно? — Дани не отводила от блондинки глаз.

— Домашняя работа, однажды я провела в библиотеке почти сутки. За выполненные задания вам начисляются баллы, чем выше балл, тем больше вероятность пройти на следующий уровень, — пожала плечами девушка.

— Как будто кто-то хочет остаться здесь, — Бетти издала смешок, сильно, по-видимому, задев своим поведением гостью.

— Раз уж ты здесь, почему бы не пройти до конца? Какой смысл бежать? Или ты думаешь, что, выйдя отсюда, будешь что-то помнить? — приподняла брови, мерцая своими зелеными глазами.

— Что ты имеешь в виду? — Бетти следила за движениями Гвен, девушка криво улыбнулась и продолжила рыться в шкафу.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — обратилась к Элизабет, прикидывая на себя белое платье. — Хочешь знать, кем ты была, до того, как попала сюда. Что делала, была ли у тебя семья. Но еще больше ты хочешь узнать, почему ты здесь. Ты считаешь себя умнее других и надеешься быстро разгадать все загадки, сбежав отсюда с чистыми руками. Знаешь, сколько таких здесь было? — Гвен перевела взгляд с Бетти на Дани. — Единственный способ найти ответы — это стать лучшей и сдать экзамены класса А на высший балл. Я здесь, чтобы помочь вам, но если вы не захотите следовать моим советам, то очень быстро исчезнете, и кто знает, может быть, вы никогда так и не сможете вернуться домой и все вспомнить.

Кожа Дани покрылась мурашками, маленькие волосы на ее руках встали дыбом.

— Ох, как тут холодно, надо бы закрыть окно, — Гвен словно издевалась, наигранно не замечая испуг в глазах девушек. — Итак, начнем с самого базового: одежда, — продолжила после того, как ручка окна поддалась давлению. — Полагаю, данные платья кажутся тебе странными, — обратилась к Элизабет. — А вот Дани от них в восторге, — развела руками. — Дело в том, что в особняке хранится свод определенных правил, которые следует соблюдать, — достала из маленькой сумочки сверток бумаги, протянув его Бетти. — Твоя очередь, — подмигнула.

Правила проживания в особняке Эйденшвейнов

Дорогие Студенты!

1. Соблюдать расписание занятий. Прогулы без уважительной причины караются отработками дисциплин. Любой прогул засчитывается как минус 10 баллов из вашей текущей книжки в учете мисс Феннисы.

2. Надевать одежду, не предоставленную в вашем шкафу, строго запрещено. Любые новшества и несоблюдение внешнего этикета караются минус 30 баллов из вашей книжки учета. (С внешним этикетом студентов С класса знакомят их наставники).

3. Запрещенные вопросы:

• Какой сейчас год?

• В какой географической точке находится особняк?

• Почему мы попали сюда и с какой целью?

• Что происходит с теми, кто сдает экзамен класса А на высший балл?

• Зачем в особняке нужно носить данную одежду и почему в нем царит такая атмосфера?

• Можно ли выбраться с территории особняка и как это сделать?

Один запрещенный вопрос карается минус 10 баллов из вашей учетной книжки.

4. Посещение Западного крыла без разрешения педагогов или мисс Феннисы строго запрещено. Карается минус 30 баллов из вашей учетной книжки.

5. Невыполнение домашней работы карается последующими отработками дисциплин.

6. Выход из комнаты после одиннадцати ночи строго запрещен. Карается минус 50 баллов из вашей учетной книжки.

7. Любые близкие отношения с членами семьи Эйденшвейн строго запрещены и караются минус 100 баллов из вашей учетной книжки.

8. Посещение дома выпускников А класса без приглашения карается минус 30 баллов из вашей учетной книжки.

9. Если отрицательные баллы вашей учетной книжки переваливают за 100, то студента ждет немедленное исключение.

Внимание!

1. Если студент будет пойман при попытке побега с территории особняка, он будет обречен на исключение без возможности быть оправданным.

2. При получении высшего балла на экзамене в конце года (более 95 баллов), студент получает возможность лично задать мисс Феннисе один вопрос, который может включать и запрещенные. За время обучения студент может задать три вопроса, при условии постоянного получения высших баллов на всех трех экзаменах. Если вопрос студента будет из категории «запрещенных вопросов», студент обязуется сохранять тайны владельцев поместья пожизненно. Если студент нарушает правила, его ждут тяжелые последствия.

Удачной учебы! Надеюсь, что во время проживания в особняке вы будете чувствовать себя как дома.

С уважением, мисс Фенниса Эйденшвейн

Бетти свернула документ, отливающий тошнотворным блеском, и покосилась на Гвен, которая с интересом изучала реакцию своих протеже.

— Как вообще можно жить с такими правилами? Это ведь глупо! — цвет лица Бетти приобрел тот же окрас, что и волосы. — Некоторые пункты просто кишат несправедливостью! — Элизабет в сердцах испытала тревожность.

Знала ли мисс Эйденшвейн, сколько уже пунктов девушка нарушила, проживая в особняке всего день? Гвен пожала плечами и скучающе зевнула. Бетти начала раздражаться, Дани молча смотрела в пол.

— Сейчас я буду рассказывать вам правила этикета, если боитесь что-то забыть, то лучше запишите, — ни одна из девушек не шелохнулась. — Ваше право, — пропела выпускница, поворачиваясь к шкафу.

— Гвен! — голос Бетти звучал вызывающе.

— Да? — девушка дружелюбно улыбнулась, переведя все свое внимание на Бетти. — Что-то случилось?

— Каким именно образом мисс ведет книгу учетов? Прогулы, несоблюдение формы… Все это я могу понять. Но как она узнает, что студент покидал комнату ночью, если никто его не видел?

Гвен понимающе улыбнулась, словно уловила страх Элизабет.

— Ты права, баллы списываются с очевидных промахов. Есть правила, но, как говорится, не пойман — не вор. Если не будет никаких доказательств твоей вины и тебя не поймают с поличным, то никак мер за твоими действиями и не поступит. Можешь спать спокойно, если никто не встретил тебя сегодня ночью, то твоя карта учета все еще девственна, — усмехнулась Гвен.

— Как ты узнала, что я нарушила правила? — Бетти было нечего терять.

— М-м-м, — томительно протянула Гвен. — Видишь ли, у всех студентов есть свои способности, одни их знают, а другие еще нет. Моя способность заключается в том, чтобы считывать чужие эмоции и чувства. Повезло вам, девчонки, не так ли?

Дани совсем побледнела в лице, став похожей на фарфоровую куклу. Элизабет попыталась мысленно посчитать, сколько правил она успела нарушить.

— В нашем особняке соблюдается определенная мода, она нужна для того, чтобы поддерживать видимость…

— Девятнадцатого века, — прошептала Бетти, вспомнив слова экономки.

— Именно, — кивнула в знак согласия Гвен. — Как вы уже могли заметить, вопросы, касательно того, почему именно так, строго запрещены. Однако, если вы хорошо знаете историю, то форма, принятая в особняке уставом, может навести вас на некоторые мысли.

Элизабет уловила в словах выпускницы подсказку, но не была уверена, правильно ли поняла сказанное Гвен.

— Одни платья из старой коллекции, другие — совсем новые.

— Новые? Ты шутишь? — Бетти закатила глаза.

— Они созданы в романтическом стиле, призваны держать талию тонкой, — проигнорировала Гвен слова Бетти. — Для того, чтобы носить данные платья, требуется корсет. Вам придется научиться его носить, иначе это прямое несоблюдение этикета. У таких платьев объемная длинная юбка, прям как ты любишь, Даниэла, — Гвен подмигнула девушке, которая совсем не чувствовала себя комфортно. — Для того, чтобы создать такой эффект, нужно надевать множество дополнительных юбок, они все прилагаются к основным платьям. Но вам очень повезло, таких платьев почти не осталось, в этом году мисс заменила их на юбки с кринолином. У многих платьев, кстати, очень симпатичный вырез, похож на букву V, а еще открытые плечи. Туфли имеют небольшой каблук, так что посещать занятия вам будет не так уж и сложно. Если говорить о более новых моделях, то на них юбка становиться еще пышнее, зато вот талия приближается к естественной. В вашем шкафу также есть платья со шлейфом, как вы могли заметить. Те платья, которые люблю я, представляют собой юбку, узкую спереди и сложенную в сборку сзади. Так что вся красота платьев уходит на заднюю часть. Правда, уж больно они перегружены деталями, — Гвен бросила короткий взгляд на многочисленные банты на своем платье. — Ну, и конечно, платья без каких-либо каркасов — самые поздние приобретения мисс. Они напоминают колокольчик по форме. Что-то я очень утомилась, — девушка опустилась на край кровати Дани и достала еще один листок, протягивая его со словами: «последний».

Даниэла восхищенно открыла сверток. Тема старинной моды и различных платьев превращала ее в совершенно другого человека. Студентка глубоко вздохнула и принялась читать, влюбленно бегая глазами по тексту.

Правила использования предметов одежды для воспитанников особняка

Девушки:

1. Обыденное платье. На учебу принято надевать платье с узкой юбкой, возможен шлейф, руки, грудь и шея должны быть закрыты.

2. Выходное платье представляет собой любое платье с пышной юбкой и открытым декольте. Данный тип платьев можно надевать по желанию, но исключительно в выходные дни: субботу и воскресенье. А также в дни праздников и мероприятий.

3. Ночная и домашняя одежда должна включать: панталоны, корсет, который придерживает вверх панталон, сорочку из льна или хлопка без рукавов или же с короткими рукавами. Почти все сорочки воспитанниц украшены кружевами или вышивкой и надеваются под корсет. Нижняя юбка, которая также украшается вышивкой или кружевами, и лиф-чехол, который надевается на корсет.

Внимание!

В холодное время года девушка обязана надевать верхнюю одежду. В любой сезон появление на внешней территории особняка без головного убора и перчаток строго запрещается.

— Потрясающе, — протянула Дани, сворачивая листок.

Элизабет поменялась в лице, от столь тяжелой участи девушка была готова расплакаться.

— Ну же, Бетти, ты будешь выглядеть во всем этом как настоящая принцесса, — Гвен либо пошутила, либо действительно так считала, однако Бетти подобные слова поддержки только вводили в еще большее уныние.

— Почти восемь, как же долго мы с вами провозились, — Гвен поднялась на ноги. — Вы тут собирайтесь, а я, пожалуй, пойду к себе. Еще увидимся! Приятно было познакомиться с вами, девочки, и не забывайте про расписание, — выпускница направилась к двери.

— Гвен, можно задать тебе вопрос? — когда урок по платьям был окончен, Бетти вернулась к мыслям о злополучных правилах.

— Что такое? — казалось, Гвен была мягче, чем хотела выглядеть.

— Ты же никому не расскажешь, что я покидала комнату ночью?

— Не-а, — помотала девушка головой. — За меня можешь не беспокоиться. Не все студенты побегут жаловаться, обычно между учащимися складываются доверительные отношения.

— Я правильно поняла, что самое главное, не встретить мисс Феннису? Возможно, кто-то из преподавателей тоже прощает подобное поведение, — подала голос Даниэла, вспомнив, что данное обещание Бетти получила и от экономки.

— Мисс Феннису? — Гвен широко улыбнулась. — Шанс наткнуться на нее очень маленький, хоть формально она и ведет запись, сама почти никогда не вычисляет провинившихся.

— А кто тогда действительно ведет запись? — Бетти ощутила, как к горлу подступил ком. — Кого стоит опасаться? И кто точно не закроет глаза на наши ошибки?

Гвен снова улыбнулась, обнажив ровные белые зубы. Она питалась эмоциями Бетти, улавливая в них нечто интересное и любопытное, что очень хотела бы понять.

— Только один человек в этом поместье: ее сын, Нойн Эйденшвейн, — победно произнесла Гвен, моментально догадавшись по тревоге Бетти, что именно этого ответа и боялась услышать девушка.

Глава 5. Утро в поместье Эйденшейн

Бетти натянула на себя пышное тяжелое платье серого цвета с воздушными руками, высоким горлом, украшенным белым воротником и линией пуговиц, протянутой до подола. Дани, напротив, выбрала платье желтого цвета, юбка которого была украшена вышивкой. Высокий воротник выглядел элегантно на фоне расходящихся к низу рукавов.

— Бетти, когда ты уже начнешь выбирать платья, достойные тебя? — Дани вскинула одеяло и бережно опустила его обратно на кровать.

— Я вообще во всей этой мишуре не вижу смысла, — Элизабет всунула свои маленькие ножки в причудливые туфли на низком каблуке и достала из ящика стопку книг. — Кажется, сегодня среда. Астрология, травология…Что это за предметы такие?

— В расписании на сегодня было что-то еще, — Дани покопалась в тумбе у кровати. — Ты не видела этот листок, что принесла Гвен?

— Да неважно, разберемся после обеда. Сейчас нам стоит найти помещение, где мы сможем подкрепиться, — Бетти направилась к двери и надавила на ручку.

— Элизабет, красивые вещи тоже могут быть полезны, — своими словами Дани побудила подругу помедлить с выходом из комнаты.

— И каким же образом? — Бетти сложила руки у груди.

— Платья, что нам показала Гвен, их история… — Дани наблюдала за реакцией подруги.

— Да? И к чему ты клонишь? — Элизабет теряла терпение, то и дело поправляла несуществующие на платье складки.

— Это история моды при дворе английской королевы Виктории. Если учесть то, что тебе сказала наша экономка, и сам особняк, то можно догадаться, что мы находимся где-то в Англии.

— Продолжай, — глаза рыжеволосой запылали ярким огнем.

— Вероятно, кому-то выгодно поддерживать в поместье атмосферу английского двора девятнадцатого века. Могу предположить, что владельцами особняка были очень богатые и знатные люди, раз тут же обзавелись электричеством и канализацией. Если сейчас мы располагаем данными удобствами, то значит, в то время, когда здесь замерла жизнь, они уже были. Иначе, сама посуди, к чему весь этот маскарад? — Даниэла прошла вперед, останавливаясь всего в несколько сантиметров от подруги. — Мы где-то в Англии, Бетти, и я уверена, что за пределами территории поместья, все еще двадцать первый век. Дело не во временной воронке и не в магии, просто кому-то выгодно, чтобы люди, работающие здесь, думали, что они все еще в Англии того времени.

— Дани, ты гений! — Бетти заключила девушку в объятия, зашуршав объемной юбкой. — Я думала, тебе все равно на расследование.

— Я просто предпочитаю эрудицию необдуманным действиям, — пожала плечами брюнетка. — Но, полагаю, из нас двоих выйдет отличная команда. Мы выберемся отсюда, но обещай ничего от меня не скрывать, никаких секретов! — Дани с надеждой посмотрела Бетти в глаза.

— Обещаю, — Элизабет кивнула и облегченно выдохнула, когда Дани бросила:

— Я рада, что здесь у меня есть ты, — и вышла в коридор.

На первом этаже дома было довольно шумно. Повсюду то и дело слонялись молодые люди, многих из которых Бетти видела впервые.

— Кажется, обеденный зал находится по левую сторону от двери в гостиную, — рассудила Дани и прошла вперед.

— Не совсем, но близко, — рядом с девушками остановилась брюнетка, короткие волосы которой украшала тонкая косичка среди жидких прядей.

Девушка сошла бы за самого обыкновенного подростка, если бы не находилась в этом доме, где все были странными и хранили секреты.

— Афи Понно', приятно познакомиться с вами, девушки, — брюнетка ухмыльнулась и продолжила свой путь, оставив подруг в недоумении.

— Разве мы ей представлялись? — напряглась Дани, стоя у входа в Восточное крыло.

— Нет, но думаю, дело в том, что мы новенькие, — пожала плечами Бетти.

Чем ближе девушки подходили к обеденному залу, тем громче становились голоса. В гостиной уже собралось несколько учениц, все они, как по команде, обернулись на девушек, прожигая студенток класса С любопытным взглядом.

Обеденный зал находился не напротив гостиной, как предполагала Дани, а в самом конце коридора: единственная деревянная дверь с вырезанными изразцами. Бетти решительно открыла ее, тут же поразившись увиденному.

Помещение представляло собой просторную пристройку на территории сада с высокими мансардными окнами и прозрачной куполообразной крышей. С потолка свисало множество растений с длинными листьями. Люстра украшалась множеством свечей. В дневное время здесь царил естественный свет, который проливался сквозь старинные окна. А ночью освещение создавали свечи, которые пылали огнем и трещали время от времени. По стенам спускались лианы, в углах помещения прорастали диковинные цветы. На полу лежала узорчатая плитка, если бы не множество столов круглой формы из белого дерева, то можно было бы решить, что девушки забрели в местную старинную оранжерею. Внимание всех присутствующих было обращено на вошедших. Быстрым взглядом Бетти насчитала около десяти учащихся, свободных мест девушка не увидела.

— Что нам делать? — Дани взволнованно оглядывала зал.

— Девушки, идите к нам! — позвала новеньких студентка класса В. — Ну же, мы будем рады вашей компании.

Подруги неуверенно опустились за стол у окна и поприветствовали присутствующих.

— Меня зовут Адзура Буже, — продолжила студентка. — А это: Афи Понно', Эника Верде и Софи' Джунье.

Бетти с вниманием оглядела сидящих. Сама Адзура была обладательницей ярко-синих волос длиной до пояса и молочных зрачков, которые почти сливались с глазным яблоком. Из-за своих необычных глаз девушка выглядела жутко и напоминала слепую. С Афи подруги уже столкнулись пару минут назад в коридоре. Она оставалась все такой же обычной, как и в первую встречу: поддерживала рукой подбородок и с простотой смотрела на Дани, которая на фоне остальных девушек напоминала изящную куклу. Волосы Эники Верде ложились красивыми волнами и заканчивались в районе талии. Девушка моргнула, и ее темные глаза в миг окрасились в пыльно-коричневый, как будто в черную краску добавили немного белой гуаши. Бетти решила, что ей показалось, но тут студентка моргнула еще раз, и ее зрачок вновь приобрел темный цвет. Софи' имела почти черную кожу и пепельно-белые волосы, которые всегда забирала в две толстые косы, но даже в прическе они почти достигали пола и свисали в паре сантиметров от плитки.

— Итак, как вам здесь? Нравится? — Адзура снова подала голос.

— Не сказала бы, странное место, — ответила Бетти, изучая содержимое тарелок на столе. — Извините, но где вы брали еду?

— Точно! — воскликнула Афи и улыбнулась.

Ее рука спустилась под стол и нащупала тонкую веревку, затем послышался звон колокольчика. Бетти не переставала замечать, что сидевшие за остальными столами все еще посматривали на них время от времени.

Входная дверь распахнулась и в зал вошла женщина в белом фартуке. Она везла тележку, наполненную самыми разнообразными блюдами.

— Чего желаете? — женщина оглядела присутствующих.

— Выбирайте! — Афи кивнула в сторону тележки.

— Так можно? — поразилась Бетти, переводя взгляд с омлета на блинчики с шоколадным сиропом.

— Все, что захотите, мисс, — улыбнулась женщина в ответ.

— Я буду два тоста с сыром, помидорами и зеленью, картофельные оладья, м-м-м… Два, и чай с ромашкой, пожалуйста, — спохватилась Дани.

— Ну, я тогда возьму блинчики с шоколадным сиропом, а нет, подождите… с карамелью и лимонный черный чай, — сделала заказ Бетти.

Женщина поставила тарелки с едой на стол и разлила чай по кружкам.

— Приятного аппетита, леди! — с этим словами она направилась в сторону выхода, но задержалась у дальнего столика, где какая-то студентка решила сделать дополнительный заказ.

— Что можете сказать о Джессике Мурман? — бросила невзначай Адзура, делая глоток зеленого чая.

— Наша единственная с ней беседа не вышла удачной, — все, что нашла ответить Бетти.

— Хм, ее подселили к нам в первый день, хотя это не совсем по правилам, — Эника мешала в кружке сахар.

— Она так плоха? — вступила в разговор Даниэла.

— Просто ужасна, — не стерпела Софи. — Она считает себя умнее других, наблюдает, выискивает, я при ней лишний вдох боюсь сделать!

— Ходят слухи, что она жаловалась руководству: ей не понравилась наша обстановка. Она захотела переехать… — Адзура сделала голос тише.

— И куда же? — Бетти ощутила волнение.

— К вам, — заключила Афи, хлопнув в ладоши. — Мне вас, правда, жаль. Эта девочка — ходячая заноза.

— Этого не выйдет, — помотала головой Дани. — У нас просто нет лишнего места, там наши-то вещи еле помещаются.

— Как вариант, ее поселят в самую дальнюю по коридору комнату, — спохватилась Софи'. — Я видела, как там начали делать спешную реконструкцию, а мадам Пэнси даже занесла одежду и постельное белье.

— Там никто не живет? — удивилась Дани.

— Нет, не знаю, что точно было не в порядке с этой спальней, но долгое время она пустовала.

— Все дело в площади, — вступила в разговор Адзура. — Она слишком мала, только для одного. Мисс Фенниса предпочитает, чтобы студенты жили группами.

— Если эта комната для одного, то Джессике там будет самое место, — грубо отрезала Афи.

Входные двери снова открылись, и на пороге зала появилась Джессика, ее наглая улыбка тут же нашла Бетти. Элизабет продолжила поедать блины, не обращая внимания на поведение студентки. Следом за ней вошли Говард и Алла'н. Девушки тут же перевели свое внимание на парня, но тот смотрел только себе под ноги, совершенно не замечая учащихся. Говард нашел глазами Бетти и тут же оказался у ее стула.

— Ну как ты? — парень широко улыбнулся. — Вижу, оправилась после прибытия.

— Я оправилась бы быстрее, если бы ты заранее оповестил меня о здешних правилах, — обиженно выдала Бетти.

— Но это не в моих обязанностях, Элизабет, — улыбка сошла с его лица. — Но если бы ты очень хотела узнать, то могла бы найти меня и допросить.

— Да, ты прав, извини, — девушка отложила вилку в сторону.

Она злилась на всю ситуацию, не на Говарда, и уж точно не хотела выплескивать на парня свое недовольство.

— Как твой сосед?

— Да, расскажи нам, Говард, он просто милашка, только жаль, что почти не разговаривает, — Эника притворно надула губы.

— Мне повезло, он смышленный и добрый, воспитанный. Мы подружились, если можно так выразиться, — блондин тут же ощутил на себе завистливые взгляды девчонок. — Ну, Бетти, я пойду, если захочешь поговорить, ты знаешь, где меня найти.

Девушка кивнула в ответ.

— Так между вами что-то есть? — Афи приблизилась к Элизабет, когда Говард отошел на безопасное расстояние.

— Что? — удивилась Бетти. — Только то, что он был первым человеком, который старался обо мне заботиться. Я доверяю ему.

— Скучно-о-о, — протянула Адзура, поднимаясь из-за стола. — Не налегай на вредную пищу, Дани, у тебя ведь не очень крепкий желудок.

— Но как ты узнала? — девушка на секунду перестала есть свои картофельные оладьи.

— Мои глаза. С помощью них я могу видеть болезни других, — с этими словами студентка направилась к выходу, остальные последовали за ней.

— Кабинет Астрономии и Астрологии находится в отдельно стоящем здании в саду: высокая башня за дальним прудом, вы не пропустите ее, — подмигнула Софи, задвигая стул.

— Спасибо, — улыбнулась Дани, допивая чай. — Именно туда нам и нужно.

Глава 6. Минус баллы

Девушки вышли в сад и направились к дальнему пруду, по дороге разглядывая величественное здание, которое с каждым днем выглядело все красивее. Зеленая трава сливалась в один большой ковер, который как будто кто-то ненароком бросил, с каменных стен поместья спадали сухие лианы, которые не стеснялись кричать о долгих годах, проведенных здесь. Сохранившийся особняк стоял гордо и неприступно, и даже завядшие лианы продолжали висеть, издавая едва слышный шелест на ветру. Воспитанницы завернули за угол здания и увидели длинный туннель из цветущих арок. К туннелю вели каменные ступени, а по бокам от входа возвышались статуи.

— Думаю, нам туда, — поразмыслила Дани и скрылась в зарослях.

Бетти последовала за подругой, по дороге оглядывая каменные лица. За аллеей показался пруд, который по своим размером напоминал озеро. Несколько кувшинок лениво подрагивали у берега, в центре водоема плавали утки. За прудом высилась башня, которая на фоне гор, видневшихся из-за забора, казалась миниатюрной. Однако, когда девушки подошли ближе, тут же осознали весь масштаб постройки.

— Сколькими же гектарами земли владеют эти Эйденшвейны! — удивилась Бетти, открывая тяжелую дверь.

Внутри находилось узкое помещение, которое еле вмещало в себя чугунную лестницу, поднимающуюся высоко вверх. Даниэла взглянула в отверстие, но так и не увидела конца.

— И это туда нам нужно подняться? — в ее глазах читался неподдельный страх.

— Не хотела бы я этого говорить, но, видимо, да, — Бетти поставила ногу на одну из ступенек. — Выглядит прочной.

Элизабет принялась подниматься все выше, Дани опасливо шла следом. Лестница упиралась в стены, настолько узким был создан проход.

— Не понимаю, снаружи башня казалась просторной! — возмутилась Элизабет, тяжело дыша. — Как высоко мы поднялись?

— Не знаю, — Дани продолжила идти, стараясь не показывать свое волнение.

От изворотливых ступеней у девушки кружилась голова, а боязнь замкнутого пространства не давала полноценно дышать.

Подруги потратили около десяти минут или больше — они окончательно запутались. Наконец показалась дверь, Бетти трясущейся рукой потянула ее на себя и поймала яркий свет, который вмиг заполнил собой узкий подъем.

— Где же вы были так долго? — у носа Элизабет оказалась молодая девушка африканской внешности.

Ее короткие кудрявые волосы торчали в разные стороны. На нос свисали очки круглой формы, а на шее блестел кулон с изображением солнца. Незнакомка была одета в простое желтое платье до пят и держала в руках стопку книг.

— Мы поднимались, — запыхаясь произнесла Дани, совсем выбившись из сил.

— Боже! Я не ослышалась? Вы, правда, воспользовались лестницей? — Бетти смогла разглядеть еще одну женщину: на вид ей было около восьмидесяти.

Все ее тело покрывала белая мантия, седые волосы были забраны в пучок, лицо оказалось покрытым морщинами. В комнате послышался смешок — Джессика захлопнула тетрадь и с издевкой взглянула на однокурсниц.

— Милые, но как же так! Вы не заметили внизу рычаг? — не могла поверить молодая преподавательница.

— Какой рычаг? Там было темно, — поспешила оправдаться Дани.

— Рычаг, который открывает в стене проход в лифт, — с улыбкой ответила пожилая мадам.

— Ох, — только и смогла выдавить из себя Бетти.

— Ничего, теперь вы знаете, — молодая мисс вытерла руки об подол своего платья. — Проходите и садитесь за свободный стол.

Бетти отдышалась и подняла голову, оглядывая комнату. Все вокруг было сделано из дерева. Лестничный проем размещался в полу, напоминая крышку люка. С правой стороны было поставлено около десяти деревянных парт, из которых были заняты только две: за одной сидела Джессика, а за другой разместился Алла'н. Подруги выбрали парту на втором ряду и опустились на стулья. В центре помещения возвышалась странная золотая конструкция, напоминающая солнечную систему. С потолка свисали золотые звезды, среди них выглядывал полумесяц. Деревянные стены украшали узоры созвездий и комет. С левой стороны было сделано углубление, которое полностью занимали шкафы с книгами. Свет попадал в комнату через стеклянный потолок, а напротив люка с лестницей, прямо под окном с витражами, находился странный механизм, в котором все постоянно двигалось и трещало.

— Что это? — осмелилась спросить Бетти, глядя на «живую» стену.

— Это система открывает проход в наш кабинет, — пропела пожилая мадам, ставя перед девушками стопку книг. — Но туда можно попасть, только если знаешь некоторые уловки. В противном случае, вас разорвет, — внезапно замолчала, — буквально, — поспешила добавить.

Дани втянула голову в шею, Бетти сглотнула.

— Итак, меня зовут миссис Лейль, — представилась молодая преподавательница. — Я буду вести у вас астрологию, жаль только, что в этом году так мало первокурсников. Мою коллегу зовут мадам Энжи, она преподает астрономию.

— Разве это, извините, наука? Астрология, я имею в виду, — Бетти впервые услышала голос Алла'на.

— Нет, молодой человек, вы правы. Астрология — не наука, она намного больше. К сожалению, до нас дошло лишь небольшое количество древних книг, так как в периоды Средневековья они подверглись массовому изъятию. Их ждала та же судьба, что и ведьм, что, конечно, печально, — миссис Лейль прошла в центр зала. — Наука постоянно оспаривается и видоизменяется. Раньше считали, что земля плоская, и у этого было вполне научное объяснение, которое позже было разнесено в щепки более новым доказательством. Астрология же никогда не менялась, к ней прибегали даже самые мудрые и умные люди всех времен. Философы, труды которых мы можем сейчас наблюдать, верили, что по звездам можно прочитать судьбы.

— Даже гении могут ошибаться, — Алла'н медленно сделал жест рукой, как бы подкрепляя свои слова.

Впервые Бетти всерьез обратила на парня свое внимание. Он более не казался ей смущенным или потерянным. Его замкнутость и нелюдимость являлись следствием внутреннего высокомерия и желания превосходства.

— Вы не верите в гениев? — улыбнулась миссис Лейль, облокачиваясь на выступ от галактической конструкции.

— Я не верю в судьбу, — Алла'н откинулся на спинку стула, лениво крутя карандаш в руке. — Мадам Энжи, Ваш предмет стоит с Астрологией в одном курсе, почему так вышло? Вы же должны рассказывать нам историю вселенной и то, как она работает, а не подпитывать сказки и небылицы, — обратился молодой человек к пожилой даме, которая все это время молча наблюдала за студентами.

На вопрос Алла'на она едва заметно улыбнулась, словно могла ожидать подобный ход событий, и, поправив на руке браслет странной формы, произнесла тихим внушительным голосом.

— Я хочу сказать, что, во-первых, это вопрос веры. А как писал в свое время великий философ Кант в произведении «Критика чистого разума» и как считают сегодня многие ученые квантовой физики, наш мир полностью зависит от наших парадигм*.

— Так здесь знают Канта? — улыбнулся парень, незаметно прищурив глаза. — Да и квантовая физика еще только набирает популярность… Значит ли это, что я не ошибся в своих расчетах? Мы находимся в наше время? — Алла'н сделал акцент на слове наше.

— Разумеется. Вы думали как-то иначе? — улыбнулась пожилая дама.

— Видимо, не все здесь живут в одинаковом временном пространстве, — в разговор вступила Бетти, привлекая к себе внимание присутствующих.

— Что ты хочешь этим сказать? — Джессика резко развернулась на стуле и закатила глаза.

— Что это место — сплошной цирк, где каждый вынужден играть свои роли, — отрезал Алла'н, заставляя однокурсницу замолчать.

— Дорогие студенты! Наша вселенная создана таким образом, что понять все ее тайны просто невозможно. Таким же успехом можно спрашивать, как появился человек, что происходит с ним после смерти и прочие вечные вопросы. Да, существует множество теорий, на которые находятся свои сторонники, но в итоге: никто из нас не был свидетелем тех или иных событий, не видел собственными глазами вещи, которые мы теперь можем изучать только в форме причинно-следственных связей. Если говорить о науке, то все мы знаем теорию появления Вселенной — хаос, черная дыра, великий взрыв, что смог доказать при помощи расчетов Стивен Хокинг. Из этой теории следует, что все в этом мире состоит из частиц этого хаоса. В нашей крови находятся те же частицы, из которых состоят небесные тела. Человек не просто так считается микрокосмосом со своей биологией и системой. Подобно планетам, мы рождаемся и умираем, здесь следует сделать акцент на том, что умирая, планета возрождается заново, этот же процесс происходит и со звездами. Такой теории придерживаются представители науки, которые считают, что каждая система возникает на месте другой — мертвой системы. Из этого следует другая загадка человечества — перерождение души. Но это тема не сегодняшнего разговора, хотя они тесно взаимосвязаны, и позже я скажу почему, — пожилая дама замолчала, изучая лица присутствующих.

— Если осознавать, что все в мире взаимосвязано, — продолжила за коллегу миссис Лейль. — Не путать судьбоносные события с обычными случайностями, потому что в мире и это существует во взаимосвязи, — добавила. — То логичным становится и понимание, как движение, расположение и характеристика планет влияют на конкретного человека и мир в целом. Обыденными примерами могут служить приливы и отливы, женские циклы. Каждый день мы видим, как погодные условия: атмосферное давление, циклоны, осадки влияют на здоровье человека. У кого-то перед дождем начинает ломить кости, у кого-то болит голова, реагируя на перепады температуры, у кого-то проявляется сонливость и усталость. Это та реальность, в которой мы существуем. Вы согласны с нами, молодой человек? — обратилась к Алла'ну, потонувшему в своих мыслях.

— Да, вселенная хранит много тайн, и обычному человеку никогда не узнать все ее секреты, — по лицу миссис Лейль можно было понять, что именно такой ответ она и ждала. — Но этот особняк — лишь маленькая частица вселенной, его принцип работы разгадать не так уж и сложно, — обе преподавательницы переменились в лице.

Бетти хитро улыбнулась, Алла'н постепенно стал вызывать в ней симпатию.

— Сегодня мы начнем с астрономии. Откройте свой учебник на странице одиннадцать, — приказала мадам Энжи.

— Дани, нам нужно заполучить этого парня себе, от него много пользы, — прошептала Элизабет, прикрываясь толстой книгой.

— Не знаю, Бетти. Он довольно самовлюбленный, не думаю, что это будет легко. Может, тебе стоит подобраться к нему через Говарда? Они же живут вместе, — так же тихо ответила Даниэла.

— Ты думаешь, они уже успели сблизиться? — Бетти вскинула брови.

— Вдруг, — Дани пожала плечами. — Я, кажется, кое-что поняла… Единственные люди, которые живут в отличной от нашей эпохи, — это персонал особняка, который, если предположить, мог работать здесь при прежних владельцах. Если его не заменили, если ради них в поместье царит вся эта атмосфера, значит, эти люди для чего-то нужны. Вероятно, это связано с теми наследниками, которых ты видела на картине.

— Я не понимаю, Дани. Какой в этом смысл, они ведь умерли два века назад?! — Бетти заговорила чуть громче.

— Да, но ведь персонал об этом не знает, — с этим словами Дани поймала на себе внимание преподавательниц и продолжила читать учебник, вникая в состав планет солнечной системы.

Когда урок закончился, студенты направились к лифту в стене, который открылся благодаря миссис Лейль, нажавшей на рычаг около люка.

Джессика едва задела Бетти плечом, ехидно улыбнувшись при неискренних извинениях.

Когда двери лифта закрылись и раздался противный скрип, миссис Лейль смятенно повернулась в сторону коллеги.

— Эти первокурсники слишком умны. Следует быть острожными со своими словами. Я видела их натальные карты*: мальчишка очень смекалистый и эрудированный. Его воспитывали бабушка с дедушкой, которые выходят из очень влиятельной и богатой семьи. В его карте отмечено, что в прошлой жизни он был кем-то значимым и важным. Брюнетка с прямыми волосами не так опасна, но в ней полно энергии скорпиона*, которая смешена с весами*. Эта девушка хочет быть в центре внимания, она может строить хорошие ловушки, не контролируя свой гнев. Рыжеволосая полна загадок. В ее третьем доме* слишком много планет, она не остановится, пока не получит волнующие ее ответы. Ее подруга, самая тихая и милая из всех, ужасно умна и внимательна, под этим красивым личиком скрывается гений, Энжи.

— Не стоит так беспокоиться, — пожилая дама направилась в сторону книжных полок. — Если все именно так, как ты говоришь, то мы вышли на след. Возможно, среди этих молодых людей есть именно те, кого мы так долго ищем, — улыбнулась старушка, достав с полки тяжелую папку.

После обеда девушки отыскали во дворе особняка стеклянную теплицу, окна которой выглядели настолько ненадежными, что при любом сильном дожде все внутреннее помещение потонуло бы в воде. В теплице повсюду находились растения. По сравнению с кабинетном травологии, обеденный зал выглядел достаточно скудно. Вдоль всего помещения тянулся длинный деревянный стол, заставленный горшками, вокруг стола были расставлены низкие табуретки с зеленой мягкой тканью на сиденьях. В конце теплицы стоял высокий деревянный шкаф, полки которого заполняли различные стеклянные банки и старые книги.

— Добро пожаловать в мой кабинет, — в дверном проеме показалась молодая женщина в весе. — Что же вы еще не разделились по парам? — развела руками.

Бетти и Дани тут же опустились на соседние табуретки, напротив них разместился Алла'н и не отлипающая от него Джессика.

— Как приятно видеть новых учеников! — с лица преподавательницы не сходила улыбка. — Но мне не нравятся ваши группы, так дело не пойдет. Дайте-ка подумать… — Женщина переводила взгляд между студентами. — О да, я знаю. Ты, — обратилась преподавательница к Дани. — Поменяйся местами с девушкой напротив.

— Что? На каком это основании? — возмутилась Джессика, Дани же совсем растерялась.

— Потому что я так решила. Ну же, не тяните время, — женщина направилась к книжному шкафу.

Даниэла нервно сглотнула, обошла стол и опустилась на место Джессики, пока та повторила все те же движения через противоположную сторону стола.

— Извини, — прошептала Дани, уткнувшись в юбку своего платья.

— Что? — в голосе Алла'на послышалась усмешка. — За что ты извиняешься?

— За то, что ты теперь со мной в команде, — Дани ощутила, как вспотели ее ладони.

— Ты можешь поднимать глаза, когда говоришь? Я едва разбираю твое бормотание, ладно? — Алла'н слегка дотронулся до подбородка девушки, приподняв ее голову. — Так-то лучше, — Даниэла впервые встретилась с глазами брюнета так близко. Они были черными, как бездна, и смотрелись на его лице с идеальной природной красотой. — Хм, — его лицо озарила улыбка.

— Что? — Даниэла испуганно распахнула глаза.

— Вот так повезло мне, мисс.

Девушка недоумевая оглянулась на подругу, Бетти победно улыбнулась, продумывая в голове очередной безумный план. Джессика сверлила «хрустальную куклу» взглядом, резко одарив ее широкой улыбкой, которая напоминала безумие заключенного.

— Вы похожи, словно брат с сестрой, — заключила преподавательница, глядя на Алла'на и Даниэлу и раскладывая перед каждым студентом по листку с какими-то рисунками и рецептами.

— Меня зовут миссис Э'дольф. Как вы уже поняли, я буду вести у вас травологию. На первом курсе мы особо не готовим, скорее занимаемся теорией. Неправильный рецепт зелья может привести к печальным последствиям, — почти пропела женщина. — Если хорошо знать все о травах, то можно никогда не пользоваться таблетками. Если вам понадобятся средство от бессонницы или печенье для поднятия настроения, то прошу в мою лавку, — подмигнула миссис Э'дольф, тряхнув своими пухленькими щечками. — Перед вами лежат древние рукописи, которые содержат важную информацию. Дома вы должны выучить, от каких недугов помогают эти травы.

— Извините, но ведь здесь список из пятиста ингредиентов, часть из которых я даже не слышала ни разу, — начала Джессика, но преподавательница тут же заставила ее замолчать.

— Верно, мисс. Вы должны знать все о каждом ингредиенте. Одна только ромашка помогает от множества болезней.

— Но где взять информацию? — удивилась Бетти, боясь услышать ответ.

— В библиотеке особняка, юная леди, — закончила миссис Э'дольф, самодовольно усмехнувшись.

***

— Как это вообще возможно? — не унималась Бетти. — По астрономии выписать составы всех планет с учетом временных периодов и изменений, да еще и обозначить количество, проценты и масштабы ингредиентов. Как я узнаю, сколько металла содержится в ядре Марса?! У Марса вообще есть ядро? А металл? — обратилась к Дани.

— Ох, Бетти… — Протянула девушка. — А ведь это еще только два урока прошло. И даже не начало недели… — продолжила подруга, спускаясь по лестнице.

Было время ужина. Даниэла еле перебирала ногами, про себя отмечая, что корсет был закреплен слишком туго. В обеденном зале людей было в разы больше, чем утром. Казалось, все студенты особняка решили забежать на запах запеченной курицы, доносившийся с кухни. Подруги выбрали свободный столик в самом конце помещения и позвонили в колокольчик. Через несколько минут перед девушками лежали тарелки с варенной картошкой, посыпанной укропом и зеленым луком, долгожданной курицей, клубничным пудингом, горячей шарлоткой, от которой до сих пор шел пар, фруктами и овощным салатом. Бетти выбрала черный чай с земляникой, а Дани зеленый с имбирем.

— Можно к вам? — около столика появилась Гвен.

Она держала в руках пиалу с фисташковым мороженым. Рядом с блондинкой была еще одна девушка, которую Бетти видела впервые. Стройная брюнетка с прямой челкой, по своей одежде и повадкам, напоминающая японку. Однако ее аккуратный восточный носик и маленькие губы с темно-алой помадой сильно выделялись на фоне огромных зеленых глаз, вытянутых, как и у всех представителей стран Японии, Китая и Кореи.

— Шарлотта Э'сфен, моя подруга, — Гвен опустилась за свободный стул. — Ей повезло: не надо учить первокурсников правилам. Но вы не думайте, я ни о чем не жалею. Вы мне нравитесь, правда.

— Спасибо, Гвен, — заключила Бетти.

— Как учеба, девочки? — не унималась блондинка, поедая свое мороженое.

— У нас было всего два предмета, а домашней работы мы получили столько, будто я проучилась здесь уже месяц и накопила кучу долгов, — Бетти надавили на больное.

— Понимаю, — подала голос Шарлотта. — Суббота и воскресенье здесь считаются свободными днями, но в реальности никто из студентов никогда не отдыхает. Библиотека — вот наша «комната отдыха».

— Но зачем? — простонала Бетти, наполнив рот картошкой.

— Чтобы у студентов не было времени разгадывать тайны, — Даниэла отложила в сторону вилку. Впервые девушка выглядела рассерженной.

— Правильно, Дани, — улыбнулась Гвен, в сердцах ощутив гордость за своих подопечных.

***

На последнем уроке девушек порадовал приятный молодой преподаватель по имени Э'фис. Он рассказал студентам о существовании чакр — энергетических центрах в теле человека. Весь урок был направлен на изучение истории их появления, а домашнее задание представляло собой создание рисунков, где должны быть показаны места расположения чакр в теле человека и их основные значения.

Все учащиеся сидели в основном молча, говорил один профессор. Кажется, он нашел такое поведение первокурсников обычным, скинув все на усталость и большое количество полученной информации в первые дни проживания в особняке. Джессика тоже молчала, сложно было сказать, слушала ли она лекцию мистера Э'фиса вообще, так как ее глаза на этот раз были направлены в пустоту и почти не поменяли своего внимания в течение всего урока. Молчал даже Алла'н, который сегодня проявил себя как любитель быть центром мира.

— Странно, что он не сказал ни слова, — задумалась Дани по дороге в гостиную, где каждый вечер среды проходило общее собрание.

— Кто? — не сразу поняла Бетти.

— Алла'н, конечно, — Даниэла завернула в восточное крыло.

— С чего бы ему говорить? Мистер Э'фис не рассказал нам ничего абсурдного. Я уже откуда-то знала про чакры, — Бетти ушла в свои мысли, но, сделав несколько шагов, вернулась к разговору с подругой. — Ты что это? Только не говори, что он тебе приглянулся! Дани, этому парню хочется быть ближе к власти, ему не нужны милые девушки вроде тебя.

— Я знаю это и без твоих советов, — лицо Даниэлы приобрело багровый окрас. — Просто мне показалось, что он что-то увидел, когда посмотрел мне в глаза.

— Полагаю, твое симпатичное лицо, — закончила Бетти.

Девушки прошли в гостиную, заняв место на диване. Даниэла опустилась рядом с Алла'ном, но тот не подал и виду, что его это как-то заботит.

— Уже начали делать домашнюю работу? — Джессика ядовито улыбнулась.

— Пожалуйста, прекрати так делать, ты похожа на пиранью. Не в том плане, что ты такая же страшная, — тут же принялась оправдываться Бетти, заметив на лице соседки раздражение. — Ты очень даже ничего, но вот когда улыбаешься, то выглядишь так, будто сейчас вцепишься мне в горло. И нет, мы еще не приступали.

— Хорошо, — в поведении девушки что-то резко изменилось. — Я думаю, мы должны помогать друг другу, хотя ни ты, ни, тем более, твоя симпатичная подружка мне не нравитесь.

— Вот это открытие, — надулась Даниэла, но Джессика это грамотно проигнорировала.

— Я предлагаю искать информацию по выходным в библиотеке вместе, так будет быстрее, и, может, я смогу нормально выспаться.

— Хорошо, — согласилась Бетти, удивив Даниэлу.

— А что ты скажешь? — обратилась Джессика к парню.

— Извините, леди, но у меня уже есть помощник, — Алла'н скучающе зевнул.

Бетти раздраженно сжала губы.

— Кто хоть? — ее мнение об этом парне менялось каждую секунду.

— Говард.

— Говард, — протянула девушка, откидываясь на спинку дивана. — А ты знаешь, что мы с Говардом тоже знакомы?

— Знаю, — брюнет все еще не менял позы. — А еще я знаю, что ты ужасно боишься пауков.

Элизабет открыла рот, чтобы возмутиться, но внезапно дверь гостиной распахнулась, и в помещение вошли мисс Эйденшвейн и Нойн собственной персоной. Директор прошла к остальным учителям, когда ее сын остался стоять в центре комнаты.

Конец ознакомительного фрагмента.