Теорема существования – 2. Константа

Ann Up, 2017

Продолжение истории о приключениях Инги. Оказавшись против своей воли в Алорне, она пытается сбежать от нежеланного жениха к своему любимому дракону. По пути ей встречается много странных и очень интересных людей.Как и в первой части, присутствуют эльфы, драконы, маги, пришельцы… и любовь.

Глава 3

С утра пораньше, оседлав Ворона, Ян отправился к магу. Эрр Дарис РошСайнар был высок ростом, тощ, молод, кажется, младше Яна, энергичен и полон идей.

— А, эрр РошЭкита, — поприветствовал он входящего в лавку Яна, — вы ко мне по делу?

— По делу, уважаемый Сайнар, по делу, — усмехнулся Ян и положил на стол мага кроссовки Инги, — мне нужна копия этой обуви, подогнанная на мою ногу.

— Уважаемый, уж не спутали вы меня с сапожником? — Сайнар наклонился над столом разглядывая кроссовки и замер, — это что, обувь? — он взял кроссовок и покрутил его в руках.

— Да, обувь.

— И вам нужна копия?

— Да, — Ян положил на стол кошелек с заранее отмерянным количеством монет, — мне нужна точная копия, но как вы видите, они слишком маленькие, мне нужны такие же, но на мою ногу.

— Даааа, — задумчиво протянул Сайнар, — сапожник тут точно не справится. Удивительно легкие ботиночки. Из чего они сделаны?

Ян растерянно посмотрел на мага

— Я знаю, что материалы искусственного происхождения, но точно сказать из чего, не могу, — он ткнул пальцем в носок, — вот это кожа.

— Да, я вижу, — Сайнар подошел к окну стараясь рассмотреть кроссовок, — шнурки скользкие, сетка сверху похожа на шелк, но это не он. А подметка из чего?

— Не пытайтесь угадать, — огорченно вздохнул Ян, — таких материалов у нас в Росакаре, увы, нет. Где взять не знаю.

— Видите-ли в чем дело, эрр Экита, — маг потер длинный нос заляпанными чернилами пальцами, от которых на его лице тут же остались синие следы, — для того, чтобы воссоздать подобное, мне нужен хотя бы исходный материал, из которого они сделаны. Для того, чтобы воссоздать шелк мне нужен хотя бы шелкопряд с его слюной в брюшке, понимаете?

— Да, конечно, эрр Сайнар, понимаю, — Ян со вздохом сгреб кроссовки в мешок, и потянулся за кошельком.

— Подождите! — воскликнул Сайнар, — я, я могу попытаться найти вам исходные материалы.

— Каким образом? — Ян заинтересованно рассматривал мага.

— Я могу на карте указать их местоположение, — Сайнар снова потер нос, — но расстояние может быть огромным.

— Валяйте, — Ян снова сел за стол.

Сайнар достал откуда-то из глубин шкафа с дверцами темного дерева, потрепанную, но достаточно точную, карту Росакара. Взял стеклянную колбу с прозрачной жидкостью, опалесцирующую синим.

Ян с интересом наблюдал как маг что-то бормочет, тыкает колбой в кроссовки, отчего жидкость поменяла цвет на ядовито-желтый, напоминая камни древних, а затем начинает водить колбой по карте. Вдоль границы черных болот колба начала, с небольшими промежутками, светиться ярко-зеленым светом.

— Простите, эрр Экита, — разочарованно выдохнул маг, — кажется, мой поиск не увенчался успехом.

— Твоя колба может указать точное место?

— Нет, — огорченно помотал головой Сайнар, — видите? Идет серия вспышек по всему краю черной топи.

Ян со всего маху хлопнул себя ладонью по лбу, Инга говорила, что вещество, из которого в ее мире делают очень много вещей — нефть — «черное золото». Вот только, делают ли из него обувь? В любом случае, не проверив не понять. И точно ли жижа из черной топи — это то же вещество.

— Я вернусь через два часа, — Ян кинулся к двери прихватив кроссовки со стола.

— Я с вами, эрр Экита! — подскочил маг, поправляя камзол, — вы, ведь собрались к черной топи лететь, верно?

— Идемте, — Ян покрутился, определяя откуда лучше и ближе отправиться к черным топям, — я думаю, лучше лететь от закатных ворот, и возьмите с собой емкость.

Маг уже гремел чем-то в кладовой.

Из-за императорского дворца полеты над столицей Росакара были запрещены, на городских стенах постоянно дежурили стражники с баллистами и арбалетами. Взлетать можно было исключительно за городскими стенами.

Ян, не спеша, направился к закатным воротам, ожидая пока Сайнар его догонит. Вежливо раскланялся с парой встречных знакомых.

Через некоторое время Яна бегом догнал маг, несмотря на теплую погоду, он надел плащ. В руках мага была сумка, приличная бухта веревки и жестяное ведро.

— По черной топи ходить нельзя, — кивнул он на веревку, — утонуть легко.

— Мой конь остался у вашей коновязи, — Ян обеспокоенно оглянулся в ту сторону где находился дом мага.

Сайнар махнул рукой.

— Она зачарована так, что либо хозяин, либо я могу отвязать от нее лошадь, вода там есть, сена тоже достаточно, не беспокойтесь. Скажите, эрр Экита, а зачем вам понадобилась такая странная обувь, еще и цвета, уж простите, очень странного?

Ян хмыкнул.

— Да мне бегать по залу в сапогах неудобно, а у этой обуви, как мне пояснила, — Ян сбился, решив не говорить, что обувь женская, — пояснил ее хозяин, она предназначена специально для бега. Вот, хочу испробовать.

— Бегать? — уточнил Сайнар.

Ян перепрыгнул лежащую на дороге груду мусора, поскользнулся и, с трудом удержав равновесие, пояснил.

–Я занимаюсь в фехтовальном зале, и в сапогах это делать крайне неудобно, они скользят по деревянному полу. А гвозди подметки еще и царапают доски, при падении потом все руки в занозах. А босиком фехтовать это вообще из ряда вон.

— Ах вот как, конечно, фехтование, — Сайнар понимающе покивал головой.

Миновав ворота, они вышли на подходящую для взлета поляну. Ян зашел в кусты, снял одежду, камни древних при частичном преображении оставались поверх чешуи, и он не собирался показывать их постороннему. Из кустов он вышел уже в виде дракона, набросив на шею сумку с одеждой.

— Ну, что? — из других кустов высунул нос небольшой горг с болотно зеленой чешуей, — ого, а я слышал, что цвета Экита синие.

— Как видите, не у всех, — недовольно проронил Ян, не объяснять же каждому встречному, что цвет чешуи у него изменился после визита к древним.

Он расправил крылья, и потянулся, проверяя не тянет ли шрам. Тот серебряным кольцом вился по крылу, тянул, но не сильно.

«Как печать» — усмехнулся Ян

— Полетели? — зеленый горг, неуклюже подпрыгнув, замахал крыльями набирая высоту. Ведро на его шее жалобно звякнуло.

«Интересно, я с земли выгляжу так же нелепо? — подумал Ян, — да и выдержит ли этот задохлик такую долгую дорогу?»

Ян подождал пока Сайнар отлетит подальше, взмахнул крыльями и догнал зеленого за несколько взмахов. Дорога обещала превратиться в нечто занудное и длинное. Ян поморщился, взмахнул раз крыльями набирая высоту и планируя последовал за зеленым. Тот пыхтел, отдувался, но упрямо двигался вперед.

Через два круга, они наконец-то добрались до места, никогда еще полет не казался Яну таким долгим. Лететь вслед за медленным Сайнаром ему очень не понравилось.

Небольшой белый островок посреди черной топи казался чем-то чужеродным. Они приземлились на него по очереди, для двух людей на островке места было достаточно. Два горга не поместятся тут даже в самом крайнем случае.

— Ну и запах здесь, — Ян оглянулся, кругом расстилались поля жижи из песка и черной маслянистой жидкости. Поверхность топи казалась лаковой, — где черпать будем, эрр Сайнар?

Сайнар закрутил головой почесывая нос и ткнул узловатым пальцем в сторону.

— Вот там, эрр Экита, видите? Вроде бы яма.

— И как вы это определили? — Ян старался разглядеть указанную «яму».

Сайнар опять поднес палец к носу. Ян еле сдержался, чтоб не скорчить морду.

— Там жидкость более активно движется, — пояснил маг, — видите, по краям ямы пена.

— Да, — Ян скинул сумку с одеждой на землю, — позвольте ведро и веревку. Хотя нет, давайте разрежем ее напополам. К одной части привяжем ведро, а другую часть оставим как страховку. Сдвиньтесь в сторонку, я перекинусь.

Он прикрыл глаза, ощущая, как на лице и пальцах начинает формироваться чешуя, а за спиной разворачиваются крылья.

Протянув лапу, он ждал, пока Сайнар привяжет к ней веревку. Прихватив одним когтем ведро взлетел и попытался зависнуть над ямой. Получалось плохо. Размах крыльев был велик и взмахивать ими приходилось осторожно, чтобы не задеть смолу и не увязнуть в ней.

«Бабочка переросток, давай, собирай нектар, белые тапочки из ниоткуда не возьмутся», — приказал себе Ян.

С третьей попытки ведро утонуло в черной густой жиже полностью, и Ян стал набирать высоту чиркнув краем крыла по лаковой поверхности песка.

— Едва не влип, — сообщил он, приземляясь на островок и возвращая себе человеческий облик, — ну и жижа. И ведро все в ней, — Ян мазнул пальцем по боку посудины, растер между двумя пальцами черную маслянистую субстанцию, — крышки-то у вас для ведра, конечно, нет, эрр Сайнар?

Сайнар обиженно посопел, пошарился в недрах сумки с одеждой и достал кожаный мешок для ведра. Из тех, что крепятся к седлу лошади, для перевозки воды.

— Беру свои слова назад, уважаемый Сайнар, — посмеиваясь сказал Ян, — восхищен вашей предусмотрительностью.

— Мне и самому очень любопытно, что же выйдет в итоге, — Сайнар сверкнул улыбкой и снова потер нос.

Обратная дорога заняла еще больше времени. Ведро нес Ян, осторожно, стараясь не расплескать. Сайнар летел сзади, явно выдохшись от большой нагрузки и все больше отставая.

Да дома Сайнара добрались уже после обеда, ближе к вечеру.

— Пожалуй уже поздно, — попытался раскланяться с магом, Ян, — я к вам зайду завтра. И мы продолжим.

Маг, казалось, выглядел разочарованным.

— Как, а сделать обувь?

Ян заулыбался.

— Хотите сказать, что после такого перелета, в силах творить магию?

— А, так вы пытаетесь быть вежливым? — Сайнар хохотнул, — мне очень любопытно что получится. Потому, давайте приступим.

Он выставил на стол в лаборатории кроссовки, поставил рядом ведро, подумал, положил сверху кожаные перчатки, и достал из шкафа колбу, на этот раз с темно бордовой жидкостью. Задумчиво потер нос, явно что-то высчитывая, капнул пару капель из колбы в ведро.

Ведро вдруг стало подпрыгивать как будто стол кто-то встряхивал.

— Кажется, что-то пошло не так, — задумчиво провозгласил Сайнар невозмутимо глядя на едкий дым начинающий сочиться из-под крышки.

Ян схватил незадачливого мага под мышку и выскочил с ним через открытое окно на задний двор. В доме сверкнуло, грохнуло, из окна лаборатории повалил белый дым.

— Вот это да, — восхищенно прошептал маг, — первый раз такое вижу.

Ян пытался откашляться. Сайнар во время прыжка в окно заехал ему в поддых, да так, что разогнуться все еще не получалось.

— Идемте смотреть что получилось, эрр Экита! — Сайнар в нетерпении подергал Яна за рукав, тот с трудом подавил желание отвесить магу подзатыльник, как расшалившемуся пацану.

— Там еще дым, и он, похоже ядовит! — Ян ткнул пальцем в окно, — надо ждать пока проветрится.

— О, вы так думаете? — Сайнар растерянно глянул на окно, из которого клубами валил белый дым, — да, реакция что-то бурно протекает.

Ян, наконец-то, полностью распрямившись подошел к двери и открыл. За дверью непроницаемыми белыми клубами стелился дым, полностью закрывая происходящее в лаборатории.

— Мд-а-а, — с чувством произнес Ян отходя подальше. Дым был похож на пороховой, а значит, совершенно точно, ядовит.

— Не закрывайте дверь, — Сайнар выглядывая из-за плеча Яна вдруг начал смеяться.

Ян с удивлением смотрел на хохочущего мага.

— Я так не безобразничал со времен обучения, — хохоча пояснил тот, — однажды, будучи еще совсем юным, я умудрился взорвать подушку. Перьев вокруг, пожалуй, было столько же сколько сейчас дыма. Ох и досталось мне тогда от учителя.

Он утер выступившие от смеха слезы.

Ян укоризненно покачал головой. Сайнар вдруг смутившись сказал.

— Я бы пригласил вас за стол, отобедать, пока здесь все проветривается, но боюсь, у меня в ларе немного черствого хлеба, сыр и ветчина. Вы, эрр Экита, наверное, привыкли к более изысканной еде.

— Идемте, я не притязателен, к тому же обед в родительском доме, я уже пропустил, — согласился Ян, — хорошо, что у вас лаборатория отдельно от домашних помещений, иначе бы в дом невозможно было войти.

— О! — воскликнул маг, — я уже научен горьким опытом, знаете ли. Эксперименты не всегда безопасны.

— Не всегда — согласился Ян, следуя за Сайнаром в кухню.

В маленькой кухне было тесновато. Сайнар достал из ларя четверть сыра, ржаной хлеб и кружок ветчины, подумал, нарезал крупными ломтями хлеб и задумчиво завис над столом, явно не зная, как быть дальше.

Ян решил исправить неловкость.

— Эрр Сайнар, вы ставьте воде для отвара, а я пока нарежу бутербродов. Есть у вас плоская тарелка?

Сайнар закивал, полез куда-то в шкаф и достал небольшое деревянное блюдо.

— Никогда бы не подумал, что можно так сделать, — Сайнар разглядывал бутерброды, — думал нет еды, а получилось целое блюдо. Это где так готовят?

— В Лерте, правда там еще и запекают в печи, так чтоб сыр сверху подплавился, — задумчиво крутя в руках кружку с отваром пояснил Ян.

Беседа была неспешной. Маг расспрашивал про Лерт, про Равенхальм.

— Я не бывал так далеко от дома, — пояснил он, — а тут вообще чужая страна. Интересно.

Ян, посмеиваясь и умалчивая слишком откровенные подробности, рассказал ему, как они с Ингой попали к магиане-мошеннице.

— Ваша спутница очень отважная женщина, — сказал маг выслушав.

— Да, — согласился Ян, — как думаете, там проветрилось?

— Сейчас проверю, — Сайнар вышел и вскоре вернулся, сияя как новенький золотой, в руках он держал две пары кроссовок, — точная копия, даже царапины на месте! Теперь надо на вас их подогнать.

Он что-то пошептал, достал из кухонного шкафа какой-то серый, блестящий, порошок, посыпал им кроссовки.

Те задымились, Ян ругнулся, собираясь снова хватать незадачливого мага под мышку и тащить на улицу. Но дым пропал, а кроссовки, по крайней мере визуально казались нужной длины.

— Ну и ну, — выдохнул Ян.

— Примерьте, — Сайнар потер руки в нетерпении и хихикнул, — мастером по изготовлению обуви я еще не бывал.

Он задумчиво прикинул кроссовки в руках.

— А не позволите ли вы мне, эрр Экита, сделать и себе копию этой обуви? Уж больно они легкие.

Ян согласно кивнул и надел кроссовки, попрыгал. Было ощущение, что на ногах нет обуви вовсе.

— Благодарю, эрр Сайнар, — он положил кошелек на стол, — кстати, если у вас есть желание, можете присоединиться к тренировкам. Сегодня около шестого круга.

— Да я как-то не особо, — смутился Сайнар, — все больше за столом.

— Ну, как хотите, — не стал настаивать Ян.

Ведра хватило на три пары кроссовок. Сайнар получив свою пару тут же надел их на ноги и пару раз топнул пяткой.

— Удивительно, — произнес он и снова топнул по полу, разве что, не пустившись в пляс.

«Неужели я, в глазах Инги, выглядел таким же придурком, разглядывающим любую мелочь с открытым ртом?»

Ян наскоро расплатился с магом, оседлал Ворона, и отправился домой.

Дома царила тишина, обед уже давно закончился, время ужина еще не наступило. Мать с Денирой были в гостиной и, кажется, вышивали.

Ян отнес мешки в комнату и спустился поздороваться с матерью и сестрой.

Мило побеседовал с ними о погоде, пообсуждал свою, якобы, прогулку, за городом. Рассказал, кого встретил из знакомых. Почитал им книгу стихов. За этим высокоинтеллектуальным занятием его и застал Арис.

— Ярран, ты сегодня будешь заниматься в зале?

— Ох, — Ян отложил книгу в сторону, — ты не шутил, что будешь тренироваться со мной?

— Нет, — брат дернул пуговицу на камзоле, — так когда?

— На шестом круге, возможно, придет РошСайнар. Думаю, он присоединится к тренировкам.

— РошСайнар? — изумленно воскликнула мать, — но ведь он же….

— Что"он же"? — Ян недоуменно смотрел на мать, не понимая, что ее так удивило.

— Маг РошСайнар? — смеясь уточнил Арис.

— Да, — Ян пожал плечами, — а что смешного?

— Ты пригласил к нам домой сына магистра РошГастейна.

Ян от неожиданности дернулся и сбросил со стола книгу, тяжелая, в деревянной обложке, она, как водится по закону подлости, плюхнулась прямиком на ногу.

— Надо же, а по нему и не скажешь, что Гастейн его отец, — сдавленно прошипел Ян.

Мать поджала губы.

— Неудивительно, он не так давно его признал, мало того, что Рош Сайнар открыл магическую лавку, так он в ней еще и работает. Весь в мать.

— Мама, — примирительно сказал Арис, — ты же знаешь, что магам надо постоянно развивать магию, тренироваться, иначе они теряют форму и становятся слабыми.

— Эрр Рош Гастейн умудряется свою магическую форму развивать и без лавки, — отрезала мать, — а здесь сразу видно неблагополучную наследственность, которую, даже самой благородной кровью не исправишь. Лавочники, — она возвела очи горе и брезгливо пожала плечами.

Денира тихо ойкнула, уколов палец.

— Предлагаешь отказать ему от дома? — насмешливо поинтересовался Ян.

Мать замялась, отказывать от дома сыну главы совета магов, без серьезных на то оснований, было неприлично, и весьма недальновидно.

— Ну хорошо, — нехотя согласилась она, — пусть приходит, тем более что вы собрались в этом вашем зале фехтовать, а не в гостиной сидеть.

— Не переживай, мама, мы не будем мозолить вам с Денирой глаза, — пообещал Ян.

На шестом круге Ян с Арисом уже были в зале. Ян наматывал круги по залу, Арис лупил кулаками по груше, неловко замахиваясь.

— Братец, не маши ручонками как крыльями, — Ян на бегу кинул ему тканевые ленты, — на руки намотай, а то собьешь кулаки и будешь ходить, как боец с ярмарки.

Арис отошел от груши и недовольно заворчал, наматывая бинты.

— Все-таки я не совсем понимаю, как правильно наносить удары. Ярран, как их на руках закреплять?

Ян подошел и помог брату закрепить бинты.

— Ну, вот смотри, руки к корпусу, — Ян легко протанцевал вокруг груши нанося серию ударов, — руками не маши, тут, как я понял, важно свой вес вложить в силу удара.

Дверь зала скрипнула.

— Эрр Ярран, к вам с визитом Дарис Рош Сайнар, — пафосно возвестил Грид заглядывая в зал.

— Зови, — кивнул Ян.

Маг вошел в зал откровенно глазея по сторонам.

— Вы фехтуете? — спросил его Арис отходя от груши.

— Что? Ах да, то есть, нет, — Сайнар смутился, — я книгами больше интересовался. Здравствуйте, эрры.

Ну конечно, если его мать торговка, то навряд-ли у него было время заниматься, помимо магии, еще и фехтованием. Интересно, Арис намеренно поставил его в неловкое положение своим вопросом, или сдуру ляпнул.

Ян, нахмурившись, глянул на младшего брата, дескать, не зарывайся. Тот сделал вид, что не понял почему это старший братец смотрит на него с таким неодобрением. Повернулся к Сайнару и предложил, кивнув на кладовую.

— Можете взять клинки, какие понравятся, потренируемся.

Сайнар беспомощно посмотрел на Яна.

— Выбирайте не слишком тяжелые и не короткие, при вашем росте, конечно, можно и короткими сражаться, но это при наличии навыка, — посоветовал Ян и повернулся к Арису, — идите вместе, поможешь ему подобрать что-нибудь подходящее. И защиту не забудь.

— Ты уверен? — спросил Арис.

Ян начал медленно закипать, он уже открыл рот, чтоб сказать Арису, что думает по поводу его снобизма, как братец заулыбался, примирительно подняв руки.

— Я не то имел в виду, — засмеялся он, — просто эрр Сайнар, как я понял, совсем не умеет фехтовать. Значит надо начинать сначала. Как с нами, помнишь?

А ведь Арис прав, дошло до Яна, если сразу выдать Сайнару клинок, он может запросто травмироваться.

— Я тут вот, обувь для бега принес, — подал голос маг, доставший из холщового мешка кроссовки, — так, что не обязательно фехтовать.

— Ага, — Арис подошел ближе, рассматривая обувь в руках Сайнара и обувь на ногах Яна, — твои проделки, братец?

— Я ничего не делал, — засмеялся Ян.

–Моя пара где? — сурово нахмурившись поинтересовался Арис, — не надавать ли тебе по шее, братец?

Ян носком подцепил лежащий на полу клинок и ловко подопнув вверх, поймал его в руку.

— Защищайтесь, сударь!

— И где только набрался, — хмыкнул Арис, доставая клинки, — мне нравится. Не боишься, что я тебе задницу надеру?

— Надиралка отросла чтоль? — фыркнул Ян, обходя мелкого нахала, — не беги потом к мамочке жаловаться.

— Как бы ты не побежал, — Арис дернул плечами разминаясь.

Сайнар, с веселым удивлением, наблюдал за перепалкой двух братьев.

— А вы что встали столбом, эрр САйнар? — Арис протянул клинок удивленному магу, — держите, не порежьтесь, так и быть, я один — сильный, выступлю против вас двоих — слабых.

Он заносчиво выпятил нижнюю губу. Ян хмыкнул.

— Ну как знаешь, братец, как знаешь.

Через три минуты клинок Ариса лежал на полу. А сам он потирал запястье. Сайнар стоял в стороне посмеиваясь.

— Не повредил? — уже без шуток спросил Ян

— Не, — Арис мотнул головой, — где научился?

— В Лерте тренировался, — для большей внушительности Ян выдержал паузу, — с Норедом Рош Рашшатом.

Арис присвистнул.

— Откуда?

— Вастаб нанял для охраны.

Арис только головой покачал и повернулся к Сайнару

— Знаете, эрр Сайнар, давайте я с вами, на вон тех деревянных мечах, потренируюсь, а то у этого хитреца наверняка есть еще финты подсмотренные у эрра Рашшата. Мое, и так порядком раненное, самолюбие этого не переживет.

Ян фыркнул и, положив клинки на место, пошел отрабатывать удары на груше.

— Так, что там насчет белых, симпатичных ботиночек? — поинтересовался Арис, когда они втроем сидели в малой гостиной после тренировки.

— Ты куда бегать-то собрался? — спросил Ян.

Арис глянул на Сайнара пытающего сидеть в кресле ровно, и хмыкнул.

— С вами.

Вечером Ян, сидя у себя в комнате, обдумывал события дня, не спеша. Удобное кресло и стакан горячего отвара, еще одна привычка приобретенная в Лерте, располагали к размышлениям.

Шаг за шагом, прокручивал и едкие слова матери, молчание Дениры и ее заинтересованное зырканье при упоминании Сайнара. Один быстрый, короткий, недобрый взгляд.

Складывалось ощущение, что за спиной, вне пределов зрения, воронкой посреди тихого омута, разворачивается масштабная интрига.

Да еще и вещи в комнате кто-то явно перебирал и трогал. Рюкзаки были чуть выдвинуты из угла. На самую, незаметную, малость. На шкатулке, куда он убрал телефон, возле замка, обнаружились мелкие, едва заметные, царапины. Однако, даже если шкатулку и открывали, то телефон трогать побоялись. На темном стекле экрана был только один отпечаток пальца — Яна, он держал телефон за угол, когда осторожно складывал на обитое серым бархатом дно.

Можно было, конечно, списать изменения, происходящие с вещами, на прислугу усердно натирающую пол и протирающую пыль. Но Ян понимал, что это глупость и верх наивности. За ним явно следили, проверяли вещи здесь, в отчем доме. То, что это делала не только прислуга, Ян даже не сомневался. Отец и мать были в курсе каждого его шага, а возможно не только отец и мать.

«Даже если у вас мания преследования, это не значит, что за вами не следят» — шутила Инь.

Потревоженные вещи вызывали гнев, как будто кто-то забрался на личную, неприкосновенную территорию и оставил там свой след, неосязаемый, невидимый, но сильно раздражающий, настолько, что хотелось вымыть шкатулку с мылом. И другие вещи к которым прикасались чужие руки.

Проворочавшись полночи, обдумывая, что же делать с обещанием данным матери, которое теперь не нарушить и вмешательством в его жизнь, он, наконец, заснул.

Ранним утром Ян, пока дом еще спал, а солнце только намечало вставать, прокрался в кабинет отца. В неровном свете начинающегося утра он быстро написал подорожную. За время работы младшим послом он выдавал их в таком количестве, особенно купцам, что теперь состряпать подобную бумагу мог с закрытыми глазами. Вытащил из тайника «общую» печать. Торопливо тиснул ее на бумагу и так же торопливо вернул на место.

Было неприятно, будто занимался чем-то подлым, но быть задержанным где-нибудь на границе не хотелось.

Прихватил рюкзаки с вещами и деньгами, и выбравшись незамеченным из дома торопливо направился в сторону городских ворот.

Рассвет еще только начинался, город спал, даже самые ранние торговки не попадались навстречу. Только кое-где в домах тускло светились окна. Кому-то уже не спалось, или еще.

Добравшись до закрытых на ночь городских ворот, Ян постучал в сторожку, проигнорировал ворчание сонной стражи, предъявил им подорожную на проезд за ворота в любое время. Капитан стражи близоруко щурясь, в тусклом свете свечи, сначала попытался читать написанное, потом просто поскреб печать ногтем, и вернул бумагу Яну, коротко велев стражнику застывшему у двери

— Открой, пропусти.

Тот молча, стараясь не дышать на благородного эрра перегаром, отпер черным кованым ключом замок на калитке, пропустил Яна за городскую стену.

Ян, на всякий случай отошел как можно дальше от ворот, чтобы не проследили направление полета.

Перекинулся и максимально ускоряясь, так, что пришлось почти полностью закрыть носовые перепонки, чтоб иметь возможность нормально дышать, а не захлебываться ветром, полетел по направлению к границе с Хистераном.

Недалеко от пограничного пункта Ян приземлился в ближайших кустах, перекинулся, оделся и пошел проходить границу пешком. Документы на имя Дарбая Каноруса, выглядели уже довольно потрепанными, но вопросов не вызвали.

Что интересно, и магические детекторы, которые должны определять камни древних, на него никак не отреагировали. Ни на границе, ни у городских ворот.

Ян отошел подальше от пограничного поста, снова перекинулся в обличье горга и полетел в сторону Гольтема: пограничного города. Там было большое отделение имперского банка Хистерана. И насколько он помнил несколько отделений банков поменьше.

Перед Гольтемом он снова повторил трюк с кустами и переодеванием, чтоб не выделяться из окружающей пестрой толпы, и пройдя через городские ворота направился прямиком в банк. Где арендовал на полгода ячейку для хранения вещей и сложил в нее оба рюкзака с вещами и деньгами.

Без песен из телефона Инги, конечно, будет грустно, но чутье подсказывало ему, что вещи лучше спрятать подальше. Вне досягаемости и юрисдикции отца. Хистеранский банк как нельзя лучше для этого подходил.

«Чутье на неприятности я тоже от нее подхватил».

Чутье нашептывало, что неприятности будут. И, из-за опрометчиво данного обещания, избежать их не удастся. Значит, следует к ним подготовиться.

Выйдя из банка, он в задумчивости остановился посреди улицы, ключ от ячейки оттягивал карман камзола. На ключе горделиво красовались выгравированные буквы «ИБХ» и украшенный причудливыми завитушками номер ячейки. Такой ключ следовало хранить подальше от чужих глаз. Слишком уж явно он указывал на то, где его владелец хранит свои сбережения.

Ян поправил сумку для одежды на плече и пошел, не торопясь, в сторону ворот. На глаза ему попалась вывеска еще одного банка, тоже хистеранского.

«Будем путать слежку» решил Ян. Арендовал еще оду ячейку в банке и спрятал в нее ключ от предыдущей.

Ключ от новой ячейки был гораздо меньше размером и замечательно безлик. Никаких эмблем, только номер ячейки. А значит, если даже его увидят в комнате Яна, то и не поймут от чего он.

На пути к выходу из города Ян зашел в лавку мага, продать, если купят, мешочек с радужными алмазами

Маг долго разглядывал камни. Потом разложил их на столе. Потыкал в них колбой с розовой жидкостью. Колба отозвалась радостными вспышками. Маг озадаченно почесал макушку, осторожно поинтересовался где эрр взял такое количество камней древних, не особо рассчитывая на ответ. И поторговавшись, выложил на стол большой кошель с золотыми монетами.

Довольный обменом ценностей на желтые кружочки Ян спрятал его подальше, под камзол, к ключу.

Пора было отправляться в обратный путь.

Желудок, не получивший свое с утра, пытался завязаться узлом. Ян огляделся, придется идти в ближайшую таверну. Недалеко мелькнула вывеска с нарисованным фазаном с золочеными перьями.

Ян вошел в полутемное помещение, критически оглядел столы и сел за тот, который показался чище.

К нему, грузно ступая, подошла служанка

— Обед или завтрак? — спросила она, вытирая руки серым фартуком.

Ян поморщился, вспоминая как это: быть аристократом в энном поколении.

Дернул плечом и не глядя на женщину приказал.

— Хорошо прожаренное мясо, ломоть хлеба, да не белого, а ржаного. Кувшин горячего отвара и ягод-кислицы, знаешь? И полотенце с горячей водой принеси, руки отмыть.

Служанка, сообразив, что перед ней благородный эрр, слегка качнулась — наклонилась вперед, сие действие должно было, видимо, изображать почтительный поклон и развернувшись отправилась на кухню.

Ян, ожидая, пока ему принесут еду, незаметно осматривался. Сзади расположилась компания из купцов в ярко-синих рубахах, видно, что заезжие, откуда-то с побережья. Сидят над тарелками с густой, наваристой похлебкой и обстоятельно обедают. На столе у них стояли кувшины, явно с чем-то слабоалкогольным, на блюде нарезан целый каравай хлеба, сыр ломтиками и какая-то запеченная птица.

Справа сидел молчаливой тенью тип в капюшоне, скорее всего наемник. Перед ним сиротливо стояла керамическая кружка и кувшин похожий на купеческие. Судя по тому, как тип слегка катал кружку по столу, напиток в его кувшине давно закончился. А заказывать новый типу, судя по обдерганному плащу, было не на что.

За соседним с ним столиком невзирая на ранее время, начинала собираться компания местных завсегдатаев. Они с шумом приветствовали друг друга.

За стойкой, помимо самого трактирщика, дремал, посапывая и пуская слюни на рубашку, бугай-вышибала с кривым, видимо, когда — то давно сломанным, носом.

От созерцания зала Яна оторвала все та — же служанка, водрузив тарелку с жареным мясом на стол, поставила чайник с отваром и маленькие корзиночки с хлебом, и ягодами.

Ян ссыпал ягоды кислицы на мясо и, бросив в корзинку несколько серебрушек, протянул ее служанке.

— Понадобишься позову.

Служанка снова качнулась, изображая уважительный поклон и ушла.

Вилками тут не пользовались. Ян вздохнул с досадой, достал кинжал из ножен, вытер его полотенцем и принялся нарезать мясо на ломтики.

За соседним столиком, тем временем, прибывала шальная компания, шумела, поглядывала по сторонам оценивающе зыркая наглыми глазами.

Купцы трапезничали.

Тип в капюшоне все больше сливался со стеной.

В таверну вошел еще один посетитель, огляделся, смерял взглядом пьяную компанию, усмехнулся, нехорошо так, в сторону купцов и направился за стол типа в капюшоне.

Услышанные обрывки слов «Росакар», «война», «закатный путь», заставили Яна навострить уши и наклониться над тарелкой. Незнакомцы обсуждали судоходство на большом торговом пути, по крайней мере, так могло показаться среднему обывателю.

Но речь шла о расположении войск Росакара, вдоль этого самого торгового пути, на границе с Хистераном.

В том месте, где земли Роскара образовывали тонкий перешеек между двумя морями, была река. Почти все время полноводная.

По ней, корабли купцов обходя скалистые и штормовые берега закатного моря, проходили в более теплое рассветное и вели торговлю с островами, на которых жили разрозненные племена, торгующие пушниной, разнообразными пряностями и, выловленными со дна, «морскими слезами», и жемчугом.

Росакар получал с купцов за проход по реке немалую прибыль и охранял этот путь соответственно получаемому.

Насытившись, Ян вышел из таверны на улицу, спиной ощущая внимание всех находящихся там. С удовольствием вдохнул свежий воздух, огляделся и нырнул в ближайшую подворотню. С крыльца таверны с грохотом скатился тип в капюшоне, отчаянно крутя головой и разыскивая куда ушел предполагаемый объект грабежа. Метнулся начала направо, потом налево, подумал, и побежал направо.

Ян хмыкнул и пошел в противоположную сторону.

— Значит, благородный эрр в другую сторону пошел? — услышал он за собой гнусавый голос.

Ян досадливо хмыкнул и обернулся, тип в капюшоне стоял за спиной, держа в руках приличных размеров нож.

— Капюшон сними, — очень вежливо сказал Ян.

— Это еще зачем? — просипел грабитель.

— Чтобы с правильной стороны тебе в морду дать.

Тип, зло оскалившись, кинулся вперед по-дурацки держа нож в вытянутой руке.

Ян перехватил его за кисть и ударом о колено выбил оружие. Внутри бродила, как хмельное вино, не испытывающая страха отчаянная злость.

— Не дури, — нож пинком оправился подальше. Тип пьяно заорал и нагнув голову снова кинулся на Яна. Тому даже не пришлось вставать в стойку, он просто отступил слегка назад, наклонился вперед всем весом и как на тренировке, провел серию ударов."Прямой, прямой, боковой и в челюсть снизу". Последний удар в челюсть, пожалуй, был лишним. Ян даже не услышал, почувствовал, как под кулаком хрустит лицо противника и постарался поскорее отдернуть руку. Незадачливый грабитель упал, поливая брусчатку кровью с разбитого лица и неловко пытался встать, раз за разом расфокусированно скользя взглядом по улице и снова падая обратно.

— Не попадайся мне больше, — тихо, но очень внятно, предупредил Ян.

Обратный путь занял примерно два круга и к вечеру Ян, уже неспешно, шел по улице к родительскому дому, вежливо раскланиваясь со знакомыми. И думая, стоит ли делиться с отцом полученной информацией. В тавернах не планируют войны. А представители преступного мира явно знали, что затевают во владениях Милора Шестнадцатого. И собирались на этом неплохо поживиться, трупоеды, Вечность их прибери.

— Ян, где ты был? — встретил его в холле Арис.

— Да так, ходил кое-куда, прогуливался, а ты, что хотел?

— Тренироваться! — Арис лучился энтузиазмом.

Как не хотелось отказаться от тренировки, но показывать, что устал, а значит летал куда-то далеко, нельзя. Ян вздохнул.

— Сейчас, я переоденусь, попью отвара, а то у меня после прогулки жажда разыгралась и пойдем в зал.

Он поднялся к себе в комнату, там явно побывала прислуга, пыль была протерта, постель поменяна.

На прикроватном столике стоял поднос с обедом. Чашка с остывшим бульоном, поджаренный хлеб и тушеное мясо.

Ян торопливо сжевал мясо, запил холодным и из-за этого отвратительным на вкус, бульоном.

Сбросил камзол на кровать. В кармане требовательно, напоминая о себе, звякнули монеты. Ян подумал, разделил монеты на три кучки, первую рассовал по карманам камзола, вторую и третью сложил в небольшие кошельки. Один убрал в шкатулку. Не слишком надежные места для хранения денег.

Однажды отец, сильно рассердившись на очередную выходку непутевого сына, в качестве воспитательной меры лишил Яна финансов. Предполагалось, что лишенный денег сын перестанет кутить и возьмется за ум. Яну тогда пришлось занимать у друзей, а потом беспрекословно слушаться отца, чтобы он сменил гнев на милость. Из того семейного скандала Ян вынес две вещи, не брать взаймы, не давать взаймы, и быть финансово независимым, чтобы деньги не использовали как рычаг для давления, заставляя делать то, что не хочется.

Сейчас, Ян старался обрубить возможность управлять собой через деньги.

Второй кошелек он спрятал внизу, под изголовье кровати. Туда же, под деревянную планку, спрятал ключ.

Переоделся костюм для фехтования: свободные брюки и рубашку без пуговиц. Надел кроссовки и направился в зал, где его ждал, переминающийся с ноги на ногу от нетерпения, Арис.

— Сайнар-то сегодня появится? — уточнил Ян у брата.

— Да собирался, он мне кроссовки обещал, — Арис нырнул в оружейную и вытащил длинный одноручный меч, взмахнул им пару раз, примериваясь, — не, не то.

Он ненадолго пропал где-то в недрах оружейной комнаты. Вынырнув оттуда с кистенем в руках.

— О! Смотри, тут кистень есть!

Крутанул зубастый шар на цепи в руках, хмыкнул:

— Один удар, один труп, — он нырнул обратно в кладовку.

— Палицу там поищи, — ехидно посоветовал Ян.

— Не-е, — протянул Арис, — она тяжелая, ты от нее в момент удерешь. А кидаться ей нельзя.

— Вы всегда так беседуете? — у входа стоял Сайнар, посмеиваясь.

— Да уж, — Ян потоптался на месте начиная разминку, — нежная братская любовь.

Сайнар заулыбался.

— А я вот, принес, то, что обещал вашему брату.

Он достал из холщового мешка еще одну копию кроссовок.

— Ага! — Арис выпрыгнул из оружейной размахивая деревянным клинком, — сейчас я все! Сейчас я всех! И вообще я все сейчас!

Сайнар от неожиданности выронил обувь на пол. Ян не выдержал, расхохотался и отвесил младшенькому легкий подзатыльник.

— Ты чего творишь?

— О! Ботиночки! — обрадовался Арис, — сейчас я их испытаю.

— Весело тут у вас, — слегка ошалело констатировал маг.

— А то! — Арис сосредоточенно разбирался со шнурками.

Надев кроссовки, он попрыгал, походил вдоль стенки, прислушиваясь к ощущениям.

— Легкие, удобные! Ярран, эрр Сайнар, ваши белые ботиночки прекрасны. Одобряю.

Ян шутливо поклонился.

— Ни в чем себе не отказывай, братец.

Тренировка прошла весело. Сайнар показал себя на удивление ловким, но не слишком опытным фехтовальщиком. Было видно, что ему не хватает того опыта, который нарабатывается именно практикой.

Арис сразу после тренировки собрался куда-то с друзьями, кажется, молодые люди собирались немного покутить.

А Ян и Сайнар остались в малой гостиной.

Ян распорядился, позвав Грида, чтобы принесли бутерброды и отвар.

Мотнул головой, приглашая Санара располагаться в кресле, и растянулся в кресле напротив сам.

— Эрр Экита, — Сайнар неловко замялся, но потом, видимо решившись, спросил, — а ваши родители разве не против, что мы с вами общаемся?

— А почему они должны быть против? — Ян с удовольствием вытянул гудящие после тренировки ноги.

— Ну, все-таки я, — маг изобразил узловатыми пальцами в воздухе непонятный жест, — не так давно признанный.

— Сложный вопрос, столкнись я с вами сезона три назад, сам не стал бы общаться, — Ян скривился в подобии улыбки, — но люди меняются. Считаю, что за последнее время я существенно поумнел. И имею право сам выбирать круг общения.

— А я вас помню, — Сайнар потер запястье, — вы и еще несколько молодых горгов устроили погром на рынке и пытались увезти за город торговку рыбой, толстая такая, горластая. Один из ваших приятелей перекинул ее через седло, так что панталоны сверкали на весь рынок, а она умудрилась отхлестать его рыбой.

Ян засмеялся и покачал головой.

— Да, помню, потом Ферис отмывался от рыбного запаха в фонтане перед императорским дворцом. И нам пришлось удирать от дворцовой стражи.

Сайнар поерзал.

— А почему вы не общаетесь с вашими друзьями сейчас?

В дверь постучал Грид с подносом в руках.

— Разлить отвар по кружкам эрр? — уточнил он, составляя на стол изящный фарфоровый чайник и кружки. В фарфоровой вазочке красовалось миниатюрное печенье с тариковым (кто бы сомневался) джемом, на фарфоровом, с позолотой, блюде покоились тонко нарезанные ломтики ветчины, мяса и сыра украшенные зеленью.

Поднос кричал об аристократизме и богатстве его владельцев. Надо сказать, удар своей цели достиг, Сайнар глядя на все это фарфоровое великолепие как — то съежился в кресле, сник, стараясь казаться меньше и незаметней, что при его высоком росте выглядело нелепо. Казалось, в нем разом добавилось несуразности и неловкости.

«Очередной спектакль для, не слишком желанного, гостя, да за что ж они его так?» — злился Ян, прекрасно понимая «за что».

— Кто распорядился именно так сервировать? — поинтересовался Ян.

Грид, не моргнув глазом, ответил.

— Эрра Денира, эрр.

— Спасибо, Грид, ты свободен.

— Ну что, приступим? — преувеличенно бодро, стараясь замять неловкость, предложил Ян.

— Не надо, — едва слышно выдохнул маг, неловко дернув ногой, — я понимаю ваших родственников. И понимаю, что вы пытаетесь сгладить. Но, эрр Ярран, мое присутствие здесь, как бельмо на глазу.

— Ради Вечности, Сайнар, — Яна разозлила эта несуразность, — вы, всегда извиняетесь за свое происхождение когда вам подают еду не на той посуде?

Сайнар задумчиво потер нос.

— Да вроде нет.

— Вот и прекращайте.

Ян взял чашку и отпил из нее отвар. «Ну, погоди, сестренка, получишь ты у меня на орехи, не посмотрю, что ты старшая»

— Я встречал путешественника из страны, где нет аристократии, — неожиданно для себя сообщил Ян — так вот, там человека судят по его делам, по тому, чего он смог добиться своим умом и своим трудом. Представляете? Не за то, что он родился у определенных родителей.

Сайнар неверяще покачал головой.

— Разве так может быть? Это утопия.

— И крамола к тому же, — вздохнул Ян, — давайте, чуть позже и не здесь это обсудим, если вам интересно. У меня нет оснований думать, что мне лгали. Мне такой подход к людям показался интересным и знаете, я очень многое переоценил. Потому и перестал общаться, вернее, перестал пить с так называемыми приятелями. Понял, что перестал разделять их увлечения.

Сайнар кивнул.

— Понимаю.

Допив отвар и распрощавшись с Сайнаром Ян отправился на поиски старшей сестры.

— А где мама? — спросил Ян у сестры входя в гостиную, — она не с тобой сегодня?

Денира услышав Яна резво отпрыгнула от окна, слегка порозовела, и махнула зажатым в руке платочком в сторону маминой комнаты.

— У мамы разболелась голова, она у себя.

Чтож, так даже лучше, не будет никто вмешиваться в серьезный разговор.

— Денира, радость моя, — добавив возмущения в голос спросил Ян, — не объяснишь мне, что за странная сервировка подноса для малой гостиной? Парадная посуда, — тут Ян позволил себе зло рассмеяться, — на ней изысканное угощение и все это для нежеланного гостя?

Сестра сжала губы в ниточку.

— Что не так, Ярран? — спросила она, высокомерно задрав подбородок, — я старалась выбрать угощение получше.

— Тебе это удалось, гостя ты впечатлила, — Ян сменил тон с возмущенного на ехидный, — Сайнар решил, что такой праздничной посудой, ему указывают на то, какое у него низкое происхождение. На тебе, — он сделал широкий жест рукой в сторону, имитируя поклон дворецкого, — деревенщина, посмотри, с какой посуды мы кушаем.

Охнув Денира прикрыла рот платочком. Высокомерность куда-то испарилась. Перед Яном стояла старшая сестра, немного уставшая, немного испуганная, уже взрослая женщина, так и не сумевшая выйти за рамки родительской опеки.

— Я же хотела, как лучше, — она сникла, — угостить, он же, наверное, никогда такого не ел и посуду такую не видел.

Сестра решила впечатлить гостя позолоченной посудой, Ян с трудом удержался от ехидного фырканья.

— С чего бы тебе стараться произвести на него впечатление? — он смотрел на стоящую напротив сестру и не мог понять почему вдруг она заливается румянцем, его внезапно осенило, — Дени, он что, тебе нравится?

— Ну, немного.

— Для «немного» не достают лучший фарфор для сервировки. И не дают указаний кухарке украсить блюдо зеленью.

Она смущенно уставилась на платочек в своих руках.

— Я обрадовалась возможности угостить эрра Сайнара чем-то вкусным и даже не подумала, что он так это поймет, — она огорченно выдохнула, — и как быть теперь?

— Ты когда его углядела?

— Когда он в первый день сюда пришел и в холле ждал, пока Грид тебе доложит, подглядывала.

— Вот так сразу и понравился? — Ян не скрывал сомнения.

Она вздохнула.

— Кажется, с первого взгляда.

Ян озадаченно потер щеку

— Значит, ты хотела побаловать гостя изысканной пищей и накормить повкуснее.

— Да, ты правильно все понял, ведь есть из красивой посуды приятно, — Денира обиженно поджала губы и отвернулась, — а ты сразу ругаться на меня.

Ян сел на диванчик у окна, похлопал по месту рядом с собой. Сестрица, осторожно, как скрат по горячей крыше, подошла к дивану и села на самый край.

— Дени, из-за твоего увлечения у тебя могут быть проблемы. Ты же знаешь отца.

— Знаю, — она смяла платочек в пальцах и с надеждой подняла взгляд на Яна, — отец меня сжует, если узнает, но ты же ему не скажешь?

— Нет, конечно, — Ян огорченно вздохнул, — он не рвется со мной разговаривать, ты сама видишь.

Молчание отца огорчало. Казалось, родитель решил или изводить придирками, или отмалчиваться, стараясь не замечать своего сына. С момента прибытия Яна в Росакар они едва ли перебросились парой фраз, не считая перепалки в столовой.

— Знаю, — Денира вздохнула и смяла несчастный кусок ткани в комок.

— Дени, это не самая лучшая идея, бросится на первого встречного потому, что он тебе понравился, — Дени вздохнула и посмотрела на пол, — я не сомневаюсь, что ты увлечешь Сайнара, запросто, но пожалей парня, у него и так достаточно проблем, — Ян вздохнул.

Денира посмотрела на него с удивлением

— Ты его защищаешь?

Ян улыбнулся

— Скорее тебя, ты же понимаешь, что отец никогда тебе не позволит серьезных отношений с сыном лавочницы.

Денира понурила голову.

— Но эрр Сайнар сын магистра Рош Гастейна, — робко возразила она.

— Боюсь, Дени, что этого недостаточно, чтоб получить одобрение отца. Даже для простого ухаживания.

— Но ты и твоя травница.

Ян устало вздохнул.

— Ну, во-первых, она не травница, а во-вторых, Дени, ты забыла? Я изгнанный, я не в стае и могу делать, что хочу, а вот ты нет.

— Я замуж хочу, — Дени втерла мокрые глаза платочком, — понимаешь. Просто замуж, ну хотя бы, чтоб муж нравился. А отец приказал мне, раз Вейрс погиб, идти в младшие фрейлины к принцессе. А я не хочу во фрейлины, про Гривенту, сам знаешь, что рассказывают.

Нрав принцессы Гривенты был скверным, императорская семья несколько раз компенсировала ущерб пострадавшим фрейлинам, стараясь замять скандал. Пострадавшим от рук и кнута принцессы, которой показалось, что фрейлина посмела посмотреть на понравившегося ей стража. Свита принцессы, да и сама она отличались редким распутством. Усмирить буйный нрав не могли ни ссылки, ни скандалы, ни приличного размера суммы выплат. Два сезона назад принцессу сослали в замок Джинату, в провинцию. Значит, теперь она вернулась в Росакар.

— Погоди, Рош Вейрс погиб? Когда? — Ян хорошо помнил желтоглазого, кудрявого шатена с гордым профилем.

Денира закусила губу.

— Через неделю после того как тебя отослали в Хистеран, он и Караш устроили ночью скачки, напившись как акусы. За этим наблюдала добрая половина Роскара, Вейрс видя, что его обгоняют, швырнул бутылкой с вином в круп коня Караша. Конь взбрыкнул, сбросил Караша под копыта коню Вейрса.

— Караш тоже погиб? — уточнил Ян.

— Караш нет, он обезножел, — Денира смотрела в одну точку, — а Вейрс сломал шею перелетев через голову лошади.

— Дени, мне жаль, — Ян растерялся не зная, что сказать сестре потерявшей жениха.

— Зато мне не жаль, прости мне эту откровенность, но мне не очень хотелось выходить замуж за Вейрса. Я, конечно, покорилась воле родителей, но он мне не нравился, несмотря на убеждения, что я привыкну.

— Моя сестра разумна, — засмеялся Ян, — сколько я не пытался донести до отца, что Вейрс слишком буйный для твоего домашнего характера, отец не слушал.

Денира сердито посмотрела на брата, и заговорила шепотом, скороговоркой,

— Я видела твои рисунки! Твоя травница там как живая и нарисована с любовью, это сразу видно. А еще я слышала, что ты говорил Арису, там на лестнице. И я хочу как она! Чтоб и у меня так же, меня так же любили! — она стукнула пяткой об пол, — и рисовали так же. Я тоже хочу быть единственной! Хочу, чтобы меня видели вот так. А не как мама с отцом: каждый сам по себе.

— Дени, ты рылась в моих вещах? — Яну стало смешно. Кажется, женское любопытство, как сильный вихрь, сметает все на своем пути. Даже рассердиться на сестру не получалось.

— Да, после того, что ты сказал Арису, мне очень хотелось посмотреть. Прости, а? — она жалобно скривилась.

Ян откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза, внезапный и откровенный разговор с сестрой почему-то вызвал усталость.

Вот вернется в Лерт, будет ходить по дому, сидеть каждое утро на черном крыльце, пить горячий отвар, смотреть как сад меняет сезоны, лето, осень, зима... И будет казаться, что Инга где-то рядом. Может ушла на рынок, а может на кухне готовит обед, приглядывая за «стиральной машиной» так она называла бадейку для стирки белья. Вот он будет сидеть, с закрытыми глазами и слушать, как поскрипывает дом, как цокочут по полу коготки Суси. А Инга выйдет к нему из кухни, обнимет его со спины, поцелует легко куда-то за ухо, вызвав легкие мурашки по спине, потреплет ласково по плечу, как делала только она, и скажет: «Пойдем, мой хороший, обедать». И можно будет с ней поговорить, посоветоваться.

«Инь, моей сестре понравился сын лавочницы и главы совета магов, она хочет за него замуж, а я даже не знаю, то-ли сказать ей, что это безнадежное предприятие, то-ли подбодрить и посоветовать выбираться из-под опеки родителей. И решать самой, но в таком случае, и за ошибки придется отвечать самой. А расплата за них, для женщины, ой как велика и если раньше я об этом не сильно задумывался, то сейчас понял. Что же мне сказать ей, Инь?»

Ян сглотнул комок перекрывший горло, он обязательно вернется в Лерт, а сейчас надо разбираться с тем, что здесь. Потерпеть, осталось совсем немного. Если бы он не пообещал матери, эх, если бы только.

— Дени, Дени, — Ян осторожно приобнял сестру за плечи, — я не сержусь, хотя надо бы. Кто из нас старший? — поддразнил он ее, — помнишь, обычно я гонялся за тобой и таскал твои книжки, а не наоборот.

— Я не могла удержаться, ты так это говорил, что мне тоже захотелось быть особенной для кого — нибудь, — оправдывалась сестра, — я хотела понять, как это бывает.

— Это сложно, за такое чувство, как ты хочешь, приходится расплачиваться очень многим. Нести за него ответственность. Понимаешь, иногда даже жизнью. Если в такое влипаешь, это как черная топь, замены не будет никогда. И это не возникает разом.

— У тебя с твоей травницей возникло! — возмутилась Дени. Зеленые глаза сестры сверкали, а губы кривились словно она сейчас вот-вот заплачет.

— У меня с моей, как ты выражаешься, травницей «возникло» не с первого взгляда. И даже не с десятого.

— А как было?

Ян с трудом подавил горькие воспоминания. Боль, осознание близости смерти и невозможности что — либо изменить и любовь, которая вдруг заставила поверить в чудо и забыть о скором, тогда еще казалось неизбежном, исходе.

— Как у нас было, — Ян задумчиво почесал макушку, — а весело у нас было, фехтовали, есть готовили, танцевали и разговаривали. Наверное, это самое главное, не просто разговаривали, а у нас получилось друг друга понять. Совпасть как головоломка многими гранями.

— А она правда такая красивая, как ты ее нарисовал?

Ян, улыбнувшись любопытству сестры, кивнул.

— Да, но это не очень важно, она отважная, и очень умная, — он мечтательно улыбнулся, вспомнив, как они стояли на верху стены, и тряхнул головой, отгоняя от себя воспоминания.

— И ты ее любил? — осторожно спросила Дени.

–Я ее до сих пор люблю, — Ян с мягким вызовом посмотрел на сестру.

— Но, Ян, — осторожности в голосе Дениры добавилось, — она же травница…

— Да не травница она, — вздохнул Ян, — ученая она, Дени, ученая, математик.

— Ученая? — Денира недоверчиво смотрела на Яна, — женщина может быть ученой?

Ян с обреченным смешком кивнул, теперь он понимал почему Инге было проще представиться травницей.

— Может. За пределы своих представлений о правильности чего-то выходить всегда сложно. Мне доказали обратное, сама жизнь доказала.

— А почему ты сказал, что для тебя неважно, красивая она или нет

Ян пожал плечами.

— Потому, что, для меня это не важно, я буду любить ее любой, в ней слишком много всего помимо красоты внешней.

Денира задумчиво смяла платочек, развернула, скомкала снова.

— Получается, — медленно проговорила она, — ты полюбил ее не за красоту.

— Не только за красоту, — поправил Ян.

— А мама говорит, что женщина не должна быть умной, — Денира хихикнула, — ну, то есть, показывать мужчине, что она что-то знает. Женщина должна услаждать глаз и ее предназначение семья и дети.

— Дени, — Ян усмехнулся, — я сейчас сработаю против мужчин, но скажу. Глупая женщина нужна глупому мужчине. Который чувствует себя выше, понимая, что его женщина глупее, чем он. Я лично гордился, что моя женщина умница, мне нравилось, что я могу говорить с ней на равных. И даже, что-то новое узнавать, — вспомнив как он учил ее языку горгов и алорнскому Ян улыбнулся, — впрочем и она не боялась узнавать новое. Что касается услаждения глаз, ну вот представь, пока женщина юна, она красивая, юность проходит и все, можно ее разлюбить? То есть, в какой-то момент женского возраста происходит перелом, после которого женщину уже и любить не за что? Вот только браки у нас, не про любовь. Это больше коммерческая сделка. Но я понял, что не желаю для себя такой вот торговли. Даже если без моей травницы, — внутри поднялся протест, но Ян погасил его усилием воли, с трудом выталкивая слова, — с другой женщиной, то только при наличии не страсти, а именно любви.

Денира прикусила уголок платочка раздумывая над сказанным.

— Извини, Дени, я пойду, — Ян поднялся с дивана и потянулся, — устал на тренировке, — пояснил он и склонившись легко чмокнул сестренку в щеку, — обещай мне одну вещь.

Дени подняла голову и посмотрела на него снизу вверх.

— Что пообещать?

–Не усердствуй с Сайнаром, обдумай все хорошенько, иначе рискуешь испортить жизнь и ему, и себе.

Ян погладил ее по плечу и направился к себе в комнату.

И только там, прислонившись лбом к холодному стеклу окна, замычал от раздирающей изнутри боли. «Я каждый раз говорю, и думаю о ней будто она жива ». Скрючился от осознания, что никогда больше не увидит её, пожалуй, это было самым страшным. Никогда. Совсем. Он сполз вниз, ухватившись рукой за подоконник, хватая ртом внезапно ставший густым воздух.