Свет В Сердце Тьмы

Amy Blankenship

Киоко, мифические существа – это рассказы, которые вы можете взять напрокат и посмотреть субботним вечером вместе со своими друзьями. Когда таинственный охотник превращает тьму вокруг нее в темные углы с острыми смертоносными краями, сможет ли она спрятаться от прошлого? Тьма окутала мир снова, и хранители уже давно ждут воскрешения. Несмотря на то, что они – мифические создания, они намного реальнее, чем люди могут предполагать. И только когда луна находится высоко в небе, эти создания, хранители, будут сражаться против зла, стремящегося захватить мир и девушку, которая обладает наивысшим могуществом … светом в сердце тьмы.

Глава 1

Веками красная луна знаменовала пришествие несущего смерть. Те, кто видел смертельный знак, прятались в страхе потерять свою жизнь и обрести вечный сон. Вдалеке был слышен крик, разносящийся на мили вокруг, от которого по спине бежали мурашки, пока опасный символ висел высоко в полночном небе.

На опушке леса виднелись два одиноких силуэта: один был раненый, тяжело дышал и крепко сжимал в руке обоюдоострый кинжал. Второй угрожающе нависал над ним — злобная ухмылка искривляла его ангельски красивое лицо. Хищные рубиновые глаза светились в свете полной луны, следя за тем, какое будет следующее движение его жертвы. Неестественно бледная кожа Хякухея, казалось, мерцала в ночи, придавая ему вид ангела смерти.

«Ты погубил нас!» — зарычал Тойя, обнажив свои удлиненные клыки. Его золотые глаза горели отвращением к человеку, стоявшему перед ним. Когда-то его друг… брат его собственного отца… теперь его смертельный враг. «Сволочь!»

«Ты говоришь это сейчас с убеждением, но я дал тебе вечную жизнь, обучил тебя, заботился о тебе. Я любил тебя и твоего брата, как родных». Алые глаза сверкнули гневно на дерзкого юношу, стоящего перед ним.

«То, что ты превратил нас в монстров, ты называешь… любовью? Ты украл наши жизни! С моей помощью ты хотел привлечь моего брата на свою сторону! Ты лгал нам, обещая снять проклятие, если мы присоединимся к тебе». Его дыхание вырывалось с сердитым шипением, когда он продолжил.

«Если бы не твое извращенное увлечение моим братом, мы были бы обычными людьми, жили бы обычной жизнью, как семья, а не кровожадными тварями в ночи, в которых ты нас превратил!» Горькие слезы хлынули из глаз Тойя от гнева и предательства… делая их жуткого серебристого цвета.

«Ты глуп, если когда-либо думал, что вы обычные!» В голосе Хякухея скрывалась нотка горечи. «Ты и твой брат ошибочно жаждали того, что никогда не было вашим». На мгновение его голос смягчился под напором воспоминаний о его брате-близнеце… их отце. «Неважно». Его глаза загорелись, когда он снова посмотрел на Тойя. «Ты такой же, как и твой отец… эгоист».

«После смерти вашего отца вы остались на моем попечении! Ты и твой брат мои, а я всегда беру то, что принадлежит мне. Он мне подчиниться, как только я покончу с тобой». Когтистая рука Хякухея согнулась в предвкушении, ему не терпелось почувствовать, как кровь молодого человека капает с их смертоносных кончиков. «Это ты предал свою плоть и кровь!»

Тойя развернулся, слушая ненавистный голос, когда Хякухей замерцал и исчез на мгновение, после чего появился снова с противоположной стороны. Он знал, что беспощадный вампир только играет с ним, но Тойя больше не боялся. Страх умер вместе с ней…

«Зачем ты убил ее?» спросил Тойя — его голос зашипел от гнева и отчаяния. «Ты думал, что убив ее ты получишь кристалл? Никогда! Она отказалась отдать тебе эту силу, и это разозлило тебя. Не так ли, Хякухей?» — закричал он, поворачиваясь в попытке следовать за своим врагом, пока Хякухей кружил вокруг него со смертельным намерением.

«Ни для кого не секрет, что ты хотел овладеть ею сам». Рука Тойя сжала кинжал в ярости, когда он вспомнил затравленный взгляд… запугивание… вид ее безжизненного тела.

«Все, у кого были глаза, могли видеть, как ты смотрел на нее, когда думал, что я или Котаро не обращали на тебя внимание». У него перехватило дыхание, когда на мгновение он вспомнил о том, как он и Котаро любили ее… они сражались за нее против Хякухея и друг против друга. Победителя не было. «Мы наблюдали за тобой».

«Киоко была моей и всегда будет моей!» — закричал Тойя в гневе от того, что потерял ту, которую любил больше жизни… она умерла. Она была светом во тьме, которым стал его мир.

Она была причиной, по которой он выступил против Хякухея. А теперь причины его противостояния больше нет, и Тойя почувствовал, как разгорается огонь в его душе, сжигая его изнутри. Он нашел ее лежащей безжизненной с маленьким кинжалом, пронзившим ее сердце. Глубоко в душе он знал… он и Котаро оба знали… Хякухей каким-то образом убил ее.

Черные глаза Хякухея потемнели еще сильнее, когда он с презрением пристально посмотрел на младшего сына своего брата. «Ах да, неуловимый Кристалл Сердца Хранителя… такая сила не может принадлежать такому глупому ребенку, как ты. Самые могущественные существа отправлялись на поиски Кристалла Сердце Хранителя… ты думал, ты один такой, мой дорогой мальчик? Не только вампиры, но и бессмертные, и чародеи, и даже оборотни едины в своем желании — заполучить такое могущество».

«Разве ты не понимаешь, что случилось бы, если бы Ликан добрался до нее первым?» — глаза Хякухея залились кровью при мысли о Котаро, вожде племени Ликан, получившем такое могущество. Его гнев усилился, когда он вспомнил запах Ликана на ее теле в ту ночь. Ни за что на свете он не стерпел бы такое предательство.

«Нет, глупый мальчишка, я уже позаботился о жрице, которая носила кристалл в себе». Глаза Хякухея ожесточились при мысли о маленькой лжи.

По правде говоря, он не убивал девушку. Она покончила собой, чтобы он не смог заполучить кристалл. Он уже держал ее в своих объятиях, готовый овладеть могуществом, которым она обладала. Могущество, о котором рассказывается в легенде, если ей можно доверять… позволил бы ему, представителю темных сил, проникнуть в мир света… и питаться в нем.

Его пальцы все еще ощущали прикосновение к ее коже. Он стоял за ней… чувствуя жар ее тела, обжигающего его холодную руку. Ее изумрудные глаза на мгновение встретились с его глазами. Он только хотел почувствовать ее вкус. Слишком поздно он увидел кинжал в ее руке, который стремительно исчез в ее груди. Он мог повернуть ее и разделить с ней все, что у него было, но… она отказалась от его щедрого предложения.

Храбрая, но глупая женщина верила, что, убив себя, она навеки закроет для него могущество кристалла. Вечность — это так долго, чтобы пытаться спрятаться от него.

«Она возродится!» — закричал Тойя от боли, что не смог защитить ее от ярости Хякухея. Вина оттого, что он не был рядом с ней, чтобы спасти ее, съедала его изнутри. Она знала, что он был вампиром… творением ночи… и все же не отвернулась от него. Напротив, она подружилась с ним. Киоко доверяла ему безоговорочно.

Мысленно Тойя вернулся в те времена, когда он познакомился с ней… он упал на колени и зарылся руками землю, наблюдая, как капают его слезы. «Прошло так мало времени!» — закричал он безмолвно, отказываясь это признавать.

Он знал ее так мало времени: шесть лунных цикла. Когда он впервые встретил ее… все, что он хотел — забрать кристалл…кристалл, о котором она даже не подозревала, что носит в себе. Но он мог видеть его, сияющий внутри нее… зовущий его. А затем что-то изменилось. Тойя обнаружил, что пытается защитить ее, вместо того, чтобы забрать кристалл у нее.

С тех пор, как она ворвалась в его темный мир, Тойя узнал правду, скрывающуюся за легендой о Кристалле Сердце Хранителя, о вещах, о которых не имел понятия даже Хякухей. Он хотел раскрыть тайну своему брату, но Хякухей лишил его возможности найти Кё вовремя… а теперь уже было слишком поздно.

«Тебе никогда не заполучить ее свет во тьме… я найду Киоко снова и спрячу кристалл от тебя!» — голос Тойя был резким от жажды мести. «Она снова будет жить, и я дождусь ее». Одинокая серебряная слеза скатилась по его щеке незаметно, когда он закричал: «Вместе! Она и я найдем способ, как освободить Кё от тебя!»

Хякухей подошел ближе к Тойя, мрачный смешок вырвался из глубины его груди. «О да, мой дорогой Тойя, она снова будет жить. Кристалл вернется в этот мир, и я буду обладать не только его могуществом, но и девушкой. Что же касается моего дорогого Кё… я уверен, что смогу найти занятие для твоего брата, пока не настанет этот час».

Тойя тихо зарычал, зная, что это была палка о двух концах: «Придержи свои замечания при себе. Я найду способ сделать нас нормальными снова. А ты… я убью тебя!» Ему пришлось заканчивать фразу криком, так как поднялся ветер, злобно завывая над поляной.

Кинжал в его руке сверкнул серебряным светом, едва задев темное одеяние, обрамляющее тело Хякухея. Тойя не мог поверить, насколько быстрым был его соперник, но он был полон решимости. Второй кинжал появился в его другой руке, он взмахнул им, сразу же делая выпад первым.

Хякухей увернулся от смертоносных лезвий благодаря многовековым тренировкам, которые он прошел. Людей так легко победить, и Тойя, несмотря на то, что изменился, все еще думал, как человек… он все еще был ребенком в глазах вампира.

Однако ему пришлось признать, что защита жрицы помогла Тою подняться почти на тот же уровень, что и древние. Спасение жрицы от него имело две причины. Без причины сражаться… сила Тойя сильно уменьшилась.

Хякухей сделал выпад левой рукой, каким-то образом зажав оба запястья Тойя сокрушительной хваткой. Тойя не мог защищаться, когда когти правой руки вампира рассекли его щеку.

Серебряные глаза на мгновение встретились с алыми глазами, когда Хякухей убрал когти. На его губах заиграла улыбка, когда он протянул руку, чтобы нежно погладить рану, которую только что так беспощадно нанес. «Жаль портить такое совершенство… такое сходство с братом». Он слизал капли свежей крови с пальцев, прежде чем добавить: «Но я не могу позволить, чтобы твоя бунтарская любовь отняла у меня Кё».

Почувствовав, что его запястья свободны, Тойя сделал шаг назад и попытался заблокировать следующую атаку, которая пришлась на его торс. Он застонал от боли, когда кровь хлынула из рваной раны в его груди. Прижимая руку к ранам, его золотые глаза широко распахнулись, он попятился назад, и в этот раз Хякухей позволил ему сделать это.

Тойя чувствовал, как сломанные кости в его запястье трутся друг о друга. Ему приходилось концентрироваться, чтобы не позволить кинжалам выпасть из рук. Смотря на существо, которое он ненавидел больше смерти, Тойя пытался отвлечься от боли, зная, что это была не игра… даже вампиры могут умереть.

«Ты глупый ребенок, ты думал, что спасешь своего брата, убив меня? Ты едва можешь удерживать свои клинки, не говоря уже о том, чтобы попытаться убить меня». Хякухей ухмыльнулся, затем его лицо стало безмятежным, злоба внезапно исчезла. Ночной бриз поднял кончики его длинных черных волос, создавая впечатление, будто они были живыми.

«У тебя никогда не было шанса, малыш. Я помогу тебе уйти в мир иной, чтобы ты больше никогда не чувствовал боль» — пробормотал Хякухей, его глаза смягчились, когда он посмотрел на раненого мужчину, как отец, бранящий своенравного ребенка.

Серебряные глаза в гневе вспыхнули красным огнем при этих словах. «Ты никогда не заполучишь моего брата, Сьюкин сын! До тех пор, пока он дышит, Кё не позволит тебе победить, и я тоже!» — закричал Тойя, бросившись на фигуру, одетую в черное одеяние, в последней попытке спасти свою бессмертную душу.

Хякухей исчез в мгновение ока, прежде чем кинжал Тойя смог проткнуть холодное сердце, спрятанное глубоко внутри его тела, неподвластного времени. Пронзительные красные глаза сверкали в жажде пролить кровь молодого человека, который осмелился бросить ему вызов.

Его темная фигура, парящая высоко в небе, на мгновение замерла, прежде чем атаковать свою жертву.

Чувства Тойя сигнализировали об опасности, он чувствовал приближающуюся опасность для его жизни, но его навыков не хватало, чтобы определить, откуда появится его противник. Он неистово искал вокруг, но его чувства притупились от потери крови из полученных ран… а также из раны в его сердце — Тойя чувствовал, как в нем поднимается страх.

Его сердце сжималось от слов, брошенных в него так званым «отцом». «Я не могу позволить выиграть тебе, монстр. Жизнь моего брата зависит от этого», — прошептал Тойя сквозь затрудненное дыхание, при этом его слова громыхали в его ушах.

Тень страха пробежала по его спине, когда он посмотрел на ночное небо. Его глаза стали шире от ужаса при виде приближающейся опасности. «Так… вот на что это похоже», — промчалась мысль в его измученный разум.

Он пытался пошевелиться, но его удерживала неведомая сила. Их глаза встретились, излучая смертоносный свет. Красные глаза проникали в его душу, и Тойя понимал, что смерть его близка.

Крик, застрявший в его горле, сменился булькающим звуком. Его серебряные глаза снова стали золотистыми, встретившись с ярко-красными глазами его убийцы. Казалось, время остановилось. Его тело онемевало, он медленно посмотрел вниз между их телами.

Слезы хлынули из глаз Тойя, когда их яркий золотой цвет начал увядать. «Я подвел тебя, прошу прости меня… Киоко… Кё», — были его последние мысли на последнем вздохе.

Он чувствовал, как биение его сердца отдалялось, а боль утихала. На последних ударах сердца начали раскрываться тайны, и он безмолвно прошептал с тревожным удивлением: «Киоко… как долго ты был здесь?»

Наблюдая с глубоким чувством удовлетворения, фигура в черном с пылающими красными глазами ухмылялась от удовольствия. Они медленно опустились на утоптанную землю. Его когтистая рука проникла глубоко в грудь молодого человека с глазами, подобными солнцу.

Хякухей злобно вырвал сердце, которое перестало биться.

Глядя в безжизненные глаза Тойя, он прошептал: «Мне всегда было интересно, какими были бы глаза Кё, когда он будет плакать… Бьюсь об заклад, они будут прекрасными». Он наклонился и поцеловал Тойя в лоб, прежде чем встать и повернуться к фигуре, которая только что приземлилась на некотором расстоянии позади него.

Садистская улыбка появилась на его губах, когда он протянул истекающее кровью сердце и ждал, когда Кё приблизится к нему. «Для тебя, мой любимец, теперь ничто не стоит между нами», — его голос прозвучал сквозь ночной бриз.

Глаза Кё сузились в отвращении, когда он посмотрел на источающее кровь сердце, протянутое ему. Неужели Хякухей был мертвым так давно, что смерть для него — это подарок?

С отвращением Кё отвернулся от возмутительного зрелища. Он почувствовал страдания своего брата и пришел проверить, в чем было дело. Вместо этого, он обнаружил своего названого «отца» и больше не ощущал ауру своего брата.

Что-то было ужасно неправильным, и Кё чувствовал, как по его телу пробежала нервная дрожь.

Он не видел, кому принадлежало сердце, из которого все еще вытекали последние капли жизни в руке древнего вампира, так как Хякухей закрывал собой тело. Его раздражало, что это мешало искать ему своего младшего брата. Уже больше года он не видел его, но сегодня… он знал, что Тойя нуждался в нем. Для Кё, возможно, было очень важным почувствовать зов так сильно.

Почувствовав, что человек перед ним стоял в ожидании, золотые глаза Кё встретились с глазами Хякухея. «Чью душу ты украл в этот раз?» — спросил он с презрением в голосе.

«Почему бы тебе не подойти и не посмотреть, мой любимец? Я уверен, что ты сильно удивишься. Это мой подарок тебе». С понимающей улыбкой, озарившей его темные черты, Хякухей сделал шаг в сторону, открыв вид на его жертву. Неспешно показав рукой на Тойя, он повернулся, чтобы взглянуть на тело, лежащее на земле.

Взгляд Кё последовал за жестом Хякухея, когда он медленно подошел ближе, смущенный такой важностью этой жертвы. Его золотые глаза широко распахнулись при виде согнутой фигуры, лежащей в грязи, когда зловещий приступ тревоги пробежал по его спине. Его сердце начало бешено колотиться, когда он увидел знакомые светящиеся серебристые пряди, проступающие среди черных волос, теперь уже потускневшие от крови и грязи, закрывающие лицо мужчины, как будто скрывающие его истинную сущность.

Он почувствовал, как все его существо кричало от ярости и отрицания осознания того, что он смотрел на растерзанное тело его пропавшего брата.

«НЕТ!» — прорычал Кё, откинув голову назад. Слезы наполнили его глаза, когда он повернулся лицом к тому, кто был ответственным за это. «Что ты наделал?» — прорычал он, бросившись вперед и остановившись в нескольких дюймах от убийцы его брата. Его солнечные золотые глаза источали кроваво красный свет… удлиненные клыки обнажились, как у бешеной собаки. Сжимая свою когтистую руку, он ждал признания с едва сдерживаемой яростью.

«Только то, что я должен был сделать с самого начала… устранить того, кто не ценил тебя так, как я ценю». Выражение Хякухея смягчилось на мгновение, когда он смотрел на своего любимого ребенка.

Он дал Кё все свое внимание и любовь, подарив ему бессмертие… и все же Кё не был счастлив. Именно печаль в золотых глазах Кё привлекала его так сильно… его одиночество напоминало собственную меланхолию Хякухея. Затем он привлек брата Кё, Тойя, в надежде заполучить расположение его драгоценного любимца. Но… это только еще больше расстроил Кё.

Хякухей смотрел, как горькие слезы собирались в глазах Кё, и знал, что был прав… Кё был божественен, когда плакал.

В этот момент что-то надорвалось в глубине души Кё — скорбный крик вырвался из его груди, сотрясая землю. В слепой ярости он атаковал убийцу своего брата, обнажив клыки и выпустив когти. «Я вырву твое сердце и оставлю тело на растерзание ночным тварям за то, что ты натворил!»

С легкостью злодей увернулся от атаки и одним движением прижал Кё к земле. Со спокойствием, не присущим его темному естеству, Хякухей склонился к нему ближе, его взгляд остановился на лице, которое преследовало его так долго… лице его собственного брата.

«Я сделал то, что было необходимым для нас. Тойя не хотел, чтобы ты получил мой подарок и пытался забрать его у тебя. Со временем ты поймешь», — прошептал он, когда его мягкие губы на мгновение коснулись рычащих губ, произнося эти слова.

С силой, которую он от себя не ожидал, Кё отбросил обидчика на двадцать футов от своего дрожащего тела. С отвращением тыльной стороной руки он вытер рот и зарычал в гневе.

«Ну, ну, малыш, успокойся», — мужчина проворковал, поднявшись и стряхивая с себя пыль. Его глаза засветились обещанием, когда его тело слегка мерцало, после чего он растворился в ночи. «Я буду наблюдать… ждать тебя… мой любимец».

Мир Кё пошатнулся, когда он посмотрел на безжизненное тело своего брата. «Я отомщу за смерть моего брата и потрачу вечность, если необходимо, чтобы настичь тебя. Когда я найду тебя, ты за это заплатишь… Хякухей…»

Дрожа, он опустился на колени и нежно прижал тело Тойя к своей груди, поглаживая его голову. Волосы его маленького брата упали с его лица, и взгляд Кё затуманился, когда он безуспешно пытался сдержать поток слез. Выглядело так, будто Тойя просто спал… мирно впервые за долгое время.

Он смотрел, как слезы капли на щеку Тойя, и чувствовал, как его сердце разрывается на куски. Крепко прижимая своего любимого брата к себе, Кё прошептал дрожащим голосом: «Тойя, прошу прости меня… за то, что не успел». Он запнулся, когда зажмуриляс от боли. «Я знал, что был нужен тебе… я должен был спасти тебя».

Кё вспомнил тот день, когда Хякухей превратил его в то, чем он был сейчас… на следующий день после смерти его отца. Кё знал, что Хякухею нужен был только он… а Тойя был всего лишь ребенком. Поэтому, чтобы защитить Тойя… Кё ушел со своим дядей, даже когда его маленький брат плакал и просил не уходить.

Он все еще помнит недоверие в больших золотых глазах Тойя, когда он посмотрел на Хякухея, который осмелился забрать у него его старшего брата. Именно это воспоминание о том испуганном взгляде помогло Кё остаться вдали от своего брата в течение нескольких лет… чтобы защитить его.

Когда Тойя стал старше, Кё почувствовал, что хочет увидеть его…втайне посещая его и наблюдая за ним на расстоянии… наблюдая за жизнью своего брата, которую он не мог прожить. Наблюдение за Тойя из темноты было единственным счастьем Кё в те темные времена. Он часто проникал в спальню Тойя, чтобы посмотреть, как он спит.

Если бы он знал, что Хякухей следил за ним и видел, как он наблюдал за Тойя… он бы никогда не подверг брата такой опасности. Его дядя превратил Тойя в вампира, потому что он думал, что этого хотел Кё. Это была его вина, что Тойя умер в первый раз.

Тойя сражался с их дядей, как во время превращения, так и после него. Когда их спор стал более жестоким, Кё пытался отвлечь внимание Хякухея от своего брата. Тогда Тойя начал говорить о лекарстве для вампиров… Кристалле Сердце Хранителя. Он поклялся, что найдет его и излечит их обоих.

Тойя нашел свое лекарство… в смерти.

Изо всех сил стараясь не смотреть на пустоту, где ранее было сердце брата, Кё встал и унес тело Тойя с поляны, чтобы предать его земле надлежащим образом.

Он больше не чувствовал присутствие Хякухея, но знал, что тот был рядом, следил за ним каким-то образом… всегда следил за ним. Кё понимал теперь, что ему нужно было уйти, скрыться, пока не станет достаточно сильным, чтобы победить зло, которое украло единственного дорогого для него человека — его младшего брата. Он ушел в темноту, оставив поляну, в полной тишине.

Камуи с облегчением вздохнул, когда браться ушли, и опустил свою невидимую защиту вокруг побитого тела Котаро. Рассматривая Ликана, Камуи знал, что займет немало времени, прежде чем раны Котаро заживут… не только раны на его теле, но также раны, которые также глубоко врезались в его сердце.

«Ну же», — прошептал Камуи, подтягивая одну из рук Котаро через его плечи и помогая ему встать. «Хякухей не ушел далеко, поэтому мне нужно забрать тебя с открытого пространства». Его глаза мерцали радужной пылью, когда он пытался удержать свои собственные слезы. Это было понапрасну, потому что он чувствовал, как они катятся по его щекам, оставляя горячие следы.

Так много было потеряно всего лишь за пару ужасных часов… теперь он знал, что было темнее ночи на самом деле. Он не может потерять Котаро.

«Я не ненавидел его настолько сильно», прошептал Котаро, смотря подавленно на то место, где лежало тело Тойя всего несколько мгновений назад. Они оба любили Киоко, и она, в свою очередь, проявляла симпатию к ним обоим… никогда не выбирая кого-то одного, когда они сражались… до сегодняшней ночи. Судьба дала ему всего несколько коротких часов… по крайней мере, Тойя не знал об этом.

Его рука сжалась в кулаке. Тойя сошел бы с ума… но он был бы жив. «Я бы лучше выдержал его гнев… но не это… не это». Его голос задрожал.

Они оба пытались защитить ее, а теперь Тойя… светло-голубые глаза Котаро наполнились слезами: «Я никогда не ненавидел его».

«Он знает об этом», — сказал Камуи, ведя Котаро в направлении единственного безопасного места, о котором он знал… в дом чародея Шинбэ. Он должен рассказать своим друзьям о судье Тойя… и Киоко. Шинбэ должен знать, что делать, он всегда знает.

«Я убью этого ублюдка Хякухея», — прорычал Котаро, пытаясь вырваться из рук Камуи, его природа Ликана проявлялась в полной мере. «Он убил ее… он убил Тойя из-за нее. Когда я найду его, он пожалеет, что не родился человеком».

Тело Котаро задрожало, как от порыва ветра. Он знал, что Тойя был намного сильнее, чем он мог себе представить, но без необходимости защищать Киоко… Тойя утратил желание сражаться. Хякухей знал об этом, прежде чем началась битва.

Печаль Тойя сделала его опрометчивым… нетерпеливым. «Если бы он только подождал… всего несколько мгновений. Кё мог бы спасти его», — печаль отражалась в каждом звуке, когда Котаро в гневе вытирал слезы, тихо скатывающиеся по его щекам.

«Я хотел спасти их обоих… Киоко», боль его ослабленного тела была невыносимой, когда он закрыл светящиеся светло-голубые глаза, погрузившись в небытие, которое ненадолго смягчило его боль.

Камуи кивнул, подняв безвольное тело Котаро, и понес его. «Ты сделал уже достаточно. Отдохни пока», — прошептал он. «Теперь моя очередь спасать кого-то».