От Любви И Разбойников

Cristiano Parafioriti

Сицилия 1860 г. Плебисцит санкционирует окончательное присоединение острова к зарождающемуся Королевству Италия. Несколько лет спустя в Галати ди Торторичи (нынешний Галати Мамертино) оккультная монахиня с особой тщательностью написала в церковной книге пользующийся большим спросом, дневник местного разбойника, который во главе вооруженной банды более трех лет упорно сражался с савойскими войсками. Разгром мятежников не успокоил охоту за рукописью, напротив, она достигла неожиданных моментов жестокости. Но что было в этом дневнике столь компрометирующего, что его так упорно искали? После увлекательных историй «Это была моя Страна» (2014) и «Сицилитудине» (2016) Криштиану Парафиорити этим захватывающим историческим романом завершает свою «Трилогию происхождения». Пурпурные истории о крови и любви, усеянные яростными битвами оружия и страсти, переплетаются, неумолимо ведя всех главных героев этих изношенных страниц к неизбежной и кровавой схватке. Translator: ELENA SANTI

ОДИНОЧЕСТВО

В пять часов по полудню мать нарушила мой отдых, побеспокоив меня соблазнительным горячим кофе. Она знала о моем желание увидеть площадь и старых друзей после многих месяцев, проведенных более чем за тысячу семьсот километров. Мне сорок лет, двадцать из которых прошли на севере, полжизни, что равно в действительности целой.

Кофеин тут же привел меня в движение. В шесть я вышел на площадь. Прогуливаясь по старому району, я испытывал сладостное чувство, будто листал альбом воспоминаний, чувствуя, как в груди сжимается мое сердце. Все прошло. Там, на улице Пилери, остались только камни домов, а здесь, на дне моего сердца, лежат валуны, гораздо более тяжелые, чем память.

Калоджеро Бау первый сельчанин, которого я встретил. Я не смог отказаться выпить с ним еще кофе в баре Чик-Чио. Он рассказал мне о своих детях и особенно о Илении, старшей, она по телефону рассказала своему отцу, что осталась очень взволнована после прочтения моих рассказов. Затем он начал рассказывать мне о своей работе в архиве и о том, как со временем увлекся чтением старых записей о рождении и смерти, в частности о конкретных записях про исчезнувшие фамилии или, как он сказал мне о «древних вещах».

Никогда бы не подумал, что Калоджеро Бау может развить во мне такое любопытство. Хороший человек, без тени сомнения, скромный, симпатичный, но, конечно, никогда не казался мне тем, с кем можно касаться таких специфических и конкретных тем. Наоборот, он невероятно меня заинтриговал. Я даже согласился снова вдохнуть пассивный дым его очередной сигареты, и, выйдя из бара, мы сделали пару шагов по площади Святого Джакомо. На мгновение я мельком увидел, как мой отец сидит в центре Мастеров-Ремесленников и читает «Вестник Юга». Именно в это короткое мгновение я действительно ощутил себя дома. Калоджеро Бау снова рассказывал мне об архиве. В действительности, он не мог рассказать мне ничего другого, но не изменил во мне жгучего любопытства и желания ознакомиться с бумагами, о которых он мне повествовал. С сумерками я забрал отца после его последних вечерних дел, и мы вместе в обнимку пошли домой. Недалеко от двери, благодаря ясному небу, на меня нахлынуло неудержимое желание отправиться к горе Рафа.

Оттуда панорама не имеет себе равных в любое время дня, но вечер на Рафе чистая поэзия! На закате, солнце уступает место луне и звездам, и, тем не менее, прежде чем умереть, ему удается придать вид на Тиррено и Эолие стоящие в отдалении. Казалось, что острова, вот-вот поглотят воды, но их никогда не затапливало. Они пребывают в вечном равновесии, как бы охраняемые небесным заветом, что поместил их туда навсегда. Действительно, я знаю, правду, эти острова мы, изгнанные дети этой земли, теперь оторванные от нее. Так близко к сердцу, но так далеко от тела, мы можем прикасаться друг к другу иногда, только время от времени. Почему так случилось, что в один прекрасный день, мы как изгнанники, отрезаны от наших корней, несправедливость судьбы, что осуждает землю и ее детей, вот уже по крайней мере два столетия.

Темная воля, полностью предназначенная для зла, она превращает нас в острова изгнанников.

На север, в Германию, в США, в Австралию. Маленькие, большие острова детей, украденных у их материнского Острова.

Архипелаг одиночества.