Ещё одна жизнь. Том 1

Holly Hope Karter, 2021

Говорят, что для того, чтобы начать новую жизнь, необходимо, чтобы руины старой обратились в пепел. И самое сложное – бросить зажженную спичку на обломки того, что раньше было для тебя всем. Сил тебе хватит. А смелости? Перед вами – первый том четвертой книги из цикла "Еще один…", роман о любви и дружбе, который щекочет нервы и чистит слезные каналы. Спасибо, что вы со мной и моими героями! С любовью и уважением, ваш Автор Содержит нецензурную брань.

Глава 4

*Логан*

Я проснулся на рассвете и не сразу понял, что меня разбудило.

Хоуп была рядом. Она обнимала меня со спины. Ее хрупкая рука лежала на моем боку.

«И что это было?!».

Несколько секунд я прислушивался, но ничего не происходило. В квартире царила тишина. Соседей слышно не было. Но я был уверен — я проснулся не просто так.

Чутье подсказывало — что-то не так. Но что именно…

Я нахмурился, когда Хоуп всхлипнула за моей спиной, и осторожно повернулся к ней. И обомлел.

По ее лицу стекали и впитывались в подушку слезы.

— Малыш, что случилось?

От волнения волоски на шее моментально встали дыбом. Холодок лизнул виски.

Девушка не ответила. Ее глаза оставались закрытыми. Ресницы дрожали.

Она спала! И плакала во сне!

Я осторожно просунул руку под ее шеей, обнял и прижал к себе.

— Тише, я рядом, все хорошо.

Хоуп снова всхлипнула и обхватила меня рукой. Она все еще спала. И продолжала плакать.

— Ты трус.

Она сказала это так четко, что я вздрогнул от неожиданности.

— Чертов трус!

Я медленно отстранился от любимой и заглянул в ее лицо. Лоб девушки прочертили морщины, губы подрагивали в подобии оскала.

«Да что же такое ей снится?! Неужели…я?».

Теплая ладошка скользнула по моему животу вверх. Она погладила меня по груди и вернула руку на прежнее место.

Я с досадой прижал девушку к себе.

«Она наверняка спорит со мной во сне. Насчет моих кошмаров».

Досада обожгла рот.

«По-моему, Грин, пора выполнить обещание. Твоя женщина считает тебя трусом!».

Я прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Сердце, как и всегда, когда я думал про звонок Элли, начало биться сильнее. Кишки скрутило в тугой узел.

Я слишком долго откладывал это. Слишком долго! И ведь всегда были причины!

Казалось, что сейчас момент был подходящий. Все наконец успокоились. Все начало вставать на свои места. Стив и Элли поженились. Мы с Хоуп тоже. Джеймс и Мия… у них все было в порядке. Даже Коннор больше не напоминал ходячий труп! У него появилась надежда выпутаться из этой передряги с фрилансерами.

Но я все тянул и тянул со звонком. И ведь все уже знали про мои… проблемы. А я тянул…

Мне стало стыдно перед моей сильной смелой девочкой, и я нежно поцеловал ее в лоб.

— Ты просто сбежал.

Я нахмурился, прижимаясь губами к ее теплому лбу.

«Я? Сбежал? Куда?!».

Я снова отстранился прижал ладонь к ее щеке.

— Эй! Я здесь! С тобой!

Хоуп шумно вдохнула и замолчала. Все ее тело напряглось. Она просыпалась.

Я наблюдал за женой с удивлением, пытаясь понять, про что она говорила.

В смысле «сбежал»? Куда? И когда?

Хоуп медленно открыла глаза и несколько раз быстро моргнула, словно стряхивая с ресниц сон. Потом, словно почувствовав мой взгляд, медленно повернула голову и испуганно посмотрела на меня.

Я тепло улыбнулся, нутром обращаясь в глыбу льда.

— Доброе утро. Кажется, тебе снился не самый приятный сон, да?

Девушка отстранилась от меня, легла на спину и прикрыла глаза ладонью.

— Не то слово, Логан, совсем не то слово. Вообще не то слово.

Я потянулся и поцеловал ее в щеку.

— Я уже начал переживать.

— Все в порядке, просто… идиотский сон. Не более.

— Рассказать не хочешь?

— Не очень.

Девушка говорила тихо и очень грустно.

Я осторожно вздохнул, наблюдая за ней. С одной стороны, мне страшно хотелось узнать, что довело мою любимую до слез во сне! А с другой… я боялся услышать, что это был я.

Но что она имела ввиду, говоря, что я сбежал?

— Куда ночь, туда и сон, Логан. Куда ночь, туда и сон.

Когда Хоуп повернулась к окну, я досадливо поморщился.

В последнее время Хоуп часто так делала. Смотрела в окно и повторяла эту фразу.

Я прокрутил в памяти последние недели. Вспомнил почти каждое утро. И пришел к неутешительному выводу. Не только меня мучили кошмары. Вот только проснулся я из-за ее кошмара впервые.

«А ведь это я научил ее этому трюку».

Я вспомнил Кристину и невольно поежился. По спине галопом пронесся табун мурашек.

Давно я не вспоминал сестру, но ее образ, вставший перед моим взглядом, был таким детальным, словно мы виделись только вчера.

Крис…

После смерти отца она часто плакала во сне. Наши комнаты были соседними, и я просыпался ночью от ее криков, приходил к ней, будил и успокаивал, пока мать…

Скулы свело от нахлынувших воспоминаний, и я отогнал их прочь.

Я будил сестру и подолгу сидел с ней. Она рассказывала мне свои сны, плакала, а я держал ее за руку и ждал, когда она успокоится. А потом указывал на окно и просил: скажи, «куда ночь, туда и сон».

Этот прием помогал ей справиться с кошмарами. Забыть их. Отпустить.

Сейчас, спустя годы я понимал — проблемы Кристины тогда только начинались. Она взрослела, и проблемы росли вместе с ней. Потом она вырвалась из-под надзора матери… и подсела на наркотики.

Я слишком поздно узнал об этом…

Но тогда что еще я мог сделать? Только попросить ее сказать волшебные слова. И они работали. Так же, как сейчас работали со снами Хоуп.

Каждый раз моя девочка забывала, что ей приснилось. Вот только ее настроение надолго портилось.

Хоуп потянулась, поежилась и встала с кровати. А я сел, собрался с духом и сказал:

— Ты говорила во сне.

Девушка медленно повернулась ко мне. В зеленых глазах застыл испуг.

— Довольно четко, кстати говоря.

— И что же я говорила?

Я склонил голову вбок. В груди заворочался червячок сомнения.

«Не похоже, чтобы ей снился я. Либо она боится говорить со мной про нас, либо…».

— Расскажу, если ты расскажешь, кто тебе снился.

Хоуп едва заметно побледнела. И по ее смущенному и потерянному виду я сразу понял, что снился ей… не я. И даже обрадовался! Ведь это означало, что не меня она трусом обзывала! А потом…

А потом я вспомнил ее слезы. Боль в голосе. И это «сбежал».

«Твою мать».

Я встал с кровати и подошел к любимой.

Сердце билось сильно, гулко. Мурашки грызли шею и плечи. Хотелось стряхнуть их с себя, как холодные капли дождя.

Только что проснувшаяся Хоуп следила за мной и выглядела уставшей, потерянной.

— Кто тебе снился?

«Голос не дрожит! Победа, молодец!».

Я нервничал, задавая этот вопрос. Потому что теперь, когда я выяснил, что это не я довел ее до слез, усилились и желание узнать правду, и страх услышать ответ.

Девушка поморщилась.

— Это неважно.

Я покачал головой, не сводя с нее пристального взгляда.

— Ты плакала во сне. Обвиняла его.

Хоуп осторожно вздохнула, когда я обнял ее. Маленькие ладошки скользнули по моей груди к плечам.

— Логан…

— Кто это был? Кто…

Я осекся, но закончил фразу.

–…сбежал от тебя?

Уже договаривая, я точно знал, кто именно ей снился.

Я смотрел в спокойное лицо любимой и тяжело дышал, пытаясь проглотить бьющееся где-то в глотке сердце.

Хоуп тяжело вздохнула и зажала переносицу пальцами.

— Логан, мне приснился…

Нервы натянулись и зазвенели гитарными струнами. У меня был повод переживать если ей приснился тот, о ком я думал. И я молился про себя:

«Давай, скажи это. Хотя… Нет! Не говори! Пусть я ошибусь!».

— Мне приснился Дэнни. И пока ты не вздумал приревновать, Я ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРЮ. Это ничего не значит.

Девушка нахмурилась.

— Между нами ничего нет, ты же знаешь это, так?

Я медленно кивнул, пытаясь выровнять дыхание.

Твою мать.

Твою мать!

Хоуп устало улыбнулась. В ее взгляде мелькнула тоска, и меня словно обдало кипятком.

— Мне… неловко, прости. Давай не будем об этом, ладно?

Девушка прижалась ко мне и вздохнула, болезненно, рвано.

Я нежно поцеловал ее в висок.

— Ты скучаешь по нему?

Вопрос вырвался против воли, и я тут же пожалел, что задал его.

Хоуп неопределенно пожала плечами.

— Нет.

Я вскинул брови.

Она не врала. Я всегда мог понять, когда она врет. И сейчас Хоуп не врала. Она действительно не скучала по Стоуну.

«Либо убедила себя в этом».

Девушка закусила губу.

— Я просто… не понимаю, почему он исчез. А неопределенность… она мучает. Думаю, ты и сам испытывал нечто подобное.

Я тут же вспомнил долгие мучительные дни, когда она пряталась от меня в Портленде после того, как на нее напал Сойер Такер, ее бывший муж.

Бесконечные в своей мрачной неопределенности дни.

— Конечно, испытывал.

Девушка вздохнула.

— Впрочем, сейчас мне уже все равно. Просто… Он очень помог мне в трудную минуту, знаешь. Был рядом, поддерживал. Наши отношения сильно изменились за очень короткий срок. Я думала, что мы стали друзьями. Но… с друзьями так не поступают. Значит, я ошиблась в нем.

Я прикрыл глаза, прекрасно понимая, что сейчас, когда Хоуп прижималась ко мне всем телом, мое сердцебиение могло сдать меня с потрохами.

Оставалось надеяться, что она решит, что я ревную, и даст мне по шее за это, не догадавшись об истинных причинах моей тревоги.

— Знаешь, видимо, он был прав. Не так много в нем чести и достоинства, раз он нарушил свое слово и сбежал из города, не попрощавшись.

Я едва не задохнулся от нахлынувших на меня эмоций.

Тоски, боли, сожаления.

И злости…

— Может, не стоит судить его так строго? Вероятно, у него были причины пропасть. Ты же не знаешь всего.

Девушка поморщилась и отошла от меня.

— С каких пор ты начал защищать его?

Я осторожно вздохнул, наблюдая за тем, как Хоуп достает из комода домашнюю одежду.

— Я не защищаю его. Просто говорю — может, у него были причины.

«Лучше заткнись! Просто заткнись! Иначе проговоришься… и что тогда?!».

Девушка смерила меня скептическим взглядом.

— Тебе не кажется, что уж с тобой он точно связался бы хоть раз за эти месяцы?

«Скорее с тобой, чем со мной».

Если раньше подобные мысли заставляли мою кровь кипеть в венах, то сейчас, после того разговора на мальчишнике Командора…

— В любом случае…

Она опустила взгляд и замолчала. Я скрестил руки на груди, наблюдая за ней.

Хоуп смотрела в одну точку и о чем-то думала. И мне страшно хотелось забраться в ее красивую головушку!

Когда девушка снова подняла на меня взгляд, я выдавил улыбку. В моих любимых зеленых глазах больше не было ни боли, ни тоски. Только острая, как заточенный нож, сталь.

— Мне плевать. Он сбежал. И пусть больше не появляется.

Она подошла ко мне, привстала на носочки и чмокнула в щеку.

— Давай не будем о нем, ладно?

Девушка тепло улыбнулась и подмигнула мне.

— Я в душ, а потом рассчитываю выпить кружку ароматного кофе.

Я машинально кивнул, думая о своем, и не сразу понял, почему Хоуп уставилась на меня с открытым ртом.

— Да ладно? Серьезно?!

Я засмеялся и покачал головой.

— Одну. И, возможно, кофе будет без кофеина.

Девушка тяжело вздохнула и пошла на выход из спальни. Уже в дверях она обернулась и показала мне язык.

— Сам пей свой чай.

— Это кофе.

— Кофе без кофеина — это чай!

Девушка вскинула кулак и вышла из спальни. А я смотрел ей вслед, стискивая челюсти.

Твою мать.

Твою мать!

ТВОЮ МАТЬ!

«Может, все обойдется? В конце концов, прошло уже столько времени и…».

Я схватил одеяло и со злостью отбросил его в сторону.

Не обойдется.

Хоуп и Дэнни действительно сблизились. Да, он был влюблен в нее, но в нашу последнюю встречу я не заметил в его взгляде, направленном на мою жену, ни похоти, ни страсти. Только нежность и тепло.

Что-то изменилось в Стоуне. В его отношении к Хоуп.

Мне не хотелось, мне не нравилось признавать этот факт, но они действительно стали близки друг другу.

«Я не скажу ей. Я не могу, не могу рассказать! Не сейчас!».

Я вцепился в подушку и оскалился.

«Ты понимаешь, что она все узнает, рано или поздно? Понимаешь это?!».

Я понимал, прекрасно понимал. И злился.

Я должен был все ей рассказать. Сразу же, как узнал сам! Должен был, но выбрал не ее.

«Ты еще можешь все исправить, Грин. Ничего непоправимого не случилось!».

Я ухмыльнулся и заскрипел зубами.

«Да нет, кое-что НЕПОПРАВИМОЕ случилось».

Я не знал, как Хоуп отреагирует на известие. Она беременна! Ей нельзя нервничать! Ей и так досталось! И мне так сильно хотелось дать ей передышку! Хоть немного покоя!

«К слову о покое! Для этого ты должен позвонить Элли!».

Скулы свело. Ткань наволочки затрещала в моих пальцах, и я отшвырнул подушку прочь.

«Я позвоню. Обязательно позвоню. Но рассказывать не стану. Не сейчас».

Голову сдавил ледяной обруч. Волоски на шее встали дыбом.

«Она все равно узнает. Все узнает! И то, как долго ты скрывал от нее правду! Как она к этому отнесется, а?! К тому, что ты выбрал не ее!».

Я уставился на кровать, слушая шум воды, доносящийся из ванной комнаты.

«Ты в безвыходной ситуации, друг».

Сжатые кулаки едва заметно подрагивали. В груди кипящей лавой разливалась злость.

Прямо сейчас, в это самое мгновение, мне нужна была Исповедь.

Потому что прямо сейчас, стоя посреди спальни, я ненавидел своего брата.

Камрада.

Я ненавидел Коннора всем сердцем.

ЗА 1,5 МЕСЯЦА ДО ЭТОГО

В баре играл джаз. Приглушенный свет и темные тона интерьера создавали потрясающую атмосферу.

Мы сидели за деревянным столом на мягких диванных подушках и отмечали грядущую свадьбу нашего негласного предводителя.

Алкоголь тек рекой. Мы болтали, не умолкая, и хохотали, как ненормальные, провожая нашего товарища из холостяцкой жизни в плавание под названием «Брак».

Пару раз я вспоминал мальчишник Джеймса. И Сойера Такера. Наше «расследование». Наши поиски неуловимого засранца, бывшего мужа Хоуп. Все, что было с ним связано. И радовался, что это дерьмо осталось в прошлом, а сам Сойер Такер распался пеплом в крематории.

Джеймс встал из-за стола и театрально поклонился.

— Друзья! Я предлагаю поднять бокалы за нашего товарища, собрата, камрада, отче нашего!

Мы с Коннором с хохотом рухнули на стол. Командор широко улыбнулся.

Слишком хорошо все помнили его колоратку. И он тоже хорошо ее помнил. Потому и не позволил никому из нас поженить их с Элли.

Джеймс сверкнул глазами.

— Если когда-нибудь меня спросят: «Мэттис, скажи, как зовут самого близкого человека в твоей жизни?», я без стеснения отвечу: Мия, моя жена.

Он подмигнул Стиву.

— А после этого я добавлю: знаете, кто нас поженил? Тот человек, который дал мне шанс на новую жизнь. Благодаря которому я до сих пор жив.

Командор покачал головой. Кажется, его глаза увлажнились. Вот только понять, от алкоголя, смеха или слов камрада, было невозможно.

В груди разлилось тепло.

Стивен Бушем не только Джеймсу подарил еще один шанс. Буквально подарил ему новую жизнь. Еще одну жизнь.

— Мужчина, которому пришлось несладко на жизненном пути. Но каждое испытание он встречал с гордо поднятой головой и расправленными плечами. Мужчина, который выдержал все трудности и не сломался, и хрен знает сколько еще собирается топтать бренную землю своими башмаками, дай вселенная тебе как можно больше дней под этим солнцем!

Коннор застонал и прижал ладонь к животу.

— Камрад, твою мать…

Я смотрел на Джеймса и не верил своим глазам.

Камрад и сам расчувствовался, произнося тост.

— Мужчина, который спустился в преисподнюю и по сей день носит в себе ад. Но всем, кто его окружает, дарит только любовь и заботу.

По рукам побежали мурашки. Волоски моментально встали дыбом.

Я вздохнул и покачал головой.

«Черт. Хорошо сказал!».

Командор растроганно улыбнулся и кивнул, поднимая бокал.

— Ты это… прекращай, а то Логан сейчас разрыдается.

Я захохотал, хватая бокал.

— За Командора!

— За Командора!

Дружный ор дополнился звоном стекла.

Я с удовольствием глотнул виски, краем глаз наблюдая за Коннором.

После того разговора в гараже он будто избегал меня. Честно говоря, я был уверен на все сто, что он избегает меня. Но не мог понять, почему.

Хоуп ничего мне не рассказала. И я не стал расспрашивать.

Между ней и камрадом завязалась очень интересная дружба, и я не хотел влезать в нее своими грязными башмаками. Та нежность и забота, с которой они относились друг к другу — это дорогого стоило.

Сейчас Коннор выглядел довольным и счастливым. И я бы с удовольствием поверил в то, что с ним все в порядке. Если бы не заметил, как пристально он сканирует бар.

Наш снайпер всегда был настороже, но сегодня он был похож на параноика.

«Или на человека, за которым может охотиться вся его Гильдия. Гильдия не самых приятных ребят, наемников, профессиональных убийц».

Я с досадой подумал про Дэнни, мать его, Стоуна. Если бы он не исчез, я бы постарался вызнать у него как можно больше про этих ребят.

Коннор рассказал нам много полезного и интересного про этих чертовых фрилансеров. Все, что он знал, помнил или предполагал. Но времени прошло слишком много. И той информации, которой он владел, было мало. Тревожно мало. К тому же проверить ее актуальность не было никакой возможности, а узнать что-то новое было… не у кого.

Если камрад говорил правду, в чем я не сомневался, преданность фрилансеров своей Гильдии напоминала культ. И мне нужен был чертов Стоун, чтобы узнать про них больше. Как можно больше. В конце концов, он задолжал мне пару ударов. И я действительно скучал по этому парню.

Много лет мы сталкивались лбами, пытаясь прикончить друг друга. И лишь после бостонского офиса и ада, через который мы прошли бок о бок, я смело мог сказать — враги из нас вышли дерьмовые. Впрочем, как и друзья. Но… мы не были чужими людьми.

«Хотели бы убить друг друга — давно бы убили. Мастерства нам обоим не занимать».

Мне нужен был Стоун, но каждый раз, когда я пытался дозвониться до него, оператор неизменно переводил меня на голосовую почту. И в конце концов я сдался.

«Захочет — перезвонит, сам выйдет на связь. А не захочет… что ж, пересечемся когда-нибудь. Надеюсь, будет не слишком поздно. Этот мир слишком тесен для нас двоих, раз мы постоянно сталкиваемся лбами в разных его уголках»

Дэнни слинял, не сказав никому ни единого слова. Даже Хоуп.

Он всегда так делал. Пропадал. Исчезал с радаров.

«Но ведь раньше он никогда не давал обещаний не пропадать, да?».

Я действительно удивился, когда мужчина нарушил свое обещание, но тому, что он пропал — нет. А еще я не мог отделаться от мысли, что мы с ним могли наладить отношения. И, вполне возможно, что я смог бы перетянуть его на нашу сторону.

Дэниел Стоун был ценным союзником и без своей роли в Гильдии. Но его статус командира отряда дал бы нам еще больше. Особенно сейчас, когда камрад мог оказаться под прицелом тех, про кого мы знали не просто мало.

Катастрофически мало.

Я отвлекся от своих мыслей и засмеялся, когда Командор положил на стол перед Коннором монетку.

— Если ты сможешь повторить, я назову сына в твою честь. Но только второго!

Он повернулся ко мне и хитро улыбнулся.

— Я обещал назвать первого в честь этого засранца.

Я усмехнулся.

— Было дело.

Я помнил слова, которые сказал Стив в офисе, когда меня подстрелили, помнил его обещание. Тогда его голос пробивался в мое сознание сквозь страх и держал на плаву, словно спасательный круг.

Неприятный холодок зазмеился по позвоночнику. Я отогнал воспоминания прочь и переключил внимание на Джеймса, который возмущенно надулся.

— А в честь меня? Я чем хуже? В честь меня сына назовешь?!

— Лишь бы не дочь.

Я засмеялся и вздрогнул, когда снайпер хлопнул ладонью по столу.

Левый бок пробила боль, и я согнулся пополам, выпуская весь воздух из легких.

«Твою мать!».

Боль была сильной, но прошла быстро. Нервные импульсы бегали по ребрам, обжигая их. Я прикрыл глаза, восстанавливая дыхание.

«Вот черт! Опять!».

Еще одна проблема, которая досталась мне после офиса. Хоуп не знала про это, но внезапные громкие звуки теперь запускали ток по всему моему левому боку. Мне требовалось время и определенные усилия, чтобы начать дышать нормально.

Я не сразу понял причину этих болей. Но когда в один из вечеров Хоуп уронила на пол смартфон, меня согнуло пополам. В тот вечер я едва не выплюнул легкие, и моя девочка испугалась.

Тогда я отшутился невралгией. Как и в следующие несколько раз. И надеялся, что она не установила закономерность между абсолютно разными, но с одинаковым результатом — внезапным громким звуком — событиями и моими приступами.

«И ты скрываешь от нее такую важную вещь…».

Да, я скрывал от нее эти приступы. Потому что не хотел давать новый повод для волнения. Я собирался поговорить об этом с Элли, потому что врачи, к которым я сходил тайком от Хоуп, после нескольких анализов, рентгенов и прочих снимков не смогли ответить, что со мной происходит, и предложили обратиться… к специалисту более узкого профиля.

К мозгоправу.

Я осторожно выпрямился и встретился взглядом с Командором. Он пристально следил за мной, слегка прищурившись. Карие глаза поблескивали в тусклом свете потолочных светильников.

Он спросил одними губами:

— Ты в порядке?

Я кивнул и перевел взгляд на хохочущего Джеймса, отбирающего монетку у Коннора.

Мне захотелось провалиться под пол. Я обманывал не только любимую женщину, но и мужчину, которому был обязан. Который и мне подарил еще один шанс на новую жизнь.

Джеймс улыбнулся. Так, как умел он один.

Чтобы у окружающих со слабыми нервами остановилось сердце.

— Похоже, второго сына он все-таки в мою честь назовет.

Амбал хлопнул по столу — левый бок никак не отреагировал на громкий звук, потому что я ждал его — и монетка подпрыгнула.

Коннор досадливо крякнул и моментально схватил ее. Спустя пару секунд кружок металла опустился на дно бокала камрада.

Я усмехнулся, кожей чувствуя колючий взгляд Командора. И сгорал от стыда…

***

Джеймс и Коннор препирались. Как обычно. Я смеялся, наблюдая за ними. Как обычно. Командор безуспешно пытался вправить им мозги. Как обычно.

Все было, как обычно. Кроме пристальных взглядов, которыми наш снайпер провожал каждого проходящего мимо нашего столика мужчину.

Я повернулся и хлопнул его по плечу, когда он проследил за очередным незнакомцем.

— Неужели эти ребята работают настолько грязно?

Коннор вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул на его левую руку, и он усмехнулся.

— Это рефлекс. Ничего не могу с собой поделать.

Джеймс наклонился над столом и внимательно посмотрел на камрада.

— Дружище, ты, конечно, на мисс Мира не тянешь, но выглядишь лучше. Сегодня.

Снайпер поморщился и бросил на меня быстрый, но очень многозначительный взгляд.

Я невольно нахмурился. Что-то мелькнуло в глубине его глаз…

— Я знаю, что вы за меня, парни. С такой командой…

Он поднял бокал.

–…мы бы спасли мир.

Командор усмехнулся, чокаясь с Коннором.

— Для начала нам нужно спасти твою задницу.

«И позаботиться о том, чтобы никого из наших не зацепило».

Мы не говорили про это. Потому что это было слишком очевидно. И слишком тревожно. Теперь каждому из нас было, что терять.

Джеймс двинул Стива в плечо.

— Знаешь, о чем я подумал?

Командор вопросительно посмотрел на него. Мы с Коннором переглянулись и застыли в ожидании продолжения. Уж слишком странно улыбался наш камрад.

Джеймс поднял бокал.

— А ведь каждый в нашей команде так или иначе начал новую жизнь. И не один раз.

Камрад ткнул пальцем в меня.

— Ты свалил из армии после военного суда, на котором, да простят меня собравшиеся здесь его участники, тебя с огромной вероятностью отправили бы… в места не столь отдаленные…

Мы с Командором переглянулись.

«Или куда похуже…».

–…и начал новую жизнь в роли Бонда на минималках.

Джеймс развел руками, когда я засмеялся.

— На правду не обижаются, до Бонда тебе далеко. НО! Ты встретил Хоуп, и скоро начнешь новую жизнь в качестве мужа и отца. А еще ты выжил после серьезного и опасного для жизни ранения и выбрался из комы. Так что — аж три раза.

Я кивнул, довольно улыбаясь.

Камрад повернулся к Коннору.

— Ты слинял от своей братии и начал новую жизнь в качестве спецагента тире снайпера. Благодаря Лизе наконец-то отпустил свое прошлое. Я думаю, это тоже считается. И выстрел в упор пережил благодаря тому, что настолько ненормальный, что у тебя даже органы не там, где надо.

Коннор хмыкнул, задумчиво глядя в стол. Шутка камрада пропала втуне, но тот словно не заметил и указал на Стива.

— Ты ушел из армии в военный суд. Оттуда слинял и собрал всех нас. И завтра станешь мужем. То есть, тоже три раза.

Командор улыбнулся и хлопнул его по плечу.

— А ты?

— А я сбежал из Техаса. Выжил в той заварушке в Таиланде. Логан, сукин ты сын, никогда слона тебе не прощу!

Парни недовольно забурчали, и я вскинул ладони.

— Виноват, идиот. Принимаю.

Коннор покачал головой.

— Идиот он, видите ли. Нет, Логан! Это слишком гуманно! Джеймс, ну-ка выдай что-нибудь этакое.

Камрад выругался, и мы со снайпером застонали, театрально закрывая уши. Стив закашлялся, поперхнувшись виски.

— Господи! Это я еще не слышал! Откуда ЭТО в твоем словарном запасе?

Джеймс пожал плечами.

— У одного фрилансера спер.

Я повернулся к Коннору. Тот едва заметно побледнел и вскинул руки.

— Не у меня, не у меня.

Я посмотрел на Джеймса и улыбнулся.

— Дэнни.

— Он самый.

Снайпер зашелся в кашле и отставил бокал в сторону.

Камрад посмотрел на него с напускной заботой.

— Может, тебе детскую бутылочку дать?

Коннор отмахнулся от него, а Стив захохотал.

— А давайте соску на горлышко натянем?

Он указал взглядом на бутылку виски.

Джеймс округлил глаза в притворном ужасе.

— Ты забыл, что творит наш малыш, когда напивается? Нет уж! Давайте принимать пьяного камрада дозировано. Раз в столетие!

Я ухмыльнулся, вспоминая каждый раз, когда напивался сам Джеймс. И Стив. И я. И все, что мы творили под алкоголем.

Наш «малыш» был самым спокойным из нас, когда принимал лишнего.

А потом я вспомнил Мексику. И Бангкок. И невольно похолодел.

«Обычно самый спокойный. Чаще всего…».

Джеймс похлопал, привлекая наше внимание и лишая слуха людей за соседними столиками.

— Так вот. А еще я женился. Так что на моем счету тоже три новые жизни. Эй, пингвин, ты, когда женишься, победишь!

Мы засмеялись, поворачиваясь к камраду. Но тот даже не улыбнулся.

— Ты забываешь про все те случаи, когда мы чудом выживали на заданиях.

Я поежился, когда перед взглядом пронеслись не самые приятные картинки, вызванные из памяти словами снайпера.

Да уж. Нашу работу спокойной и безопасной назвать было не просто сложно.

Невозможно.

Над столом на пару минут повисло молчание. Я был уверен — каждый из нас сейчас думал об одном и том же. Про все шансы, которые нам с завидной регулярностью и щедростью давала жизнь.

«И которые мы каждый раз упорно пытаемся просрать…».

— Знаешь, дружище…

Джеймс сложил огромные кулаки на стол и покачал головой.

–…я вот о чем подумал. Выходит, что мы не новую жизнь начинаем, а к старому зданию пристройки городим.

Лицо Коннора немыслимым образом изменилось. Оно стало каменным, непроницаемым. Глаза мужчины словно заиндевели.

Я удивленно моргнул, и за это мгновение перемены, случившиеся с нашим другом, исчезли.

Снайпер пожал плечами.

— Иногда, чтобы начать новую жизнь, нужно спалить руины старой к херам. Снести старое здание, разнести вдребезги фундамент и выкорчевать все «якоря». И их тоже спалить. Иначе прошлое всегда будет дотягиваться до тебя своими грязными ручонками.

Я изумленно уставился на него. Остальные словно не заметили, как Коннора на мгновение словно подменили!

Джеймс покивал и похлопал в ладоши.

— Верно, очень верно. У всех есть якоря. Какой твой?

Снайпер не ответил. Лишь почесал шрам за ухом. Командор хмыкнул.

— Ну, его спалить будет довольно сложно.

И снова никто не засмеялся.

Джеймс повернулся к Стиву.

— Твой?

Тот ухмыльнулся.

— Его спалить тоже довольно сложно. И не хотелось бы, я ж его люблю.

Он посмотрел на меня в упор, и я сразу же понял, про что он говорит.

Из-за меня, из-за нашего с Дэнни дела Командор ушел из военного суда. Точнее, именно наше со Стоуном дело дало ему… пищу для размышлений на эту тему.

Я развел руками.

— Ну, простите. Снова принимаю. Камрад, только не выражайся больше! А твой?

Он задумчиво закусил губу.

— Ты знаешь, а у меня нет «якоря». Я все сжег к хренам собачьим.

Командор засмеялся. Немного нервно.

— Ну, не сжег, скажем так…

Джеймс ухмыльнулся и прищурился. Его глаза на мгновение полыхнули ненавистью.

— Красиво вышло. А что с твоим?

Я задумался, перебирая в памяти события и людей.

На первый взгляд казалось, что ничто не связывало меня с прошлой жизнью, но…

— Дэнни.

Коннор поперхнулся виски и закашлялся.

Я удивленно вскинул брови, поворачиваясь к нему.

«Что с ним такое? Почему он так реагирует на упоминания Стоуна?».

Джеймс хищно улыбнулся.

— Этого парня я бы сжег с удовольствием. Раньше. Сейчас…

Он пожал плечами.

— Когда мы разгребали дерьмо после заварушки в офисе… Черт, Стоун мне понравился.

Джеймс бросил на меня быстрый взгляд, словно ждал какой-то особой реакции, но я лишь улыбнулся.

Стоун помог нашей команде разгрести бардак. И Хоуп он помог…

Стив вздохнул, рассеянно покачивая бокалом.

— Да, пожалуй, он… изменился.

Я скользнул взглядом по снайперу… и всерьез забеспокоился.

Мужчина напрягся. Его лицо снова окаменело. По скулам гуляли желваки. Взгляд стал тяжелым.

В груди заворочалась тревога. В голове одна за другой стали рождаться догадки.

«Что-то произошло между ними. Что-то серьезное. Может, он так реагирует из-за того, что Стоун в Гильдии? Или… или он ревнует к нему Хоуп? Черти что!».

Я тряхнул головой и поднял бокал.

— Ладно, предлагаю тост.

Я с улыбкой посмотрел по очереди на каждого члена нашей небольшой команды. На своих камрадов. Братьев.

— За новую жизнь.

Командор довольно кивнул.

— За еще одну жизнь.

***

Джеймс с Командором вышли подышать, и мы с Коннором остались вдвоем.

Я наблюдал за ним, отмечая каждый его взгляд. Каждый жест. И наконец решился.

— Что с тобой происходит в последнее время?

Мужчина вопросительно посмотрел на меня, но я не стал ничего уточнять. Он прекрасно понимал, про что я спрашиваю.

Коннор вздохнул и опустил взгляд.

— Если я скажу «ничего», ты не отцепишься, да?

— Нет, не отцеплюсь.

Снайпер бросил на меня быстрый взгляд и уставился в стол. Он жевал щеку изнутри, видимо, размышляя над тем, что ответить. И я терпеливо ждал.

Количество выпитого давало о себе знать. В голове стоял приятный туман. Тело расслабилось. Было приятно ощущать все это. Последний месяц нельзя было назвать спокойным… или мирным. И сейчас, сидя за столиком в уютном баре, слушая тихий джаз, я наконец-то…

— Мне херово, Логан. Так херово, что я спать не могу.

Я нахмурился и подался вперед.

— Коннор…

— Извини! Я не должен говорить тебе об этом! У тебя свои проблемы, но…

Мужчина судорожно вдохнул и помотал головой.

–…я больше так не могу!

Я выдохнул, когда снайпер поднял на меня взгляд. Он сбросил маску, и теперь я видел все, что он прятал под ней.

Усталость.

Отчаяние.

И боль. Много боли.

Камрад выглядел так, словно на его плечах лежала ответственность за все беды этого мира. Как минимум — его мира.

Я потрепал его по плечу.

— Мы с тобой, друг, ты же…

— Да знаю я, знаю! И от этого мне только хуже.

Коннор в сердцах стукнул кулаком по столу. Бокалы тихо звякнули.

— Знаю я, что вы со мной, что вы за меня! Но не легче мне от этого, понимаешь?! Ведь если… они… Если они решат добраться до меня, вы все попадете под раздачу! Понимаешь?! Все!

Я едва не задохнулся от отчаяния его голосе.

— Вы уже пострадали из-за меня! Чертов офис…

Я поморщился, ощущая, как в груди медленно распаляется костерок, питаемый злостью.

— Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?!

Коннор смерил меня ледяным взглядом. Его губы скривились в злом оскале.

— Нет, камрад. Не кажется. Ты впал в кому, твою мать! Потому что эти ребята, возможно, пришли за мной! И если это так…

— ЕСЛИ, КАМРАД! ЕСЛИ!

Он откинулся на спинку дивана, не сводя с меня пронзительного взгляда.

— Даже ЕСЛИ это не так, ЕСЛИ я УЖЕ не создал вам проблем, то в будущем, будь уверен…

— Ты сдаться решил?!

Я всерьез разозлился на друга.

Мы понимали, что ему непросто. Не оценили в должной мере, НАСКОЛЬКО ему непросто, но понимали!

Мы предполагали, что на этот раз задачка: «Спасти задницу камрада» будет гораздо сложнее, чем все, через что мы уже прошли бок о бок!

Но мы готовы были бороться за него! Готовы были сделать все, чтобы вытащить друга из пекла! Но какой в этом был смысл, если сам Коннор не был готов бороться за себя?!

Мужчина закрыл лицо ладонями.

Я часто дышал, буравя его злым взглядом. Мирное веселое настроение улетучилось. Мне хотелось вытащить снайпера из-за стола и надавать ему по шее! Выбить дурь из его башки!

Коннор почти прошептал:

— Ты в курсе, что я просил Джеймса застрелить меня?

Я сжал кулаки. Внутренности скрутило в узел.

— Сукин ты сын…

— Да потому что это — выход, Логан! Выход!

Он убрал руки от лица и уставился на меня безумными глазами.

— Вы не понимаете, какому риску подвергаете себя, оставаясь рядом со мной сейчас. Вы просто не понимаете!

Я слушал его, пытаясь унять дрожь в руках.

Коннор был напуган. Смертельно напуган. И это было хреново.

Испуганный человек — легкая добыча. Он действует нерационально, часто импульсивно, и совершает множество ошибок…

–Ты не понимаешь. Не понимаешь, Логан. Никто из вас не понимает. Вы, кажется, не осознаете, что не только мы с вами в опасности. Все, кто нам дорог, могут попасть под прицел, слышишь? Элли! Мия! ХОУП! ТВОЯ ДОЧЬ!

Я хлопнул ладонью по столу и тихо прорычал:

— Мы перебили тот отряд! Неоткуда им про тебя узнать! Неоткуда! И Стоун, даже если понял, кто ты, не кретин, чтобы трепаться о таком!

Я был уверен в этом. Не знаю, почему, но я был уверен. Дэниел Стоун не сдал бы снайпера согильдийцам. То ли дело было в нас и наших отношениях, то ли…

«Пусть твоя вера тебя не подведет, Логан Грин».

Снайпер резко отвернулся.

Я прищурился, отмечая его реакцию.

Опять. Снова. Он отреагировал на Стоуна, на одно лишь упоминание о нем.

— Коннор, твою мать. Не смей сдаваться, когда мы готовы спалить весь мир, чтобы вытащить тебя. Не смей!

Он повернулся и покачал головой.

— Ты понимаешь, что даже этого может быть недостаточно?

— А как же: «С вами мы спасем мир»?

— Да какой, к черту, мир?! Я… я думаю, мне нужно уехать.

Я нахмурился и схватил его за запястье.

Сердце заколотилось так, что затрещали ребра.

— Херовая идея, камрад. Я найду тебя, из-под земли достану, если ты лыжи навостришь. Ты знаешь, что я смогу.

Коннор посмотрел на меня с тоской и тихо ответил:

— В том то и дело. Даже если ты способен меня найти, то они… они точно найдут, рано или поздно. Логан, эти парни… все эти годы были их подарком. Сейчас я прекрасно понимаю — если бы они захотели, я уже был бы мертв. Я не знаю, почему они не искали меня раньше. Я не понимаю, почему… отпустили. Дали жить. И даже если в чертов офис они пришли не за мной… Я уверен — эти события… они будут выяснять, что там произошло. И выйдут на меня, рано или поздно. И тогда всем хана.

Он откинулся на спинку дивана.

— Мне так больно от одной мысли, что придется бросить вас всех! Своих братьев, Элли, Мию, Хоуп… Лизу!

Камрад помотал головой.

— От этих мыслей я дышу через раз. И никто мне не поможет. Даже вы со своей тягой спасать миры и подставлять свои задницы под самые опасные снаряды.

Я слушал его, пытаясь найти хоть какой-то аргумент. Дать ему хоть какую-то надежду.

Меня злило то, что он не верил в нас! В нашу команду! В наши способности! После стольких лет бок о бок! Твою мать!

Досада заполнила рот горечью.

А что мы могли? Найти фрилансера, чтобы выведать у него нужную нам информацию? И какая нам нужна информация?! Что важно для нас?! Сколько в Гильдии бойцов? Мы что, собрались перебить их всех, что ли?! Что важно? Кто из сильных мира сего на их стороне? Судя по рассказу Коннора, фрилансеры были весьма полезны для многих влиятельных людей!

Нам важна была вся информация. Вся, которую мы сумеем раздобыть! Но как это сделать, если человек, который может нам помочь…

Внезапное озарение едва не сбило меня с ног. Я округлил глаза и широко улыбнулся.

«ТВОЮ МАТЬ! ТОЧНО!».

Я прикрыл рот ладонью и задышал чаще, не веря в свое счастье.

«Будет сложно, да. Но… ради Коннора я сделаю все. Абсолютно все!».

Я едва не захохотал от своей идеи.

«Точно! Ну точно же!».

Камрад удивленно вскинул брови.

— Ты выглядишь слишком радостным, должен я тебе сказать. И я не понимаю, что тебя так…

Я хищно улыбнулся.

— Знаешь, мне кажется, пора вернуть в строй игрока, который может поставить этот мир и всех сильных игроков на колени.

Снайпер с сомнением посмотрел на меня. Кажется, он решил, что я свихнулся.

Я радостно засмеялся.

–Ты что, не понимаешь, о чем я?

Он нахмурился и покачал головой.

Я снова засмеялся.

«Твою мать! Ну конечно! И почему никто из нас не вспомнил про него раньше?».

Он поможет! Точно поможет! Мужчина, который мог достать сведения из самого надежного сейфа. Тот, что, по его словам, умел делать только две вещи — прятаться и налаживать связи.

Я потянулся и с рычанием двинул снайпера в плечо. Он охнул.

— Никуда ты не поедешь, сукин сын. Никуда ты от нас не денешься. Я знаю, кто нам поможет.

Он закатил глаза. Но я заметил сверкнувшую в них надежду.

— Да не томи ты! Что ты придумал?

Я хитро прищурился.

— Нам нужен Миллер. Информация правит миром. Информацией правит Миллер. Он поможет нам найти выход. Мы вместе придумаем, как спрятать тебя от этих ребят навсегда. Как вырвать из когтей этой сраной гильдии!

Коннор покачал головой.

— Ты знаешь, что он не вылезет из своего африканского домика, пока…

— Это оставь мне. Я выясню, что нужно этому парню, и дам ему все, что он захочет.

— Его сначала найти надо!

— Найдем!

Камрад замолчал. Зеленые глаза засветились надеждой. Облегчение разгладило морщины на его лбу.

Коннор медленно кивнул.

— Я не уверен, но… давай попробуем. Я подниму свои связи. Ты — свои. Джеймс поможет. Командор знает эту «кухню», подскажет, к кому обратиться.

— Тебе не стоит светиться, оставь это нам.

— Камрад…

— Мы — семья. Мы — за тебя. И сделаем все, чтобы ты остался с нами.

Снайпер пожевал губу. Он обдумывал мое предложение.

«ОН ЕЩЕ ДУМАЕТ, ЗАСРАНЕЦ!».

Я подался вперед, и Коннор тут же вскинул ладони.

— Хорошо, ладно. Я… верю… вам. И в вас.

Он пристально посмотрел на меня.

— Но, если это не сработает… я уеду.

Я хотел возмутиться. Хотел дать ему по шее! Но внезапно понял.

Мужчине нужен был план «Б». Ему нужна была уверенность в том, что, если нам будет грозить опасность, он сумеет хоть как-то нас защитить.

Мне очень не хотелось, чтобы побег стал для него планом «Б».

«Помнишь слова Стоуна? Как правило, план “Б” — это и есть план “А”».

Я кивнул и протянул ему руку.

— Хрена лысого тебе, дружище. Я тебя сам пристрелю.

Коннор обхватил меня за предплечье.

«Кстати, о Стоуне…».

Я усмехнулся, выпуская руку камрада.

«Да, Дэнни будет совсем не лишним в нашем отряде самоубийц».

Я невольно улыбнулся.

«Черт, неужели он… я что, думаю о нем, как о друге, что ли?».

— А еще Миллер сможет найти этого засранца. Чтобы я таки надавал ему по шее. И за его должок, и за Хоуп.

Я вздохнул с облегчением. Внезапно все стало так просто! Так понятно! И почему я раньше не вспомнил про нашего африканского «пленника»? Почему никто из нас про него не подумал?!

Несколько недель мы мучились, пытаясь придумать, как нам раздобыть свежую, актуальную информацию! Командор даже хотел к нашему «начальству» обратиться, но мы не хотели рисковать. Мало ли…

«И как мы умудрились забыть про Маркуса Миллера?!».

— Не найдет.

Я усмехнулся и перевел взгляд на снайпера.

— Миллер то? Будь уверен, найдет! И я притащу этого засранца за загривок…

— Не найдет.

Голос Коннора льдом обжег мои нервные окончания.

Я смотрел на камрада, и улыбка медленно сползала с моего лица.

— Коннор…

— Не найдет. Не сумеет.

Я с тревогой наблюдал за тем, как менялось лицо камрада. Его взгляд стал тяжелым, таким незнакомым! Глаза превратились в куски льда. Черты лица заострились. Челюсть и скулы резко выделились.

Я смотрел на Коннора… и не узнавал его!

— Ты слишком сильно уверен в этом.

Мой голос звучал глухо. В горле запершило, но я не смог откашляться, чтобы прочистить его.

Мужчина напротив кивнул. Это жест, точный, скупой, поразительно отличался от плавных, мягких движений снайпера!

— На все сто.

Сердце мощными ударами пробивало грудную клетку. Виски сдавило. В один момент мне стало… страшно! Потому что я не знал этого мужчину! Я не знал того, кто сейчас смотрел на меня глазами Коннора.

Даже его голос звучал по-другому! Властный, режущий нервы тон совершенно не подходил нашему камраду, но идеально подходил тому, кто сейчас сидел передо мной.

— Почему… ты так уверен?

Страшная догадка ворвалась в голову, и я охнул, хватаясь за левый бок.

Коннор проследил за моими действиями абсолютно равнодушным взглядом. Он не шевельнулся, когда я согнулся, почти падая на стол. Не шелохнулся, когда я зашипел сквозь зубы, не в силах отвести от него взгляд.

«НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ!».

«Он не мог! Он не мог это сделать! Когда?! Когда бы он успел?! Да о чем я вообще думаю?! Наш Коннор не мог это…».

«Наш. Коннор. Не мог».

Я заставил себя выпрямиться и с трудом выговорил:

— Что… ты… натворил?

Мужчина напротив склонил голову вбок. Его губы дрогнули, словно он пытался улыбнуться, но не мог заставить окаменевшие мышцы лица двигаться.

— Так было нужно.

БАМ-БАМ-БАМ!

Кровь почти вскипела в венах. В ушах стоял гул. Мурашки жрали меня живьем.

Я подался вперед. И снова мужчина напротив проследил за моими действиями все тем же холодным, равнодушным взглядом.

— Что нужно было? Что ты сделал?!

Знакомый незнакомец еще ничего не ответил, но… я уже знал, что он скажет.

Я знал.

Мне захотелось кричать. Орать. Выть!

Я знал ответ, но не хотел в это верить.

НЕ ХОТЕЛ!

НЕ СЕЙЧАС, КОГДА МЫ СО СТОУНОМ…

НЕТ, Я НЕ ХОТЕЛ В ЭТО ВЕРИТЬ!

— Это было необходимо, Грин. Со временем ты поймешь.

Сказанное этим чужаком невидимым кинжалом застыло напротив моей груди. Я смотрел на камрада широко открытыми от ужаса глазами и ждал, когда он воткнет это оружие в мое сердце.

И он сделал это.

— Я убил его.

Мир разорвался на части. Грудную клетку заполнила лава. Боль объяла все тело, разбегаясь искрами по венам.

А мой собеседник оставался все таким же спокойным и холодным. Невозмутимым. Он скользил по мне взглядом и молчал.

И мне стало очень страшно.

Потому что сейчас на меня смотрел не Коннор Паркер. Не друг. Не камрад. Не брат.

На меня смотрел… фрилансер.