Музыка Макса. Часть 3. Ad libitum

Helga Duran

– Мне нужно время, чтобы всё обдумать, – сказал Макс. – Нельзя уехать на четыре года, а потом вернуться и, как ни в чем не бывало, щемиться в жизнь к человеку.– Я знаю, Макс… Скажи, что тебе все равно, что ты ничего не чувствуешь, и я уйду прямо сейчас! Куплю билет на самолёт и улечу обратно во Францию!– Так и есть, – тихо сказал Макс, глядя в окно и нервно постукивая о подоконник пачкой сигарет. – Проваливай! Книга содержит нецензурную брань.

11. Ольга

Весь дом стоял на ушах! Но пока я не позвала на помощь охрану, никто не посмел войти в кабинет Алонсе, хотя выстрелы слышали все.

К тому времени, как приехала полиция и скорая Вирьен скончался, а я вымыла руки и проверила сейф.

Алонсе хотел жить, поэтому не соврал. Я нашла документы, и свои, и Варины, и немного наличности — около 50 тысяч евро. Я рассчитывала найти еще и паспорт Надин, но его не было.

На вызов примчался сам комиссар. Я отказалась от госпитализации. Медбрат обрабатывал мою рану на лице, когда Поль вошел в гостиную.

Бертран едва поздоровался со мной, сразу помчавшись на место преступления, где уже вовсю работали криминалисты.

Я мысленно раз за разом прокручивала в голове то, что случилось. В тюрьму мне совсем не хотелось, поэтому я пыталась вспомнить любые мелочи, за которые меня мог бы «подтянуть» комиссар.

Голова начала болеть, и соображала плохо. Глаз почти заплыл, но меня это беспокоило меньше всего.

Господи, что же теперь будет? Деньги у меня теперь есть. Я могу нанять самого лучшего адвоката, но все равно было страшно.

— Как вы себя чувствуете, мадам? — подошел ко мне комиссар. — Я должен вас допросить. Вы в состоянии ответить на мои вопросы?

Я кивнула, и когда медбрат закончил со мной, Поль сел на освободившееся место на диване. По другую сторону от меня расположился молодой капитан с планшетом в руках. Он записывал мои показания.

Вопросы комиссара были стандартные. Что случилось и как.

Я сказала, что Анварес пытался меня изнасиловать, Вирьен заступился, и они перестреляли друг друга.

У меня «откатали пальчики», взяли анализ слюны, смыв с рук на следы пороха и отпустили, но я не ушла к себе до тех пор, пока не увезли тела и не уехала полиция.

Было около пяти утра, когда все закончилось. Мой недопитый кальвадос увезли криминалисты, как и стакан из-под него.

Я вызвала начальника охраны, велела ему разыскать лом и сорвать на баре замок. Мой приказ был выполнен незамедлительно. Это означало, что в доме теперь я полноправная хозяйка.

Мое лицо выглядело не лучшим образом. Не хотелось светиться перед дочкой в таком виде, поэтому я попросила перепуганную до смерти Надин за ней присмотреть, «догналась» виски и легла спать. Едва ли я бы смогла уснуть трезвая, поэтому напиться пришлось знатно.

Я так нажралась, что когда ранним утром приехал Жак, меня не смогли добудиться, и парень уехал ни с чем. Слава богу у охраны хватило мозгов не пустить его в дом.

Утором я опохмелилась. На этом мой запой закончился. Нужно было взять себя в руки, пока все не утрясется. А утрясать нужно было многое.

Комиссар приехал через два дня. Один. Я поняла, что не за мной, поэтому выдохнула с облегчением. В кабинете отмыли кровищу, как будто и не было ничего. Я пригласила Поля туда, гадая чего он приперся.

— У меня хорошие новости, мадам, — сказал Поль, присаживаясь на тот самый диван. — С вас сняты все подозрения. Я могу закрыть дело.

— Ну, так закрывайте, — ответила я, ликуя в душе.

— Жак Морель настаивает на более тщательном расследовании, — известил меня комиссар.

Вот ведь гаденыш! Кормушка пацана опустела. Даже его крутая тачка осталась в гараже Алонсе, вот он и мечется.

— А кто он такой этот Жак? Родственник Алонсе? На каких правах он что-то требует? — уточнила я.

— Видите ли в чем дело, мадам… Вы все устроили безупречно, придраться не к чему. У вас даже нет мотива. — Комиссар говорил, а сам внимательно следил за моим лицом. Это единственное, чем я могла себя выдать. — Но вы не учли один факт. Вы вложили пистолет в правую руку Анвареса, а он был левшой. Разве вы не знали?

Вот ведь, блядь! Я это знала! Знала же!

— Вы пытаетесь меня шантажировать? — усмехнулась я, а внутри все захолодело. — Что вам нужно? Денег? У меня их нет.

— Ваш муж был очень богат, — напомнил комиссар.

— Сколько вам предложил Жак? — Комиссар не ответил. — Я могу вам предложить 40 тысяч евро. — Лицо Поля неприятно сморщилось, учитывая то, что Алонсе был миллионером. Я открыла сейф и достала деньги. Затем подошла к Полю и положила их рядом с ним на диван. — Берите, мёсье Бертран, и проваливайте! Больше мне нечего вам предложить. Я понимаю, что вы так же, как и мёсье Морель, остались теперь без поддержки моего мужа, но больше вы не получите ничего. Вы сегодня же закроете дело или я нанимаю адвоката. И у меня есть свидетель, который подтвердит, что Иисус Алварес прекрасно владел оружием, как правой, так и левой рукой. Надин Тома, вы должно быть наслышаны о ней?

— Надин? — вытянулось лицо Бертрана. — Она жива?

— Не сомневайтесь! И готова дать показания, хоть сейчас! Если меня посадят, вам это ничего не даст. Абсолютно ничего! Так что ступайте, комиссар! Пока ваши грязные делишки, которые вы вели с моим мужем, не всплыли наружу тоже. Кто знает, что мне удасться найти еще в его кабинете?

Комиссар взял деньги и ушел, но все равно было не по себе. Боже, как хорошо, что у меня была в свое время пятерка по криминалистике в университете, иначе я уже сидела бы в прекрасной цивилизованной французской тюряге, которой так гордился комиссар. Он бы не выпустил меня, пока не забрал все, что можно.