Герой пяти миров

Alterlimbus, 2020

Эла Дирк родился в мире Кья. Когда после десятилетней экспедиции он вернулся, его сделали изгоем, а труды уничтожили. Теперь он и его родители умрут в болезнях и нищете. Проводник между мирами даёт Дирку последний шанс – добыть Сердце Пяти Миров, вернуться в свой мир и начать новую жизнь. Океан. Его глубины скрывают монстров и жестокую расу, уничтожающую людей. Но главное – живые растения-острова, оберегающие и служащие человеческой расе Океана. Если твой остров силён, ты покоришь стихии и станешь править землями! Содержит нецензурную брань.

Океанские волны разбивают мужество,

Песок заметает следы отчаянных,

Огонь земли — это гибель безрассудным,

Лёд — жестокая награда храбрецов,

Неведомое затягивает в бездны.

Гучжэн смолкает и гуцинь безмолвствует,

В сердцах героев былых времён

Отзвуки прошлого тревожат молодость

Их потомков…

Глава 1. Падение в ночной океан

Ветер. Холодный ветер. Ветер, сдувающий кровь с лица. Камень в руке.

— Умри! Умри! Умри! — Эла Дирк снова и снова бил камнем, зажатым в кулаке, по огромному валуну, перед которым стоял на коленях. Его лицо также было разбито в кровь от того, что несколькими минутами ранее он в порыве отчаяния наотмашь вломился им в булыжник.

Вдруг он положил левую руку на холодную зернистую поверхность, и начал лупить по ней камнем.

— Всё потерял! Никчёмный сын! Никчёмный ботаник! Никчёмный мужчина! Не мужчина! Мразь!

Он остановился и зарыдал, прижимая к груди изувеченную руку.

Холодный ветер задул сильнее. Эла услышал позади шаги, словно кто-то тяжёлый шёл по хрустящему насту, хотя вокруг была лишь поздняя осень, и трава ещё устилала поле.

Позади стояла мощная фигура, с наброшенным на нечеловечески широкие плечи плащом. Во тьме капюшона горели янтарём глаза с вертикальным зрачком. Вокруг фигуры по поверхности земли на многие сотни метров расползался тёмный лёд.

— Эла Дирк! — голос незнакомца был одновременно схож с рыком льва и шипением гадюки.

— Кто ты? — Эла упёрся спиной в камень. Незнакомец возвышался над ним на две головы. Но не мощь и даже не драконьи глаза пугали Эла. Он, наконец, обратил внимание на руки пришельца. Зелёные, чешуйчатые, с короткими крепкими когтями. Явно нечеловеческие!

— Кто ты? — снова спросил Эла, судорожно сглатывая.

— Не важно, — рыкающим басом произнёс незнакомец. — Главное, что я знаю тебя, Эла Дирк, неудачник, вышвырнутый из Университета. Глупец, потративший лучшие годы на сбор никчёмных трав. Кому они теперь нужны?

— Никому, — горько прошептал Эла, чувствуя, как его отчаяние заглушает страх перед существом из тёмных легенд.

— Где они теперь? — продолжил незнакомец.

— Сожжены…

— Где награды, обещанные тебе?

— Отобраны.

— Где твои родители?

Эла горестно опустил голову.

— Отец тяжело болен, мать живёт при нём впроголодь…

— Нужен ли ты хоть одной женщине, как муж: неудачник, глупец, нищий, не умеющий ничего в жизни, опозоренный перед всеми, заклеймённый и приговорённый лишь к нищете?

Эла молчал. Сказать ему было нечего. Вернее, он мог бы ответить да, но стыд не давал вымолвить это простенькое слово.

— Никто, пустое место, — подвёл итог незнакомец.

Эла подавленно молчал.

— Да ещё и руку сломал, — вдруг хохотнул незнакомец.

Этот хохот был как удар обухом по темечку. Снедаемый страхом и горечью, Эла вдруг словно очнулся ото сна и уставился на пришельца.

— Что? — непонимающе просипел он. — В каком смысле руку сломал?..

— Руку зачем сломал, идиот? Ладно, в общем, есть вариант. Могу помочь с родителями, деньгами и даже с твоей кислой физиономией.

— Ты… проводник из другого мира? — робко спросил Эла.

— Ну, вроде того.

— Я слышал про вас. Но я думал… Говорили, что умерев в этом мире, душа человека может получить шанс на перерождение в другом.

— Жалко мне тебя, ботаник непутёвый. Поэтому у тебя будет бонус: в этом мире умирать не нужно. Перенесёшься таким, как есть — живёхоньким. Но если умрёшь в том мире — то всё. От тебя требуется добыть Сердце Пяти Миров.

— Сердце пяти миров, — повторил Эла как на уроке.

— Да. Когда оно будет в твоей руке, я верну тебя обратно, сюда, к этому камню. Твои родители будут здоровы, я даже верну им молодость, у тебя будет достаток, здоровое тело и лицо не столь идиотского вида. Король да и все в этой стране волшебным образом забудут про твои хммм оплошности. Будешь жить долго, спокойно и счастливо.

— Погоди, — спохватился Эла. — А если поиски этого сердца пяти миров затянутся? На годы или даже дольше.

— Здесь пройдёт ровно один час — ищи хоть тысячу лет. Ну как, даёшь своё слово?

Эла молча посмотрел на город вдали. Где-то там, у крепостной стены, в жалкой лачуге жили его отец и мать, воспитавшие его, отдавшие последние деньги на обучение. Ждавшие его помощи.

— Никчёмный сын… — пробормотал Эла.

— Хорошо, даю слово: я отправлюсь на поиски Сердца Пяти Миров!

Незнакомец кивнул и воздел когтистые руки. В последний миг Эла успел заметить, как тусклый осенний солнечный луч упал сквозь прореху в тучах на тьму капюшона и высветил вытянутую драконью морду.

— Портал! — взревел звероящер, и Эла подняло в воздух и затянуло в водоворот.

Он оказался во тьме, но тьма была неоднородной. Он падал, и над ним тьма была абсолютной, но затем Эла извернулся лицом вниз и увидел синюю тьму.

Он падал в огромный ночной океан. Весь мир от горизонта до горизонта был океаном. Он летел к нему, словно желая обнять и раствориться в пенных волнах. Он чувствовал неимоверные, непредставимые разумом глубины вод. Он падал.

Затем вдруг холодный воздух резко потеплел, наполнился запахом йода, криками потревоженных птиц.

Резкий удар.

Эла Дирк забарахтался, пытаясь выплыть к поверхности. Какие-то жгуты мешали ему, но несколько толчков — и он ощутил по колыханию воды на лице, что почти у цели. Он толкнулся ногами и руками и судорожно выплыл на поверхность, хрипло дыша.

Впрочем, он чувствовал слабость и начал понимать, что, хотя вода была довольно тёплой, долго он не продержится. Левая сломанная рука ужасно болела и саднила.

— Помогите! — слабо крикнул Эла Дирк. В темноте ночи он слабо различал очертания какого-то малюсенького островка или скорее плота из толстых прутьев. Кажется, на нём кто-то был.

Эла Дирк забарахтался, пытаясь отцепить водоросли и подплыть к островку. Вдруг оттуда протянулись руки и потащили его вверх. Он зацепился за край островка, похожий на большое гнездо, и начал подтягиваться. Наконец, он выбрался, и, растянувшись, тяжело задышал, глядя в тёмное ночное небо.

Где бы он ни оказался, чистый воздух наполнял его лёгкие, одежда намокла от воды, и тело чувствовало себя всё так же. Если не считать падения из иномирового портала, он не чувствовал разницы.

Глава 2. Бесполезный

Эла Дирк с трудом привстал и огляделся. Он пролежал довольно долго, приходя в себя. Заря начинала пробиваться над горизонтом. Вокруг, сколько хватало глаз, стелился океан. Без конца и края — только океан.

Он сидел на чём-то, напоминающем плавучее гнездо, округлой формы около пяти метров в диаметре. Рядом примостились древние старик и старуха. Их лица густо покрывали лучевидные морщины и коричневый загар. Но, в общем, они выглядели, как люди — такие же, как сам Эла. Из одежды на них были только подобия штанов и жилеток, сплетённых из грубых бурых стеблей неизвестного растения. На непокрытых головах осталось совсем немного волос.

— Привет! — слабо произнёс Эла Дирк.

— Он в порядке, — утвердительно сказал старик, словно они спорили со старухой до этого. — Зря ты волновалась, Ма Шань.

— Меня зовут Эла Дирк, — представился их гость. Он начинал мучительно соображать, что ещё сказать. Он всё никак не мог полностью очнуться от полёта сквозь портал. Возможность, которая ему представилась, была слишком необъятна, чтобы сознание мгновенно обработало её.

— Айван Хо, можешь звать дед Хо, — ответил старик. — А это моя жена Ма Шань. Зови тоже бабушка Ма.

— Господин Хо, Госпожа Ма, — уважительно произнёс Эла Дирк, пытаясь встать и поклониться, но вместо этого островок качнулся, и он шлёпнулся на пятую точку.

— Ха-ха, — заскрипел старик. — Это Ди Кро тебя приветствует, не волнуйся.

— Ди Кро, — старик похлопал рукой по переплетению толстых веток под собой.

«Остров», — с удивлением понял Эла Дирк.

Он огляделся, и его сердце начало биться быстрее от крайней степени удивления и восхищения. Вокруг до самого горизонта поверхность воды устилали плавучие острова. Практически все они были такого же размера, что и Ди Кро. Казалось, что острова набросаны хаотично, однако вокруг каждого было определённое пустое водное пространство где-то десять на десять метров, словно отдельный участок, в центре которого и плавал островок.

На каждом сидело по одному или несколько человек, но не больше пяти-шести, как прикинул Эла Дирк.

«Я попал в море или океан, где существует огромная колония людей на островах», — подумал Эла Дирк. Он уже собирался что-то сказать дальше, но тут вспышка нежданной мысли заставила его оцепенеть.

Остров, приветствующий его! Имеющий своё имя!

— Господин Хо! — дрожащим голосом начал мужчина. — Скажите, эти острова… живые?!

— Именно так! — рассмеялся старик.

Эла провёл ладонями по сплетённым узлам из веток под собой. Это было пугающе и невероятно! Только теперь он начал немного осознавать, что значит оказаться в новом мире, даже если с виду он и казался похожим на его собственный. Здесь таилась бездна загадок!

— Откуда же ты взялся, Эла Дирк, упавший с неба? — заинтересованно спросил Айван Хо.

— Да лучше и не скажешь — свалился с неба, — выдавил улыбку Эла. — Я из другого мира. Появляются ли у вас такие люди?

— Я слышал когда-то, что самые могучие культиваторы могли путешествовать между мирами. Неужели ты из таких? — с сомнением спросил старик.

— Сильно вряд ли! — вымученно рассмеялся Эла. — Я — всего лишь неудачник, ничтожество. Скорее, тот, кто меня сюда послал — вот он сильный колдун. Или… Как ты сказал? Культиватор?

— Так, — кивнул старик. — Так мы зовём любого, кто совершенствует свою силу. Так что за мир, откуда тебя прислали?

— Мы зовём наш мир Кья или Великая Кья. Это огромный шар, плывущий в густом эфире. Никто никогда не покидал пределов Кья, чтобы выяснить, что там, в его глубинах. Я живу в королевстве Илгодэн.

— У вас нет культиваторов? — вдруг перебил его Айван Хо.

— Ну… Пока я не до конца уяснил, что в вашем мире это такое. У нас есть маги, но они могут немногое. Делают целебные снадобья, приручают зверей, вызывают дожди.

— Насколько они сильны? — с интересом спросила Ма Шань. Несмотря на её старческий возраст, голос был удивительно свеж и мелодичен. — Они бессмертны? Могут разрушать горы? Высушивать моря? Летать в небе? Уничтожать армии?

— Не! — замахал руками Эла. — Я про такое никогда не слышал. Разве что левитация — то есть полёты. И то… Маг, конечно, может поставить защитную сферу, или кинуть огненный шар, молнию. Отколоть камень от скалы. Но чтоб гору разрушить… Нет, такого у нас даже в сказках про магов не рассказывают. Да и живут они примерно столько же, сколько и обычные люди.

— А ты? — спросил старик.

— Грустная история, — пробормотал Эла. — Я единственный сын в семье. Мать всю жизнь отбатрачила прачкой в приюте для странников. Отец — писарем в ратуше. Скопили денег и отправили меня учиться. Я окончил школу при храме Зелёного Листа — божества природы, которой поклонялись в Илгодэне. Затем поехал в столицу и поступил в университет. Работал там же при библиотеке. Мне с детства нравились…

Эла замолк и почувствовал, что никак не может выговорить это слово. Он посмотрел на искалеченную левую руку.

Идиот.

–… растения. Мне нравились растения, — наконец, выдохнул он через силу. — Я был лучшим студентом по этой части. Ха-ха! Говорили, что я гений трав… Я закончил университет с отличием и предложил ректору организовать экспедицию для сбора гербариев.

По завершении экспедиции мне была обещана огромная денежная награда, место при университете, даже кафедра, возможно. Даже… Ректор намекал на титул. Поход был благословлён главным жрецом Илгодэна. Жрецам это также было важно: многие растения появились задолго до прихода Зелёного Листа, как это ни странно звучит. Когда только творилась Кья. И им было важно узнать как можно больше обо всяких древних травах и деревьях: где они растут и можно ли их как-то по-особому использовать.

Часть денег выделил университет, остальные я взял у родителей. Их последние сбережения.

Экспедиция длилась десять лет. Я провёл их в местах, где не ступала нога не то, что человека — иногда даже дикого зверя. Ни на минуту не отрывался от работы. Жил, как дикарь. Собранные растения я отсылал с описанием в базовый лагерь. Я обошёл многие страны. Побывал в тех местах, которые не принадлежали ни одному монарху или королю из-за труднопроходимости.

Когда я вернулся, оказалось, что старый король умер, а его наследник отказался от прежней религии и присягнул другому божеству, воинственному и варварскому. Науки пришли в упадок. Тем более, ботаника — как символ божества Зелёного Листа.

Всё мои труды сожгли у меня на глазах. Я был объявлен еретиком и для очищения прилюдно избит и вывалян в помоях прямо на главной столичной площади. Теперь я мог быть лишь нищим попрошайкой — никто не взял бы меня даже на самую грязную работу. Вернувшись домой, я узнал, что отец тяжело болен, денег нет, и он с матерью, которая просит милостыню у городских ворот, живёт впроголодь. У меня не было ничего, чем бы я мог помочь родителям. Я подвёл их. Подвёл полностью.

Эла замолчал, опустив голову.

— Я убежал в поля и хотел искалечить себя. Но вдруг появился волшебник. Это был явно не человек. Но и не одно из чудовищ, о которых я читал, как я подумал вначале. Тело у него было явно человеческое или очень похожее, а голова как у ящера. Он предложил помощь в обмен на Сердце Пяти Миров.

— Слышали вы о таком, господин Хо? — Эла криво улыбнулся. — Хотя, конечно, если бы его было так легко получить, в чём была бы моя задача?!

— Сердце Пяти Миров… — задумчиво протянул старик.

Глава 3. Пять Миров

— Сердце Пяти Миров… Никогда не слышал, но всё что ты видишь, это и есть Пять Миров.

Эла непонимающе огляделся. Но тут его взгляд упёрся в небо, где в синей бездне, укрывшись облаками и тенями, парили огромные сферы. Казалось, они располагались хаотично, одни дальше, другие ближе, частично скрываясь за горизонтами и друг за другом.

— Пять Миров… — потрясённо прошептал Эла Дирк. Каждый столь же громадный — а возможно и намного больше — чем его родной мир, где он был ничтожнейшим из смертных в мелком незначительном королевстве.

— Океан, — торжественно обвёл руками вокруг себя старик Хо.

— Песок, — продолжил он, указывая на жёлтый диск у горизонта.

— Лава.

— Лёд.

— Миста.

Эла до рези в глазах всматривался в незнакомые миры. Лава была чёрной с огненными прожилками. Лёд аквамариновым с белёсыми разводами. Всё указывало на то, что миры полностью состоят из ландшафта стихий, давших им своё имя.

И только Миста казалась смешением, буйством красок и огней.

Вдруг Эла, поражённый догадкой, судорожно сглотнул, протягивая руку к старику:

— Погоди-ка! Дедушка Хо! Океан… Ты имеешь ввиду, что… Нет ни клочка суши?

Старик молча и, казалось, устало кивнул. Эла сел и обхватил колени руками. Сердце его билось часто и как-то с перебоями. Он сидел на утлой охапке веток — и весь мир вокруг был океаном!

— Куда это я попал, — нервно пробормотал Эла Дирк.

Он ещё долго трясся и глупо озирался по сторонам, пока солнце выползало в синее глубокое небо.

Островок шатнуло, Эла непроизвольно выставил покалеченную руку, пытаясь удержать равновесие, и острая боль пронзила её сквозь плечо и, казалось, до самого мозга. Это привело мужчину в чувство.

Он ощутил словно некий духовный стержень, что-то неуничтожимое и несгибаемое внутри себя, на что он мог опереться, что повело бы его дальше и дальше. Он подумал, что ради родителей не может сдаться и подвести их.

Только не в этот раз.

— Итак, острова, — сказал он сам себе.

Из его решимости постепенно родились некие фантазии и интерес естествоиспытателя, которые вели его целых десять лет к цели. Он вдруг почувствовал то, что упускал из виду, придавленный осознанием нового мира.

Он чувствовал остров под собой. Не просто как кучу веток. Он ЧУВСТВОВАЛ его. Словно бы проникал мысленным взором внутрь. Словно собственную руку, отмороженную или перетянутую жгутом. Когда она не чужеродна, и даже подчиняется тебе, но как-то не ощущается в полной мере.

Здесь крылась огромная загадка, которая сразу притянула к себе Эла. Он тут же решил расспросить старика подробнее, тем более что он пока просто сидел рядом и ничего особенного не делал.

— Дедушка Хо, — начал Эла, — прошу простить, что ещё займу ваше время… Вы понимаете, в какой ситуации я оказался. Могли бы вы ответить на мои вопросы про это место? За все те неудобства, что я вам доставляю, я отплачу, чем смогу.

— У тебя странные руки, — вдруг сказал старик. — В каких-то маленьких язвах, пятнах.

— А, — усмехнулся Эла Дирк. — За десять лет пришлось собственными руками собирать и изучать многие растения. У некоторых были ядовитые шипы или очень странная пыльца. Вот, многое не прошло до сих пор.

— Спрашивай, сынок, — вдруг мягко улыбнулся старик. — Не волнуйся за нас с Ма.

— Расскажите про острова! — тут же выпалил Эла.

— Да, острова… Хм, с чего же начать?..

Старик достал палочку, похожую на длинную толстую зубочистку, и, закинув в рот, стал задумчиво гонять между зубами, прикусывая и пожёвывая. От палочки распространился перечный аромат.

— Весь наш мир покрыт водой. Океан глубок. Даже не представляю насколько. Пять километров — считай это только мелкий шельф.

Люди рождаются и могут жить лишь на плавучих островах.

У каждого из нас в районе солнечного сплетения находится центр силы — Источник Дан. Пока ты не продвинулся по пути культивирования до определённого уровня, Источник Дан как бы спит. Но культиватор может зажечь его — и тогда появляется Искра Жизни — новый уровень Источника Дан.

Но, даже не зажёгши Искру Жизни, любой в нашем мире, достаточно познав Источник Дан, может вывести из него часть силы Дан. Она смешивается с водой — и Океан рождает новый остров. И призвавший получает связь с островом, даёт ему имя. Эту связь невозможно разорвать извне, без согласия человека.

Остров всегда служит призвавшему его. Выполняет его волю. Призвать остров можно только один раз в жизни.

Старик замолчал, словно подчёркивая важность своих слов. Потом продолжил, пожёвывая прутик:

— Острова для нас — это всё. Надёжный дом. Защитник. Кормилец. Океан отвергает любую сушу. Не признаёт её над собой. Океан — только океан. Мне приходилось видеть скопления водорослей на воде, и слышать истории о густых плавучих лесах, выросших на них. Но это всего лишь плавучие странники — не более. Какими бы огромными и прочными они не казались.

Внезапно старик умолк, подумал и внимательно посмотрел на Дирка.

— Мне грустно говорить такое кому-то вроде тебя, сынок, появившемуся из другого мира — и кто знает, сколько тысяч лиг пути между твоей родиной и моей, да и вообще можно ли пройти это расстояние ногами — мне ужастно грустно такое говорить, но: мой мир — это полный отстой…

Дирк почувствовал, как что-то внутри его солнечного сплетения оборвалось и закрутилось, словно он падал вниз в огромном вихре.

— Если у тебя нет великих дарований, силы, способностей — здесь остаётся только выживать, — закончил дед Хо.

— Но… — Дирк привстал и твёрдо ухватился за грубую ветку острова, — но я уверен: что-то такое у меня есть. При перерождении, я слышал, все получают…

Он осёкся и судорожно сжал кулак.

— Что? — дед Хо пытливо глянул на молодого человека, свалившегося с неба.

— Я не перерождался… — сипло выдавил Дирк. — Я не перерождался… Этот ящер — он послал меня таким, какой я был. Сказал, что делает это из жалости, чтобы меня убивать не пришлось. Или как-то так… Я тогда ещё обрадовался. Вот я идиот! — заорал Дирк. — Ничтожество! Неужели?! Опять?!

— Погоди! — постарался утешить его старик. — Может быть, у тебя что-то есть, особенное!

— Должно быть! — судорожно забормотал Дирк. — Во всех книгах, во всех легендах — всегда тем, кого подбирали Проводники, давали какие-то способности или силы, которые им потом помогали.

Глава 4. Полностью бесполезен!

— Я в детстве слышал много историй о потерянных людях, попавших в другие волшебные миры, — сбивчиво бормотал Дирк. — Так… Как же там было… Им как-то сразу сообщали, ну, не знаю, добрые феи. Они как-то понимали.

От напряжения шею и плечи у Дирка свело болезненной судорогой. Он не ощущал в себе абсолютно ничего нового по сравнению с тем, что было в его родном мире несколько часов назад. Только боль в разбитой руке чуть стихла.

«Спокойно, — приказал себе мысленно Дирк, — без паники. Ты сможешь. Ты обязан. Что-то должно быть. Надо просто перебрать возможные варианты. Сила есть. Успокойся. Здесь не война, ты сидишь на острове. Думай».

— Г-господин Хо, — запинаясь начал Дирк, — что насчёт той силы, которая вызывает острова?

— Хорошо, начнём с самого начала, — ответил старик. — Ты должен чувствовать свой Источник Дан — вот тут, в самом солнечном сплетении.

— Как мне это понять?

— Этот как… хм… вроде и орган, часть тела, а вроде и нет. Такое особое пространство, ты его чувствуешь, как особая полость, но если, например, тебе разрезать ножом в этом место, то там не будет ничего такого.

Дирк замолчал на несколько минут, пытаясь мысленно просканировать себя.

— Ничего, — тревожно сказал он, вминая пальцы руки себе под рёбра, словно это могло помочь, — ничего такого не чувствую.

— Даже самые маленькие дети уже могут ощущать Источник Дан и энергию в нём, — сказала бабушка Ма. — И это жизненно необходимо.

— Есть ли в вашем мире такие, кто не имеет Источника Дан от рождения? — сглатывая пересохшим горлом, спросил Дирк.

— Нет, — твёрдо ответил дед Хо. — Как и сказала Ма, развитие Источника Дан — это не просто навыки или умения, это залог самой жизни.

— Может быть, я просто не ощущаю, но он есть, — Дирк отчаянно не желал сдаваться. — Всё-таки, я не из вашего мира. Или у меня что-то другое, но похожее.

Он начал мысленно шарить по всему телу, пытаясь вообразить этот загадочный орган, пытаясь нащупать ту незнакомую силу, которая дарует в этом мире могущество. Но так и не ощутил ничего, кроме обычного пульса да тупой лопоты в покалеченной руке.

— Дедушка Хо, может быть, вы покажете, как это выглядит? Возможно, я что-то пойму!

Старик кивнул и перебрался к самому краю острова. Он вытянул руку, и вдруг поверхность моря прогнулась перед ней, как от удара твёрдой сферой размером с большую обеденную миску. В воздух поднялись брызки, послышался звонкий шлепок. Дирк тупо смотрел на это. Ранее в своей жизни он встречался с магами, но проявление их искусства было чем-то возвышенным и таинственным, а тут несомненная волшебная сила проявилась настолько обыденно, словно старик вдарил в воду не магией, а сухой палкой, подобранной в лесу.

— Ещё разочек, — взмолился Дирк. — И, может быть… ударьте в меня!

Дед Хо кивнул и поднёс свою древнюю сморщенную ладонь к предплечью парня. Дирк впился взглядом в воздух между ними, пытаясь ощутить это нечто.

Снова послышался шлепок, но тише, а на коже на мгновение появилась вмятина от удара, а затем покраснение. Дирк ощутил этот удар — явственный и непреложный. Его ударили чем-то тёплым, гладким и довольно твёрдым, но отчего-то он представлял себе кусок стекла или дерева, но не металла. Но объяснить себе это ощущение он никак не мог.

Но — что самое важное — больше Дирк не ощутил ничего. Эта силы была выше его понимания.

— Я не мог не получить ничего, — растерянно бормотал Дирк. — Ведь ему же нужно это сердце пяти миров. Поэтому…

— Дети! — вдруг осенило Дирка. — Как учат детей? Самых-самых маленьких.

— Объяснять про Источник Дан им не нужно: все его чувствуют, — подумав, сказал дед Хо. — Тренировки… Можно попробовать.

Дирк поднялся, стараясь пошире расставить ноги. Голова немного кружилась, но в общем он уже пришёл в себя после падения сквозь иномировой портал.

— Я буду показывать движения, а ты повторяй, — дед Хо усмехнулся краешком рта, но мгновенно снова посерьёзнел. Его руки и ноги быстро, но чётко и с задержкой в конечных позициях, начали изгибаться. Взмахи чередовались с приседами и наклонами. Это походило на странную гимнастику, но тут же прослеживалось в большей мере, что тот, кто выполнял весь цикл упражнений, словно совершал совершенно определённую работу: что-то брал, выталкивал, сбрасывал и перекладывал.

Дирк, сосредоточившись до того, что почти прокусил губу, повторял эти движения раз за разом. Старик остановился, когда заметил, что его странный ученик точно запомнил последовательность и правильную технику.

Прошёл час или около того. Дирк взмок от напряжения и концентрации, с которой отдавался этим упражнениям. Он мучительно и отчаянно хотел почувствовать ту непознаваемую силу, которой так важно было овладеть ему — и которой владел каждый в этих мирах, начиная с рождения.

Но время шло, а внутри он не чувствовал ничего, с чем мог бы сранить описанное стариком Хо.

Наконец, Дирк остановился и, вымученно улыбаясь, спросил:

— Дедушка, а сколько надо выполнять эти упражнения?

— Ну, часа-двух в день вполне достаточно. Для детей, я имею ввиду. Некоторые начинают в три года, некоторые в пять.

Губы у Дирка предательски задрожали.

— А сколько надо дней, чтобы что-то проявилось?

— Год или два, у одарённых за три месяца бывает прорыв — так я слышал…

Ноги парня подкосились, и он со стоном рухнул на ветвистый пол. Три месяца! Это в лучшем случае… Эти старики необычайно добры — это он понял сразу. Даже в его мире нищий побирушка, вдруг постучавший в твои двери, не вызвал бы особой радости, а в таком жестоком мире тем более. И уж понятное дело его не будут терпеть в своём доме да ещё и кормить три месяца. А если год или два?!

Дирк обхватил голову руками. На глаза навернулись слёзы. Его просто выкинут в океан, или продадут в рабство, или местным вивисекторам для каких-нибудь опытов.

Дед Хо заметил его состояние и, казалось, понял его мысли.

— А что, Ма, — вдруг сказал он, — научим паренька рыбу ловить и нырять за устрицами и крабами? Да и вообще устал я что-то этих стариков каждое утро вокруг себя видеть! Молодой хоть шуткой повеселит да расскажет про свои страны: видал-то он много ведь.

— Конечно, старый, — улыбнулась сотнями морщинок бабушка Ма. — Я и сама хотела предложить, но ты меня опередил.

Дирк поднял взгляд и потрясённо посмотрел на стариков. Они это серьёзно?!

— Невозможно! — пробормотал он. Затем порывисто подбежал к старикам и бухнулся на колени, сделав несколько поклонов до земли.

— Господин Хо, госпожа Ма! — выпалил он. — Благодарю вас! Пожалуйства, научите меня вашему ремеслу! Я буду работать, сколько хватит моих сил, и я буду упорно тренироваться! Я полностью бесполезный кусок мусора, но благодаря вашей заботе, я верю, что смогу ещё стать человеком!

— Вот и хорошо, — сказал старик Хо, погладив лохматую голову Дирка своей заскорузлой сухой ладонью. — А теперь давай осмотрим твой новый дом!

Глава 5. На новом месте

Дирк встал и перевёл дыхание. В носу всё ещё пощипывало. Но теперь на душе полегчало после добрых слов стариков, он немного расслабил плечи и стал с интересом изучать остров.

— Зовут его Ди Кро, это ты уже знаешь, — улыбаясь, начал старик. — Он хороший остров. Наш помощник.

Из воды рядом появилась длинная, обросшая тиной лоза и немного помахала, затем опять скрылась в волнах.

— Это — место сна, постель, — старик указал на возвышение ближе к центру, устланное грубой зеленоватой тканью, на котором в изголовье лежали пара валиков, набитые чем-то для объёма. Над постелью был навес из тех же веток, что и весь остров, прикрывавший её с трёх сторон. Открытой оставалась четвёртая, обращённая к центру.

Навес создавал довольно плотную тень за счёт листьев, глянцевых и широких, как у фикусов или смоковниц, росших очень густо, пучками и развёрнутых именно плоской частью, чтобы создавать максимальное прикрытие. Кроме того, листья заходили друг за друга на манер рыбьей чешуи, что ещё более усиливало защиту.

Перед навесом из тех же веток с листьями был создан круг около метра в диаметре и полуметра в высоту, заполненный мелким белым песком.

— Здесь мы готовим еду, — пояснил дед Хо. — Ди Кро создаёт снижу жар, прогревает песок, а мы запекаем рыбу и мидии, или коптим. Песок просеиваем и меняем по мере надобности. Ди Кро может зачёрпывать понемногу со дна.

Старик сказал эти слова с ноткой гордости. Похоже, так могли далеко не все острова.

— Здесь, наверное, самое мелкое место в нашей империи, но всё-таки не менее тридцати метров, а острова, не достигшие ранга Ди, не способны отращивать столь длинные лозы и щупала. Но Ди Кро может!

Далее старик указал на прикрытый импровизированной крышкой из веток с листьями погребок:

— Опреснитель. Ди Кро засасывает сюда через фильтры и тонкие мембраны океанскую воду. Рядом есть небольшой отдел для хранения продуктов — там он поддерживает холод. Большая часть островов делает плиту и погреб раздельно, однако Ди Кро знает, как разделять энергию на две части — на жару и холод. Это экономит его силы.

— А там, — он указал на небольшое возвышение напротив, похожее на стульчак, чуть прикрытое сверху ветвями, — отхожее место. И помойка, одновременно. Обычные отходы мой мальчик перерабатывает влёт. Умница.

По воде пошли пузырьки, и парочка щупал выпросталась из воды и принялась танцевать.

— Радуется! — улыбнулся старик. — Там же, где перерабатывательная камера, есть и фильтр ила, его видно только с воды. Он, конечно, небольшой, но некоторые и этого лишены. Так Ди Кро добывает пищу для себя.

Глубоко внутри, у самого киля, заложена питательная камера, куда всё это собирается, разлагается на отдельные элементы, ну а дальше либо идёт в рост ветвей, либо в энергию. Честно сказать, знать-то я про это знаю, но своими глазами не видел. Да и как это увидишь? Разве что в бою, когда остров разбит практически пополам.

Вообще-то, он крепкий, ты не думай. Даже ветки щупал изгибаются, но и металлом прорубить их ой как трудно, а уж остов острова — только сильной магией.

— Ну, вот, — продолжил дед, — почти и всё. Ещё важное — якоря, сетки и удилища, щупала и клешни, и ковши с крюками. Это вся с боков и внизу, под водой. Для ловли рыбы, раков и планктона. Ну, и вот, если песка, например, зачерпнуть, или мидий, или угря — если повезёт.

В самом центре было нечто вроде плетёнки-шахматки из очень толстых ветвей размером метр на метр. Дед заметил взгляд Дирка.

— А! — поднял он палец вверх. — Тут самый Ди Кро и есть! Там, внутри, в самой глубине есть как бы скопление прозрачных шаров. Из чего они — я ни знаю, и думаю, никто не знает! Разве что сам Хаос! Крепости те шары необычайной — крепче алмаза, крепче разных магических кристаллов. А внутри они пустые, и в них — тоже, отчего не знаю — огромная подъёмная сила. Они-то и держат Ди Кро и нас на плаву. И ещё можно навалить песку целую гору метров на двадцать-тридцать — и всё равно будут держать.

А в самой глубине этого скопления шаров находится что-то. Не знаю, как описать. Сердцевина, понимаешь?! Можно назвать это мозгом, но вряд ли это выглядит как наш человеческий мозг. Но как-то вот так. И из него сквозь шары тянутся толстенные ветки, а уж они дальше разделяются на ветки поменьше и так далее. По веткам перекачиваются питательные вещества, а также поступают приказы к органам.

Хотя снаружи нам кажется, что острова похожи на плавучие лепёшки, но это не так. Под водой столько же по объёму, а иногда и намного больше. Остров больше похож на половинку колобка или дольку ореховой скорлупки. У него есть носы — небольшие сплюстнутости с севера и юга, чтобы легче плыть и чтобы не приходилось бы разворачиваться на сто восемьдесят градусов при смене курса.

Ещё имеется киль — такое утолщение понизу от одного носа до другого. Это для устойчивости и более быстрого хода. Говорят, с прорывом в культивировании, острова развивают киль во что-то более совершенное — но сам я такого не видал.

— Я уже попросил Ди Кро вырастить для тебя лежанку и хотя бы небольшой навес рядом с нашим, — продолжил обстоятельно старик. — К завтрашнему вечеру всё будет готово. Кстати, под лежанками тоже тепло, так что, хоть ночи бывают холодными, но не волнуйся — не замёрзнешь. Потом сделаем тебе жилетку и штаны поплотнее. Твои-то из красивой ткани, спору нет, но, боюсь, быстро порвутся. Даже наши изнашиваются за несколько месяцев. Ди Кро растит специальные плоские и тонкие ветки, я их срезаю и Ма плетёт одежду, циновки и прочее что потребуется.

Дирк с благодарностью поклонился. В его душе всё больше росло тёплое чувство к двум старикам, которые буквально спасли его, приняли, как родного. Его, совершенно незнакомого человека, даже не их сородича, даже не из их мира. От этих размышлений его желание отплатить им добром разгоралось, как лесной пожар под напором сильного степного ветра.

Меж тем дед Хо продолжал обучать его нехитрым премудростям жизни на живом острове посреди безбрежного океана.

— Воду из опреснителя черпай прям руками, она фильтруется постоянно. Не волнуйся, уж за этим острова следят очень тщательно, так что даже посреди облака яда смогут набрать питьевой воды.

Крупные кости откладывай вот сюда: может на что и сгодятся. Если от немагических рыб, то Ди Кро умеет их приращивать к своим щупалам.

Пока не окреп, как устанешь — иди в тень, отлежись.

— А есть у вас огонь, свет? — вдруг спросил Дирк.

— Огонь мы знаем, как добыть, есть несколько способов даже для таких бедняков, как мы, — ответил дед Хо. — Но только нужен особый очаг, чтобы самому Ди Кро не нанести вреда — каменный. Но он нам не по нашему достатку. Достигнув Ди ранга, остров может и сам вырастить такой. Но главное — нужно топливо для огня. Большие острова могут вырабатывать жир, масло или даже ценные породы древесины — но то в городах…

А вот что касается света, то у нас есть плетёнка со светящимися жуками. Ди Кро их подпитывает и хранит у себя в тайнике. Но мы почти никогда её не достаём.

— Почему? — оторопело спросил Дирк.

— Понимаешь… Даже среди такой бедноты не у всех острова одинаковы. Ди Кро умеет разводить таких жуков, а многие другие — нет. Если увидят ночью свет — будут завидовать. Могут и напакостить, а может и чего похуже. Ладно, ты поешь пока. Потом отдохни как следует, а завтра с утречка преступим к обучению.

Дирк согласно кивнул и взял печёную рыбу. Отчего-то она показалась ему невероятно вкусной. Он бы съел её вместе с чешуёй и костями, если бы только смог. Рыба была внушительной, размером с его предплечье, но парень умял её буквально в считанные минуты. А затем почувствовал невероятную истому во всём теле.

Это была реакция, его отпустило — даже не столько после падения через иномировой портал, а сколько после событий последних дней, когда он считал свою жизнь практически конченой. Он не видел выхода из тупика, и внезапно перед ним воссиял свет. Невидимый, но он освещал его путь и согревал.

Так он и лежал в тени навеса в некотором забытьи, глядя на волны и убаюкиваемый легчайшим покачиванием острова. Так прошёл день, и на Океан опустилась ночь. Небо загорелось странными далёкими скоплениями звёзд и туманностей, а также, словно луны, сияли освещённые полусрезанные диски других далёких миров — Песка, Лавы и Льда. А Миста оставалась тёмной и таинственной, и даже свет светила падал на неё как-то слабо, будто рассеиваясь при приближении. Зато сквозь плотные тучи прорывался её собственный таинственный свет…

Глава 6. Первая рыбалка

Утром дед Хо растолкал его ещё до восхода. Но небо уже раскрасилось голубым и сапфировым.

— Вот, — старик протянул удилище из скрученной в несколько витков лозы. Как уяснил Дирк, более тонкая и податливая ветвь наматывалась вокруг заплетённого в косичку основания из ветвей потолще. Ветви были коричневыми и шершавыми, в руке лежало очень удобно. На примитивной катушке-планке была намотана леска.

Леска тянулась — то есть производилась — из какого-то вида водорослей и вымачивалась в уксусном настое, который так же умел изготавливать Ди Кро.

— Ты раньше-то ловил? — вдруг спросил старик.

Дирк неловко улыбнулся.

— Там, где мы жили, водоёмов почти не было. Речка, но небольшая. В детстве я там раков ловил. Ну а потом, как-то… То есть, я изучал и водные растения, пресноводные, но рыбалкой не занимался. Всё же, иногда это отнимает много времени, а я старался закончить свои исследования как можно скорее.

— Но вообще я понимаю, как это делается, — поспешно добавил Дирк.

Он внимательно посмотрел на крючок, выточенный из кости — видимо, тоже, рыбьей, а, может быть, даже взятый просто так из туши, природного происхождения.

— Понимать маловато, раз не ловил, — усмехнулся дед Хо. — Здесь вот десять видов насадок и десять видов привад, — указал он на плетёный сундучок, проложенный изнутри плотными листьями и разделённый на секции.

— Делаешь так: кидаешь приваду в воду рядом — смотри только, чтобы к соседям не залетело. Затем берёшь насадку — ту, что напротив отсека с использованной привадой. Вот так. Одна другую дополняет.

Здесь я всё приготовил на тех рыб, что у нас чаще всего заходят. Внизу водоросли до самого дна. А до поверхности не достают где-то на метр. Если цепанёшь — тяни изо всех сил смелее: всё крепкое, всё выдержит.

Вот это — поплавок, показывает клёв. И держит на плаву крючок с наживкой. Он так сделан, что внутрь можно песку подсыпать, тогда он притапливается и становится более чувствительным.

Расстояние от крючка до поплавка называет пора́. В зависимости от того, на какой глубине плавает рыба, такую пору́ и выставляешь.

Значит, забросил приваду, закинул — смотришь на поплавок. Если рыба большая, то она просто глотанёт крючок с наживкой — и поминай, как звали. Дело не хитрое. Просто упрись ногами покрепче и тяни. Вот тебе пояс для удилища: просунь сюда, обвяжись — и если от рывка отпустишь его, то не потеряешь.

Это самое простое, но на таких рыб можешь не рассчитывать, парень. Места здесь бедные, самые выселки что ни на есть. Так что смекай далее. Есть рыба берёт на потом — то есть, поплавок моментом тонет — значит, рывком на себя и вверх, подсекаешь, значит.

Если поплавок повело вбок резко — то есть, рыба повела, говорят — подсекаешь. В какую сторону — тут надо приноровиться.

Если поплавок лёг целиком на воду — значит, рыба резко тащит приманку вверх — тут тоже надо сообразить. Может и подсечка.

Если поклёвывает — смотри, насколько сильно и часто.

Ещё обсасывать может: вроде и нет поклёвки, а вытягиваешь — и наживки нету! Такие дела.

Но говорю сразу: это тебе задание на первое время. Так в этих местах много рыбы не наловишь…

Дёд Хо замолчал, поник плечами и поскрёб седую бороду.

— А вот окрепнешь — и научу, как дыхание задерживать. Будешь нырять и добывать ракушки. Также в воде можно и острогой рыбу ловить. Ну а пока так.

Дирк с воодушевлением кивнул и приступил к рыбалке. Как и сказал старик, он выставил пору́ — значения были написаны на задней стороне крышки сундучка напротив отделений, зачерпнул рукой пахнущую смолой и уксусом приваду из первого отделения и забросил на несколько метров от острова. Затем закинул в получившуюся маслянистую лужу удочку. Он уже представлял как порадует стариков: вытянет огромную рыбину размером с него самого, серебристую, мокрую, отчаянно бьющую хвостом! Как будут они вместе разделывать её, как дед Хо радостно посмотрит на него и похлопает по плечу…

Прошёл час.

Поплавок сонно отдыхал на поверхности океана. Жуки и опарыши, прицепленные на крючок, то ли заснули, то ли вели умиротворённую беседу на глубине полутора метров под водой. Солнце в безоблачном небе начало свой неторопливый вечный ход.

«Я же Избранный, — вдруг ни к селу ни к городу подумал Дирк. — Ну, должен быть. Я не могу даже рыбу поймать. Я многое знаю о растениях, может быть, больше всех в Кья. Но здесь нет растений, по крайней мере, здесь нет ни клочка суши, чтобы они там могли расти. Я знаю прибрежную флору, но здесь и берегов то нет. У всех есть врождённая особая сила, можно сказать, магия своего рода — но у меня она отсутствует. Я… полностью никчёмный?!! Как так вышло??? Ведь все, все герои историй, что я слышал — такое случалось не раз — попав в другие миры, обладали какими-то невероятными умениями.

«Или, — тут Дирка прошиб холодный пот, — или… о таких неудачниках просто не слагали легенд? Они просто тупо умирали — и всё?»

— И всё? — потрясённо прошептал Дирк. — И это всё, что меня здесь ждёт? Но… почему? Нет, я так не хочу! Я… не должен!

Он судорожно перебросил удочку и подбросил привады.

— Что-то должно быть! — повторил он в сотый раз как скороговорку.

Пока он пытался добыть рыбку, дед Хо что-то плёл из гибких ветвей, а бабушка Ма подсушивала куски рыбного филе на песке с помощью широких раковин, отдалённо напоминавших подносы с редкими дырочками.

Когда грустные мысли отступали, и уже не хотелось смотреть на поплавок, Дирк осматривался вокруг. Океан в этом месте, казалось, делился какой-то невидимой границей. По одну сторону к горизонту ровными рядами уходили поля островков, таких же, как Ди Кро. Примерно на расстоянии километра маячил остров покрупнее. Возможно дальше на таком же расстоянии были ещё крупные острова, но Ди Кро возвышался над водой всего на полметра, и острова чем дальше, тем больше сливались в сплошную тёмную массу, расцвеченную кое-где скоплениями ярко-зелёных водорослей, выступающих на поверхность океана, как клубы пористой лапши.

По другую же сторону невидимой границы была только вода. И так довольно мутная, она чем дальше, тем больше мутнела. В ста метрах она казалась бурой, а ещё дальше какой-то глинистой, взбаламученной, словно кто-то упорно махал лопатой над дном, поднимая взвесь.

Эта граница уходила на запад и на восток, немного загибаясь обоими концами к югу.

Дирк помотал головой и вернулся к созерцанию поплавка.

До самой ночи он не поймал ничего, а Ди Кро вытащил к себе на борт своими щупалами две угреобразные толстые и противно пахнущие рыбина размером с руку, которые Дирк про себя обозвал носками великана.

— Вот и весь ужин, — невесело рассмеялся старик. — Но ты не волнуйся: у Ди Кро кое-что припрятано от сборщиков. Питательный порошок из ламинарии, несколько белых окуней, засоленная морская черепаха. День сегодня, и правда, неудачный, но с умениями Ди Кро такое бывает редко.

Дирк покраснел от стыда за свою никчёмность до кончиков ушей и только порадовался, что в сгущающихся сумерках этого не сильно видно. Он догадался, что старик ранее кормил его из своих скромных запасов, а, судя по всему, иметь их было очень важно. Из-за него, никчёмного ботаника, свалившегося с неба, двум хорошим людям может не хватить еды. И с этим надо что-то делать.

— Руку зачем сломал, идиот… — горько прошептал Дирк, припомнив слова звероящера. Ему вдруг снова захотелось схватить камень и ударить себя по голове. Он подводил ещё двух стариков, таких добрых и отзывчивых, как и его родители.

Глава 7. Империя

Удивительно, но повседневные дела быстро захватили Дирка. Отоспавшись после первого дня, полного горестных размышлений, когда он впервые забросил удочку в таинственный океан этой вселенной, парень завертелся в круговороте мелких событий. Он отдавался им со всей энергией, на которую был способен, словно ища в этом особую опору, ключ к своей победе.

Он обрил голову с помощью костяного скребка и даже подпалил остатки волос с помощью горящего кусочка высушенных водорослей. Огонь дед Хо легко добыл трением при помощи устройства, похожего на маленький лук. Палочки и плашки для этого Ди Кро вырастил ещё очень давно и держал про запас в сухом месте.

Скудная рыбная диета сделала с телом Дирка чудеса: уже за две недели оно стало гораздо более подтянутым и жилистым, хотя, проведя десять лет в постоянных странствиях, он и так не был рохлей, и имел довольно сильные ноги и руки. Но тут мускулы стали прямо-таки обозначаться под кожей, как камушки после прилива.

Парень быстро обучился разминочным упражнениям и упражнениям для правильного дыхания, и смог потихоньку нырять и находиться под водой до пяти минут. Когда он спросил, много ли это, дед Хо грустно рассмеялся и сказал, что потом всё объяснит. Пусть, мол, пока паренёк на это не заморачивается, а тренируется.

Обитатели с соседних островов — Дирк через пару дней с удивлением сообразил, что вокруг одни старики — не сильно докучали, лишь изредка перебрасываясь шуточками с дедом Хо. Они были заняты тем же самым: добывали пропитание, мастерили нехитрые предметы, плели верёвки, делали циновки или одежду, резали кость.

К концу месяца Дирк смог погружаться на тридцать метров к самому дну и шарить там в поисках донных червей и рыб, а также моллюсков. Он страховался, привязываясь к щупалам и якорям Ди Кро. Внизу у дна он чувствовал довольно сильное течение, которое шло с севера, с пустынной территории с мутной водой.

Совсем голодных дней было действительно немного, да и Дирк, наконец, начал что-то добывать для общего стола. Также он научился вязать одежду из водорослевых нитей с помощью большого вязального крючка, сделанного, очевидно, из такой же или очень похожей рыбины, из которой добывались крючки для рыболовных снастей.

Ди Кро, конечно, был незаменим. Дирк наблюдал, как его щупала и клешни, словно настоящие руки, с умопомрачительно скоростью выстреливали вперёд и вообще в любые стороны, извивались и хватали зазевавшихся рыб. Он фильтровал воду и добывал рачков и планктон, из которых лепили что-то вроде рыбных котлет.

Ночью Дирк ложился на лежанку, которую остров вырастил для него, вжимался в уголок спиной и глядел на незакрытую пологом часть неба, где плыли вдали четыре незнакомых таинственных мира, такие же или чуть меньше по размерам — как казалось отсюда — как и луна в его родном мире.

На исходе месяца Дирк ещё раз почувствовал ту расслабленность, которая пришла в самый первый день, после того, как он понял, что старики примут его к себе и не прогонят. Теперь эта расслабленность пришла с осознанием собственной укрепившейся силы. Да, пусть нет у него магии, но есть крепкое тело. И оно крепнет день ото дня. Он молод, и у него есть запас этих природных сил.

Теперь пришло желание взглянуть на мир повнимательнее.

— Дедушка, не расскажешь мне про Океан побольше? — с уважением и некоторой робостью в голосе спросил однажды Дирк. При этом его взгляд горел искренним интересом.

— Хорошо, — усмехнулся дед Хо в просоленную бороду. — Хотя рассказ будет не самый радостный из тех, что тебе приходилось слыхать, я полагаю.

Ты удивишься, но мы не знаем самого главного: откуда мы.

Наверное, ты и сам догадался, что люди здесь — гости, также, как и ты.

Дед Хо посмотрел на обескураженное лицо парня и рассмеялся кудахтающим старческим смехом:

— Хих-хии, пацан, ты правда думал, что люди появились посреди океана?!! Да откуда бы??? Кругом вода! Нееет, мы тоже здесь — пришельцы. Чаще всего я слышал от других стариков, своего деда и прадеда, например, что мы пришли с Мисты. Там наша родина. Там нас когда-то создали. Но… Знаешь, некоторые поговаривали, что и это не так. Что пришли мы из какого-то далёкого мира через огромный портал. Ну, не мы вот с Ма — а наши предки миллионы лет назад.

И вот как раз сначала попали на Мисту. Или выбрали её, как самую лучшую из пяти миров. А оттуда расселились на остальные.

А исконные жители океана — подводные. Кто-то их зовёт рыбоидами, кто-то рыбонами, кто-то просто морскими жителями. Они внешне похожи на людей, но с рыбьими головами и жабрами. На руках и ногах между пальцев перепонки. На коже чешуя.

Их-то мы здесь и потеснили. И запомни: они и есть наши самые злые враги. Они не хотят мира. Единственное их желание — полностью истребить людей на Океане. И только острова не дают им этого сделать. Острова — наша главная защита.

— А как тут всё устроено? В смысле государства, — спросил Дирк, потерев по своей новой привычке ладонями бритую шершавую голову.

— Люди отвоевали мелководье, — подумав, принялся объяснять дед Хо. — Конечно, на мелководье нам сподручнее, ты и сам видишь. Даже маленькие островки могут заякориться. Эти тридцать метров воды вглубь где мы сейчас — это самые что ни на есть высокие горы по меркам Океана.

На самом деле, мы живём на склоне одного из множества грязевых вулканов! Вот в чём секрет. Мутная вода, которую ты видишь, донные течения — это всё от них.

Пустая вода — это их самый центр, там из-за постоянного тока воды и слишком большой концентрации ядовитых веществ ничего расти не может. Ну и рыб тоже нет. А начиная с этой границы вещества ядовитые растворяются, а питательные, которых тоже много, дают среду для роста разного вида водорослей. Течение ослабевает, но появляются новые, которые и разносят водоросли и питательные вещества дальше. Так что, всё равно у нас тут самый бедный район.

Есть и ещё грязевые вулканы в других местах. На некоторых стоят целые плавучие города. Они достаточно мощные, чтобы отфильтровывать все потоки целиком. Представь себе! Целый вулкан, бьющий прямо в дно острова, который и питается за его счёт.

— Здесь, — дед Хо обвёл рукой пространство вокруг себя, — живут на малых островах. Обычные семьи. По всему океану простые люди так живут. Остров не больше 10 метров в длину и ширину.

— 100 квадратных метров, около 150 кубических метров объёма, — вырвалось у Дирка.

— Ну, наверное, так, — старик растерянно улыбнулся. — Ты там у себя учёный.

— Не, — Дирк смутился. — Это всё просто мелочи. Я… на самом деле просто глупый мальчишка. Ты всё знаешь, дедушка. А эти вычисления — наверное, просто приятные воспоминания из моего прошлого. Извини, что встрял с ними.

— Нет, нет — возможно, нам с тобой это пригодится!

— Расскажи, что же там дальше.

— Хм. Так вот. Обычно острова не вырастают больше — если только не совершают прорыв в эволюции. Для этого нужны более питательные вещества, чем простой ил, добываемый из фильтра. Или даже особые части волшебных рыб. Но сейчас не буду тебе голову забивать.

В общем, за простыми рыбаками присматривают надсмотрщики первого уровня. Обычно, это главы крупных семей, у них и острова покрупнее. Они следят и собирают налоги за сотней простых семей.

За надсмотрщиками первого уровня присматривают и собирают дань надсмотрщики второго уровня. У них в подчинении бывает до ста таких островов.

— А от чего это зависит? — спросил Дирк.

— Как обычно: от того, сколько сможешь контролировать и скольких сможешь уничтожить, если они решат объединиться против тебя.

Второй уровень — это уже либо очень старые семейные общины, либо особо выделенные от кланов люди, либо люди с сильными природными способностями.

Выше стоит Клан. Клан может контролировать до ста и более надсмотрщиков второго уровня, а значит — до миллиона простых отдельных островов. Но площадь всего-навсего в 10 квадратных километров.

Ещё выше находится Город. Это огромный плавучий остров. Обычно, он стоит прямо на грязевом вулкане, гейзере или другом месте, где есть что-то особенно полезное для острова или культивирования.

Город управляет всеми кланами на своей территории. Это не больше десяти кланов, обычно четыре или пять. По сути Город — это самый сильный клан в области.

Город входит в Королевство. Городов в Королевстве ещё меньше, чем кланов в подчинении города.

— Почему?

— Сейчас поймешь. Так вот, Королевство — то есть, король — управляет всеми городами, кланами.

Как я сказал ранее, все мы — люди — живём на шельфе, на самой мелководной части Океана. Несколько Королевств растягиваются по шельфу, они расположены относительно близко друг к другу — и составляют огромную Империю людей.

— С Императором во главе? — с огоньком в глазах спросил Дирк. — Он может знать про Сердце Пяти Миров!

— Ха-ха, мальчик! — расхохотался дед Хо. — Куда ты метишь! Посмотри! Пять Миров — это МИРЫ! А не моря! Кто знает, насколько далека дорога к тому, что ты ищешь!

Дирк поджал губы и вздохнул.

Глава 8. Острова

— Насколько сильны острова? — воодушевлённо поинтересовался Дирк. Его всё больше и больше захватывал рассказ старика. За прошедший месяц он не давал себе времени думать над этим всем: он трудился из всех сил, укреплял тело, а вечером валился без задних ног и спал, как бревно, до утра.

Сейчас же, когда он ощутил прилив сил, когда количество перешло в качество, он с новой смелостью решился взглянуть на огромный мир!

— Очень сильны! — с гордостью ответил дед Хо. — Я прожил долгую жизнь, много повидал, со многими говорил, но всё же я чувствую, что и на десятую часть не представляю их истинной силы.

Начну с того, что остров рождается небольшим, где-то 2 метра в диаметре, но уже очень живучим и способным нести несколько тонн веса. Про его прочность — особенно кристальных пузырей — я тебе рассказывал. Она изначально такая — и с прорывом в культивировании только возрастает!

Когда дети достигают уровня Очага, следующего после начального уровня Основы, то могут призвать остров. Далее, чем выше культивирование человека, призвавшего остров, тем лучше и быстрее остров развивается. Он может узнавать навыки сам, опираясь на внешние факторы. А может получать знания от хозяина, если тот достаточно продвинулся в культивировании. Но в любом случае сила призвавшего влияет и на его остров. Но, к сожалению, никогда наоборот.

Силу острова сразу после рождения оценивают как нулевой ранг. У него нет названия. Все фильтры и навыки такого острова, вся сила и способности могут развиться только до определённого предела. Впрочем, как и с остальными уровнями. Даже размеры и прочие физические параметры также ограничены.

Хотя запомни одну вещь: размер не всегда наглядно отражает уровень развития острова — и наоборот!

Например, для начального уровня это примерно 10 метров в диаметре — не больше. Только что рождённые острова — начальный уровень. Ди Кро, которому больше двухсот лет — тоже начальный уровень.

Острова большинства надсмотрщиков 1-го и 2-го уровней — это уже уровень Ди развития острова. Их размеры достигают 50 метров в диаметре.

А вот уже клановые острова — это уже уровня Ро. Его ещё называют Ро-ранг.

Следующим идёт уровень Нэ или Нэ-ранг. Это острова-города. Их размеры — до километра в поперечнике.

Прорыв в уровне, как ты теперь понимаешь, значит для острова не просто много — это полностью меняет всю его жизнь, жизнь его хозяина и жизни всех, кто живёт на нём.

Поверь, это трудно себе представить.

С новым рангом остров получает гигантские возможности. Размеры и крепость — это лишь верхушка водорослей. Это и новые фильтры, и мощное оружие, и броня, и особые виды энергии. В клане может жить до 1000 человек, а город способен прокормить и миллион!

Есть ещё Столица королевства, говорят, там ранг ещё выше!

Но главное — с ростом ранга усложняется и сознание острова. На нулевом уровне он понимает, скорее, не сами слова или конкретные мысли, а образы, общие пожелания. Действует во многом на инстинктах.

Добыча пищи. Охрана хозяина. Вот главное для него. Но с усложнением он гораздо лучше учится. Это проявляется во всех аспектах.

— А как добиться такого прорыва? — с нетерпеливым интересом спросил Дирк.

— Мальчик, если бы это было так просто! Самый простой и действенный метод — присоединение к острову другого острова.

— Как это?

— Ну, вряд ли так, как может показаться из названия. Для начала уясни такое правило: остров можно присоединить к другому острову только с согласия обоих владельцев. Добровольно — и никак иначе. Причём остров ведь чувствует настроение хозяина, его не проведёшь. Человек должен искренне этого желать, понимать, на что идёт, и соглашаться без колебаний.

И это присоединение уже нельзя отменить. По сути — это поглощение. Поглощаемый остров перестаёт существовать. Ты уже месяц здесь. Ты ведь понял, сколько остров значит для каждого здесь. Это самый надёжный друг и защитник.

Дирк непроизвольно глянул себе под ноги. Он действительно стал привыкать к надёжности и какой-то доброй ауре Ди Кро.

— Зачем же так поступать кому-то? — вырвалось у парня.

— Знаешь, в жизни бывают разные ситуации. Чаще всего старики-родители присоединяют свои острова к островам детей. Ведь кто позаботится о них лучше?..

Эти слова дед Хо произнёс с некоторой горечью. Помолчал и затем продолжил:

— Да… Ну так вот. Так и образуются более крупные острова. От отца к сыну. Или как приданое за невестой.

Ещё остров отдают в качестве взноса при вступлении в клан.

Смертельно раненый может отдать остров какому-то близкому человеку.

Когда семья очень долго ведёт свою историю, то остров разрастается за счёт прошлых поколений, и образуется клан.

Кланы в результате войны или договорённостей могут объединяться в острова-города.

Самые сильные становятся столицами.

Ну и примерно так же с Империей.

Представь себе, если мы уже живём на Океане десятки, может, сотни тысяч лет — а, может, и дольше — сколько уже островов было поднято и присоединено.

Присоединение острова даёт другому острову — острову-поглотителю — огромные силы, в том числе для прорыва на новый уровень. Эти силы несоизмеримы с энергией, которой обладал поглощённый остров.

Ну, как если бы, ладонью зачерпнули воды и капнули туда ещё одну каплю и от слияния получился целый водоём размером с Ди Кро.

— Да-да! — крикнул в волнении Дирк. — Наши учёные называют такое синергией!

— Это больше всего помогает островам расти, — кивнул дед Хо. — Но можно их подпитывать волшебными камнями, целебными составами, да вот тем же самым илом. Но это будет уже намного слабее.

Социальное положение человека в нашем мире зависит не только от его личного культивирования. Ты можешь быть не самым могучим культиватором, но если твой остров смог прорваться на высокий уровень, то ты будешь править более сильными людьми с более слабыми островами. Таков закон Океана.

Глава 9. Первое знакомство

Дирк весь день обдумывал слова старика. Ему хотелось задать ещё тысячи вопросов, но он решил по привычке обдумать то, что услышал, и не лезть вперёд.

Главное, о чём он думал — как знания об островах могут помочь его миссии. Но, разумеется, ему также было невероятно интересно — ведь острова, с его точки зрения, изначально являлись разумными растениями. Это было потрясающе!

Первый месяц, отдаваясь работе, находя утешение в укреплении собственного тела, Дирк не очень задумывался о таких вещах, но теперь они пришли ему на ум и стали словно бы поддразнивать воображение.

Ему захотелось изучить острова, проникнуть в их тайны. Он сообразил, что дед Хо, разумеется, не самый сведущий по части волшебства в этих мирах, так что то, что он рассказывает — общеизвестная информация. Но и это уже было кое-что!

Дирк погладил рукой ветки своей лежанки. Они были похожи на ивовые, но всё-таки, при всей своей твёрдости, очень удобно складывались и сплетались, так что принимали расслабляющие для тела очертания.

«Похоже, Ди Кро приспосабливает их именно для меня, — подумал Дирк. — И температура под лежанкой регулируется: в ногах потеплее, у головы попрохладнее. Он заботится об этом. Интересно, как он это понимает?

Остров, который рождает чужая, не родная людям планета — но который любит людей и готов стать им лучшим другом. Это сложно укладывается в голове. Казалось бы, преимущество должно быть у этих рыбонов или рыбоидов. Это им должны доставаться такие дары. Хм… Но, впрочем, они же могут жить под водой. И, наверняка, у них есть свои технологии и преимущества — там, в глубинах Океана. Поэтому люди туда и не суются. Но всё же…»

Дирк вдруг остро пожалел, что не обладает силой, способной поднять остров с морского дна, заставить откликнуться этот волшебный мир. Эта грусть была щемящей и неожиданной. Неясно, что породило её, но она возникла и разлилась, как огромный солёный океан в груди человека иного мира.

Вцепившись в ветки, он несколько раз шумно втянул полной грудью холодный, наполненный запахом йода воздух. Его чувству требовалось бы подобрать своё, особое название. Он хотел простого и понятного всем здесь, на Океане, хотел стать их частью, насладиться близостью неведомого.

Дирк, словно ища выход своим чувствам, пытаясь зацепиться хотя бы за что-то, мысленно потянулся к Ди Кро. Он направил к нему свою печаль, представляя то, о чём рассказывал старик. Как он, Дирк, становится бесплотным духом и проникает вглубь, туда, где между кристаллических пузырей тянутся толстые, напоминающие аорты, ветви к самому средоточию.

И там был некий свет — неяркий, словно бы серовато-сиреневый, как сумерки. Дирк предстал перед ним, растерянно и потрясённо. Только что он понимал, что воображает это всё по рассказу старика, но вот в какой-то момент воображение перешло в размытую реальность. Он действительно находился там.

Молодой человек в растерянности взирал на этот свет. Он и сам, похоже, был чем-то вроде призрака, только ярче. Мыслью он потянулся и как бы погладил это серовато-сиреневое свечение с благодарностью и теплотой. И тут же почувствовал ответ.

Нельзя сказать, что ответ был смутным, но, скорее, напоминал радость, испытываемую от прекрасного летнего дня на природе, когда прикасаешься к тёплой коре могучего дуба. Но сейчас это была реальность, а не выдумка. Несомненно Дирк понимал волю существа, изъявившего эти чувства, да и собственно видел всё своими глазами.

Он робко и медленно отступил и тут же как бы очнулся. Он понял, что не переставал чувствовать своё тело, лежащее на ветках, но просто слишком сосредоточился на увиденном.

«На самом деле я… мог бы ощущать и то, и другое одновременно? — Дирк провёл ладонью по бритой голове, пытаясь потянуть себя за несуществующие волосы, как делал раньше в минуты задумчивости. — Ну да, наверное. Я просто… не ожидал такого. Я… могу общаться с Ди Кро? Кажется, старик говорил, что человек может общаться только со своим островом, и никогда — с другими. Надо бы уточнить».

Дирк был слишком потрясён увиденным и ничтоже сумняшеся растолкал деда Хо.

— А? — сонно забормотал старик. — Что случилось?

— Дедушка, тут такое дело. Это очень важно. Ты уж проснись!

— А? А… Эххх… Ну что случилось?

— Ты говорил, что общаться с островом с помощью слов и мыслей может только призвавший его человек, правильно?

— Конечно, говорил! Это даже годовалый младенец знает. Ты меня ради этого разбудил? Да что с тобой, парень?! Я весь день плёл циновки, руки болят — вот сейчас отправлю тебя нырять за…

— Я говорил с Ди Кро! — перебил его Дирк.

— Чё??? А… это сон у тебя такой, я понял…

— Да серьёзно, дедушка! Ты же говоришь, такого никто не умеет! Вот оно, моё предназначение!

Дед Хо потянулся, приподнялся и потрогал лоб Дирка.

— Так, попей воды, только не волнуйся, голову напекло — я понял…

— Да нет же, — Дирк засмеялся с долей безумия. — Я правда могу. Ну спроси его!

— Да как я его спрошу, не развился он до разговора! — с досадой крякнул дед. — Что на тебя этой ночью нашло! Ну не может такого быть! Остров — это… как часть души призвавшего. Ты, может, и со мной разговаривал?

— Нет, — Дирк досадливо пристукнул по колену. — Ну, разговаривал я с ним. Там было такое серовато-сиреневое свечение.

— А?! — старик встрепенулся. — Ты видел свечение?!

— Говорю же! Как бы я его мог видеть, даже если оно у всех островов одинаковое, если ты мне не рассказывал, а своего острова у меня нет.

— Погоди, погоди, — заторопился вдруг старик. — Нет, оно не у всех одинаковое, у острова моего отца было оранжевое, например. Но… это очень личное, об этом не принято рассказывать! Я поэтому и не стал. Даже, например, мой дед и бабка мне не рассказывали. Так ты видел?

— Ну видел же, — парень попытался изобразить руками нечто в воздухе. — И будто бы направил поток чувств к нему — и он ответил. Ну, без слов. Погоди-ка! Он же может помахать щупалами в ответ.

— Ну не понимает он слов как мы с тобой. Мне с ним иначе приходится — да как и всем остальным. Просто связываюсь с ним и представляю рыбу, или концентрируюсь на чувстве голода, или желании плыть. Он только самое простое понимает. Вот смотри.

— Ди Кро, помахай щупалом, если Дирк может говорить с тобой, — внятно сказал старик, наклонившись пониже.

— Я сейчас и подумал это мысленно для него.

Вода вокруг оставалась спокойной.

— Не выйдет так, — досадливо покряхтев, сказал дед.

— Хорошо, но я-то могу, — не сдавался Дирк.

— Что можешь?

— Попросить его.

Парень сел и сосредоточился вновь на острове, на его глубинах. В первую минуту словно бы отрубило: ничего не произошло. Но Дирк отчётливо вспомнил то безымянное чувство горечи и безумной надежды на несбыточное — и моментально оказался перед средоточием Ди Кро.

Теперь он уже лучше контролировал происходящее и яснее ощущал дуальность своего тела и разума. Он представил, что ему очень надо, чтобы Ди Кро помахал несколькими щупалами.

Вода вскипела, и более десятка щупал взвилось в воздух и затанцевало в призрачном отраженном свете летящих в вышине миров.

— Не может быть… — прошептал старик. Его взгляд остановился.

— Без силы… но ты можешь… Ты можешь!!! А-ха-ха-хааа! — вдруг вскочил он и начал приплясывать. Бабушка Ма проснулась от этих криков и удивленно посмотрела на мужа, сошедшего вдруг, как ей показалось, с ума.

— Ма, милая моя жена! — восторженно и хрипло кричал старый Хо. — Он может!

— Что может? — растерянно спрашивала Ма.

— Он может общаться с Ди Кро! Покажи ей!

Челюсть старухи упала в воду, когда она увидела демонстрацию неожиданной силы Дирка.

— Но как же так? — всё спрашивала она мужа.

— Не знаю, но это всё меняет!

— Что меняет? — не понимала Ма.

— Ну… всё! Я сам не знаю толком, просто чувствую, что всё! И Ди Кро это чувствует! Он очень рад, я ведь его знаю, как облупленного! Он просто счастлив!

Наконец, старики утишились, но так и не смогли заснуть до утра.

Глава 10. А что это даст?

— Что будешь теперь делать? — напрямик спросил старик у Дирка. Он словно помолодел на сто лет и казался совсем другим.

— Да я пока и не знаю, — растерянно ответил парень. — Надо всё обдумать…

— Думай быстрей. Времени всегда мало, — перебил его старик.

— М-да, — досадливо протянул Дирк, — в тех историях про перенесённых в другие миры героев это было одним из важных правил. Все они действовали очень быстро и не тратили зря времени. Поэтому успевали воспользоваться удачными возможностями. Это прям одна из аксиом. Но… у меня-то явно другой случай.

— Ты можешь то, чего никто не может, это я тебе говорю! — горячился дед Хо. — Да, я не самый важный культиватор, но ты мне поверь: то, что остров может общаться, ну, то есть мысленно, только со своим хозяином, это как то, что миров пять, а солнце светит днём, а не ночью. Это все знают. Кроме того. Наверняка, ты можешь общаться и с другими.

— Хэ! — усмехнулся Дирк. — Может, и нет.

— Что за сопли на корабле! — прикрикнул дед Хо. — Конечно, ты можешь. И не только общаться. Хаос бы с ним, с общением! Ты же отдал приказ! И он тебя послушал!

— Ну так он и тебя слушает. Что мы выиграли?

— Так, юнга! Ты глуп! — дед Хо впервые начал сердиться, но, по его преувеличенно напыщенному тону было ясно, что делает он это притворно. — Башка пустая у тебя! Получил от своих божеств такой дар — и прикидывается! Не может быть, чтобы это умение не привело тебя к великой славе! Ты хочешь помочь своим родителям или нет?!

— Да конечно хочу! А делать-то мне с этим что?

— Ну… — источник вдохновения деда Хо немного иссяк. — Ну… поговори с ним еще побольше. Меня ты, значит, там не видишь?

— Нет, только его. Ладно, сейчас соображу. Дедушка, ты же видишь — я смог понять, что у меня за талант. Как бы случайно — но, значит, удача тоже на моей стороне!

Дирк вздохнул. Если честно, у него внутри было больше растерянности, чем оптимизма. Для начала, он же вовсе не собирался отобрать власть над Ди Кро!

Целый день он пробовал отдавать острову различные приказы, но, как и говорил ранее дед Хо, остров понимал только самое простое и больше на уровне чувств, чем конкретных слов. Дирк мог, приняв форму призрака, изъясняться как бы призрачными словами, точно копирующими обычную речь, но Ди Кро их не понимал.

Так, в попытках разобраться прошло ещё несколько дней. Парень понимал, что обладает редким шансом, но отсутствие понимания, как его реализовать, просто-таки выматывало его и заставляло досадовать и даже тихо рычать в голос.

Наконец, в очередной вечер, глядя в небо, полное туманностей, он вдруг решил вернуться к тому, с чего начинал — к изучению самого Ди Кро. Он ввёл своё сознание в глубины острова и начал как бы осматриваться.

Сколько бы он ни смотрел на кристаллические шары, они не проявляли никакой активности. А вот толстенные жгуты-аорты напротив — представали его взору искрящимися каналами, наполненными изумрудной пульсирующей энергией.

Внутри они имели сложную структуру: словно древовидные структуры, обёрнутые несколькими слоями пчелиных сот. Энергия шла как по каналам вперёд, так и к внешней оболочке, следуя зигзагообразными путями.

Также существовали выделенные каналы обратного тока, по которым энергия чуть другого оттенка шла к средоточию. Всё это было очень загадочно и необычно!

Наблюдая за энергией, Дирк стал мысленно продвигаться дальше к периферии. Он осмотрел силовые узлы на щупалах, верхние ветви, толстые стебли защиты над центральной частью и очаг с песком, в основании которого было выращено специальное основание с иглами, в которых с помощью неизвестных Дирку химических процессов шло преобразование растительного сока в тепло. Тут была замешана не столько магия, сколько химия, подконтрольная магической энергии.

А вот что больше всего заинтересовала Дирка, так это фильтр ила и — самое главное — камера, куда попадали питательные вещества. Здесь они превращались — именно магическим путём — в нужные особые элементы. Здесь происходила трансформация, которая просто завораживала!

Например, для отмачивания водорослей требовался уксус. Но не из какого подручного растения или животного его нельзя было добыть химическим путём. Тогда переработанный иловый экстракт преобразовывался в уксус. Ди Кро определённо мог работать и с другими первичными материалами, но иловый экстракт был самым простым для добычи.

Дирк несколько раз подряд просил Ди Кро создать уксус и внимательно наблюдал, как происходит превращение. Неосознанно он пытался повторить у себя в воображении всю процедуру, прочувствовать её также, как сам остров. Он не имел ни капли магии, но остро и отчаянно желал её, и когда перед ним развёртывалось волшебство, всей силой души представлял, как участвует в нём.

Это наблюдение стала для Дирка своего рода наркотической зависимостью. День за днём он смотрел, как потоки энергии идут по аортам, затем по более тонким каналам к камере преобразования. Как они образуют своеобразные рисунки. В них была некая закономерность, в том, как располагались точки сопряжения.

Для себя Дирк назвал это Схемой. Чтобы превратить одно сложное вещество в другое, требовалось распределить энергетические точки в соответствии с некой схемой.

Дирк чувствовал в закономерностях Схемы нечто могучее и величественное — отблеск Мироздания. Это было непостижимо!

Но можно было — словно по инструкции или шаблону — делать простейшие вещи. Когда ты сам не можешь написать инструкцию, не можешь разработать механизм, тем более — открыть закон, по которому он действует. И уж кто ты такой, чтобы создавать эти законы!

Но ты можешь прочитать инструкцию и следовать ей!

Он не мог управлять собственной силой, но можно попробовать заимствовать силу острова!

Дирк, набравшись смелости, обратился мысленно к Ди Кро. Он представил потоки энергии в аортах и своё горячее желание взять один из них и самому провести по древесным венам.

И тут же почувствовал одобрение и готовность острова.

— Не сам, но с помощью друга! — прошептал парень. — И пускай я ничтожен, но друзья помогут, а я постараюсь изо всех сил!

Один из лучистых зелёных потоков остановился, выйди из средоточия. Дирк, используя всю мысленную силу, доступную ему, потянулся к потоку, пытаясь его ощутить, заставить двигаться. Он приближался, видел, кажется, частички света, сами магические фотоны, из которых состоял поток. Он был близко, он словно говорил: «Возьми и направь меня!» Ещё небольшое усилие, ещё чуть понимания, желания — и ощутится неведомая волшебная сила…

…

…

…

Дирк шумно выдохнул и упал на спину, раскинув руки и ноги. Он смотрел в вечернее небо, и по его щеке катилась слеза.

Ничего.

Он не смог ничего ощутить, уловить, направить. Он видел это живое волшебство, но…

— Наверное, у меня нет чего-то, — прошептал Дирк. — Чего-то нужного. Чего-то внутри. И этого не изменить…

Глава 11. К дну

Дирк лежал, глядя в темнеющее небо.

Уже столько раз вот, он смотрел и думал о себе, о своей судьбе.

За эти несколько недель он постоянно то словно возносился к небу, то рушился в бездну. И сейчас он летел вниз. Шанс был таким реальным. После открытий завораживающей Схемы он думал: вот оно, то самое чудо!

Он разговаривал с дедом Хо, и то ответил, что сам ничего подобного в острове не видел. Культиваторы прекрасно знают энергию внутри себя, но острова — совсем иное дело. Возможно, надо быть на очень высоком уровне, чтобы открыть то, что видел Дирк. Но он видел, даже без всякого культивирования.

И всё же… Всё же.

Он не мог воспользоваться энергией непосредственно.

В тёмном небе пронёсся метеор. Он летел удивительно долго, секунд десять, рассыпая искры, и, наконец, взорвался где-то невдалеке от горизонта.

Дирк неосознанно провожал его взглядом, любуясь небесным огнём, а затем также бездумно пробежал несколько раз глазами по траектории полёта огненного болида.

И вдруг, подскочил, словно подброшенной пружиной.

— Точно, точно, — зашептал парень. Мысль была проста. Но сработает ли? Надежда снова толкнула его вперёд.

Он погрузился сознанием в остров, снова транслировал своё желание управлять нитью энергии, и, когда она появилась в аорте, добавил в воображении желание пути.

Это было так просто! Если ты не можешь управлять силой сам, определи путь, нужный тебе, и пусть его пройдёт тот, кто сможет!

Нить энергии плавно потекла в направлении, указанном Дирком!

Идея сработала!

Человек вёл, мысленно подсказывая направление, а остров управлял своей энергией, ведя её по нужному руслу.

Она прошла по крупным венам, влилась в якорный канат и спустилась до самого дна. Дирк продолжил, и с великой радостью понял, что энергия может проходить сквозь любые покровы острова вплоть до самого песка на дне.

Теперь предстояло попробовать то, что он задумал, глядя на Схему в камере превращения.

Илового слоя здесь почти не было, зато был довольно чистый и очень глубокий слой песка, в который якорь Ди Кро ушёл метров на десять и так и не нащупал ничего другого.

Этот-то песок Дирк и хотел сделать основанием своей будущей победы.

Ди Кро умел преобразовывать песок.

Днём ранее, когда парень начал расспрашивать стариков, то к его удивлению, ответила Ма Шань.

— Да, умеет. Видишь вот песок у нас для запекания? Он белый. Но такого на дне нет. Там жёлтый песок.

Жёлтый песок считается самым простым, грязным, с примесями. Без полезных свойств.

Если его очистить в камере преобразования, то получается белый песок. Конечно, это не просто очищенный жёлтый песок. Это преобразованный жёлтый песок. У белого песка уже есть самые простые полезные свойства для культивирования, для небоевых навыков.

Проще говоря, запекать еду можно и на жёлтом, но на белом она вкуснее и добавляет телу больше сил. Понял? — бабушка Ма весело улыбнулась. Было видно, что ей это объяснение доставляет огромное удовольствие.

— Далее идёт красный песок. Его получают из белого. Из красного получают пёстрый песок. Всё поэтапно — один за другим.

Чтобы получить килограмм белого песка, надо поднять со дна, просеять, очистить и трасформировать в камере 10 килограмм жёлтого песка. Хотя это не так уж и трудно, но всё же.

Чтобы получить килограмм красного песка, нужно 10 килограмм белого. Ди Кро не умеет делать красный песок, а то мы бы на этом могли подзаработать…

Чтобы сделать пёстрый песок, нужно уже 100 килограмм красного. Из пёстрого песка можно добывать полезные минералы, осколки коралла, полудрагоценные камни. Не только просто добывать — но и преобразовывать во всё это. Пёстрый песок очень полезен.

Но ещё лучше чёрный песок. Чтобы его получить, нужно не только 100 килограмм пёстрого песка, но и специальная камера преобразования, и очень много сил острова. Да и ранг острова должен быть как минимум Ди.

Представь, сколько нужно усилий даже большому острову с большими ковшечерпалками, чтобы поднять со дна океана тысячу тонн песка — и всё ради килограмма чёрного песка. Да ещё и многоступенчатая переработка.

Камера также должна быть просто огромной.

Это очень затратно, поэтому мало кто этим пользуется. Хотя из чёрного песка получаются замечательные вещи…

— Например? — с интересом спросил Дирк.

— Например, котлы для варки зелий! — мечтательно произнесла бабушка Ма, и улыбнулась словно девочка, грезящая о дорогой кукле. — Я видела когда-то такие котлы. Да и другую разную посуду из чёрного песка. Он содержит в себе внутренний жар, который алхимик может направить в варево. Очень удобно. И придаёт отвару разные полезные свойства. И дружит с драгоценными камнями — они в него сами встраиваются и усиливают.

— А во что можно превратить чёрный песок? — с трепетом спросил парень.

— Да, его можно превратить в разные полезные виды песка, — задумчиво проговорил Ма Шань. — Да…

Казалось, мысленно она унеслась куда-то очень далеко. Несколько минут спустя, она вздрогнула и помотала головой, сбрасывая наваждение.

— Эх, дитя, зачем ты дразнишь старую женщину?! Да, чёрный песок, хоть и невероятно ценен сам по себе, может быть превращён и в более ценный. Их несколько видов, более сотни. В основном, они соответствуют драгоценным камням. Но это вряд ли под силу даже острову-городу.

Чтобы начать трансформацию, требуется минимум 1 тонна чёрного песка, а выйдет из него всего 1 килограмм! Да, изделия из этих песков могут творить могучие чудеса, но даже мечтать о таком не стоит.

Но Дирк мечтал.

Теперь, прощупывая мысленно дно, он понимал ту часть Схему, которая относилась к жёлтому песку.

Ди Кро мог это делать только внутри камеры преобразования, но человек не был скован этим растительным ограничением.

Более того, сознание Дирка охватывало всю донную растительность на сотни метров вокруг. Энергия в ней была очень слабая, не шла ни в какое сравнение с островом, но она несомненна была. Принцип был тот же самый! И нечто внутри Дирка, внутри ботаника-неудачника, так искренне любившего растения, посвятившего их сбору и изучению лучшие годы молодости — отвечало и резонировало в унисон с этой энергией мира Океана!

Да, он не мог прочувствовать и управлять ею, но он мог её видеть. Он понимал её, он знал о её существовании. Он усвоил законы её распределения. Мельчайшие клетки зелёного листа, движение соков, пыльца на кончиках тычинок, прожилки на лепестках цветов. Суточные биоритмы, млечный сок на сгибах трав. Он видел и понимал это всё.

И теперь, пролагая дорогу для Ди Кро, захватывал огромные пространства, подчинял их своей Схеме, действуя по инструкции, полученной в камере преобразования.

Рисунок сил для начальной стадии.

Жёлтый песок.

Так. Так. И так.

Белый песок.

Сюда и сюда.

Точки сопряжения здесь и здесь.

Узоры.

Векторы сил.

Мысленно возникает схема и проецируется во времени.

Вот так связи из начальных точек придут в конечные.

Зелёная энергия острова следует указаниям.

Сила вливается в линии.

Преобразование начинается.

Жёлтый песок мгновенно пропадает в тёмно-сером мутном облачке.

Ямка на дне размером с ведро.

И там.

Белый песок.

Глава 12. Песок

После этой воодушевляющей победы Дирк вывел сознание из острова и тут же спросил у деда Хо, не чувствует ли он чего-то особенного от острова. Но тот отрицательно покачал головой. Всё было как обычно.

Дирк сделал вывод, что расход энергии на создание песка таким способом намного меньше, чем в камере преобразования. Он не стал долго мучиться вопросом, отчего это так, а не иначе. Он не знал и просто принял это как данность и подарок свыше. Хотя, разумеется, так получилось вовсе не благодаря усилиям самого Дирка, а согласно ещё непознанным законам этого мира, которые он удачно и своевременно применил.

Но теперь предстояла настоящая работа. Ди Кро не знал, как преобразовывать белый песок в красный.

Дирк возродил у себя в воображении насколько мог точно часть Схемы, относящейся к переходу жёлтого песка в белый. Он как бы восстанавливал большую картину по небольшому фрагменту.

Он смотрел, куда могут далее продвигаться связи, как векторы развиваются во времени. И далее посылал этот мысленный образ Ди Кро, чтобы тот расставил метки энергии.

Когда процесс запускался, некоторые связи развивались согласно плана, некоторые оставались пассивными. Это и помогало понять, в чём ошибка.

Уже после третьего испытания Дирк сумел получить красный песок!

Новая радость захлестнула его!

Он всё-таки мог жить и бороться по правилам этого мира!

Необоримая стена, высившаяся перед ним, вдруг пала!

Отбросив все сомнения, он с фанатичным упорством принялся за создание пёстрого песка.

Сначала он понаделал побольше красного и снова уточнил у деда Хо, не случилось ли с островом чего-то странного или неприятного. Но всё было в порядке, до и самому Дирку при общении Ди Кро не посылал никаких отрицательных эмоций — только удовольствие и готовность помогать. Похоже, ему нравилось создавать песок!

По сути, они обучали друг друга. Ди Кро дал парню основу — понятие о Схеме преобразования. Но остров не мог сам создавать части Схемы — только пользоваться тем, что заложила природа или тем, чему его обучили другие острова.

Зато Дирк мог — как человек с его могущественным разумом — познавать самостоятельно новые части Схемы.

Пёстрый песок открылся после десяти попыток.

Настала очередь чёрного песка.

Чтобы получить хотя бы грамм, нужно было переработать тонну обычного жёлтого. Но теперь, когда все схемы были точно известны, это не заняло много времени.

И к удивлению и радости Дирка он смог воссоздать развитие Схемы чёрного песка с первого раза. Похоже, в нём было что-то очень родственное одному из минералов его родного мира Кья. И Дирк просто неосознанно воспользовался родством собственного существа с ним, чтобы выбрать правильные векторы и точки приложения.

Всё происходило на дне, в мутных облачках донных отложений, и парень ещё не видел воочию плоды своих трудов. Но страстно желал этого!

И ещё он хотел поразить стариков, дать им повод радостно улыбнуться.

Теперь оставался последний этап — особый песок. Дирк просто положился на судьбу при его создании. Пусть его ведёт счастливая звезда — и получится то, что ему больше всего нужно.

Хотя, как говорила бабушка Ма, для начала перерождения требовалась тонна чёрного песка, но создавать схему можно было и с меньшим количеством. Дирк понял это, просто попробовав.

Удивительно, но в каком-то смысле ему сейчас было проще, чем когда он создавал красный песок. Картина уже открылась, и линии переплетения прослеживались на более длительные дистанции — закономерности были видны более отчётливо. Становилось понятнее, как развивалась Эволюция песка!

Эта четырёхмерная модель — если учитывать измерение времени — отлично запомнилась парню после всех исследований. Кроме того, сейчас это практически самым важным в его жизни. Азарт исследователя буквально плавил его изнутри.

Первые несколько десятков опытов не принесли успеха, но Дирк видел, что продвигается семимильными шагами. Просто чем сложнее эволюционировал песок, тем больше было разветвлений и векторов. Их не столько следовало просчитывать, сколько предугадывать их разветвления и новые направления. Дирк приблизился к пониманию таланта алхимика, которое даётся мастерам после сотен лет трудов и обучения.

Прошло ещё несколько дней. Дирк почти ничего не ел и не пил — все чувства притупились, и осталась только жажда созидания и поиска.

Он пробовал и пробовал новые связи, ища, в какие стороны возможно развитие. После того, как песок преодолевал определённый рубеж, эволюционировал до чёрного, появлялся некий барьер. Возможно, специально задуманный при самом создании этих миров. Пробить его было невероятно трудно.

Дирк использовал свои знания, пытаясь воссоздавать с помощью частей Схемы те построения, которые он видел в природе: прожилки листьев, соцветия множества лепестков и закрученные спирали на срезах луковиц.

Очередная схема была сформирована и проложена для Ди Кро. Поток силы прошёлся по аорте и вниз. Внезапно энергия бурным потоком пронеслась по указанным связям до самого конца, не встречая преград, все точки активировались и схема вспыхнула ярким зелёным пламенем, как бывало, когда построения оказывались верными.

Дирк ощутил ни с чем не сравнимое блаженство. Он смог. Он открыл это построение. И теперь он страстно хотел узнать — что же именно он открыл!

Он протянул во все стороны своё сознание, насколько мог его контролировать, захватывая тысячи квадратных метров водорослевого покрова. Отметил границы песчаных отложений к северу, в сторону грязевых вулканов, и к югу — чтобы не потревожить другие плавающие рядом острова. Он захватил весь песок, который таких образов и с такими ограничениями был ему доступен. Глубина проникновения в толщу дна зависела от сил, которые мог выпустить Ди Кро единой волной.

Дирк наметил полную схему трансформации — сразу от жёлтого к неизвестному высокоуровневому песку. Она, благодаря зелёной энергии водорослей, заякорилась на всех поверхности дна. Ди Кро, уже знакомый и изучивший все предыдущие трансформации, легко воспринял образ, который человек послал ему. Он понял, что это очень важно и что надо приложить все возможные силы для достижения цели.

Огромный выплеск изумрудного света озарил аорту, ринулся вниз, по стволу якорного каната к самому дну — и расплескался в красивый и сложный рисунок, полный извивов и пересечений. Затем рисунок вытянулся вверх, приобрёл объём и начал жить своей жизнью. Пересечения начали вспыхивать звёздочками, завихрились воронки линий.

В облаке взвеси всё дно на сотни метров провалилось вниз и исчезло. Более двухсот метров было захвачено заклинанием вдоль границы островов, и около пятидесяти к северу от них. Дно провалилось более чем на сто пятьдесят метров, образовав кратер, края которого стали мгновенно оплывать, осыпаться к центру.

В ковше, специально заготовленном заранее, Ди Кро сжимал драгоценность, которой предстояло стать основой их новой судьбы.

Дирк вернул сознание полностью в тело и осмотрелся. Океан был спокоен: похоже, что всё прошло гладко и незаметно для окружающих. Конечно, другие острова почувствовали, что с дном что-то не так, но не смогли бы понять, что именно. Просто часть песка стала осыпаться — вот и всё. Рядом с кратером дно немного понизилось.

По лихорадочному блеску в глазах парня дед Хо догадался, что случилось что-то серьёзное. Да и Ди Кро вдруг использовал очень много энергии.

— Дедушка Хо, бабушка Ма, — проникновенно сказал Дирк, — мне удалось… сделать кое-что очень хорошее. Сейчас Ди Кро достанет.

— Э… это… хорошо, — растерянно ответил старик.

— Это связано с песком.

— Неужели Ди Кро с твоей помощью нашёл на дне в песке что-то ценное?! — воскликнула Ма. — Погоди-ка. Залежи красного песка? Вроде бы я слышала об этом.

— Нет, — хрипло выговорил Дирк. Он ужасно волновался, так что горло свело спазмом.

— Нет. Я… научился у Ди Кро создавать песок.

— Э… — старики неверяще уставились на парня.

— Я научился, глядя на узоры энергии, когда Ди Кро создавал в своей камере преобразования белый песок. Я понял некоторые закономерности, и понял, какой должна быть часть Схемы создания песка. И показал её Ди Кро, а он вложил свою энергию.

— И ты можешь создавать теперь белый песок?.. — с трепетом спросила Ма.

Дирк чуть вымученно улыбнулся, и глаза бабушки Ма полезли на лоб.

— Ты… можешь создавать красный песок???

Дирк всё ещё улыбался. Он был так счастлив.

— Н-не может быть! Пёстрый песок???

Дед Хо тоже во все глаза смотрел на парня, которого вроде совсем недавно спас из воды с покалеченной рукой и странной историей. Который не мог совершенно ничего!

— Погоди… — видя молчащего и улыбающегося Дирка, дед Хо подковылял ближе и схватил его за плечи. — Неужели чёрный песок? Ма, он это сделал! Я говорил тебе! Ма! Ты понимаешь — мы сможем сделать котёл! Ты понимаешь?!!

Ма радостно и неверяще засмеялась и бросилась обнимать парня.

— Внучек, ну что же ты молчал!

— Есть плотная корзинка? — вдруг хрипло спросил Дирк.

— Конечно, конечно, — засуетился Хо.

— Там не очень много, килограмм пять или как-то так, — извиняющимся тоном произнёс Дирк.

— Ничего! — с залихватской уверенностью пробормотал дед. — Хватит — на маленький котёл хватит. Погоди, ты ещё сам не понимаешь, что это значит. Это всё меняет! Всё!

Из воды высунулось щупальце-ковш и аккуратно раскрылось в подставленную дедом корзину. Из ковша хлынул поток песка — ярко блестящего на солнце, с песчинками чуть крупнее обычного. Он не был традиционно белым — скорее, цвета молока с лёгким зеленоватым отливом и вкраплениями зелёных фракций.

Дед Хо тупо посмотрел на песок.

— Ма, это что? — также тупо и безэмоционально спросил он.

Руки Ма дрожали, словно у пьяного с сильнейшего перепоя. Он с трудом взяла старческими корявыми пальцами несколько крупинок и поднесла к лицу, рассматривая в солнечном свете.

— Милый, — вдруг сказала она, — Айван, милый… Это нефритовый песок. Мы спасены, Айван.

Дед смотрел то на Дирка, то на жену, пытаясь вникнуть в смысл её слов.

— Ма, н-невозможно! Ты ошиблась! Нет! Как это может быть…

— Но это есть. Есть, — сказала Ма, улыбаясь сквозь слёзы, катившиеся по её морщинистым щекам.

Глава 13. Культивирование

— Я не знал, что именно получится, — хрипловато добавил Дирк. — Просто положился на удачу.

— Присядь-ка, — старик похлопал его по плечу и чуть придавил. Его рука оказалась неожиданно крепкой и сильной.

— Я тебе кое-что расскажу, — начал дед Хо, присев рядом. — Вот как ты думаешь, сколько мне лет?

— Э, — протянул Дирк, — лет восемьдесят или девяносто?

— Когда ребёнок рождается, он, конечно, несмышлён и слаб. Но уже года в три хорошо ходит, внятно говорит и может удержать на леске с крючком пойманную мелкую рыбёшку. Может помогать по хозяйству. Одарённые дети растут ещё быстрее. И это жизненно важно!

Знаешь, почему? Если до 10-летнего возраста они не смогут пробиться сквозь первый уровень культивирования, дальше он будут расти слабыми и подверженными различным недомоганиям. Жизнь их будет недолгой, пробиваться сквозь уровни культивирования будет невероятно сложно даже с помощью особенных средств.

Уже с детства проявляется талант к культивированию. Это не только природная способность, то есть одарённость, но и сильная воля, упорство. Они очень важны.

Первый уровень культивирования называться Основа. В нём — как и в каждом последующем — 9 слоёв. Прорываясь через новый слой, ребёнок получает 1 год к жизни. Запас жизненной силы. Разумеется, это не относится к насильственной смерти.

Прорыв сквозь основной уровень добавляет 10 лет. Полноценных, здоровых лет. Они начинают отсчитываться с момента прорыва на следующий уровень. И, как я уже сказал, если не успеваешь это сделать до определённого возраста — здоровье резко ухудшается.

Но я никогда не слышал, чтобы кто-то из детей не прорвался до 10-летнего возраста. Природой заложен запас прочности — это сделать очень легко. На первом уровне ребёнок начинает ощущать себя культиватором, чувствует внутри себя энергию и Источник Дан.

Он усилием воли воздействует на эту энергию, проводит её сквозь важные точки в своём теле, по специальным меридианам, и за счёт этого усиливает себя.

Второй уровень называется Очаг из-за того, что человек как бы готовит самого себя к возжжению внутреннего огня. Строит место для огня, собирает топливо для горения.

На этом уровне уже можно призвать остров. Ребёнок получает простейшие мирные навыки — например, делать правильные приманки или подзывать звуками рыб. Или навык, связанный с приготовлением еды.

Здесь тоже 9 слоёв, прорыв каждого слоя даёт уже 2 года жизни. Перейти на следующий уровень надо до 20 лет. За неисполнение природа накажет также сурово. Но и этот уровень легко проходим.

Третий уровень носит название Искра жизни.

Культиватор на самом деле возжигает внутри себя Искру. Отныне это — его средоточие. Она будет гореть в Источнике Дан, как символ мощи человека.

Можно обучаться простейшим боевым навыкам. Кроме того, можно изучать особые боевые стили движений. А также движения для использования и направления заклинаний. Управлять островом становится проще, общение с ним улучшается.

За каждый слой культиватор укрепляет жизненную силу на 10 лет. И для того, чтобы развиваться дальше, нужно прорваться на следующий — 4-й — уровень до 30 лет.

Я… не успел.

Я смог осилить только 7 слоёв — для ребёнка из небогатой рыбацкой семьи без особого таланта и это очень неплохо, и за все последующие годы прорвался ещё только на два. Сейчас мне 259 лет, и я чувствую, что это предел для меня. Скоро болезни и старость доконают.

И для моей Ма Шань — поверь мне — всё ещё хуже. Ей 255, и она еле держится.

— Поэтому то, что ты сделал, тот песок — это не только опора для тебя. Это спасение для нас с Ма Шань.

— Это… хорошо, — смущённо почесал бритую голову Кирк. — Но я пока не очень понимаю…

— Помнишь, Ма тебе рассказывала, что из чёрного песка очень хорошо делать котлы? Так вот, она, может быть, не очень точно пояснил. Она имела ввиду алхимические котлы. Когда-то она была замечательным алхимиком, очёнь одарённым. Будущее лежало у её ног, и дорожка, усыпанная золотом и розами, вела к нему. Но… впрочем, это сейчас не важно.

Понимаешь, каждый вид песка, который можно получить из чёрного, хорош в чём-то своём. В какой-то одной профессии или боевом навыке.

— И нефритовый песок как раз… — осенило Дирка.

— Да. Это лучший песок для создания котла алхимика! Лучше него только что-то запредельное! Ты не волнуйся насчёт количества. Для нефритового песка это просто огромная масса. Мы сможем сделать небольшой котёл — где-то на один литр, но этого вполне достаточно.

— А его трудно делать? — вдруг засомневался Дирк. — Нужно как-то нагревать, выплавлять?

— Да в том то и дело, что нет! — радостно засмеялся старик. — У него есть как бы природная память. Надо просто сформировать глиняную форму, засыпать туда песок, ввести свою энергию в него — и готово. Даже подмастерье алхимика справился бы. А моя Ма Шань сделает всё за секунду.

Я ещё тебе не пояснил. Слушай. Котёл алхимика может использоваться и знахарем для варки снадобий. По сути, это очень близкие инструменты создания. И более того: нефритовый песок позволяет трансформировать котёл силой культиватора.

Мы можем сварить отвары с редкими и мощными свойствами. Чтобы…

— Чтобы продлить жизнь, — вдруг понял Дирк.

— Да! Даже с простыми ингредиентами: котёл из нефритового песка усилит их многократно и поднимет уровень снадобья. Котёл из чёрного песка, конечно, был бы тоже полезен, но не настолько.

Я слышал, что нефритовый песок сильнее чёрного в пятьдесят тысяч раз.

— Ого, — только и выговорил Дирк.

— Конечно. Ты подумай. Может быть, кто-то и умеет получать из чёрного песка другой — но ведь необязательно же нефритовый. Его сложнее получить, чем какой-нибудь меловой или бирюзовый.

— Я… не подумал об этом, — признался Дирк. — Мне отчего-то показалось, что их получать одинаково сложно.

— Конечно, нет! — горячо крикнул дед Хо. — Ты просто молодец. Юнга, так держать! Я же говорил: ты получил дар свыше. Всё у тебя будет отлично.

— Сейчас Ма Шань вылепит форму, сделаем котёл, соберём все возможные части отвара. Ма Шань знает очень много рецептов — её учила настоящая ведьма высокого уровня. Страшная карга с зубами до пола — но дело своё знала лучше всех.

— Эй, ты что там наговариваешь! — подала голос бабушка Ма. Она уже достала из фильтра приличных размеров ком глины и вдохновенно лепила форму, проводя замысловатые узоры.

— Моя Наставница была прекрасной женщиной! Хватит нести вздор! — громко, но беззлобно рассердилась Ма Шань. — Не слушай его, сынок! Она была невысокого роста, это правда, и лет ей уже тогда было к пятистам, но выглядела на тридцать, не больше. Густые белые волосы — белые, а не седые, не надо смеяться, Айван! — кожа гладкая, глаза — ты такие не забудешь. А от фигуры все мужчины голову теряли.

Дед Хо наклонился к уху Дирка и шепнул:

— Я знаю. Я специально, чтобы Ма не…

— Я всё слышу! — крикнула бабушка Ма.

— Ты моя красавица, мне другой не надо! — дед Хо подошёл и обнял свою жену.

Глядя на них, как сплетаются их седые волосы, у Дирка в груди вдруг что-то резануло, так глубоко, как никогда ещё ранее. Словно в груди его были тысячи лиг глубины, и все их пробил этот надрез.

— Я хочу, очень хочу им помочь, — прошептал он очень тихо.

Глава 14. Котёл

Бабушка Ма быстро лепила форму. Она состояла из двух довольно вытянутых полусфер, напоминавшие котёл гуннов эпохи Великого переселения — только, разумеется, намного меньше, около десяти сантиметров в высоту.

И на внешнюю и на внутреннюю форму она нанесла замысловатые узоры, отчасти напоминавшие Схему трансформации. Здесь были и закрученные спирали, и силуэты животных, и листья, и волны.

После всех приготовлений бабушка Ма осторожно насыпала немного нефритового песка на дно большей формы, затем установила на песок меньшую форму и начала засыпать пространство между ними оставшимся песком. Она рассчитала точно — песка хватило как раз.

Затем она закрыла глаза, улыбнулась — и песок заискрился, затем словно потерял свою песочную форму, стал таять, появилась стеклистость. И вот он уже полностью превращён в единый кристалл, молочно-зелёный и мерцающий внутренним светом.

Всё это она делала в глубине навеса, а дед Хо и Дирк сидели рядом, прикрывая её. Когда форма была снята, парень восторженно ахнул. Ничего прекраснее он ранее не видывал из творений человеческих рук.

Котёл был небольшим — человек с крупными широкими ладонями мог бы обхватить его целиком. Но он был удивителен. Грубоватые узоры, которые на глине вылепливала бабушка Ма, под воздействием её силы и мысли, а также таинственного умения, присущего нефритовому песку, стали утончёнными, наполнились смыслом и гармонией.

Сокровище аккуратно завернули в грубую водорослевую ткань и погрузили в потайной отсек Ди Кро у самого основания, который он спешно вырастил специально для котла.

— Не смотри, что он маленький, — в который уже раз успокоила бабушка Ма. — Он достоин своего гордого имени котла алхимика.

— Теперь надо собрать части смесей, — подсказал дед Хо.

— Да, — задумчиво ответила Ма Шань. — Вот если бы ещё раздобыть драгоценных камней для него…

Конец ознакомительного фрагмента.