Вынести себя за скобки

Alena Dobrova

Перед вами сборник рассказов, автор которых имеет удивительную способность путешествовать по мирам, перемещаться в пространстве и времени. Огромное дерево Иггдрасиль распахивает свои объятия, лаборатории цвергов открывают тайны экспериментов, а волшебное кольцо никак не хочет сниматься с пальца… Захватывающие приключения, проявленные контурно, яркими стежками, увлекают и заставляют задуматься. И – ждать продолжения!

Цверги

После обычного московского рабочего дня я спустилась в метро, вошла в вагон и присела на свободное место. Поезд, как всегда, следовал по своему привычному курсу, люди нескончаемым потоком выливались из железных душных вагонов и снова вливались новой струей: так вертелась бесконечная вереница московской подземной жизни и гудения, смешанного с грохотом тяжелого металла.

Дети напротив весело играли, рядом сидела худенькая студентка и судорожно вгрызалась в свой конспект. Чуть подальше стоял пьяный русский мужик в полосатой тельняшке с оголенной грудью и вежливо предлагал присесть каждой даме, вошедшей в вагон, но они тут же шарахались от него и его угарно-алкогольного фона, тяжелой нотой звучащего в этом вечернем поезде метро.

Поезд мчался, укачивая и убаюкивая меня, словно моя старая седая бабушка, потряхивая своими старыми костями, издавая уже такой привычный и родной грохот вагонов в стиле ретро. Тело мое расслабилось и совсем обмякло от усталости, и я медленно и плавно провалилась в сон. Очнулась, когда поезд стоял и никого вокруг не было.

«О, боги! Неужели я заснула?! Ну воот, теперь придется отсюда как-то выбираться!» — подумала я, выискивая в тусклом полумраке подземелья малейший лучик света. Я вышла из вагона и направилась к серым ступенькам, ведущим, возможно, на поверхность земли. Стояла глухая тишина, и лишь время от времени ее нарушал звук капающей воды, стремящейся просочиться сквозь толстый бетонный свод потолков метро.

Вдруг я заметила, что между рельсами и ступеньками кто-то промелькнул, показалась высокая тень.

«Возможно, кто-нибудь из служащих метрополитена поможет мне выбраться отсюда?» — подумала я.

— Эй, кто там?!

— Простите, я нечаянно заснула и пропустила свою остановку, как отсюда выбраться?

Невероятно! Существо, похожее на живое высокое дерево, приблизилось ко мне и доброжелательно сказало:

— Давайте руку, я вам помогу и все покажу.

Его огромные, сверкающие голубые глаза излучали лазурный эльфийский свет, отдавали теплом и холодком одновременно. Вместо рук — ветки с гибкими и тонкими веточками-пальцами на конечностях. Ноги — массивные, покрытые корой дерева, разгибающиеся в коленях, обутые в тяжелые деревянные башмаки-колодки, грубо вырезанные из дерева, которые по краям уже обрастают маленькими торчащими веточками с молодыми листочками. Улыбка у этого живого дерева была широкой и теплой, словно у мамы, которая смотрит на свое малое дитя с заботой и нежностью, согревая и утешая в самые непростые времена, или, когда ребенок просто заблудился, ищет выход и никак не может его найти, плутая в трех соснах или в лабиринте жизней.

Это программа-проводник. Она приходит часто в образе дерева в лабиринтах этого мира и показывает или открывает двери, смыкая и размыкая проходы.

Я протянула руку, у меня не было страха перед этим существом. Напротив, огромное любопытство.

Как она, эта программа, устроена? Кажется, что она очень древняя, разработана много тысяч циклов назад. Но каким-то образом старая кора обрастает слоем молодой корки, обновляясь с каждым циклом и упаковывая себя кольцами памяти. Это создание пахнет листьями дуба, в запах вплетаются ароматы цветущих фиалок и первых подснежников; из бороды торчат ветки ясеня, а руки — словно из гибкой березы. Насыщенный запах еловых шишек и молодых листьев придает ему еще большую живость.

Разве деревья умеют разговаривать? Умеют. Если научиться их слушать. Они рассказывают свои истории. Но это дерево старше всех деревьев, вместе взятых.

В стене образовалось узкое отверстие, в которое мы и прошмыгнули. Слева в горне горел огонь, лилась сталь! Было жарко и душно, воздух отдавал тяжелым запахом угля. Маленький, с огромным носом и большими передними зубами, мужичок злобно прокричал:

— Смотри, куда идешь! Ходят тут всякие! Мешают работать!

— Простите, я вовсе не хотела мешать, — сказала я.

Он что-то невнятное пробурчал в ответ и продолжил бить молотом о наковальню, периодически переворачивая раскаленный металл огромными щипцами.

Дерево мягко улыбнулось, подало руку (или ветку) и сказало:

— Пойдемте дальше, я покажу вам других.

Мы прошли в широкий каменный тоннель, его стены, переходящие в полукруглые своды-потолки, были вымощены булыжником. По правую сторону от меня был вход в другую мастерскую. По всей видимости, в этом помещении работал гончар. Вокруг было много керамической посуды, различные сосуды, чайники и прочая утварь. За гончарным кругом сидел такой же маленький мужичок с огненно-рыжей бородой и ваял сосуд из глины. Его помощники обжигали такие сосуды, третьи расписывали. Но это не было похоже на серийное производство, скорее наоборот, каждое изделие было уникальным и неповторимым и изготавливалось в едва освещенном помещении мастерской, почти в полумраке. В глину добавлялись какие-то жидкости и порошки, хранящиеся в стеклянных бутылочках на полках, как в аптеке. А мастер, работая над сосудом, что-то напевал себе под нос, хотя едва ли это было похоже на песенку, скорее на бормотание, переходящее в шепот.

И тут меня осенило:

— Это же цверги! Я в Свартальфахейме! Невероятно. И так близко к людям! Совсем рядом.

Вдруг меня дернул за край рукава мой проводник-дерево и сказал:

— Идем дальше.

— Идем, конечно, идем! — с радостью воскликнула я.

Дерево повело меня по каменному длинному коридору, плавно переходящему в помещение, которое было похоже на современный офис. Стеклянные двери, жалюзи, письменные столы, кулеры с водой и на столе ярко-красная чашка с надписью BOSS с холодным кофе, разбросанные рядом чертежи и письменные принадлежности. Все как у нас, людей!

— Проходите вот сюда, — сказал проводник и завел меня в один из кабинетов. — Садитесь и ждите, скоро все соберутся.

— Кофе даме! — скомандовало дерево, крикнув в пустой офисный коридор.

И тут ко мне подбежал очень милый маленький мужичок с огромными круглыми голубыми глазами, смущаясь, любезно протянул кружку с кофе.

— Потрясающе! Я думала, вы тут все злые.

— Мы разные, — ответил он, смущенно опустив глаза.

— Он тут такой один добрый, а так они все действительно злые, — сказал проводник.

Тут ворвался маленький лысый цверг с огромными ушами, длинным носом, в полосатом костюме и до блеска отполированных туфлях с длинными носами. Он был очень похож на гангстера! Манерно влез на стол, постукивая по нему металлической клюкой с головой льва, и стал важно разгуливать туда-сюда, туда-сюда перед моим носом, злобно-вредно покрикивая на остальных собравшихся посмотреть на меня карликов. Пнул ногой кучу чертежей, свернутых в рулоны и аккуратно сложенных на столе, и закричал:

— Что это?! Что?! И это все, что вы можете мне предоставить? Сроки! Кто отвечает за сроки?!

— Я, — сделал шаг вперед один из цвергов, виновато опустив глаза.

В тот же момент ему в лицо полетела стопка бумаг, лежавших рядом. Но он все же покорно стерпел и смиренно не поднимал глаз. «Сейчас будет взрыв», — подумала я, зажмурившись. Но он не произошел, так как мой галантный проводник перехватил инициативу, прервав раздраженного субъекта милой улыбкой и словами:

— А у нас гость из Верхнего мира, посмотрите, господин Главный Архитектор! Такие гости у нас бывают нечасто, не так ли, господин Главный Архитектор?!

— Да, ты право, дерево! Что-то я с утра не в настроении.

Он резко переменился, стал веселым и пытался мило улыбаться мне, демонстрируя радость от знакомства, что получалось у него, однако, не очень хорошо.

— Вы похожи на Дуррина, — сказала я. — В таком же полосатом костюме и такой же вредный. Однажды он меня столкнул с высокого здания, я пролетела много этажей вниз и даже чуть не упала, но повисла в воздухе, не долетев чуть-чуть до земли. Встроенная в мой скелет опция аэродинамики и отработанная программа «Эваз» способствовали моментальной остановке на нужном этаже и фиксации на нем.

— Ха-ха-ха, — засмеялся он, поблескивая огнем своих холодных и злобных глаз.

— Итак, зачем вы здесь, милая?! — прокуренным голосом злобно спросил он.

— Я хочу знать все о вашем мире, — жадно сказала я.

— Ребята, покажите свои телефоны! — громко распорядился он.

Все присутствующие цверги-карлики вынули из карманов прозрачные стеклянные прямоугольники.

— Вот, смотри — это телефоны. У вас, милая, таких пока нет. Но скоро будут! Они двусторонние и абсолютно прозрачные. Выглядят, как бруски чистейшего льда. Выплавлены из специальной особой смеси стекла. И ни кусочка пластика и металла! При этом полное отсутствие хрупкости. Этот состав мы храним в секрете. Технологии и информация скоро будут отправлены в Верхний мир, и вы получите первые образцы для тестирования.

— Хорин, а где твой телефон?!

Хорин, почесывая затылок, достал свой старенький Apple.

— Простите, господин Главный Архитектор, я так люблю свой металлический старенький Apple, что не имею душевных сил с ним расстаться. Простииите, — понурив голову, виновато сказал Хорин.

Вот тут как раз и произошел взрыв!

— Ты меня позоришь, Хорин! — истерически закричал Главный Архитектор. — Позоришь!!! Ты позоришь всех нас! Все наши достижения и новейшие технологии!

Карлик топал и прыгал на столе. Его большие круглые голубого цвета глаза сверкали словно молнии, а ноздри раздувались от ярости и гнева, он краснел от негодования и злости, словно самый острый красный перец.

Мой вежливый проводник тихо предложил продолжить экскурсию. Я привстала и пошла за ним. Мы незаметно покинули господина Главного Архитектора и его свиту.

Свернув за угол, мы попали в отдел биологических исследований. В большую медицинскую лабораторию. Маленькие цверги там бегали в белых халатах. Каждый был занят своим делом, и никто на нас внимания не обратил.

Однако мое внимание привлекли огромные стеклянные колбы с меня ростом. Они были заполнены прозрачной жидкостью, в них плавали тела различных особей, похожих на людей. Подойдя поближе, я стала разглядывать. В одной из колб было тело вампира: острые уши, клыки. В другой — тело цверга, ростом в три раза меньше вампира, нос картошкой и густая рыжая шевелюра. В третьей колбе находилось тело обычного человека, как я. В четвертой — существо, похожее на гоблина: огромный торс, лысый, с мощной нижней челюстью с торчащими вверх клыками на ней.

Судя по многочисленным трубкам, присоединенным к их телам, все эти особи были живыми. Словно большие зародыши в стеклянных резервуарах.

— Это образцы, — сказал цверг в очках и белом халате, подойдя к нам. — Мы их выращиваем для исследований. Вот, например, тело вампира полностью прошло все исследования и клинические испытания и запущено в серийное производство. Их популяция весьма уменьшилась за последние 200 лет. И мы получили госзаказ на производство 1500 штук примитивных особей.

В мозг каждой особи встроен датчик, который позволяет нам наблюдать за их ростом и развитием в отдельности. Выживают не все. Многие погибают от голода, болезней, в конкурентной борьбе за лидерство, а некоторые, наоборот, становятся умнее, сильнее, проворнее, даже овладевают искусством речи, приобретают способность переработки и освоения различной информации. Полученные опыты они анализируют и приходят к логическому пониманию причины и следствия, приобретают способность делать выводы. Такие особи крайне редки, можно сказать, единицы, они представляют для нас огромный интерес! Из каждой партии до таких высоких способностей всегда доходит только лишь одна особь, и на молекулярно-программном уровне сложно распознать ее на ранних стадиях развития. Программная мутация происходит в периоды между сильнейшими стрессами, которые граничат буквально с программой апоптоза (смерть), едва касаясь ее. Эта грань настолько тонка, что предполагает лишь легкое касание, почти незаметное, словно дуновение ветерка. Но если затрагивание происходит жестко, программа ломается и особь деградирует. Вы наверняка уже видели первые образцы, которые были доставлены к вампирам и ждут своего созревания в таких же колбах? — поправляя свои круглые очки, спросил ученый-цверг.

— Да, видела, — ответила я. — Но это было другое путешествие. Путешествие к вампирам. Покидая их логово, я видела сотни таких же стеклянных колб, встроенных в стены подземного тоннеля с голубой неоновой подсветкой. Так вампиры выращивают себе подобных. Искусственно.

Неожиданно мой проводник засуетился. Он сказал:

— Пора идти, время на исходе. Я провожу вас, госпожа, обратно.

Нам показали выход. Пара шагов — и мы снова оказались в метро. В том же самом месте.

— Господин проводник, а как же мне вернуться? — спросила я.

Он подвел меня к все еще открытым дверям пустого вагона и сказал:

— Садитесь на то же место, где и сидели, когда ехали сюда.

Я послушно села.

— А теперь закройте глаза и засыпайте. До свидания, человек!

— До свидания, дерево, до свидания, проводник!

Я закрыла глаза, и тут же резкий тяжелый сон свинцом накрыл меня.

Проснулась я в вагоне движущегося поезда метро. Вокруг стояли люди. И всё было, как обычно, в самый обычный московский день.

Я взглянула на часы: я спала 2 минуты, пока двигался поезд. В дребезжащем динамике вагона раздался голос машиниста:

— Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Баррикадная».