Истоки чистой магии

Dанте S., 2023

Когда-то давно катаклизмы и войны серьёзно угрожали всему человечеству. Люди пытались выжить изо всех сил, но каждая попытка оборачивалась провалом. И в тот момент, когда казалось, что всё кончено, пришли Древние. Невиданные внеземные существа одарили людей настоящей магией. Человечество уцелело и восстановилось, на Земле воцарился мир. Однако была цена за такой необыкновенный дар: время от времени сама реальность искажалась от влияния магии и рождала Всемирное Зло. Для сражения с ним люди должны были подготовить сильнейшего мага, который становился Героем. Эта история, полная интриг, сражений и загадок, поведает о настоящем Герое Земли.

Глава четвёртая. Неизбежное возмездие.

Стивен стоял на холме за городом и держал Сэм за руку. После смерти матери он редко чувствовал себя по-настоящему счастливым, за исключением лишь тех моментов, когда ему удавалось побыть наедине со своей девушкой. Многого не требовалось — достаточно просто стоять вот так, держась за руки, и смотреть на ночную столицу Ледяного Магистериума с её громадными небоскрёбами и различными зданиями причудливых технологичных форм. С этого холма людей было не разглядеть, только видно, как машины сновали по трассам, оставляя за собой красные следы от света задних фар. Конечно, вся обширная территория государства изобиловала технико-магическим оснащением, но только Сайо-сити выделялся среди остальных своим невероятным скоплением такой научной красоты, на какую вообще был способен изобретательный ум человека. Часто Стив со своим другом Барри обсуждали, как же получилось, что именно Райсфелл стал самым влиятельным государством на доступной стороне планеты Земля. И ответом всегда было наличие настоящих героев с уникальными магическими способностями, которые, по очереди, каждую тёмную эпоху спасает всё оставшееся человечество. Но сейчас мысли Стивена были заняты совершенно другими проблемами, одной из которых была необходимость серьёзного разговора с Сэм.

— Стив, посмотри на эту красоту! — воскликнула Саманта, стоя в обнимку со своим парнем. — Как жители Райсфелла могли отказаться от науки, если она настолько впечатляющая и могущественная. Знаешь, никогда не устану этим любоваться! Смотри, на небе! Неужели что-то типа северного сияния?

— Не думаю, но, Сэм, это и вправду великолепно. Кстати, хотел тебя спросить, где ты в последнее время пропадаешь по утрам? У тебя всё в порядке? — спросил Стив, решив начать разговор издалека.

— Конечно, а почему спрашиваешь? — ехидно улыбнувшись, спросила она. — Девочкам нельзя иметь свои секреты?

Стив посмотрел ей прямо в глаза, и с лица девушки сразу же исчезла всякая игривость. Она прекрасно знала, что последует за этим суровым настроением, которое легко читалось в синих глазах её парня. Этот взгляд не предвещал ничего весёлого и романтичного.

— Слушай, Сэм. Ты знаешь, что я люблю тебя очень сильно. И именно поэтому всё, чего я прошу, это доверие. Но какой смысл, скрывать от меня что-то? Неужели нельзя просто поговорить об этом?

Сэм скрестила руки на груди, как она всегда делала, когда Стив начинал читать нотации. Это служило своеобразным вызовом на его нападки.

— То есть, ты хочешь сказать, что если бы я изначально всё рассказала, ты бы не противился и разрешил мне идти с тобой на миссию?

— Конечно же, нет! — вскинув в изумлении брови, воскликнул Стив. — Потому что люблю тебя. И я бы всё сделал, чтобы отговорить тебя! Пояснить, насколько это нецелесообразно — жертвовать собой на пустом месте. Тем более, что мне потом без тебя делать прикажешь, Сэм?

— Ну, вот видишь, толку тебе что-то говорить, если ты всё равно примешь это в штыки? Ты всегда так… Не видишь ничьих мнений, кроме собственного «я».

— Что это значит? Я не узнаю тебя: ты же всегда мыслила рационально. Мы живём в столице всех наук и каждый день занимаемся исследованиями и анализами сложнейших материй! И теперь ты вот так просто, сгоряча, хочешь натворить несусветных глупостей!

Стив провел рукой по волосам, начал ходить на месте. Сэм выучила и эти действия, к которым её парень прибегал, находясь в тупике и понимая, что проигрывает в очередной дискуссии.

— То есть, ты хочешь сказать, что я глупая, потому что боюсь потерять единственного парня, которого люблю? — с обидой в голосе спросила Сэм. — Глупая, потому что хочу помочь дорогому сердцу человеку? Считаешь меня слабой, решаешь за меня…

На глазах Сэм проступили слезы — это всегда было крайней мерой, но девушка использовала её очень умело. Манипулировать человеком, конечно, плохо, но когда других выходов не остается, делать нечего.

— Слушай, Сэм, я понимаю, что…

— Ничего ты не понимаешь, Стивен Карстен, абсолютно, — резко перебила его Сэм. — Твое непонимание происходящего из раза в раз растёт в геометрической прогрессии. Я вот искренне не могу осознать, как можно быть таким замечательным ученым, но рафинированным профаном в отношениях и чувствах.

Стивен смотрел на неё, и, как всегда, понимал, что проиграл. Можно было спорить с Сэм сколько угодно, но только переубедить её в чём-либо было миссией безнадежной изначально. Однако на этот раз речь шла о более высоких ставках, чем раньше, и самое главное, о жизни важного для него человека.

— Пусть так, но я не позволю тебе так рисковать. Сэм, посмотри мне в глаза и скажи, что не веришь им. Я серьезён, как никогда. Ты, конечно, можешь и дальше гнуть свою линию, но отряд мой. Я просто подам заявление на твою дисквалификацию по причине непродуктивности работы в команде из-за личных взаимоотношений. На сей раз я не уступлю.

Сэм снова посмотрела в честные и чистые глаза своего парня: теперь, кроме серьезности, она увидела в них страх. Стив прекрасно понимал, что если эта крайняя мера не сработает, то уже ничто не поможет. Сэм наклонила голову вбок, горько усмехнулась и с вызовом посмотрела на своего парня.

— То есть, ты хочешь нарушить данную тобой же клятву, что о наших отношениях до свадьбы никто не узнает? Мы встречаемся уже два года, но все догадки наших однокурсников остаются на уровне слухов, ты так гордился нашей тайной. А теперь ты сам предашь все огласке?

— Если это потребуется для твоего спасения, — твердо сказал Стив, на его скулах заиграли желваки.

— Серьезно, Стив? Спасения? То есть, ты меня принимаешь за слабую безвольную принцессу, которой всегда требуется помощь? Дамой в беде? От кого ты меня спасать собрался? От деревьев в Кристальном лесу?

— От тебя самой. А вернее, от твоего глупого решения.

Сэм фыркнула, покачав головой. Затем отвернулась от него, скрестив руки на груди. Она долго молчала, а затем решила применить последний аргумент, который мог быть в данном споре.

— Значит, вот так? То есть, переживать за своего любимого человека — это глупо, по-твоему? И чувства испытывать тоже глупо? Да и меня ты, видимо, дурой считаешь?

— Я не это имел в виду.

— Но именно так это и прозвучало, Стив. Господи, если ты будешь и дальше вот так меня опекать и не давать сделать и шага в сторону, то я не знаю… У меня ведь есть своя жизнь, я принимаю свои решения. И если ты хочешь мне в этом мешать… Наверное, тогда лучше всё закончить.

В этот раз Сэм не пыталась играть или брать на понт. Слеза, которая потихоньку катилась по её щеке, не была инструментом манипуляции. Просто именно сейчас Сэм пришла к определенному выводу, испугавшись от предстоящих перспектив.

— Сэм… Я не хотел ничего такого… Ты ведь…. Ты очень важна для меня. И если даже это я потеряю, то в дальнейшем уже не будет смысла ни для чего!

Сэм резко утерла лицо рукавом, быстро повернулась к Стиву. Он смотрел на неё, но она отводила взгляд в другую сторону, будто боялась посмотреть ему в глаза и, не выдержав, разреветься.

— В общем, так. Мне о многом нужно подумать… Многое взвесить, — сказала она чуть дрожащим голосом, будто резко стало прохладно, и она замерзла. — Слушай внимательно, Стив, потому что от твоих действий зависят наши будущие отношения. Мы со всем справимся вместе, рука об руку. Но если ты решишь написать заявление о моём исключении из отряда, то клянусь Чистым знанием, в этот же миг между нами будет всё кончено. Ты меня понимаешь?

Стив почувствовал, как на этих словах по спине пробежал мерзкий холодок. Он вдруг ощутил, как будто у него забирают последний смысл жизни. К его горлу подступил комок, глаза стали влажными от подступающих слёз. Стив посмотрел на ночное небо, усеянное звёздами. Ученые не верят в загробную жизнь, но почему-то именно сейчас ему захотелось, чтобы мать посмотрела на него с небес. Ему нужен был какой-то необъяснимый знак, который бы показал направление, подсказал дальнейшие действия.

— Я понял, Сэм. Прости, я просто… — начал мямлить он.

— Я надеюсь, что понял. Стив, мне очень непросто предъявлять тебе такие ультиматумы, но я никому не позволю решать, что мне делать, а что нет. Неважно, насколько нам вместе хорошо. Это моя жизнь, сама хочу решать, как её прожить. Ты уж прости…

Стив почти не прислушивался к её словам, в его голове вдруг возник какой-то непонятный шум, а в глазах будто стоял туман. В последний раз такие ощущения он испытывал, когда ему сказали о смерти матери. В тот день он сдавал последний экзамен в Старшей Научной Академии. Он был так счастлив, быстро шёл домой, представлял, как расскажет всё родителям. Тогда Стив особенно хотел рассказать всё матери, ведь именно она столько раз выручала и поддерживала его. Даже когда у него что-то не получалось, мама никогда не ругала, но вдохновляла попробовать снова и снова, пока не будет успешно. И Стив пробовал, и теперь стал тем, кем бы она гордилась. Но в тот момент все его достижения, дальнейшая карьера — всё перестало иметь значение, ведь только что его жизнь дала трещину.

— Я вижу, ты меня даже не слушаешь, Стиви, — сказала Саманта с печальным вздохом. — Ладно, поздно уже, да и прохладно как-то. Я пойду, подвозить не надо. Сама справлюсь. Пока.

С этими словами она подошла к Стиву вплотную, поцеловала в щеку холодно и отстраненно. Он не успел ничего сказать, как она уже скрылась вдалеке.

«Это конец? Вот так просто все будет разрушено? Я заслужил это? — проносились мысли у него в голове. — Но если так, то ради чего мне жить дальше?»

Стив еще несколько минут стоял, будто испытывая сильнейший шок, пока не почувствовал, как на голову упало несколько капель холодного дождя. Почти сразу стихия начала разгуливаться, и начался сильный ливень. Стив, не обращая внимания на то, что уже изрядно намок, на ватных ногах медленно подошел к трициклу, уселся на сиденье, положил руки на руль, оттолкнулся ногой и нажал на педаль газа. Трицикл тронулся, мощные передние колеса заелозили по образовавшейся в земляной выемке луже, но благодаря переднему приводу тут же вытянули и заднее широкое колесо из колеи.

Когда Стив достиг трассы, то тут же вдавил педаль газа, что есть силы. Встречных машин было достаточно мало, можно было разгуляться. Хотя сейчас парень не то, чтобы сильно беспокоился о безопасности. Погода разыгралась не на шутку: гремел гром, вода заливала глаза. Рядом с Изумрудными Холмами, где только что отдыхали Сэм и Стив, забили яркие молнии. Стив нёсся, почти не разбирая дороги. В голове его были лишь слова Сэм: «Лучше всё закончить,.. всё закончить…».

Скорость трицикла почти достигла предела, руль не слушался, и Стивен очень крепко его сжал. Он не смотрел впереди себя, в глазах у него запечатлелся образ Сэм: её смуглая кожа, нежные губы, соблазнительная улыбка, звонкий жизнерадостный голос. Именно в этот момент он на секунду потерял контроль. Стив не успел ничего сообразить, как руль резко проржавел и рассыпался. Трицикл рвануло вправо, Стив полностью потерял управление и от резкого толчка взмыл в воздух, отлетев прямо в кювет.

***

На ветру развевались бело-чёрные флаги. Ночь выдалась холодная, так что из труб нескольких самодельных хижин валил чёрный густой дым. В воздухе стоял прогорклый запах угара из-за некачественного неочищенного угля. На улице никого не было за исключением двух дозорных, которые лениво прохаживались взад и вперёд с допотопными винтовками на плечах.

Ассина быстро оценила обстановку. Задание мастера при таком тумане было выполнить проще простого. Она была даже немного разочарована, ведь всегда хотела более сложных испытаний своего мастерства. Патрисия сидела рядом, покачивалась на старом кресле-качалке, которое, видимо, осталось от давно умершей хозяйки заброшенной хижины с прохудившейся крышей, где убийцы развернули временный штаб. Конечно, можно было расположиться и на холме напротив, но какое-никакое помещение безопаснее, и шансов, что на тебя случайно наткнётся случайный прохожий, гораздо меньше. Калеб Мэрроуз почти сразу отправился на разведку, оставив Ассину наедине с собой, ведь Патрисия почти не разговаривала с ней. В команде они уже провели несколько тренировочных миссий, но Ассина чувствовала себя в таком коллективе гораздо комфортнее и привычнее, чем в предыдущих группах. Калеб, конечно, любил поболтать и поспрашивать всякое, но сильно не приставал и удовлетворялся обычными односложными ответами. Чаще он увлекался философскими спорами с Патрисией, которая часто истерила и гнула свою линию, осыпая своего оппонента в беседе отборными ругательствами. Конечно, слышать такое от столь маленькой девочки было непередаваемым ощущением. К тому же, Патрисия Альгоу явно недолюбливала новую соратницу и часто старалась задеть или подколоть. Однако после того, как Ассина столь же кратко и остроумно ей ответила на пару таких притязаний, успокоилась и просто перестала разговаривать практически полностью.

Сегодня у их команды было первое боевое задание, которое заключалось в устранении глав давно уже надоевшей королю Западного берега коалиции повстанцев. Девизом этой организации было противостояние «разврату и праздности, в котором погрязло всё королевство Западного Берега». Для следования этому лозунгу время от времени повстанческая коалиция напоминала о себе, проводила общественные митинги и призывала «свергнуть беззаконие и пакость», что являет собой аристократическая элита. Нередко такие акции переходили в нечто насильственное и кровавое, что едва ли добавляло народной любви к данной фракции. Совсем недавно коалиция предприняла попытку нападения на книжный клуб на улице Чейс прямо в центре столицы, потому что прошли слухи о том, что за ширмой этого заведения действует подпольный бордель. Жертв этой атаки насчиталось целых десять. И самое главное, что среди них не было ни единого посетителя борделя, одни лишь любители остросюжетных детективов и любовных романов. Таким образом, сам король дал указание устранить данную «богомерзкую организацию». И поскольку повстанческая коалиция провозглашала себя независимой территорией, хоть и находясь в пределах королевства Западного берега, то и сдерживаться особо не требовалось. Тем более, что вышеуказанный король в тот же день подписал документ о присвоении независимости коалиции. Так что все условия для убийства трёх глав повстанцев были благоприятными.

Приход Калеба могли заметить только самые профессиональные убийцы, коими Ассина и Патрисия являлись. Поступь его была настолько легка и незаметна, что обычному человеку тут же стало бы не по себе рядом с ним, несмотря на «вечную» приветливую улыбку.

— Сколько? — спросила, не оборачиваясь к нему, Ассина.

— Пятнадцать. Это только на улице. Окна у всех занавешены и в помещения не заглянешь. Но сдаётся мне, что поскольку главы обретаются в том красивом трёхэтажном штабе, то у них там может быть целая армия.

— Странно. Я насчитала только десятерых.

— Так и верно. Десятерых отсюда видно хорошо, а вот еще пятеро по одному сидят под камуфлированным покрытием. Смотри, один сидит на крыше — если бы не случайный блеск его винтовки, то и я бы не заметил. Двое других с другой стороны у самой реки на песке. Интересно, они там не намокли еще? Ну и еще двое по обеим сторонам штаба в траве, вообще не двигаются. Я их обнаружил только с «жуком».

С этими словами Калеб достал из кармана устройство, напоминающее черного майского жука, размером с целую ладонь. Он нажал единственную кнопку и запустилось поле сканирования. Ассина тут же увидела каждого скрытого повстанца, количество людей в жилых домах и даже мелких животных и насекомых, бегающих и ползающих по местности. Была лишь одна область на всей территории, которую просветить не удалось. Несмотня на её явную неприязнь к любой технологии Строммо, девушка не смогла скрыть лёгкого восхищения интересным устройством.

— А почему штаб не сканируется? — задумчиво спросила она. — Он же не из свинца построен.

— А здесь, юная Ван Герде, работает магия иллюзии среднего уровня, — ехидно улыбаясь, сказал Калеб. — Сдаётся мне, что это способность одного из глав. Неудивительно, что ходили слухи, будто некоторые повстанческие отряды буквально растворялись в воздухе, когда дела у них шли плохо.

В этот момент Патрисия печально и громко вздохнула, спрыгнула с кресла-качалки, сняла с крючка, криво прибитого к стене прошлым хозяином дома, серый дождевик и вопросительно посмотрела на своих соратников.

— Вы долго будете рассуждать? Миссия понятна, расклад ясен. Быстрее начнем — быстрее закончим, — как всегда плаксивым голосом отчитала их Патрисия.

— Прости, Альгоу, но разве можно вот так бросаться, не наметив план? Мы же элитные убийцы, всё надо делать обдуманно, красиво и, самое гланое, тихо, — весело улыбаясь, сказал Калеб.

— Если ты плохо слышал, Мэрроуз, советник нашего короля явно дал понять, что это публичная акция. Устранение глав коалиции должно дать понять всем, что с Королевством Западного берега шутки плохи.

— Однако наставник Морникус…

— А мы кого должны слушать — наставника или нанимателя? Разве мы не должны уметь выполнять миссию при любых поставленных условиях? Сказали сделать незаметно — будем призраками. Сказали заявить о себе — заявим.

Ассина смотрела на спорящих товарищей и в который раз подметила про себя, насколько эмоксионам может быть тяжело. Они были вместе уже целую неделю, так что ван Герде уже начала различать, когда Калеб улыбается искренне, а когда под вечной улыбкой таится ненависть и злоба. То же и с вечной плаксой Патрисией. Именно глаза всегда выдавали настоящие эмоции этих ребят. Не дожидаясь, пока спор перерастёт в очередную ссору, которую Патрисия любила устраивать даже на пустом месте, Ассина решила вмешаться, как положено лидеру команды.

— Это всё не имеет значения, — тихо и спокойно сказала она, но при этих словах Калеб и Патрисия резко замолчали. — Здесь много потенциальных невинных жертв. Мы пройдем тихо до штаба, устраняя часовых. Когда окажемся внутри штаба повстанцев, то тут же заявим о себе так громко, как можем.

Калеб и Патрисия синхронно кивнули и поспешили к выходу. По пути вечно плаксивая убийца захватила свою сумку, в которой было много разных вязаных куколок. Ассина ван Герде начала выполнять первую командную миссию, где сама была лидером.

Они шли к штабу тихо и незаметно, сливаясь с окружающим пространством. Первым делом был устранён снайпер на крыше. Ассина не смогла достать его своей магией на таком расстоянии, а вот Калеб с его способностью превращать любой предмет в смертоносное лезвие долго не думал. Начинал накрапывать дождь, мелкие капли стали барабанить по карнизу крыши штаба. Маг со способностью проникающего зрения начального уровня, Симус Кемп, слишком поздно решил проверить противоположную сторону поселения. Дело было в неопытности: любая магия хороша настолько, насколько умело ты можешь ей пользоваться. В боевых же условиях важны соответствующие навыки, приходящие с опытом. У Симуса этого опыта не было. Потому внимание он обращал на какой-то шум на западе, совсем забыв проверить всю местность. Когда он заметил непрошеных гостей, они уже покинули брошенную хижину на холме. Мелкие капли дождя раздражающе били по бритой макушке. Симус было рванулся перёд, попытался нажать на тревожную кнопку, но внезапно почувствовал, как что-то пронзило его в области правого плеча, будто иглой, которая прошла через всё тело. Мелкие капли, неожиданно обратившиеся в тонкие серебристые обоюдоострые лезвия, в одно мгновение прошили всё тело мага. Симус падал вниз, не до конца успев осознать проткнутым в нескольких местах мозгом, что уже мёртв. Калеб резко выбросил в воздух несколько белоснежных магических искр, сработало одно из его сильнейших заклинаний. Усилившийся серебряный острый дождь в одночасье поразил и десятерых часовых, патрулировавших улицы селения. Погода разыгралась не на шутку, так что все местные жители почти сразу побросали свои дела и попрятались по домам.

Калеб свёл руки вместе, на лбу выступила испарина. Ассина одобрительно кивнула ему и тихо прошла до места засады часовых на берегу реки. Они сидели под камуфляжной зачарованной пленкой, но ван Герде запомнила их местоположение еще при первом сканировании из хижины. Она вытянула вперед руки и резко сжала в кулаки. Ассина не могла видеть под камуфляжем, но почувствовала, как где-то там, внутри импроизированной палатки, на мгновение возникла паника и тут же утихла. У часовых не было шансов против обыкновенного ускоренного кровоизлияния в мозг. Они умерли почти мгновенно, как и всегда, когда Ван Герде убивала при помощи своей магии.

Оставались лишь двое дозорных, которые внимательно осматривали местность, находясь под камуфляжной сеткой с обеих сторон штаба.

— Их убивать нельзя, — быстро прошептал Калеб. — Я до конца не уверен, но кажется, это магия духовной связи.

Калеб протянул Ассине устройство, похожее на маленькую подзорную трубу, носившее гордое назание «Калейдоскоп магического пространства». Суть его работы была том, чтобы медленно поворачивать линзу, меняя спектр восприятия окружающей обстановки. Ван Герде внимательно посмотрела в калейдоскоп и заметила синеватые линии, которые шли от часовых куда-то вглубь основного здания штаба повстанцев.

— То есть, если они умрут или отключатся, то сработает общая тревога? — тихо уточнила Патрисия.

— Точно. Нужно быть осторожнее, — подтвердила Ассина.

— Ну что ж, предоставьте это мне, — уверенно сказала Патрисия и прежде, чем кто-то успел ей что-то возразить, извлекла из сумки двух куколок.

Ассина внимательно присмотрелась к вязаным игрушкам и готова была поклясться, что это копии тех самых двух магов, что сейчас сидят в засаде у базы.

— Обмен, — прошептала Патрисия. — Теперь путь свободен.

Куколки в её руках исчезли. Ассина готова была поклясться, что за плаксивым лицом Патрисии сейчас таится маниакальная хищная улыбка.

— Ты уверена? — спросила ван Герде.

— Да расслабься, ты же знаешь, если Патрисия применяет свой дар, то, значит, всё в порядке, — сказал Калеб.

— Они просто превратились в милых куколок. Это их не убило и не вырубило. Сейчас они просто лежат и не могут пошевелиться, — объяснила Патрисия. — Тихи, словно ангелы.

Ассина одобрительно кивнула и жестом показала осмотреть окрестности базы. Калеб и Патрисия разошлись по периметру. Лидер команды убийц неслышно проникла за ограду и переступила поле иллюзии. Как она и думала, здание лишь казалось старым и заброшенным, на деле же это был укреплённый форт, который по периметру патрулировали маги-повстанцы. Ассина уже собиралась устранить их, как они сами резко попадали, будто подкошенные. Калеб раньше применил свою способность, сумев устранить всех разом.

Через несколько секунд вся команда воссоединилась. Патрисия, как всегда, начала дуться на Калеба и ругать его отборной бранью за то, что он «выскочка и наглец», который забирает себе все трофеи без спроса. Вместе с этим она, как обычно, пригрозила ему применением своей особой «кукольной» магии с последующим лишением мужского достоинства. Глядя на них, Ассина вдруг почувствовала то, чего никогда у неё не было: необъяснимую лёгкость на душе. Она жестом показала заходить в здание. Убийцы были готовы к жестокому отпору целой армии повстанцев, но внутри не было ни души. В недоумении переглянувшись друг с другом, держа в поле зрения каждый темный угол, они тихо продвинулись вглубь здания. Обстановка внутри напоминала бомбоубежище, вокруг царил полный хаос. Некоторые вещи и оружие беспорядочно валялись на полу, будто все спешно эвакуировались. Ассина, Калеб и Патрисия прошли длинный коридор, который упирался в массивные дубовые двери с золотистыми узорами, вместе формирующими десятиконечную звезду с крестом в центре — символ повстанческого единства. Калеб достал «жука» и просканировал здание: не обнаружилось ни одного человека, однако локация за дверями упорно не просвечивалась. Ассина жестом показала всем готовиться к штурму. Вместе с Калебом они сильно ударили по дверям, которые тут же распахнулись. Убийцы оказались в обширном мраморном зале, похожем на какой-то древний амфитеатр из энциклопедий Старого мира.

Внезапная атака была ожидаемой, но гораздо более стремительной, чем Ассина могла представить. Её резко толкнуло сильным порывом ветра и понесло вглубь здания. Она попыталась сгруппироваться, но тело не могло двинуться, будто его удерживали незримые путы. Выхода не было, решений тоже. Ассина начала дергаться со всей силы, и вдруг невидимые оковы спали, а она устремилась в полёт. Девушка не успела сгруппироваться и ударилась об стену спиной и головой. Дальнейшие события происходили на её глазах как в замедленной съемке. Калеб рванулся на одного из глав повстанцев, но вдруг резко остановился. Мужчина, который стоял рядом, подскочил к нему и с размаху ударил ассассина в живот. Калеб отлетел прочь. Патрисия успела сунуть руку в сумку, но тут же упала с аккуратной дыркой в груди. Из тени вышла высокая фигуристая девушку, в которой Ассина тут же узнала Сердцеедку — самую жестокую из трёх глав коалиции, её особенно отметили на брифинге перед миссией. Та подошла к Патрисии и ногой перевернула её тело. Ассина хотела рвануться, но в голове стало мутно, словно всё заволокло туманом. Первый глава коалиции, маг воздуха первого уровня, Джонас Винн подошел к Ассине и ногой ударил ниже живота. Девушка многое могла стерпеть, но такой удар всегда был болезненным. Джонас схватил Ассину за волосы и ударил лицом об колено, ван Герде потеряла ориентацию в пространстве, упала и почувствовала, как её поволокли по гладкому полу.

Джонас вытащил беспомощную девушку в центр зала и грубо кинул между безвольно лежавшим Калебом и трупом Патрисии, лицо которой застыло в плаксивом удивлении с остекленевшими широко открытыми глазами. В тот момент юная Альгоу и сама была похожа на куклу девочки с красивыми вьющимися белокурыми волосами.

— Ты гляди, Джонас, да этим двоим лет семнадцать на вид. — сказал, ехидно улыбнувшись седовласый крупный мужчина со шрамом, перечеркивающим левый глаз. — А вон та мертвая девочка вообще ещё ребенок. Мы что, такие ничтожные для короля, что за нами стали школьников и детсадовцев посылать?

— Я не знаю, глава Лесс, — спокойно сказал мужчина с коричневой окладистой бородой, который и был Джонасом Виндом. — Возможно, детьми не так жалко жертвовать, нежели опытными взрослыми ассасинами. Леди Хартфилл, давайте заканчивать с этим. Уберите труп,

Люси Хартфилл, которую за её маниакальную привычку выбивать сердце из человека своей способностью магии изменения прозвали Сердцеедкой, послушно кивнула и хищно облизнула губы. Высокая стройная маньячка направилась к мёртвой Патрисии. В это время Вейнан Лесс подошел к оглушённому Калебу, схватил его за плечи и резко поставил на ноги.

— Ты сейчас не можешь ничего чувствовать, видеть, слышать — всё отключено, будто щёлкнули выключателем внутри тебя. Это моя способность, юнец. Я повелеваю чувствами человека, так что всё, что ты услышишь перед смертью — это мой голос у себя в голове. Зря ты выбрал профессию убийцы, пацан.

Калеб стоял спокойно и слушал, не пытаясь пошевелиться, а когда Лесс умолк, то сказал всего одну фразу.

— Край клинков.

Тут же весь пол, будто дикобраз, обратился в поле из клинков, которые пронзили всё вокруг, включая правое плечо Калеба и стоявшего почти вплотную к ассассину главу повстанцев Лесса. В это же время Ассина взяла себя в руки и закипятила кровь внутри Джонаса Винда, из-за чего тот взорвался изнутри, художественно изукрасив зал и всех присутствовавших алыми брызгами. Сердцеедка с отвращением принялась утирать своё лицо, рукавом шерстяной коричневой кофточки, пытаясь очистить глаза, которые залило кровью первого главы коалиции. Когда нормальное зрение вернулось, она с ужасом обнаружила, что тело маленькой девочки, убитой несколько минут назад, пропало.

— Меня ищешь, тварь? — послышался за её спиной зловещий детский голос.

Она резко обернулась и увидела ту самую девочку с дырой в груди, но живую и невредимую. В горле Сердцеедки образовался горький привкус, её резко затошнило, а внутри груди что-то болезненно сжалось.

— К-как? Ты же… сдохла, — сквозь силы проговорила она.

— Моя особая «кукольная» магия, — спокойно произнесла девочка с плаксивым лицом. — Моё сердце всё это время было в этой сумке. Смотри. Оно было таким же вязаным, и в груди был муляж.

Девочка вытащила из сумки игрушку, которая точь-в-точь была человеческим сердцем. Сердцеедка с холодным ужасом в глазах смотрела, как дыра в груди девочки затягивается шерстяными нитями.

— Вот только куколка у меня в руках — это уже не моё сердце. Теперь оно твоё, — спокойно произнесла Патрисия и резко разорвала игрушку на две половины.

Сердцеедка, даже не успев осознать до конца смысл слов Патрисии, как рухнула замертво. Девочка подошла к ней и тихонько пнула мёртвое тело.

— Ну вот, подохла, — отрешенно сказала Патрисия, скучно вздохнув. — Ассина, работаешь впечатляюще. Кровавый дождик был крутой,

— Нам нужно уходить. Калеб ранен, — сказала Ассина.

— Не п-переживайте за меня! — тут же воскликнул Калеб и поднялся на ноги. — Я ничего не чувствовал, так что п-пришлось бить наугад, надеясь, что этот скот стоит рядом. Я не задел жизненно важных органов. Вернёмся и сразу сходим к магу исцеления.

— Хорошо, — тихо сказала Ассина. — Миссия выполнена. Нам пора возвращаться.

— Только заявим о себе и спалим всё дотла! — воскликнула Патрисия.

Трое товарищей кивнули друг другу и принялись за поджог штаба повстанческой коалиции. Когда они уже были далеко от того места, резервные отряды повстанцев обнаружили наколотые на металлические стержни трупы своих глав. На фоне всего этого красовалось изображение кровавой лилии, перечёркнутой тремя золотистыми линиями. Это был герб Королевства Сен-Луар.

***

Кирос сидел на серебристом троне, приложив руку ко лбу. Непрекращающаяся головная боль донимала его и уничтожала последние крупицы терпения и сдержанности. Последние новости откровенно выводили его из себя. Кирос даже не прислушивался к спешному докладу своего первого советника, Мирима Корвса. Этот человек с крысиной мордой, вечно пресмыкавшийся и заискивавший перед ним, не вызывал у лжеправителя ничего, кроме тайной неприязни.

— Где он? — громко спросил Гофрим, бесцеремонно прервав доклад своего первого советника.

— В подземелье, за решёткой! — трясясь от гнева, восклкинул Мирим Корвз. — Где же ещё? Позвольте, Ваше Величество, выразить всё негодование по поводу того, что этот скот, Питер Валлон, вот так просто чуть всё не испортил!

— Уймитесь уже, советник, — грозно прикрикнул Кирос, интенсивно потирая виски. — Чёртова голова с утра раскалывается. Меньше всего мне нужны сейчас ваши эмоциональные переигрывания. Где сейчас Юриус Клэм?

— В лазарете. Он..ммм..перенапрягся. Потерял сознание. Пролежал так около восьми часов. Хорошо, что у нас работают лучшие маги-целители…

— Ладно, довольно. Я навещу нашего милого господина Валлона.

— Тогда я тоже… — начал было Корвс.

— Не тоже. Вы отправитесь в лазарет и убедитесь лично, что с героем всё в порядке. Заодно поговорите с учеником Смэйта. Это ведь он сцепился с Валлоном? Может, удастся что полезное выведать.

— Если на то Ваша воля, — спокойно сказал Корвс, поклонился и ушёл.

Не успел Гофрим подойти к двери, как она с шумом распахнулась, и в кабинет короля ворвалась принцесса Астрелла.

— Что случилось? — в сердцах воскликнула Астрелла, беспокойно метаясь по тронному залу. — Как Юриус?

— Успокойся, милая, — сказал Кирос, подняв руки в примирительном жесте. — Он в порядке, просто немного…ммм…перестарался. Слушай, ты можешь перестать маячить перед лицом?

Принцесса остановилась, пристально посмотрела на Кироса с явным возмущением во взгляде. В глазах Астреллы застыли слёзы.

— Отматывание времени, в ходе которого произошло воскрешение человека — это не просто «перестарался»! — замтели она с укором в голосе. — Это прямое и бесцеремонное нарушение законов…

— Уймись, Астрелла! — тут же прервал её Кирос, понизив голос. — Не здесь. У стен есть уши, знаешь ли. Скажи лучше, ты закончила с нашими делами.

— Да, маг удачи больше нас не побеспокоит, — чуть дрожащим голосом произнесла Астрелла. — Но я очень волнуюсь по поводу Смэйта. Если даже Велимир не смог его победить, хотя и расклад был идеальный,

— Рано или поздно мы найдём слабость Смэйта, — максимально приблизившись к ней, вполголоса проговорил король. — В этом будь уверена. Мои скворцы следят за ним. А сейчас пойдём, проведаем нашего виновника торжества.

Кирос жестом показал Астрелле пройти вперёд, а сам пошёл позади, чуть поодаль. Они быстро спустились на самый нижний этаж Башни Наказаний, где содержались многие преступники, в основном, политического, инакомыслящего толка. Пройдя длинный, скудно освещенный коридор, лжекороль остановился у старой клетки, охраняющейся тремя магами среднего уровня. Внутри, прикованный за руки и ноги, избитый, висел на цепях Питер Валлон.

— Добрый вечер, господин Валлон! — воскликнул Кирос, открывая решётчатую дверь камеры, а затем обратился к стражам. — Господа, оставьте нас, погуляйте. Нам с пленником надо серьёзно поговорить.

Трое магов беспрекословно кивнули и поспешно убрались прочь в глубины тёмных коридоров. Кирос улыбнулся, медленно подошёл к прикованному узнику, схватил рукой подбородок.

— Ну что, как ощущения? Чувствуешь себя крутым, Питер?

Валлон медленно поднял взгляд на короля, посмотрел единственным здоровым глазом.

— Чувствую щебя настояшим д-дворянином, — измученным голосом прошепелявил окровавленным ртом Валлон.

— Настоящим дворянином, говоришь? — переспросил Кирос, окидывая его взглядом, полным отвращения. — Гордишься своим поступком? Противостоял самому герою! Скажи, Астрелла, это можно считать настоящим подвигом аристократа высокого рода?

— Едва ли, — спокойно сказала принцесса, даже не вошедшая в камеру.

— Мой предок б-был героем… — сорванным голосом сказал Питер, корчась от непрекращающейся боли во всём теле.

— А, так всё это бахвальство из-за твоего деда? Серьезно? А-ха-ха, — рассмеялся Гофрим, показно вытирая слезы белым платком. — Так знай же, что твой дед просто сдох, никакого подвига не было. Он жил для того, чтобы стать жертвой, и он ей стал. Чертоги славы ему не открылись. Он просто стал сырьём для нашего светлого будущего!

Питер внезапно увидел, как на мгновение, вместо короля Гофрима, появилось безликое существо с горящими зелеными глазами. Парень начал дёргаться и извиваться, кричать, пытаться что-то отчаянно промычать.

— К-кто? К-как? — взволнованно задавал вопросы Питер, пытаясь вырваться из оков.

— Вырывайся, сопротивляйся, — спокойно сказал Кирос, разглаживая задранный рукав мантии. — Видишь ли, ты кое-что увидел и теперь знаешь важную информацию, но рассказать её никому не сможешь. Сейчас мы с принцессой уйдём, а тебя подготовят к казни. Вырвут твой гордый язык, выдавят твои красивые глаза. А завтра леди Эмия прелюдно тебя казнит. Ты ничего не скажешь, ничего не увидишь. Лишь почувствуешь. И это ещё не все. Ты не представляешь, щенок, какой опасности нас всех подверг! Поэтому я уничтожу весь твой род. Они просто исчезнут: отец, мать, маленькая наглая сестрица Пимия. Все сгинут, как твой старший братец, который возомнил себя кем-то важным. А ты завтра будешь медленно и мучительно разложен на атомы и умрёшь, зная всё это, но ничего не сумев сделать.

После этих слов король резко отвернулся и ушёл прочь, сильно хлопнув дверью. Принцесса Астрелла одарила пленника напоследок уничижительным, высокомерным взглядом, ехидно усмехнулась и отправилась вслед за существом, которое успешно выдавало себя за её отца. По щекам Питера покатились слёзы, в голове шёл непрекращающийся шум. Еще с минуту подёргавшись, он затих, уснув от усталости и измождения.