Шиншилла

AlmaZa

Она сирота. Она дитя улицы, работающая проституткой, чтобы выжить. А он – её клиент. Вернее, ей бы очень хотелось, чтобы он стал её клиентом, но он упорно сопротивляется, потому что он – не такой, как все. Потому что он намного хуже.

Глава 7. «Жизнь города»

Санха не стал терпеть до завтра и, привезя меня домой, попросил разрешения остаться у нас и дождаться Ширли. Было часов шесть утра и у меня не было сил спорить. Я указала на раскладушку подруги, а сама, скинув с себя верхнюю одежду и оставшись в одних трусах, подвалилась к Зеро, забравшись под одеяло. Свет никто не включал, так что стесняться было нечего. Мой любимый тихо спал, уткнувшись в стенку. Ему скоро было вставать в школу, поэтому я, стараясь как можно меньше тревожить, осторожно обняла его вокруг талии. Не просыпаясь, он инстинктивно подтянул мои руки к своей груди, прижав мою ладонь туда, где под кожей билось сердце. Улыбнувшись, я задремала, хотя вскоре услышала, как вернулась Ширли.

О чем-то пошептавшись с Санха, они ушли на кухню, чтобы не мешать нам. Наши коммунальные соседи тоже потихоньку просыпались, поэтому им громкий разговор не причинил бы сильного беспокойства. То отрубаясь, то вновь возвращаясь в сознание, я временами слышала обрывки беседы, перетекавшей в ругань. Голоса повышались, потом затихали. Сначала гораздо громче был Санха. Девушку едва было слышно, но затем ситуация поменялась.

— Что, может, мне тоже теперь другую себе завести?! — крикнул парень.

— Давай! Вперед! — проорала Ёнджу, и я разобрала слезы в нотах её слов. — Вы все, мужики, одинаковые! Все такие! Заведи себе другую, хотя тебя никто не неволит, в отличие от меня!

Я теснее прижалась щекой к лопаткам Зеро. Вспомнив историю Ширли, как она пришла к своему ремеслу, я поняла, что Санха нажал на больное. Она приехала найти хорошую работу в Сеул со своим женихом, они жили вместе, пока она не застала его с какой-то блядью (прошу заметить, не со шлюхой, как мы, а простой, природной блядью, которой плевать, что мужик чей-то). Мало того, что он не стал оправдываться, так сказал, что между ними всё кончено и послал её на все четыре стороны. Назло ему — хотя, конечно, разве ему было до этого дело? — Ёнджу пошла в проститутки. А ведь тот мерзавец был у неё первым. Да, и вот так бывает. Это жизнь, ребята.

Дальше раздались шумные всхлипы, Санха зашептал тише, видимо, успокаивая девушку. А что он мог ей предложить взамен? Они были никто, чтобы противостоять Ти Солу, и либо он поймет, что Ширли птица подневольная, как и он, либо им надо расстаться. Но они, похоже, всерьёз любили друг друга. Но… что бы сделала я, если бы меня купил кто-либо, ну, хоть бы тот же Химчан, и приказал оставить Зеро навсегда? Да я бы нос отгрызла. Всем, кто попытался бы меня разлучить с моим парнем. Моя подруга, однако, не я. Она характера более покладистого.

Видимо, думая обо всем этом, я заснула, потому что почувствовала лишь поцелуй Зеро и его щекочущие ухо слова: «Я ушел, до вечера!». Приоткрыв глаз и перевернувшись, я проводила его до дверей взглядом. Ширли спала на своей раскладушке. Помирились, стало быть. О чем я там думала перед сном? Ах да, что, если бы меня купил Химчан? Нет, это было бы забавно, заставить его всё-таки согласиться на секс. Я хотела узнать, почему он, как все мужчины при деньгах, не хочет воспользоваться услугой продажной женщины? Даже если не моей конкретно — на мне его явно коротило по какой-то причине — почему-то же он и на других путан не смотрел? Если бы я встретила его ещё хоть раз, то наверняка попробовала бы размотать на съем. В конце концов, я должна уметь свой товар продавать. Плох тот менеджер, что не впарит даже самое ненужное.

За несколько дней без Ширли по соседству на панели, я поняла, что моя профессия паршивее, чем мне казалось. Она угнетает, потому что в промежутках между клиентами мне не с кем было перекинуться словечком. Из оставшегося контингента выбора особого не было. Две, стоявшие неподалеку, относились как раз к тем «оторвам», которые были согласны за деньги ну абсолютно на всё. Другая, Юла, была ничего так компанией. Я бы сказала, интеллигентной. Она жила благополучной жизнью с состоятельным отцом и училась в университете, пока тот не попал в аферу, разорившись одним днем и оставшись в долгах по самые уши. Отца посадили, имущество отобрали кредиторы, а воспитанная и симпатичная дочь оказалась без жилья, средств к существованию и будущего. На самом деле, она пришла сюда устроиться официанткой в клуб, но где-то за месяц скатилась ниже. Её тонкая и образованная душа не выдерживала окружающей грязи, мерзости и прочего, отчего она выпивала, иногда даже много. Я видела в этом слабость характера, но откуда ему у неё крепкому взяться, если она выросла в теплице, и вдруг оказалась выброшенной на свалку? Это я, фактически, родилась в подобных условиях.

Да и Ти Сол не промах. Он, хотя не лично он, а его люди, организовали несуществующие недостачи и новые долги, чтобы подтолкнуть Юлу к проституции. Говорили, что её первый раз был продан за очень и очень хорошие деньги. Черт, а я, как дура, Зеро отдалась, а могла бы заработать! Нет, разумеется, это всё юмор и я ни о чем не жалела. Первый раз — святое. Он по любви должен быть.

В общем, из всех присутствующих я, всё же, выбрала для общения Юлу, потому что человек внутри неё ещё не умер, особенно пока она не надиралась до пьянейшего состояния. Мы с ней присели на корточки возле стены, пока никому не потребовались. Она достала свою неизменную флягу и, отхлебнув из неё, протянула мне. Я бы отказалась, но на улицу уже прокрался декабрь, и от него надо было как-то обороняться. Огненный высокоградусный алкоголь Юлы в этом плане был отличнейшим средством. Пока я, морщась и затаивая дыхание, глотала не то виски, не то что-то похуже, она закурила тонкую женскую сигарету. Этим у нас тут тоже многие баловались. А те, которые «оторвы» и не просто сигаретами. Но я держалась подальше от таких развлечений, и Ширли меня поддерживала.

— Смотрела новости сегодня? — спросила Юла, выпуская густую вуаль дыма, как всегда неожиданно для данного места заводя светский диалог, в своем индивидуальном духе.

— Новости? Нет, конечно. Я никогда их не смотрю. Там ничего интересного. — Я любила смотреть короткие ролики на Ютьюбе, вот это весело и голову не напрягает. Но Юла постарше меня, ей другое прикольнее.

— Тут в ноябре как-то несколько фирм накрылось, банкротство, громкие разбирательства, — словно и не слыша мой ответ, продолжила она. Не исключено, что уже хорошенько набралась. Впрочем, тема мошенничества и финансов всегда её волновала, ведь именно из-за неразумности поступков в этой сфере, её отец оказался за решеткой, а она здесь. — Якобы укрывательство и воровство, нелегальные переводы всякие. А оказалось, представь себе, один умник, хакер какой-то, слил счета в неизвестном направлении. Просто украл в электронном виде. Каков, да? Но его не могут найти пока. Предполагают, что он ещё не раз себя проявит, потому что слишком уж чисто у него это получается. А если получается, почему бы не делать снова и снова, да?

— Ой, не грузи меня. — Я отмахнулась. Какое мне дело до каких-то там электронных краж, банков, разорений толстосумов, когда я не только ничего в этом не понимала, но ещё и ни одним боком не соприкасалась с тем миром золотых богов.

— Ещё будешь? — ткнула мне в плечо флягой Юла, поняв, что я не та, кто беспокоится о судьбах великих.

— Нет, мне хватит.

Меня окликнули, что нашелся клиент и я, поднявшись, пошла за угол, где могла обслужить любого по своему профилю. Удивительно, насколько механическими порой становятся вещи. Я всё ещё думала о чем угодно, только не о том, чем занималась сиюминутно. Руки расстегивали ширинку, я вставала на колени, а в мыслях вертелось беспокойство о Ширли и Санха, которые, несмотря на запрет Ти Сола, продолжали встречаться тайно, когда Санха подвозит меня домой. Коул не каждый день приезжал за моей подругой, так что, в целом, их ситуация даже несколько улучшилась. Если их никто не поймает на том, что они нарушают приказ Большого босса, ставя под сомнение его слово, данное деловому партнеру. Не дай бог кто-то пронюхает. А ещё я думала о том, что надо бы снова выйти на свободную охоту как-нибудь. Скоро ведь Рождество. Я много лет его нормально не праздновала и в этом году мне очень, очень хотелось накопить денег, чтобы позволить себе настоящее, пусть даже небольшое, торжество.

Вытирая губы, я протянула руку за деньгами, но вместо этого была схвачена за неё. Руку тотчас мне выкрутили за спину, и прижали к стене. Этот, ещё не старый, но уже потрепанный и не слишком состоятельный на вид урод, которого я обслуживала, начал шарить мне по ногам, прокрадываясь к застежке на шортах.

— Эй! Я только минетчица! — попыталась я возмутиться.

— Заткнись! Я хочу так! — противно бросил он и, когда я чуть не заверещала, стукнул меня лбом о кирпичи. Я тряхнула зазвеневшей головой. Конечно, иногда, когда хорошо платят, я могу позволить и анальный секс, но этот явно хотел того, чего я никому, никому кроме Зеро не позволяю!

— Отвали! — Я залягалась, стараясь заехать ему побольнее, но он снова ударил меня лицом, схватив за волосы.

— Молчи!

— Козел! — Я всё-таки крикнула, хотя и была быстро заткнута его рукой, расстегнувшей уже на мне шорты. Нет! Вот же скотина, что мне делать? У меня был газовый баллончик, но с заломанными руками его никак не достать.

Уже чувствуя холод на обнажавшихся бедрах, я вдруг ощутила свободу и, скорее обернувшись, увидела Санха, зарядившего поганому типу по его морде. Вцепившись в одежду, я поспешила натянуть всё обратно и застегнуться, пока наш телохранитель ещё пару раз пнул этого негодяя.

— Он тебе заплатил? — кивнул мне Санха.

— Нет, — покачала я быстро туда-сюда головой, подняв с земли сумочку.

Молодой человек, соскребя мужчину за шкирку с тротуара, буквально вытряс из него всё, что причиталось и, отпустив, зарядил с ноги под зад. Я даже представила себя какой-то принцессой среди чудовищ в заколдованном лесу, а не дешевой шлюхой, отбитой у очередного ублюдка.

— Спасибо, — поблагодарила я своего стража, который с каждым днем всё больше напоминал мне друга, а не охранника. Он присматривал за мной, спасал, прикрывал. Нет, всё-таки в этот раз Ширли повезло, и она выбрала отличного парня. Я была всеми руками и ногами за них, тем сильнее, чем больше открывался для меня Санха с лучшей стороны. — Конфета есть?

Это побочный эффект моей работы. Всё время хочется закусить, чтобы пропал отвратительный вкус на языке.

— Есть, — улыбнулся он, пристыдившись не то наличия конфеты, не то самой этой улыбки.

Я схватила карамельку с его развернувшейся ладони и, почти счастливая, побрела к изначальному месту дислокации. Теперь я не откажусь выпить с Юлой ещё. Даже хотелось, чтобы у неё ещё осталось. Но её самой уже не было. Стояли лишь Гаяна и Джойси, дерзкие и отмороженные девицы, не нравившиеся мне ничем.

— Что ты там орала? Девственность инсценировала? — засмеялась Джойси и ей вторила её подруга.

— Клиентов всех так распугать можно, — гневно и презрительно посмотрела на меня та, угомонив веселье, — дура малолетняя!

Я проигнорировала, привыкнув к тому, что по-другому мы редко когда общались. Вместо этого я откинулась спиной на столб и стала подтягивать колготки. Санха, шедший за мной, услышал последнюю фразу.

— Гаяна, тебе что, рот не заняли сегодня делом? — грозно приструнил он её, помимо прочего намекнув, что у той этой ночью не нашлось клиента. С наступлением холодов бизнес всегда шел на убыль, ведь помимо девушек оплачивать приходилось бы ещё и комнату, номер, хотя бы на час. Это не лето, когда можно где угодно перебиться. Проще было клиентам на машинах, но они — это лишь половина нашей публики.

— Санха, какой ты недовольный, — тут же прошествовала к нему Джойси, — может, тебе уже пора найти замену Ширли? Негоже такому красавцу одному ходить. Ты оглядись, выбери…

— На себя намекаешь? — хмыкнул он и отошел в сторону, туда, откуда всегда наблюдал за нами. Отверженная девица, поджав губы, вернулась к Гаяне. Она и раньше казалась мне запавшей на парня Ёнджу, но теперь я в этом убедилась. Надо будет рассказать подруге, какие у нас тут крысы. Впрочем, мы это и так знали, одним подтверждением больше, одним меньше.

Ти Сол задержал своих людей, или же сам был занят, поэтому отпустил их позже. В любом случае, я долго ждала Санха в автомобиле, чтобы ехать домой. Успела уснуть, и была разбужена заведшимся мотором. Мы приехали на квартиру, где Зеро уже ушел на учебу, а Ширли готовила завтрак. На ней был новый шелковый халатик, подаренный Коулом. Она посвежела и расцвела, потому что клиента у неё было теперь всего два: один платил хорошие деньги и дарил подарки, а другой любил и был любимым. Как тут не похорошеть? Ёнджу напоминала новобрачную, устраивающую семейное гнездышко. Стараясь не замечать молчаливый бунт Санха против обстоятельств, она выглядела счастливой, не задумываясь о том, что их могут раскрыть, и всем нам тогда будет не сладко. Я тоже попаду под расклад, как свидетель, а то и укрыватель преступников. Но я не собиралась сдавать их, как не сдал меня Санха. Да и Ширли я очень дорожила.

Оставив пару ворковать на кухне, разувшись и переодевшись в домашнее, я зачем-то включила телевизор. Плюхнувшись на постель, мне стало любопытно пробежаться по транслируемым передачам и утренним шоу. Неужели по этому ящику могут показать что-то стоящее? Вряд ли. Но прилив недолгой бодрости овладел мной, так что спать сразу не тянуло. А чем-то себя занять нужно было. По одному из центральных каналов начинались новости и, вспомнив о Юле, я остановилась на них. Она всегда чем-то трогала моё мировоззрение. Наверное, тем, что даже опустившись на дно жизни и став нелегальной, не признаваемой обществом, девушка всё равно продолжала интересоваться миром вне наших трущоб. Словно всё ещё была его частицей, и имела право на присовокупление к происходящему там. Вот я и задумалась, почему же, если я путана, то не могу узнать, что творится в Сеуле, на улицах, которые каждую ночь обслуживаю? Диктор новостей читала свой текст и объявляла репортажи. Я сделала погромче.

— Сегодня ночью был застрелен крупный бизнесмен, промышленник, по предварительным подозрениям, связанный с криминальными кругами столицы. — Вот так вот. Пока я выполняла свою работу, где-то убивали людей. Человека, в данном случае. Жил он себе, жил, а тут взяли, и пристрелили. Едва не уйдя в собственные размышления, моё внимание вновь было привлечено к информации. — …его производственное предприятие не раз вызывало общественное негодование из-за экологически негативного влияния на окружающую среду. Не желавший идти на компромиссы с природоохранными организациями, погибший сумел избежать судов и разбирательств по этим вопросам. Подробности убийства пока неизвестны, но по имеющимся сведениям, у полиции нет следов, зацепок и улик. Возможно, это было заказное убийство.

Я щелкнула по кнопке «выключить». Заказное убийство? Прям детектив. Кто ж его заказал — гринписовцы? Впрочем, если он связан с криминальными кругами, то вариантов куча. Почему-то я вспомнила про Химчана, этого ярого любителя фауны. Он создавал ощущение личности, которая за какое-нибудь животное может навалять кому бы то ни было. А эти его шутки, про то, что он убил начальство? Я улыбнулась. Нет, конечно, этот добрый и замкнутый парень на такое не способен, и все его выдумки и прибаутки — бравада. Скучно быть скучным, вот и рисуется. И всё же… зачем-то же он приезжал к Ти Солу? Ти Сол был одним из самых влиятельных бандитов города, без него ни одна мышь лишнюю крошку в нору не утащит. С ним связаны почти все, кто хоть раз в жизни совершал что-то противозаконное и бесчестное. И вдруг его посетил Химчан, такой волнующийся за зверушек, а несколько дней спустя убили мужика, который загаживал природу. Но не Ти Сол же стал бы нанимать кого-то, чтобы отомстить за братьев наших меньших? Может, Химчан обращался к нему за оружием? Ой, какие же глупости мне в голову лезут! Разве стал бы такой педант марать себе руки? У него столько денег, что он бы сам нанял кого-нибудь. Какого-нибудь профессионального киллера. А, может, и нанял? Для этого и приезжал к Ти Солу.

Забравшись под одеяло, я закрыла глаза. Надо смотреть меньше боевиков и сериалов с расследованиями по вечерам, а то всех знакомых приплету к коварным злодеям, вершащим невидимое правосудие. В любом случае, посмотрю новости через пару дней — наверняка всё уже откроется и доложат, чем всё закончилось, кто виноват и что с ним будет. Проваливаясь в дрему, я видела темные и мутные сны, в которых переплетались узелки-переулки, я бегала по ним с Зеро, убегая от каких-то преступников, а впереди всё время была зияющая чернота, в которую я проваливалась, спотыкаясь. Потом, как это всегда во снах и бывает, картинка резко сменилась, внезапно переулок оказался коридором загородного особняка Химчана, светлым и чистым. Я была там уже одна, а хозяин дома гладил маленьких пушистых хомяков — или шиншилл? — руками, вымазанными в крови. Я должна была бы испугаться и закричать, но почему-то не делала этого. Мне было неприятно, но меня завораживало его лицо, немигающие глаза и замедленность движений. Было в нем что-то притягательное и красивое, загадочное и волнующее. Вокруг стали появляться прутья клетки и я, уменьшающая, превращалась в какого-то подопытного грызуна. Заметавшись в поисках выхода, я ударялась о сплетающуюся решетку, чувствуя, как становится теснее и жарче.

— Шилла, Шилла! — Меня затрясло и, открыв глаза, я увидела Ширли, склонившуюся надо мной и трогающую мне лоб. — Да ты простыла неслабо! У тебя кожа такая горячая, хоть сковородку ставь греться.

— Да? — Я потерла глаза, приподнимаясь. Горло саднило, ломота в теле, голова гудит. Да, это определенно признаки болезни. Вот чего ещё не хватало!

— Добегалась! — подруга села со мной рядом. — Конечно, на дворе уже давно нулевая температура, а как ты одеваешься?

— Ну, в целом я редко заболеваю, потому что морозостойкая. — Я откинулась обратно. Ненавижу состояние первых дней простуды. Внутри слабость, снаружи озноб. Какой бы я ни была закаленной, а болезнь не спрашивает и приходит.

— Тебе бы отлежаться надо. Сейчас принесу какую-нибудь растворенную в кипятке противопростудную ерунду.

— Ерунду неси, а отлежаться — кто ж мне разрешит? — Я облизала пересохшие за время сна губы. Ти Солу было всё равно, кто как себя чувствовал. Неявка на работу — штраф. — Нет, я поеду. К ночи я обязательно оклемаюсь.

— Шилла! — негодующе покачала головой Ширли, но ничего не добавила. Она знала, что не в нашей с ней власти что-то изменить. Уж кого-кого, а нашего шефа на жалость не проймешь.

Решив насладиться тем, что пару часов побуду барыней, я устроилась поудобнее и ждала, когда подруга принесет мне что-то вроде Колдрекса. Теперь понятно, откуда такой мерзкий сон. Всего лишь отражение состояния организма.