Демон по имени Вассаго

Art Burn

Мефисто растворился в мраке ночи.Упал на землю яркий свет.Река из слёз омыла его очи:«Я заблудился, Боже, дай ответ!»Господь молчал…Ответа нет…

5. Знакомая комната

В комнате 6 кроватей.

На одной из них лежит парень, которому можно дать от силы 20 лет. Одежда вся сплошь чёрная, без намёка на радужные цвета. Чёрная помада. Линзы, благодаря которым глаза становились тёмно-синими. Длинные, покрашенные в цвета бездны, волосы. Макияж мертвеца. Этот юноша являлся точной копией одного известного иностранного певца. Он спокойно лежал на спине, подпирая свою голову ладонями рук. Парень-гот.

В этой же комнате находилась девушка, одежда которой была подобна одежде юноши с длинными чёрными волосами. Отличалась она от парня тем, что причёска у неё была «каре», в носу присутствовал пирсинг с черепом. И она была девушкой. Во всём остальном — полная эквивалентность. Она быстрым шагом ходила по комнате сначала по часовой стрелке, а спустя некоторое время против неё. Девушка-гот

В углу комнаты сидел мужчина средних лет. У него были седые коротко стриженные волосы. Одет он был в строгий деловой костюм без пиджака (пиджак был аккуратно положен на край кровати), не самый дорогой в своём классе, но и не самый дешёвый. На рукавах были прикреплены серебряные запонки с орнаментом фирмы, в которой он работал. Идеально ухоженные усы. Аромат парфюма не за 400 рублей. Всё указывало на то, что, даже если этот человек не относится к высшему сословию, то, по крайней мере, очень к этому стремится и всячески указывает на это. Усатый пижон.

Три оставшиеся кровати были заняты толстой низкой женщиной и двумя худыми, но высокими парнями. Они были одеты одинаково бедно. Женщина была в засаленной сорочке, такой же грязной и немытой, как и её каштановые волосы, на ногах были одеты потрепанные балетки, а на лице в области глаза красовался пурпурный синяк. Деревенская забулдыга. Два парня, по виду напоминавшие близнецов, были одеты в пропитанные потом футболки и в джинсовые брюки, а на ногах были надеты кроссовки, которые, наверное, уже давным-давно просили каши. Оба были подстрижены налысо. Близнецы.

— Отпусти меня, сука! Я не хочу больше участвовать в этом дерьме! Отправь меня обратно! — кричала девушка-гот.

— Аннет, прекрати, — спокойно сказал парень-гот, — твои крики не помогут отсрочить неизбежное. Смерть уже вошла в наше тело, нам остаётся только принять её.

— Да пошёл ты, Гарри! — не унималась девушка-гот, которую, судя по всему, звали Аннет.

— Сколько раз я тебе говорил не называть меня земным именем, несчастная? — всё тем же спокойным голосом, не отрывая взгляда от потолка, продолжал парень гот, которого, судя по всему, звали Гарри. — Называй меня Ангелом преисподней.

— Знаешь, что?! Иди-ка ты на хуй, Ангел преисподней! — кричала Аннет. — Ты до сих пор обдолбан, или как?! Блять, мы убивали всяких тварей, они нападали на нас с каким-то странным холодным оружием! Ты это понимаешь?! Всё, что с нами происходит, это уже не какие-то шутки, это уже не игра?!

— То есть, до того момента, как на нас накинулись полчища неизвестных с колющими и режущими предметами для умерщвления плоти, для тебя всё наше мировоззрение было просто игрой? — спросил Гарри.

После этой фразы, Аннет одним рывком очутилась на кровати, где лежал Гарри и начала быстро и с большой частотой раздавать ему пощёчины.

— Очнись, блять, очнись! Ёбаный нарик! Это не сон! Нас пытались убить! Они кидали в нас копья! Я слышала их рёв! Я видела это всё своими ебучими глазами! Ты, кусок говна!

Парень-гот получил первые две пощёчины, после чего инстинктивно начал закрывать лицо руками, не предпринимая никаких мер для контратаки. И неизвестно, сколько времени готка продолжала бы раздавать пощёчины своему бывшему собрату, как вдруг из уст женщины в засаленной сорочке сорвался рёв:

— А ну заткнись, шалава! Голова от тебя начала болеть!

Аннет перестала избивать своего беспомощного друга, она медленно повернула свою голову в сторону, откуда исходил звук, и её бешеный взгляд начал ошпаривать лицо толстой женщины.

— А ты ещё кто такая? — прошипела девушка-гот.

— Не твоё собачье дело, чувырла! — вызывающе произнесла женщина в грязной сорочке.

По лицу Аннет можно было заметить, что она находилась в одном шаге от того, чтобы набросится на свою неожиданную соперницу и разорвать её. Она не спеша встала с кровати Гарри, и медленно направилась в сторону толстой женщины.

— Ты что думаешь, стерва, — начала Аннет, — если ты — старая вонючая карга, то я тебя пальцем не трону?! Да я тебя…

Девушка-гот только протянула свои руки в направлении женщины в грязной сорочке, как в её челюсть врезался кулак одного из близнецов. Аннет повалилась на пол, не издав ни звука, после чего уже оба брата встали около неё и начали избивать ногами.

— Если наша мама говорит заткнуться… — начинал первый близнец.

— Значит, нужно заткнуться! — продолжал второй.

— А если ты, чёрная блядь… — начинал первый.

— Ещё хоть раз как-то обидишь маму… — продолжал второй.

— Мы тебя порежем… — начинал первый.

— На мелкие лоскутки! — продолжил второй.

Толстая женщина одобрительно махнула рукой:

— Довольно, мальчики, довольно. Я думаю, эта собачонка получила хороший урок. Теперь она будет знать, что не нужно лаять на Королеву Крови.

Но близнецы не унимались. Казалось, они так долго ждали такого удобного случая размяться, что не хотели и слышать о том, что их игре наступит конец.

— Томас, Дональд! Я кому сказала?! — рявкнула женщина.

Как два послушных бультерьера, братья перестали резвиться со своею игрушкой и, опустив головы, подошли к своей матери, тихо промямлив в один голос.

— Извини, мам.

— Другое дело, — сказала мать близнецов. — Не волнуйтесь, мои хорошие, я вам ещё дам возможность поиграть с ней, если она будет ко мне относиться неподобающим образом.

Женщина нагнулась к истерзанному телу Аннет и стала нашёптывать ей следующие слова:

— Ещё одна подобная выходка, шалава, и мои мальчики тебя сначала по кругу пустят, а затем отправят тебя прямиком к твоим блядушным прабабкам. Запомни, меня зовут Сара Гойл, моих красавцев — Томас и Дональд Гойл. Ты, чёрный лебедь, можешь называть меня госпожой или её величеством, но если ты ещё хоть раз меня назовёшь стервой или старой вонючей каргой…

Сара Гойл плюнула в лицо еле дышавшей Аннет, после чего добавила:

— Ты будешь жалеть, что не сдохла сейчас!

Гарри спокойно смотрел на то, как из его подруги выбивают душу.

— Ты должна пострадать, Аннет, — думал про себя Гарри. — Ты должна пострадать перед тем, как покинуть свою предварительную оболочку и войти в неизвестный мир. Значит, такова цена расплаты за твою жизнь. А моя придёт, наверное, в ближайшем будущем.

За всей этой трагедией с безразличным выражением лица наблюдал усатый пижон.

— Ну вот и хорошо, разорвите друг друга, грязные отребья! — думал про себя мужчина с усами. — Меньше обезьян в одежде будут заполонять Землю. Готы, быдло-алкашня, сыновья-дауны — это всё ненужная часть генофонда, его рудимент, который с эволюцией должен просто исчезнуть.

На лице у усатого мужчины ненадолго засверкала улыбка. На его несчастье эту улыбку заметил один из братьев.

— Ты что это лыбу давишь, пидор усатый, а? — спросил заметивший улыбку Томас.

Элегентный мужчина мгновенно затрясся от страха:

— Я… Это… Ну… Я улыбаюсь, потому что Вы наказали эту тупую девку. Пусть знает, что нельзя обижать уважаемых людей.

— Правильно мыслишь, заднеприводный — сказал второй брат. — Как тебя зовут, петушок?!

Оба брата встали по разные стороны от мужчины с усами.

— Меня?! Крис Бови, — ответил мужчина с усами.

— Бови? Французик что ли? — спросил Дональд.

— Лягушатник? — подхватил Томас.

— Точно заднеприводный! — сказал Дональд.

После этих выводов оба брата пустились в смех, похлопывая друг друга по плечу.

— Нет, я не… Я-натурал! — тихо сказал Крис.

— Натурал?! Уверен?! — одновременно спросили близнецы.

— Да! Я-гетеросексуал! — уже более твёрдо произнёс усатый мужчина.

— Видишь эту шалаву? — спросил Дональд, указывая на лежащую Аннет.

— Выеби её! — сказал Томас.

— Тогда мы тебе поверим! — сказал Дональд.

— Тогда ты — настоящий мужик! — сказал Томас.

— Ты не против, мам? — в один голос спросили близнецы.

— Я думаю, что ничего страшного в этом нет. Уж после этого она точно перестанет дерзить, и будет послушной, как овечка, — усмехнулась Сара.

Крис Бови с отвращением посмотрел на полумертвую Аннет, распластавшуюся по полу. Нет, ему не было жалко её, ему было жалко себя. Он не хотел совокупляться с этим человеком, чьё образование заканчивалось девятью классами, а судя по её одежде и её манерам, его догадки, как он сам думал, были недалеки от истины. Ему была противна сама мысль о том, что есть пускай небольшой, но шанс, что этот кусок мяса может забеременеть от него.

— Тупые твари, — думал про себя Крис. — Что мамашка, что сынки. Яблочко от яблони недалеко падает. А тут и дерево, и яблоки изъедены паразитами до основания. Тупиковая ветвь эволюции. Как и эта деваха, что лежит на полу и плюётся кровью. Как и её дружок, что смотрит на то, как его девушку избивают, и ничего не делает. Как я Вас всех ненавижу, уроды!

Однако его спас случай. Вернее, Судьба. Судьба, прогремевший на всю комнату, в которой находились испытуемые.

— Я Вас приветствую, господа — сказал Вассаго. — Для некоторых сегодняшнее испытание будет предпоследней ступенькой на этой лестнице исполнения ваших желаний, а для кого-то только второй. Я вижу, что все находятся в добром здравии, что все живы и здоровы…

За этими словами последовали хриплые вопли со стороны лежащей Аннет.

— Я очень рад, что Вы полны сил для совершения новых подвигов и поступков. Главное, не забывайте, зачем Вы здесь, и чего Вы хотите. Это придаёт дополнительную энергию. Сегодня ситуация такова, что Вы все сможете увидеть загадку, и, я надеюсь, совместными силами, попытаетесь разгадать её. Эту загадку я Вам зачитаю лично. Вот она:

Там, где кровь Христа покой,

Свой нашла, найти ты должен.

Вынуть острый меч из ножен,

Уничтожить весь конвой,

Предстоит тебе, герой.

Под тобою сотни лезвий

Над тобою монстров стая.

Пред тобою, без сомнений,

Пали ниц Святые Граали.

— Вот, собственно, и всё, что Вам нужно знать. — продолжал Вассаго. Если у Вас есть какие-нибудь вопросы и предложения, я с радостью их выслушаю.

— Отпусти меня домой… — еле слышно сказала Аннет.

— К сожалению, это невозможно, моя дорогая Аннет Стрит. Вы подписали со мною контракт вместе с Ващим спутником, мистером Гарри Оранджем. Вы помните это?

— Отпусти меня домой! — плакала Аннет.

— Я ещё раз повторяю, милая Аннет…

Но Аннет не слушала. Она только и могла делать, что умолять и плакать. Всё её тело избили настолько, что она с трудом могла не то, что говорить, а дышать. Она повторяла раз за разом:

— Отпусти меня! Умоляю! Пожалуйста, отпусти!

— Довольно! — прогремел Вассаго. — Мое терпение подходит к концу. Если ты немедленно не заткнёшься, мразь, я превращу тебя в маленького крысёныша и своими собственными ногами раздавлю тебя! Ты меня поняла?!

Девушка-гот ничего не ответила. Она только продолжала тихо плакать и завывать.

— Позвольте мне принять Ваши слёзы за согласие с моими маленькими капризами, многоуважаемая Аннет, — спокойно проговорил Судьба. — Не волнуйтесь, к началу этого испытания, все ваши раны заживут, и вы не почувствуете затруднений в передвижении. По крайней мере, если будете смотреть себе под ноги и взвешивать на весах логики каждый свой шаг. Ещё есть вопросы, товарищи?

Молчание послужило ответом для Судьбы.

— Ну, если вопросов нет, то начнём наше испытание!

Одной вспышки хватило для того, чтобы комната осталась абсолютно безлюдной.