Спаси меня

Astrid Shining, 2022

Моя жизнь была слишком спокойной и размеренной, а будни никак нельзя было назвать богатыми на события. Но однажды все изменилось. В тот день я проснулась посреди темной и сырой комнаты. В тот день я поняла, что нельзя верить всему и всем. Ведь даже что-то светлое может оказаться темным. А темное может таить в себе свет.

Темная ночь

«Свет считает, что он быстрее всех, но он ошибается: неважно, как быстро летит свет — темнота уже на месте и дожидается его.»

Терри Пратчетт

— А у тебя неплохой аппетит, — заключила Лиз, наблюдая за тем, как Аластар кусок за куском поглощал пиццу.

Мы сидели друг напротив друга, уютно расположившись на полу среди кучи подушек, одна из которых служила импровизированным столиком для коробок с пиццами. Наши с Лиз порции так и лежали нетронутыми на тарелках, постепенно остывая, пока она слушала рассказ о минувшей ночи и о том, что происходило. Я ожидала, что, выслушав все, она просто вытолкнет нас за дверь, посчитав сумасшедшими, но этого не произошло. Напротив, она оживленно выпытывала все подробности. Сначала у меня, а теперь, похоже, ее внимание переключилось на демона.

— Еще бы. Я две недели питался только теплом, — проговорил Аластар, сосредоточенно отковыривая кусочек ананаса от гавайской пиццы, а затем закидывая его в рот, довольно смакуя. — Что? — хмыкнул он, видя наши удивленные взгляды. — Мы, демоны, очень любим еду, но, когда прижимает, можем питаться теплом, поглощая его из воздуха. Тепло и еда. Это самое важное. Разве у вас, людей, не так? — вслед за ананасом последовал остальной кусок пиццы.

Вспомнился момент, когда я просунула руку в сферу, в которой скрывался Аластар, находясь в круге. Тогда мне показалось странным, что внутри нее было гораздо холоднее, чем в остальной комнате, но если все так, как он говорит, то это многое объясняет.

— Все так, а еще сон. Он тоже наполняет нас энергией, — согласилась Лиз.

Я поражалась тому, что за каких-то полчаса ей удалось выудить из него информации больше, чем мне за день. Честно говоря, можно было подумать, что у нее дар. Ну или по крайней мере, ей смело можно отправляться на работу в следственный отдел с такими способностями.

— Мы не спим, когда нас окружают враги, — Аластар вперил в меня взгляд. — Поэтому еды и тепла сейчас мне достаточно, — подытожил он, слегка сощурившись.

Вау, это что, выпад в мою сторону? Он явно до сих пор был зол за сцену на улице, но это была необходимость, и извиняться я не собираюсь.

— Ничего себе. А кровью вы питаетесь? — оживилась Лиз.

— Non. Ее мы можем испить только в момент заключения контракта, — почти скучающим тоном, все так же сверля меня взглядом, получая то же самое в ответ.

Покашливание Лиз, которая с интересом наблюдала за нами, пожевывая свой кусочек пиццы, отвлекло меня от противостояния взглядов, что затеяли золотые глаза.

— Так выходит, между вами контракт? — спросила Лиз. Получив невнятное «угу» в ответ от демона, она продолжила: — А что будет с Эрикой, когда все условия будут выполнены?

Еще один пунктик, который подписан как «Дознаватель» в списке, состоящем из бесконечных пунктиков, имеющем название «За что я обожаю Лиз». Она всегда получала ответы на вопросы, которые ее интересовали и прикладывала к этому максимум усилий, не боясь узнать правду, даже если она будет не слишком радостной. И вот сейчас она озвучила важный вопрос, который мучил меня целый день и который я не решалась задать.

— А как вы думаете, что демоны делают с человеком, после того как исполнят контракт? — уклончиво ответил Аластар.

— Ну… Не знаю, насколько это является правдой… Я имею в виду, я всегда думала, что это все сказки, включая вас, ребята, — Лиз выразительно указала на демона куском пиццы. — Но, говорят, что человек, заключивший сделку с дьяволом, продает ему свою душу, — конец фразы она проговорила практически шепотом, но в повисшей тишине, он казался громче любого колокола.

Мы обе смотрели на демона, ожидая ответа, но, мне кажется, скажи он сейчас хоть что-нибудь, я вряд ли это услышу из-за рева собственной крови в ушах.

— Так и есть, — немного помедлив, ответил Аластар. Наблюдая за тем, как побледнела на несколько тонов, он откинулся назад, упираясь спиной в диван, выглядя при этом крайне удовлетворенным.

Я видела, как лицо Лиз наполнилось паникой. Возможно, я выглядела сейчас так же. Она то открывала, то закрывала рот, пытаясь подобрать слова для следующего вопроса, но я ее остановила, слегка сжав руку. Мне казалось, что если я услышу что-то еще про уготованную мне участь, то просто рассыплюсь на части.

В тот роковой момент я вспомнила об отце, о том, что у него осталась только я, и вот так покидать его не входило в мои планы. А сейчас, когда я знаю, что он в опасности, то совершенно не жалею о том, что заключила контракт, подписав тем самым приговор своей душе. Поэтому теперь пустая трата времени была непозволительной роскошью. Нужно как можно скорее найти отца и разобраться со страной книгой, лежащей в моем рюкзаке.

В мысли ворвался звук открывшейся двери и голос мамы Лиз.

— Лиз, я дома, — ее слова звучали приглушенно с первого этажа, было слышно, как звякнули ключи, когда миссис Томпсон кинула их на тумбочку. — Почему ты так и не убрала в зале? — звук шагов становился все ближе и ближе к двери, ведущей в подвал, где мы находились.

— Не говори ей, что мы здесь, — зашептала я, хватая за капюшон Аластара одной рукой, а другой подхватывая рюкзак. При всем уважении к маме Лиз, я не хотела бы, чтобы еще кто-либо знал мое местонахождение. Мы едва успели добраться до огромной стиральной машины, которой лет тридцать, не меньше, как дверь открылась.

— Элизабет. Розалинда. Томпсон. — Чеканя каждое слово, начала мама Лиз, спускаясь по лестнице. — Ты что здесь устроила? — видимо, речь шла о подушках, которыми был усеян весь пол, наряду с упаковками от еды.

— Ах, мама, привет! Как дела на работе? Сегодня на тебя никого не вырвало? Как-то ты очень зло выглядишь, — затараторила Лиз, надвигаясь на маму, чтобы та не могла пройти в комнату дальше и не заметила нас, припечатавшихся к машинке.

Мама Лиз работала медсестрой в центральной больнице, а публика там бывает довольно разная. Однажды, когда она дежурила в ночную смену, привезли наркомана, которому было плохо, и он показал всему приемному отделению содержимое своего желудка, как раз в тот момент, когда мама Лиз желала спокойной ночи той по телефону.

— Нет. Немедленно убери здесь все и приходи готовить ужин. Отец скоро привезет Джека с тренировки, — она зашагала обратно по ступенькам.

— Да-да, мам. Сейчас все будет, — пропела ей вслед Лиз, и как только дверь со щелчком закрылась, дежурная улыбочка сползла с ее лица, сменившись на недоумение. — Почему моей маме нельзя знать? Может, она разузнает, где твой папа.

Я подошла к подруге и крепко ее обняла.

— Спасибо тебе большое, — я зажмурилась, смаргивая непрошенные слезы, когда Лиз обняла меня в ответ. — Но я не хочу больше никого впутывать в эту историю. Можно мы с Аластаром этой ночью остановимся тут, а на утро уже уйдем?

— Конечно можно. Ты могла даже не спрашивать об этом, глупая, — она обеспокоенно посмотрела на меня, слегка отстранившись. — Но куда вы пойдете? У вас есть какой-то план?

Я отрицательно покачала головой. Плана нет, но я обязательно что-нибудь придумаю. Должна придумать.

Чтобы не вынуждать миссис Томпсон еще раз спускаться, Лиз ушла к ней, оставив нас с Аластаром в тишине подвала.

Было неловко оказаться сейчас с ним, но эта неловкость не распространялась на демона, который абсолютно не обращал внимания на атмосферу, сквозившую в комнате. Он, закутавшись в стеганое одеяло Лиз, плюхнулся на диван, скидывая очередную подушку.

Я решила немного занять себя и заодно отплатить подруге за ее доброту, убрав всю ту свалку, которую она организовывала на протяжении недели, состоящую из коробочек из-под лапши и пиццы. После приступила к сбору подушек, но найти им место оказалось слишком непросто, потому что демон, развалившийся на диване, постоянно сбрасывал их на пол хвостом, скрывшись по самый нос под одеялом. Все это действо явно его развлекало, потому как в его глазах плясали смешинки. Что ж, радует, что хоть кому-то в этой ситуации может быть весело.

Спустя примерно полчаса я закончила наводить порядок и, устроившись на полу, подтянула к себе рюкзак, в котором находилась причина охоты за моим отцом и свалившихся бед на нашу семью. За спиной раздался тихий шорох, издаваемый Аластаром, который в очередной раз сменил позу на более удобную, по его мнению, если можно считать удобством задранные на стену ноги и голову, свисающую вниз с дивана. Интересно, если я под таким же углом посмотрю на свою перевернутую вверх дном жизнь, то она будет выглядеть как обычно?

Сверху начали доноситься голоса прибывших мистера Томпсона и их младшего сына, Джека, которому недавно исполнилось пятнадцать. Он, как и Лиз, имел копну рыжих вьющихся волос, унаследованных от отца. Вся их семья была словно поцелована солнцем, и дело было даже не во внешности, сами они будто излучали свет и счастье, когда находились рядом.

Мою грудь сковала тяжесть при мыслях о семье, а когда сверху послышался смех Лиз и Джека, я с силой сжала книгу, спрятанную в рюкзаке, пытаясь заглушить чувство одиночества и страха перед неизвестностью, которые вцепились в мою душу уродливыми щупальцами. Будто почувствовав мои страдания, Аластар решил напомнить, что я здесь не одна, в очередной раз шурша одеялом при смене позы. Повернув голову налево, я столкнулась взглядом с золотистыми глазами, которые находились в нескольких сантиметрах от меня.

Я долго рассматривала его лицо, отмечая каждую деталь: длинные ресницы, пухлые губы, которые, как я помнила, были мягкими и теплыми, точеные скулы и морщинка между бровями, образовавшаяся от того, что он слегка их сдвинул.

— О чем ты думаешь, Infantem? — почти шепотом проговорил Аластар, слегка придвигаясь ко мне, от чего сережка с янтарным камнем, которая свисала на уровне его глаз, пришла в движение, и я решила сосредоточить внимание на ней, пока руки не перестали меня слушаться. Желание коснуться его было необъяснимо и непреодолимо. Возможно, это влияние демона на мою душу?

О том, как ты прекрасен.

— Об Аде, — ляпнула я, из-за чего вся магия разрушилась, и он отстранился, недовольно поджав губы.

— А что Ад? — холодно спросил он.

— Там действительно огонь и кругом котлы, где варятся грешники?

Он насмешливо изогнул бровь.

— Это так у вас его видят? — он прыснул со смеху.

— Ну… Это одна из его интерпретаций, — я наблюдала за тем, как он посмеивается, и ощутила, что сама сижу с глупой улыбкой на лице.

— Что ж, там и в самом деле жарко, словно варишься в котле, но так только днем, — улыбка исчезла с его лица, а в глазах появились тени, будто воспоминания о доме доставляли ему неприятные ощущения. — Но поистине ужасное время в Аду — это ночь, — его взгляд метнулся к окошку, которое давало возможность увидеть только газон и лишь немного пропускало тусклый свет от уличного фонаря. То, что на улицу так быстро опустился вечер, стало для меня неожиданностью.

— Почему именно ночь? — спросила я. Это был наш первый самый длинный диалог за все время знакомства и, честно говоря, я не хотела, чтобы он заканчивался, не хотела тишины, которая отбрасывала бы мысли в сторону саморазрушения и беспомощности.

— В Аду каждый день — это борьба за выживание. Ты должен быть всегда готов к тому, что на тебя в любой момент могут напасть, всегда должен быть настороже. Но ночью все еще сложнее. Ад в это время буквально замерзает, становится настолько холодно, что, если не будешь двигаться, попросту умрешь от холода, — он немного поежился. — Поэтому, чтобы не умереть, многие выходят на охоту. Убивают тех, кого встретят, кого смогут найти.

Мне сразу вспомнился Мерлуш, который умело расправился с Аластаром в нашу первую встречу. Похоже, он был из тех демонов, которые всегда выступали в роли охотников.

— А что насчет тебя? — тихо спросила я.

— А меня не находят.