Клон 8012

Anne Dar (2024)

В этом мире за всё взимается плата. Особенно высоки ценники на доброту и жестокость, являющие собой сто́роны одной медали. Ребром медали неизменно является смелость: кто смел — тот добр; кто смел — тот жив… В середине двадцать первого века люди создают себе подобных существ — клонов. Дублируя свои организмы, но не души, человечество открывает для себя новые возможности, не осознавая ответственности за каждое новое открытие. Плата слишком высока, но искушение выше — так в этот мир приходит тот, кого не должно было быть, но кто будет, и будет выше всякой эмоции, и всякого чувства. Страх. Желание. Страсть. Жажда. Агония. Вожделение. Вы начинаете испытывать их или они испытывают вас?

Глава 7

До отбоя оставалось полчаса, когда мы вышли из палаты 8001, оставив её заливаться слезами — мы ничем не могли ей помочь, и от этого всем нам было только тошнее.

Уже на выходе из медицинского крыла нас остановил Роудриг собственной персоной в компании двух молодых лаборантов. Не сказав ни слова, он только щёлкнул пальцами, и в следующую секунду меня взяли под руки. Ошарашенные 7900 и 7997 остались стоять на месте, наблюдая за тем, как меня утаскивают назад в медицинское крыло. Они ничем не могли мне помочь, и от этого всем нам было только тошнее.

Меня усадили в стоматологическое кресло, закрыли мои запястья и лодыжки в железные оковы. Мысль о том, что мне будут вырывать зубы или ногти, пригвоздила меня к креслу беспощадной силой страха — кажется, я даже моргнуть не могла. Я не скоро заметила, что задержала дыхание на долгие секунды, но стоило Роудригу зайти в кабинет вслед за лаборантами, как я пришла в себя: раз здесь главный хирург Миррор, значит, будут резать! Но почему без предупреждения?! Всех клонов всегда предупреждают заранее! Знать заранее, чтобы иметь время психологически подготовиться — единственное право клонов, если вообще допустимо говорить о каких-либо правах в стенах Миррор.

Роудриг приблизился, я сверкнула взглядом, почему-то вдруг вспомнив одноглазых клонов, до сих пор обитающих в стенах этого здания:

— Какой орган будет изъят?

— На сей раз будет не изъятие, — с этими словами Роудриг подошел к столу с железными приборами и взял в руки железный шприц внушительных размеров. — Будет внедрение. Своеобразный эксперимент…

Стоило мне оценить размеры иглы, как в моих ушах начал раздаваться бой пульса. Подойдя ко мне впритык, Роудриг положил свою сильную ладонь на мой лоб, повернул голову влево и в следующую секунду, напряженная до предела, я ощутила, как мою шею слева пронизывает неописуемая в своей силе боль… Я издала крик. И потеряла сознание сразу после того, как игла была вынута из-под моей кожи. Я почувствовала, как непроизвольно закатываются мои глаза, даже успела осознать, что вхожу в состояние обморока, и расслышать непонятное слово “рэйвен”, а после… Ничего. Как и обещали оригиналы: никакой загробной жизни для клонов, лишь пустота и ни капли осознанности.

Я начала приходить в себя на рассвете. Время суток определила по косым лучам блеклого солнца, проникающим в высокое окно. Высокие окна, почти под самым потолком, есть только в медицинском крыле — они расположены на высоте трёх метров, чтобы любопытные клоны не имели возможности с улицы наблюдать за процессом изъятий.

Моё возвращение в сознание не было замечено сразу, поэтому я стала свидетельницей разговора, который не должна была слышать, во-первых, потому, что клоны не должны быть проинформированы, а во-вторых, потому, что говорящие стояли в коридоре и, зная пределы возможностей своего слуха, я физически не могла слышать их… Но ведь слышала! Разговор вели Роудриг и Хеллстрём. Первые слова принадлежали главному хирургу Миррор:

— Группа клонов 7015-8015 — самая незащищенная. Эта партия неофициально зовётся “зарубежной”: все оригиналы — британцы. Понимаешь, что́ это значит?

— Что их владельцы не смогут заявить на нас, если с их собственностью случайно что-то произойдёт.

— Сам понимаешь, что эти клоны произведены от непростых оригиналов — все они очень значительные личности. Британцы боятся международного преследования, изгнания из собственной страны, но смерти они боятся ещё больше, поэтому мы и имеем целую тысячу британских клонов…

— Уже гораздо меньше тысячи. Многие давным-давно разобраны, — Хеллстрём немного помолчал, прежде чем задал следующий вопрос. — Почему для эксперимента выбран именно этот клон? Что такого необычного в 8012?

— У этого клона до сих пор не было ни одного изъятия. Ни разу не порезанный и совершенно здоровый экземпляр, что редкость для такого зрелого возраста. Плюс её оригинал, Кассандра Джой, стабильна — она не только ни разу не востребовала изъятий органов из своего клона, но и, насколько мы можем судить по имеющейся у нас информации, не должна давать о себе знать в ближайшее время…

— Всякое может случиться. Несчастный случай — и миссис Джой может понадобиться трансплантация. Или органы её клона могут понадобиться не ей, а её ближнему окружению. И что тогда? Мы поставим им органы, над которыми проводили генетические эксперименты? А если в организме 8012 произойдёт слишком значительный скачок мутации? Что тогда?

У меня непроизвольно перехватило дыхание… Имя моего оригинала — Кассандра Джой?! На мне провели генетический эксперимент?! У меня будет мутация?! Только после третьего прозвучавшего в моей голове вопроса я поняла, что со мной уже что-то не так. Чувствовать страх — это нормально. Но чувствовать его так… Ярко. Слишком ярко… Это ненормально. Перед глазами почему-то всплыл образ клона 11111… Неужели внутри меня тоже сломали какую-то шестеренку, и теперь я чувствую… Чувствую то же, что прежде, только по-другому… По-настоящему?.. Или я просто слишком сильно испугалась, в результате чего у меня открылся обыкновенный шок?..

В коридоре послышались неровные шаги. Странно, но я сразу поняла, что они могут принадлежать только Джерому Баркеру. Но ещё более странно, что я будто бы слышала прерывистое дыхание остановившегося возле двери наставника.

— Ну что, не убила девчонку ваша необыкновенная вакцина? — прохрипел Баркер.

— Нет, эту задачу мы предоставим тебе, — отозвался Роудриг.

— Что это значит?

— Отдаю тебе её на две недели. Режь её, бей её, топи — убивай всеми способами, на которые только сможет развернуться твоё богатое воображение. Верни с повреждениями пятой степени тяжести и с полным отчётом о физической и психологической нагрузке, которой она будет подвержена в процессе эксперимента, а также не забудь в подробностях отрапортовать об уровне её устойчивости и его изменении с момента ваших последних тренировок.

— И не думай проявлять жалость к этому существу, — ухмыльнулся Хеллстрём.

— Ну к тебе же я ничего подобного не проявляю, — хладнокровным тоном отозвался Баркер, который с первого раза понял, что́ именно́ от него требуется.