Покоряя тонкие миры

AWandering, 2022

Эрида – карликовая планета с другим колебанием частотных волн. Внимание любого ее гостя рассеивается, едва он попадает сюда. Эрида – скорее тонкий мир, чем просто планета. Здесь блуждают чужие сознания, которые с радостью принимают главного героя. Они утверждают, что уже были знакомы с ним очень давно. Но как это возможно, ведь он здесь – впервые. Или нет?.. Комментарий Редакции: Невероятно изящная фантастика с куда более глубоким замыслом, чем кажется на первый взгляд. Прекрасное пересечение удивительной тайны и поистине тонкого чувства: путешествия к звездам еще никогда не были проникнуты столь хрупкой меланхолией. Книга содержит нецензурную брань.

Awandering

* * *

Книга первая

Глава 1

Моя жизнь проходила обычно. К двадцати годам я понял, что начал наконец-то жить и могу делать все, что угодно, несмотря на рамки, которые ограничивали меня раньше. Как и многие другие, я искал приключений, свой собственный путь. Но, как и всем остальным, мне было непонятно, то, что я делаю сейчас, должно ли быть на самом деле? Возможно, я просто иду не туда. Так бывает, ты видишь одну картину мира, а окружающие видят тебя и твою жизнь совершенно иначе.

Мы с моим другом Жозефом отправились в одно из самых модных мест нашего небольшого города Венкельроуз. Ночной клуб «СимболМайнд» особенно выделялся своей неоновой вывеской, и машины регулярно подъезжали к входу, чтобы выгрузить своих пассажиров. Я не был там раньше, этот клуб не был заведением моего уровня, но отметить повышение моего друга в должности решили именно там. Мы заказали столик с депозитом на двоих на такую сумму, что можно было пить до ощущения забытья семи людям. Но, разумеется, это относительное сравнение, у каждого своя норма и реакция алкоголя на организм.

Глаза уже ослепляла ярко-голубая вывеска, и движение людей в центре города оживляло мой интерес к предстоящей ночи, спать я уже сегодня не собирался, на это у меня будет весь завтрашний день. Мода шестидесятых годов сводила с ума мой разум, до этого я наблюдал такое только по телевизору. Яркие платья, рубашки и юбки дополняли образы девушек, делая их нежными и женственными существами, на своей работе я встречал таких крайне редко. Толпа людей на улице заставила идти нас быстрее, и мой друг поделился своим впечатлением:

— Смотри, как много цыпочек, смотри, смотри! — пальцем он показывал на девушку в красном платье и с такими же огненными губами.

Остановившись в конце длинной очереди, он продолжал лихорадочно говорить и жестикулировать руками про наш предстоящий отдых. Но зачем мне рекламировать то, на что я уже согласился? Очередь дошла и до нас, когда меня остановил большой дядька в черном костюме. От его твердой руки я чуть было не отпружинил, или наоборот, должен был растечься по ее контуру. Видимо, физика этого мира выбрала что-то среднее, и я почувствовал толчок внутри себя.

— Одну минуту, и мы продолжим, — сказал второй человек, который закрыл входную дверь на ключ и стал смотреть на людей в толпе, медленно проводя по лицам взглядом.

Я же посмотрел на своего друга, и мы оба пожали плечами.

Дождавшись, пока нас начнут пропускать, друг подал билет на зарезервированный столик, и мы прошли к месту, где громко играла ритмичная, но странная для меня музыка. К счастью, я умел перевести ритмичные звуки в энергичные движения своего тела. Когда мы шли до столика на второй этаж, нам на пути встречались разные люди, двигающиеся в такт музыке, их танцы были будто связаны друг с другом. Девушки слегка касались меня и, казалось, что они передают какой-то едва ощутимый импульс. Но я был слишком трезв, чтобы прочувствовать эту связь в полной мере.

Мне принесли «маргариту» и три шота с текилой для друга. Каждый на старте разгоняется как может, и с этим ничего не поделаешь. Стук двух бокалов положил начало, это напоминало звук выстрела на старте скачек. В один прием я осилил половину, в то время как Жозеф впустил в себя три выстрела жидкости.

Я стоял на балконе и всматривался в толпу, что снизу бросалась в пляс, вступая с телом в безумие.

— Восхитительно, не так ли? — парень, сказавший это, появился из-за моего левого плеча.

Длинные волосы имели бледно-желтоватый вид, узкие очки скрывали его бездушные глаза, всматриваясь в которые, можно было увидеть падение в бездну.

— Видишь? — провел он левой рукой справа налево. — Видишь, что делает с людьми работа? — он всматривался в меня, улавливая любое подергивание мышц на моем лице.

Я не знал, что ответить, а надо в такие моменты что-то отвечать? Я улыбнулся, и, развернувшись, ушел. Он провалил свое задание.

Лейла смотрела из-за шторы в мою сторону, ее глаза были цвета фиолетового алмаза, рисунок на радужке имел ровные грани, из-за чего они и походили на алмазы.

— Ты уверена, что это он? — спросил я.

— Я ни в чем не уверена, но нужно что-то делать.

Резко встав, Семфира подошла к Лейле, положила руку ей на щеку и провела вниз. Так же резко отдернула штору, желтый свет пролился над танцполом, и две нимфы, слившиеся в поцелуе, смотрелись, как свечки на торте.

Лейлу и Семфиру я увидел тогда в первый раз. Я смотрел на них и думал, что это всего лишь шоу двух развязных девиц, позволяющих себе вести вызывающий образ жизни. Это шоу было для меня. Все не так просто, как кажется. В то же время, я был поражен красотой этих девушек, ангелоподобных, словно они и, правда, умеют летать. Жозеф даже встал на ноги, и, увидев это все, в его мозге произошел коннект, он уже было двинулся вперед с вытянутыми руками, но быстро сел с открытым ртом. Посмотрел вокруг, заметил ли кто его, но натолкнулся на мой взгляд, после чего мы оба разразились хохотом.

Я не стал опускать на стол бокал с коктейлем, оригинально поданным барменом. Хоть мы много и говорили, все равно я успел, как следует набраться алкоголем. Как такое могло произойти, не понимаю. Ощущая непередаваемое чувство свободы и легкости, я сидел за столом рядом с другом, и наши рты не затыкались, нам было весело вдвоем вокруг всех остальных людей, так же раскованных в своем пятничном вечере. Я понял, что мы все стали одним целым, словно привык ко всем людям в этом зале, я знал каждого и мог поговорить с ним обо всем, каждый был бы моим лучшим другом. И тут я вспомнил о тех девушках. Интересно, а был бы я их лучшим другом? Что вообще они думают об этом, но в этот момент я услышал концовку анекдота моего друга, и мы растворились в звуке собственного смеха.

— Пойдем, подвигаем шарнирами, — сказал Жозеф.

Он резко встал, и мы пошли в гущу людей, направляющих свое тело в массовую лихорадку. Не боясь никого задеть, мы вгрызались в людей, как ледоход в айсберг, просто ради забавы. Когда можно было обойти, мы мягко толкали людей, надо было пробиться к самому свету. Хотел ли я танцевать? Может я хотел посмотреть на девушек снизу вверх, а может я хотел помолиться им как божеству в древние времена, точно не знаю. Мои мысли вдыхали пары этилового спирта, они вращались в черепной коробке подобно торнадо, сметая остатки интеллекта, и превращая логичные мысли в нелогичную взаимосвязь.

Я ритмично подергивал своими конечностями, лицо растекалось в улыбке. Легкий дым с ароматом вишни начал появляться над людьми, танцующими, будто в последний раз. Музыка сменилась, и все помещение вмиг залилось алым цветом. Ко мне подошел парень, что стоял рядом со мной на балконе. Он, улыбнувшись, протянул мне тонкую сигарету, обмотанную табачным листом, сигарилла, кажется, их называют. Парень прошел слева от меня и решил посмотреть за моими дальнейшими действиями, видимо, он раздавал такие сигареты всем. От этого мне стало легче. Не то, чтобы я не любил, когда меня наделяют вниманием или чем-то еще, просто я не особо доверяю странным и незнакомым людям, особенно если они имеют ехидную улыбку.

С первой затяжки, наполнив свои легкие до упора, я ощутил приятный легкий электрический разряд по всему телу. Вторая же дополнила состояние легкого алкогольного опьянения, я выпускал дым вверх, и он смешивался с туманом, что был над всеми нами. Возможно, мое восприятие было изменено, но я начал ощущать людей вокруг себя. Как и дым смешивался с дымом всех курящих, так и мы были едины в этом океане движений, агрессивная музыка стала еще жестче, она убивала расслабленность. Мне это нравилось, странно, я не понимал себя и то, почему мне это нравится. Но я не хотел терять связь с происходящим и выкинул все мысли из головы.

Мой друг, который, казалось, секунду назад двигался со мной, уже поднимался наверх с девушкой, чья красота покоряла. На секунду я подумал, что завидую своему другу, но так нельзя, поэтому и эту мысль я отпустил блуждать в бесконечной вселенной своего мозга. Сейчас, когда я знаю, зачем это было нужно, понимаю все хитроумные сплетения, включающие в себя интриги, и по-настоящему осознаю всю красоту происходящего.

Нежная рука легко упала на мое плечо и так же нежно переместилась по нему. Я испытал чувство, когда мурашки, идущие по спине, предусматривают что-то неизвестное, но, безусловно, приятное. Сделал одну затяжку и собирался медленно развернуться, галантно и без интереса, как резко эта рука развернула меня, и я от неожиданности резко выдохнул дым. Не знаю, сколько мгновений он был в подвешенном состоянии, его быстро рассекла струя воздуха, и я вдохнул его как дыхание, которое было наполнено мятной и морозной свежестью. Эта смесь из дыма наполнила легкие, все произошло непредсказуемо.

Глаза Лейлы были красными от света, по крайней мере, так мне тогда показалось. Они словно стремились пробиваться через туман. А холодные губы не дали мне сделать вдох ртом, пришлось продолжать этот процесс носом. Ее глаза, как и мои, были открыты, я смотрел на нее, нежно обнимая за талию. В тот момент она будто отрывала мою кожу через одежду. Тонкие пальцы с острыми когтями заставляли меня кричать от боли, но я не мог, губы и язык предпочли не реагировать на этот импульс, и это смешение чувств вызвало дисбаланс моего внутреннего состояния. Я поднял свои руки выше и нежно повел вниз, сжав ее лопатки так, что пытался разорвать пополам, но тело было крайне упруго. Веки открылись больше, и блеск, выходящий из глаз, пробил меня искрой сквозь все тело. Должно быть, эта энергия вышла через пятку левой ноги, иначе бы я умер. Я отказался быть частью всего происходящего и согласился быть частью ее. Мне кажется, нас окутал купол, из которого я по своей воле бы не вышел никогда. Вспышка света осветила ее, были видны только ярко-фиолетовые глаза, разделенные линиями как две звезды, прожигающие меня. Крепко сжав ее талию, так сильно как мог, мы продолжали слияние в английском поцелуе. Мне даже не хотелось продолжения всего этого, для меня это уже было пиком блаженства, нового и неизведанного приятного контакта с незнакомкой, которая была ближе всех остальных в этом мире. Я знал ее всю, это случилось за секунды и казалось, что могу понять все, что она может сказать или сделать со мной.

Но тут ее руки оттолкнули меня. Я потерялся в моменте и был обескуражен, что я делаю не так? Может быть я ее обидел? Зачем она разорвала контакт? Что не так? Со мной что-то не то или с ней? И что теперь? Подойти и обнять, продолжив общение? А вдруг она сделает тоже самое с другим? Господи, похоже, она начала сводить меня с ума…

Она продолжала двигаться в танце, снимая оковы со своих волос, поправляя их и раскидывая в разные стороны. Весь допинг сошел на нет, я чувствовал себя одиноко в шумном месте, где все танцуют и двигаются, не всегда попадая в такт музыке. Но тут я собрался идти обратно к столу и вернуть предыдущее состояние, пофиг на эту ведьму с ангельской внешностью. Сделал три шага, как снова встретился с эти типом, он улыбнулся, а я просто посмотрел сквозь него. Музыка стала шумом, толпа людей превратилась в фон, от которого кроме движения я не чувствовал больше ничего, ни жизни, ни эмоций. Парень что-то дал рядом стоящим людям, и, продолжая не упускать меня из вида, направился ко мне. Рука нырнула в карман, и оттуда появился маленький пакетик. Я взял его, что еще оставалось? Пришла мысль пойти в уборную и посмотреть при нормальном свете, что там внутри и избавить себя от этого шума. Открыв комнату, я подошел к раковине, помыл руки и насухо вытер. Не хотелось дотрагиваться до того, что мне было предложено этим парнем. Зашли еще два человека, они посмотрели на меня, а я просто прошел в кабинку. Они что-то говорили про девушек, про то, какая тут хорошая атмосфера и про пакетик, который им тоже был предложен.

Я не буду описывать весь разговор, потому что единственной для меня полезной информацией стало то, что мне хватит и половины содержимого этого пакетика. С дробями у меня никогда не было проблем, поэтому ровно половина была уже на полпути в самую середину моего организма или даже существа. Отлично, еще на потом осталось.

Приглушенный шум начал напоминать ритм, и через мгновения я воспринял музыку не только слухом, но и мозгом, телом и всем остальным, что в медицинской практике не принято учитывать. Дверь из кабинки открыла другой мир, все неинтересное стало загадочным и неописуемо притягательным, мытье рук под струей воды было невероятным действием. Сначала я мысленно проследовал до того момента, откуда начинается источник воды, идущий сюда, потом увидел труд рабочих, которые это все сделали, потом передо мной родилась картина производства труб, позже кран и его устройство и то, как он справляется с напором воды под давлением. Все это прокрутилось в моей голове с такой скоростью, а я даже не успел еще смыть мыло со своих рук…

Поправив волосы, я направился к выходу с единственной целью, найти её, которая казалось для меня давно знакомой. Все улетучилось, и тело потеряло вес, она будто ждала меня на том же месте, я подошел к ней, и, приблизившись, снова почувствовал запах, исходивший от нее. Она положила руки на мои плечи и связала их сзади, мы растекались как воск от огня на вершине свечи. Я поцеловал ее нежно, прижав к себе. Мысли не лезли в пустую голову, только чувства и эмоции наполняли меня, они заставляли полностью погрузиться в происходящее. Нет будущего, оно еще не наступило, нет прошлого, оно уже закончилось.

Глава 2

Я очнулся в постели, в своей комнате, которую снимал. Теплое постельное белье, запах, к которому привык, моя личная атмосфера. Я почувствовал себя в безопасности. Взгляд уперся в белый потолок, но последнее, что я мог вспомнить это губы, ее губы, что приблизились к моим, и я почувствовал доверительную опасность. Тело было ватным и расслабленным, не было желания вставать. Осмотрел комнату, приподняв голову, все было чисто, убрано, рядом никто не лежал. Люблю интересные вечера, которые плавно перетекают в интригующее утро. Возможно, я потерял память.

Мог ли я что-то натворить? Родилась мысль в моей голове, и плавно в груди что-то растеклось. Мог я себя не контролировать? Наверное. Единственный способ узнать, это спросит. Но стоит ли звонить сейчас? Нет, сейчас не хочу, нужно поспать еще, сейчас я не готов к правде. За время, что мои глаза были открыты, а это было около двух минут, они исчерпали свой лимит и начали болеть, поэтому я их зажмурил. Мне нужна была вода, я хотел пить, мне кажется, я был опустошен, но вставать не захотел. В какой-то момент, я просто провалился в сон.

Красная река и синее небо предстали перед глазами, облака плыли в левую сторону, а течение реки стремилось вправо от меня. Много людей стояло по колено в воде, черные балахоны намокли, и их уносило по течению. Развернув свою голову, я увидел ее, незнакомка стояла возле меня. Сон превратился в ясное восприятие увиденного. Не уверен, было ли это решение моим выбором, или это был пересмотр происходящего. Эта сцена приковала меня, очаровывало все: контраст, люди, незнакомка…

В моей левой руке была зажата трость, или это был посох, который на голову превосходил рост моего тела. Всмотревшись в свою руку, я заметил, что кисть руки покрывали разные фигуры, буквы или иероглифы, не совсем понятные мне. Такие символы виднелись и на руках, груди, спине и даже голеностоп отдавал непонятным свечением, которое я каким-то образом ощущал вокруг этих мест на своем теле. Рукава одежды были покрыты узорами серебристого цвета, а само одеяние было темно-фиолетового оттенка.

Справа резко произошло движение, и я инстинктивно развернул голову. Она выглядела так же, как и вчера, только волосы были собраны, а одежда походила на крестьянскую, но ее скрывал плащ. Лейла стояла с поднятой рукой, движение которой и зафиксировало мое боковое зрение. Звук трубы разорвал пространство своим звучанием, тела в воде встали на колени, и только по окончании длительного звука, с ударом в барабаны на третий удар, упали лицом в воду. Странное зрелище, но все шло так, как нужно, будто по сценарию. Частота ударов увеличилась, и снова труба разверзла пространство своим звуком, тела удалялись по ходу течения реки и я подумал, что все это так прекрасно.

Перед тем как солнце встало над горой, я развернулся и пошел, опираясь на свой посох. Мне показалось, что каждый стал следовать моему примеру, и из-за капюшона я оглянулся влево. Мы шли в ряд, нас было около десяти человек. Взгляд незнакомки, направленный, словно луч непоколебимой и несгибаемой энергии, рассекал воздух перед ней. На остальных я не обратил внимания, мне была интересна она, и даже было не важно, куда мы направлялись. В отдалении находилась скала с расщелиной, которую можно было разглядеть, только подходя ближе. Шеренга перестраивалась в колонну, люди стали заходить внутрь по одному, я же в свою очередь завершал наш строй. Зайдя внутрь, мне не пришлось закрывать за собой тяжелую дверь, ее затворил человек, стоящий справа от входа. Сырости не было, чувствовался теплый влажный воздух. Впереди виднелась выполненная из камня лестница, ведущая вниз. Взглядом я следовал по ней, будто так и нужно было. Когда крайняя ступенька осталась позади, открылся вид на зал, в центре которого стоял массивный стол. На нем располагалась не пища, а разные письменные принадлежности, не то свитки, тетради или черновики.

Появилась новая фигура, низ ее алого платья переходил в темно-красный оттенок, она поприветствовала незнакомку, обняв ее за талию, и обе остановились, зацепившись взглядами. Я же не стал стоять, а отправился сразу к столу, уселся за него и стал рассматривать лежавшие свитки. Разобрать почерк и содержание не удавалось ни с первого раза, ни со второго взгляда, но я каким-то образом знал, что это необходимо мне для сохранения физического тела и привязки к нему моего сознания. Опустив посох, я чуть было не рассыпался, острая боль пронзила спину, и я согнулся практически пополам, через секунду рука вернула мое тело в прежнее состояние. Семфира смотрела на меня взволнованным взглядом, я сразу узнал ее.

— Лейла держи его, чтобы он не упал еще раз.

Незнакомка уже придерживала меня за плечи, стоя сзади меня, и я вспомнил, кто она такая, вспомнил все, что знал про нее раньше. Она перестала излучать загадку, воспринималась уже как ребенок перед отцом. Я чувствовал перед ней долг, я должен заботиться о них всех, но хватит ли меня еще на какое-то время? Семфира в этот момент сняла верхнюю часть посоха и насыпала в него пыль, я сразу понял, что это костная мука. Ее руки нежно вложили посох в мою руку, и я автоматически представил, как забираю из него содержимое, оно разносится по телу, и мне становится гораздо легче.

— Пить! — сказал я твердо и уверенно, не понимая, откуда такая уверенность проснулась во мне.

Все просто, это был не тот я, каким себя знал.

Мне подали чашку. Рассмотрев ее мельком, мне показалось, что она выполнена из части черепа человека, но по большому счету, мне было все равно. Отвар передавал рецепторам абсолютно неизвестный привкус, вкусный или не вкусный, было все равно, просто его надо выпить и это все, что я сделал. Помещение поменяло цвет на красный, меня стало выворачивать, я смотрел на всех спокойно, понимая, что это конец.

— Вы справитесь, я в вас не сомневаюсь, — указал я средним и указательным пальцем на человека, и через секунду меня вырвало кровью. — Венкельроуз, моя привязка, ищите меня там…

После этого Лейла уложила меня на пол. Ошарашенная произошедшим, она смотрела в мои затухающие глаза, и у нее из глаз пошли кровавые слезы. Сил уже не оставалось, но я нашел ее руку и сжал, она должна была понять, что это значит. А это значит, что нужно быть сильнее, впереди тяжелые времена. Семфира в этот момент уже нейтрализовала того, кто подал мне чашку, и сейчас тоже присев рядом с другой стороны, пускала слезу. Я попробовал выйти из тела, поскольку не мог им шевелить, и смысла в нем находиться не видел, но символы, выбитые на теле, не позволили мне этого сделать. Пришлось наблюдать за происходящим с этого ракурса.

Семфира встала и направилась в сторону того, кто принёс мне чашу. Она начала причинять ему боль, а все остальные стали собираться вокруг меня. Я видел их лица и знал их давно, они все тосковали по утрате. Они не знали то, что я на них смотрю, они видели перед собой лишь мёртвое тело. Лейла зациклилась только на мне. Я чувствовал, что подвёл их к черте, сквозь которую они должны были пройти. Я знал, что моя семья справиться с этим. Думать сейчас не было смысла, и всё было для меня бессмысленно в этот момент. Я дождался, пока все утихнет, и они смогут, наконец, освободить меня. Меня перетащили на мраморный стол, после чего, разорвав символы и плоть, я смог умереть.

Глава 3

Я раскрыл глаза и проснулся в своей тёплой постели. В попытках понять, что же это значило, невозможно было понять ничего. Для меня этот сон был гораздо реальнее, чем моя жизнь. Но это был всего лишь сон, от которого я не мог отойти, и всё остальное померкло в серости будней по сравнению с этим. Я уже не думал о вчера, не думал о сегодня, но я не мог избавиться от мысли, а вдруг это все правда. Конечно, подобное правдой не могло быть. И всё же, ранее ничего подобного не происходило.

Раздался звонок, звонок, уведомляющий о том, что звонит голосовой ретранслятор. Они находились на каждом этаже, и при необходимости, уведомляли о том, что кто-то желает связаться со мной. Я накинул халат, обул тапочки и вышел в коридор, в сторону небольшой комнаты, сделанной из оргстекла. Лампочка сигнализировала красным цветом, я снял трубку и приложил к уху.

— Привет! — услышал я знакомый голос моего друга Жозефа, и не успел я поприветствовать его, как он начал рассказывать о том, что произошло предыдущим вечером.

— Помнишь тех двух нимфеток?! Так вот, извини, что я вчера пропал. Я встретил девушку, которая мне ничего не объяснила, просто взяла за руку и увела наверх. Это было нечто! Такие красотки! Я впервые снял рубашку не с помощью рук. Я даже такого во сне не видел. Друг, нам надо это обязательно повторить, только на этот раз ты пойдёшь со мной. А как у тебя-то дела? Как прошло всё? Ты встретил кого-нибудь?

— Ты знаешь, я не совсем понял, что произошло. Там была девушка, но, что именно было, я не могу припомнить. Мне было настолько хорошо, что я большую часть не помню.

— А, ты про это? Мне тоже эту фигню предложили, и я тоже многого не помню, но я уверен, это было классно. Боже, если бы ты видел их вблизи, то, наверное, был бы также счастлив утром, как и я. Эта кожа, эти глаза, а волосы и запах. Когда одна из них отрезала своими ногтями пуговицы на моём жакете, казалось, все мурашки мира собрались на моей спине. Друг, мы пойдём туда через неделю, я познакомлю тебя с ними.

В этот момент я не знал, что ему ответить, потому что не помнил всего, что произошло вчера. Да и признаться, не особо готов был видеть ту незнакомку, поскольку не знал, какого было её расположение ко мне. А мысли, что могло произойти, разрывали меня в разные стороны. Поэтому я согласился заранее, но хотел отказаться от этого в течение недели, поскольку не хотел огорчать его сейчас. Мы сменили ещё пару тем, обменялись фразами, и оба поняли, что разговор зашёл в тупик, а неловкость молчания в нашем состоянии не хотелось перебивать какой-то другой разбавленной темой.

Я вернулся в комнату. Лежать уже не хотелось, поэтому я просто сел на кровать и уставился в стену. К чему этот сон? Спустя пять минут я понял, что мыслями к правде не прийти. Мой желудок подсказал, что стоит сделать в ближайшее время. Спустившись на второй этаж и пройдя в столовую, где можно было вдоволь наесться за сущие гроши, я увидел уже заканчивающего прием пищи консьержа, с которым как мне казалось, у нас были теплые отношения.

— Здравствуйте, сэр, — воскликнул я, приближаясь к нему.

Руку протягивать на мой взгляд было не уместно, поскольку человек вел прием пищи и навряд ли ему хотелось производить обмен микробами в этот момент.

— Добрый день, голубчик, я рад наблюдать вас в добром здравии, что было с вами вчера? Вы словно околдованный промчались мимо меня, с таким же взглядом влюбленные идут на край земли за своим счастьем.

Он улыбнулся краешком глаз и кончиками губ, после чего растаял в искренней улыбке. Я тоже не смог ее удержать, и просто стал улыбаться.

— Простите, Генри, я очень смутно помню вчерашний вечер, но хорошо помню ту, которая вызвала эту улыбку. Я пойду, что-нибудь поглощу, — сказал ему, и дружески хлопнул по спине человека, на лет тридцать старше меня.

Взяв поднос в свои руки, мои глаза разбежались, но выбора особенно не было. Я взял суп с грибами, две половинки разного гарнира с большим шницелем, политым густым соусом, три постных булочки и два салата, в названиях которых я сомневался. Разумеется, в конце это все связать должен был чай, горячий и черный, примерно такой, как вчерашняя ночь вдали от центра города, фонарей, и людей.

Голод невозможно было сдержать, накинувшись на еду, я даже забыл про осанку, хорошо, что относительно быстро вспомнил об этом. Видимо, моя врожденная особенность обращать внимание на себя и видеть со стороны вновь сыграла положительную роль. Вновь каждый кусочек пищи стал пережевывать двадцать пять раз, низменные чувства вновь отошли на второй план. Время блаженства было растянуто до максимума, и еще остался чай, я всматривался в его черное глянцевое дно, натянутое на поверхность. Взял кружечку двумя руками не потому, что она была огромной или мои руки замерзли, я просто побоялся, что они могли немного дрожать.

Когда я пью чай, то смотрю либо в пол, либо на собеседника, и лишь иногда осматриваю место, в котором нахожусь. Я поднял глаза и направил взгляд на дверь в тот момент, когда входил вчерашний странный тип, давший мне тот пакетик, половина которого до сих пор была где-то в комнате, о чем я вспомнил и улыбнулся.

Что ему тут было нужно? Может он тоже живет в этом доме? Да какая разница, еда вкусная, а чай горячий, что может еще интересовать меня? Не обращая внимания, я допил чай и унес поднос к мойке, открыл дверь выхода и переступил за порог. Теплые оттенки интерьера, немного обшарпанный вид, эта картина после плотного приема пищи прибавила лени к моему состоянию. Мягкий красный ковер с зелеными полосами по краям, стены, обшитые деревянными панелями с толстым слоем лака, вставки в виде декоративных колонн, покрытые краской золотистого цвета, которая от времени приобрела несколько оттенков. Цветы, стоящие на подставке, высотой примерно метр с небольшим, так, что можно было, едва пригнувшись, почувствовать запах. Весь интерьер дополнял высокий и когда-то белый потолок. Мысль о простом походе в комнату угнетала, мне хотелось пройтись, но не на улицу, а просто прогуляться по этим длинным коридорам. Я направился в левое крыло здания к лестнице, мне нравилась загнутая лестница, она была ровной, словно балкон с перилами, прилегающий к общей стене с квартирами. Полуовальное помещение мне нравилось. Взявшись левой рукой за перила, я начал свое восхождение вверх, много места по центру давало чувство свободы, и после хорошего завтрака захотелось покурить. Ширина перила позволяла его захватить, оно как влитое лежало в моей руке. Ступеньки были невысокими, поскольку их было немало, что без сомнения, облегчало подъем.

Поднявшись на этаж, я вошел внутрь. Стиль был один, но некоторые детали сменились, возможно, просто управляющему было все равно и он не хотел тратить время, чтобы поддерживать первоначальную идею интерьера. Нижние этажи были гораздо хуже по своему состоянию, нежели верхние, двери были обшарпаны, со следами физического взлома. Сама атмосфера соответствовала запаху, пахло чем-то домашнем, но отторгающим, как от соседей, которые по моральным принципам тебе не близки. У квартиры в конце коридора собралась небольшая куча людей, дверь на лестницу была приоткрыта.

Я подходил ближе, и в открытую дверь зашел тот странный тип, он встал с людьми, объединившись в одну кучу. Он смотрел на меня, я чувствовал его взгляд на себе, но смотрел просто прямо. Когда я стал проходить мимо, он подошёл ко мне.

— Привет! — сказал он мне, немного опустив свой лоб, и посмотрел на меня глазами, а не сквозь очки. — Заходи к нам на огонёк, будет весело.

— Может быть.

Я медленно направился к входу. Впереди меня ждала вторая лестница, я её ни разу не видел, так как предпочитал больше передвигаться на лифте. Войдя, сразу же почувствовал запах дыма сигарет. Мне захотелось курить, но сигарет с собой не было. Я развернулся на сто восемьдесят градусов, пошагал обратно, не сильно громко крикнул:

— Парень! Дай мне одну сигарету.

Он приспустил очки, и его крысиная мордочка заискивающее смотрела на меня. Видимо, у него были разные виды сигарет, и он пытался определить, какие мне нужны сейчас. Он снова улыбнулся и вынул из кармана вместе с сигаретой и зажигалку, протянув мне. Взяв её, я тут же воткнул её между губ. Звук искр произвел пламя, и огонь приблизился ко мне ближе. Две маленькие затяжки, я раскалил кончик сигареты докрасна.

— Благодарю, — ответил я и хлопнул его легонько левой рукой по плечу.

Моему организму нравилось это, этот дым, что тяжелее воздуха с примесями ароматов. Я зашагал по грязной лестнице вверх, затягивался медленно и долго. Вдоль по лестнице, по ее левому краю, стояли горшки из-под цветов, в которых было достаточно пепла, чтобы я мог понять, куда девать свой. Я пропустил этаж, затем и второй. Тело становилось намного легче с каждой ступенькой, с каждым этажом я будто бы возносился над всеми. Мне показалось, что, если дойду до конца, я смогу взлететь. Я не стал доходить до конца, вышел на своём восьмом этаже.

Здесь было немножко чище, поэтому я просто кинул остаток сигареты вниз. Открылась дверь, и я увидел привычную картину коридора. Пойду домой, подумал я. Хотя, меня позвали в гости, возможно, стоит и пойти. Интересно, кто была та девушка? В принципе, я мог бы спросить это и у него, но сколько процентов правды он бы мне сказал. Ключ повернулся в замке моей квартиры, и я стремительно попал внутрь, дверь захлопнулась со звонким стуком. Я просто подошёл к кровати и лёг на неё.

Тело было похоже больше не на симбиоз кожи, мышц, костей и красной жидкости, а оно как будто было соткано из эфира, и эта плотность варьировалась, перетекая из разных мест моего тела. Я вспомнил сон, тот момент, когда я увидел себя, лежащим на полу. Мне резко стало интересно, что всё это значит. Это правда, или это действие волшебных веществ. Я закрыл глаза, попытался представить ситуацию, в которой окажусь, если я решусь пойти. Тени образов вставали на тёмном фоне. Насколько будет удачным прийти в группу незнакомых мне людей, и как я буду выглядеть в их глазах. Так как у меня уикенд, я могу согласиться на этот не совсем логичный шаг, поскольку я совсем не помню, чем закончился вчерашний вечер.

Глава 4

Резко открыл глаза и встал с дивана. Подошёл к шкафу, достал из него шоколадный батончик и принялся есть, разбавляя мысли временем, словно ожидая какой-то знак. Я прекратил мыслить и стал медленно поедать батончик. Как вдруг вспомнил, что наполовину опустошенный пакетик всё ещё у меня в кармане. Здесь на меня обрушился шквал мыслей, порядок действий нарисовался прямо передо мной, как в блокноте нарисовались цифры по порядку: один, два, три. Сначала была идея распаковать панцирь магического вещества, и в состоянии распирающего изнутри любопытства довериться интуиции, пустившись на благо своего тела. Но потом я подумал, что не очень хорошо приходить с пустыми руками, поскольку меня вчера угостили, и сегодня я взял сигарету. Переодевшись во что-то более нарядное, я накинул лёгкий серый плащ на свои усталые плечи. Надев чёрные полуботинки, не завязывая шнурков, я повторил движения пробки из бутылки и вылетел из замкнутого местоположения.

Делая большие шаги, я старался не наступить на свои развязанные шнурки. Когда я дошел до лифта, пришлось ненадолго остановиться. Раскачиваясь вперёд-назад всем своим существом, я не желал прекращать движение. В какой-то момент я сравнил себя с ослом, идущим за морковкой. Но потом образ сменился и превратился в существо, преодолевающее преграды со стремлением, яростью внутри и непостижимой болью, которая следует за мной, не даёт мне остановиться. Я уже был готов прошибить эту дверь своим лбом, как вдруг она открылась. Сделав резкий шаг, я тут же нажал на кнопку нижнего этажа и принялся зашнуровывать свои ботинки, начиная с левого. Я уже чувствовал предвкушение сегодняшнего вечера, продолжение праздника всегда радует. Музыка и плавный ход лифта пытались меня расслабить, но, казалось, что это уже невозможно. Я буду стремиться узнать, кто эта девушка и что это за сон. Меня преследовало ощущение потерянности, будто мне сказали только половину чего-то или не сказали ничего, и это иллюзия, которая отравляет как обман.

Пришлось проверить, есть ли у меня с собой деньги, и взял ли я ключ от двери, перед тем как её захлопнуть. Да, всё по классике, как я привык, ключи лежали в левом кармане моих брюк, а деньги в правом, заколотые стальным зажимом. Сунув руки в брюки, праздничным шагом устремился к раздвижной двери лифта, ее железная решетка раздвигалась в стороны. Мне стало интересно, как она сделана: выкована кузнецом или на сталелитейном заводе ее сделали за пару смен. На самом деле, это не совсем интерес, а скорее одна из тем для знакомства с каким-нибудь человеком. Двери открылись, и вышла моя соседка, с которой мы изредка перекидывались бессмысленными фразами.

— Привет, — заявила она, улыбаясь даже уголками глаз.

У нее были квадратные очки, которые подчеркивали геометрию ее скул, и не очень длинные волосы желтого оттенка.

— Привет, Маргарет, — улыбнулся в ответ и я, — позволь, помогу донести пакеты до двери.

— Да брось, не стоит.

Один пакет висел на ее тонком запястье, и эта же рука прижимала к груди бумажный пакет, из которого выглядывал репчатый лук и сельдерей.

— Давай, помогу, — улыбнувшись, я протянул руку к ручкам пакета для того, чтобы ей не пришлось его поднимать.

— Как ты это умудрилась донести? — спросил я с улыбкой, но при этом вес пакета составлял примерно одну пятую от ее веса.

— Я так постоянно покупаю продукты на неделю вперед.

Она снова улыбнулась, ее улыбка была наполнена искренностью, и не смог снова скрыть свою. Она легко достала ключи от двери из своего коричневого пальто и вставила в замочную скважину. Мое желание куда-то бежать и проводить время в другом месте стало улетучиваться.

— Может быть, хочешь чай? — спросила она, войдя в апартаменты и развернувшись ко мне.

— Если только одну небольшую чашечку вечером, сейчас мне нужно бежать по делам.

По факту мне не хотелось снимать обувь и менять планы, хотя и обувь можно было и не снимать. Зайдя в дверь, я увидел педантично наведенный порядок. Половик был чистым, хотя и не выглядел новым, все вещи лежали строго на своих местах. Я улыбнулся и стал разворачиваться.

— До вечера, — услышал в спину ее ответ.

Резко меня накрыло состояние остаться одному и посидеть в четырех стенах. Решил вернуться домой и все обдумать за чашкой чая.

Я открыл дверь, но не стал разуваться. Прошёл на кухню и поставил электрический чайник разогревать воду, в это время я достал кружку и закинул туда чайный пакетик. Я не стал дожидаться, пока вода закипит, налив воды, я увидел, как на натяжении воды образовалась белая пена. Подойдя к окну с кружкой, я сделал два глотка, потом поставил кружку и стремительно направился к своей вещи, в кармане которой лежал пакетик. Я нежно вынул его, чтобы он не развернулся. Легонько кинув его на стол, стал всматриваться в окно с кружкой чая, но теперь все мои карты лежали на столе. Я могу выбрать, но хочу просто сделать шаг, а там пусть будет так, как будет. Поставив кружку, я растаял в атмосфере.

Лифт летел словно ракета, со мной вверх и со мной вниз. Я вышел в фойе и направился в сторону выхода, шаркая своими наполированными ботинками. Я шел быстро и поэтому, если мне что-то и кричали вслед, я просто пропустил это мимо ушей. На улице меня подхватил свежий ветер, я словно лист дерева пустился под его силой в путь. Лучи солнца одобрительно проникали сквозь меня, я просто дарил улыбку всему живому, что только мог увидеть. Я бы хотел увидеть её, но мне кажется, что сегодня это невозможно. На одном дыхании я долетел до магазина тётушки Пенни. Зайдя внутрь, почувствовал лёгкую духоту, но это временное неудобство, которое исчезнет с выходом на улицу. Пройдя мимо свежих овощей, я подошёл к стеллажам с вином, бурбоном и виски. Бутылка вина, две бутылки бурбона, небольшой ящик пива, в котором друг о друга тёрлась чертова дюжина стеклянных бутылок. Перед оплатой я, конечно же, взял три бумажных небольших пакета под бутылки и один тканевый чёрного цвета под ящик. Я отдал немного больше одной купюры, не взяв сдачи, оставив на кофе.

Распахнув дверь, я шагнул вперёд навстречу свету, полной грудью ощутил всю прелесть непостоянства воздуха, его свободу. Там внутри, он был заперт, а теперь он свободно развевает мои волосы и направляет меня вперёд туда, где я был для того, чтобы было то, чего не было. Мне нравилось, как мои лёгкие ботинки стучат каблуками о тротуарную плитку, а их блеск мне нравился тем, что в нём не было ничего лишнего, ни капли грязи. Признаться, чистота тем и привлекает, что ты силой собственной воли можешь преобразовать пространство вокруг себя и убрать всё, по-твоему мнению, лишнее. Солнечный свет дополнял и без того светлое настроение, от этого и шаг становился быстрее.

Я уже открывал плечом вращающуюся дверь фойе, бутылку вина я оставил на стойке ресепшена, чтобы не заносить её домой. Теперь мой путь лежал на третий этаж и я, в принципе, мог пойти по лестнице, не дожидаясь лифта. Движимый неведомой силой, я разогнался до такого состояния, что мои волосы чувствовали потоки встречного воздуха, ковёр на лестничных ступенях приглушал стук от моих ботинок, из-за чего шаг становился легче, мне казалось, что меня немного даже пружинит. Я открыл полуоткрытую дверь третьего этажа, которую необходимо было лишь легонько толкнуть. Людей, которые стояли здесь раньше, не было, но разносился шум от квартиры слева, явно свидетельствующий об их наличии. Что сделать, постучать в дверь или просто открыть её? Если я постучу, они могут не услышать, а если я открою без стука, то нагло вторгнусь на чужую территорию. С другой стороны, я могу постучать и открыть дверь, и тогда у меня будет причина, что я поступил правильно. Отлично. Я не успел додумать, как уже громко стучал по двери тыльной стороной кулака. Раз-два-три. Пять глухих, но громких стуков оказали нужное воздействие. Дверь через три секунды распахнулась и пронеслась в двух дюймах от моего лица.

— Тебе чего? — спросил светловолосый парень в цветной рубашке с коротким рукавом.

Я начал рассыпаться в стеснении, потому что шум сменился гробовой тишиной. Но мои мысли не успели начать путаться, как я сказал:

— Я ваш сосед, принёс выпить и хочу посидеть с вами.

Я понял, что эта ситуация волнительна не только для меня, но и для тех, кто присутствовал там. Похоже, никто не знал как реагировать на подобное. И тут вышел этот тип.

— Проходи, — сказал он.

Я отдал пиво блондину, а бутылку, пригласившему меня, парню. Оставшуюся бутылку я вынул из пакета и поставил на стол. Разговоры продолжились, я не обращал внимания на тех, кто там стоит, просто видел, как пиво начали раздавать, а это определённо был хороший знак.

— Подай, пожалуйста, стаканы, — обратился я к человеку, позвавшему меня.

— Лавруциус Хайн Ваймер! — словно выкрикнул он свое имя.

Оглянувшись влево, я увидел, что у него уже два стакана. Он легко поставил их на стол, протянул мне правую руку.

— Приятно познакомиться, — протянул я в ответ свою.

Он по-дружески хлопнул меня по плечу и улыбнулся при этом. Моё тело так же, как и мои мысли, вело каким-то своеобразным потоком, я практически не думал, что я говорю, а моё тело двигалось, будто само по себе. Я подумал, что будет лишним извиняться перед ним за вчерашнее мое возможное поведение, но, похоже, что вчера все прошло без инцидентов. Поэтому я просто перевёл взгляд и стал откручивать винт-пробку. Вынув пробку, я понюхал её кончик, лёгкий запах черничного бурбона дополнил вкус свободы. Переворачивая бутылку над стаканами, послышался характерный звук, выливающийся из неё жидкости. Заполнив два бокала на три четверти, я подал один из них своему спутнику на сегодня. Он снова улыбнулся, и стеклянный звук двух бокалов заставил улыбнуться и меня. Мы почему-то невольно рассмеялись, и я почувствовал в нём что-то доброе и тёплое, предназначенное для меня.

— Пойдём, я тебя познакомлю.

Мы прошли через кухню-коридор. Люди были разбиты на группы от трёх человек, но в самом дальнем углу была самая большая и самая громкая группа лиц. Мы подошли к ней, в их стаканах было вино с примесями. Они громко смеялись и что-то громко обсуждали.

— Марк, — поднял парень из центра свой бокал, обращаясь при этом к моему спутнику.

Я посмотрел на Марка, который представился мне Лавруциусом, и он подмигнул мне. Спрашивать что-либо я не стал и подавил свой интерес отрицательным интересом, умноженным на отрицательный корень интереса в квадрате.

Мы приблизились к ним. Лже-Лавруциус достал пакетик и практически незаметно передал парню, который вместе с девушкой скрылся в декорациях вечеринки.

— Марк, а кто наш гость? — спросила кудрявая блондинка, зажимающая стакан вина своими тонкими пальцами, кончики которых заканчивались длинными ногтями голубого цвета.

— О-о, наш гость захотел быть инкогнито в этот вечер.

Я сделал двойной взмах руки на уровне глаз и кинул руку к её ногам, при этом наклонив свою голову вперёд.

— Человек без имени, позвольте представиться! — она рассмеялась и взяла мою руку, крепко сжав ее. — Луиза Рейндэл, хозяйка апартаментов, — заявила она, не скрывая при этом ямочки на своих щеках. — Это Софи, моя подруга, — она повернулась в левую от себя сторону, София тоже улыбнулась и посмотрела ещё левее. — А это Шарли, еще одна моя подруга.

В итоге наши взгляды соединились на одной девушке, весьма небольшого роста, шатенке с серыми глазами, которые скрывались за очками в дуговой оправе. Она тут же засмущалась и устремила свой взгляд вниз и принялась отпивать из своего бокала.

— Чем занимается человек без имени? — спросила Луиза.

— Разыскивает девушку.

— И кто же она? Есть ли какие-то отличительные черты или приметы?

— Да, мне кажется, Марк должен был её видеть, — я переместил свой взгляд на него.

— И ты туда же! — сказал он. — Девочки, мне кажется, он говорит про Лейлу.

— Ну, тогда он пропал, — сказала Луиза.

— Безнадёжно пропал, — добавила София.

— Ещё один выстрел, — сказала Шарли.

— Я понимаю, что я слишком хорош для неё, — заявил я.

Но авторитет вчерашней ночной нимфы оказался слишком велик, чтобы кто-либо засмеялся, скорее они просто приняли эту шутку попыткой показать своё превосходство. Похоже, ни в каком обществе не воспринимают слишком самоуверенных в себе людей, коим я не хотел показаться. Ибо, на мой взгляд, самоуверенность — это лишь единственный способ воспринимать окружающий мир, не имея другой точки зрения на объект, даже если объектом являешься ты сам. По мне, так это слишком плоско. А на плоскость способны глупые люди, а кто хочет быть глупым в своём мировоззрении? Разумеется никто.

— На самом деле, я забыл у неё одну вещицу, отданную ей сегодня ночью, а утром она мне приснилась, — решил я добавить.

Девушки недоверчиво заулыбались и на время переключили своё внимание на какие-то свои мысли или домыслы о происходящем. Воспользовавшись моментом, Марк немного отвёл меня в сторону, и, наклонившись, спросил:

— Видел ли ты в своём сегодняшнем сне Красную реку?

Я немного отпрянул от него. Неужели он умеет читать мысли или влезать в сновидения? Яркий пейзаж моего сна встал перед глазами, может быть это тоже сон, подумал я. Нет, это явь.

— Про какую реку ты говоришь? — спросил я у Марка.

— Про ту, что течёт с севера на восток, — улыбнулся он.

— Да, был такой сон. Это всего лишь сон.

Я отпил из своего стакана. Это так необычно, промелькнула мысль у меня в голове. Интересно, что сейчас делает Жозеф? Может быть, имеет смысл ему позвонить и позвать присоединиться к нам. Да, было бы неплохо ему позвонить. Вдохнув воздух, перемешанный с дымом, я решил, что будет лучше подойти к девушкам и узнать о них побольше. Тело само направилось. Они стояли лицом друг к другу, образовывая неровную окружность.

— Луиза! — заявил я, — ты давно живёшь в этом доме?

— Около полутора лет. Мы как-то с тобой пересеклись месяца два назад.

— И ты запомнила?

— Да, просто потому, что у меня хорошая память на лица.

— Я вот, наоборот, лица не очень хорошо запоминаю, большинство из них просто размывается в моей памяти. Да и признаться, на лица я редко смотрю. Не особо люблю смотреть людям в глаза, но ваши глаза, девчонки, мне нравятся. Сейчас все происходит наоборот, я просто не хочу отводить от вас взгляд, поэтому, собственно, и подошёл к вам.

Они все заулыбались, но только София поблагодарила меня. Возможно, просто потому, что она опередила своих подруг, а те не хотели повторяться.

Поэтому я решил спросить у Софии, чем она занимается в свободное время. Мне больше хотелось узнать о ее хобби и увлечениях, чем о месте работы или учёбы.

— Я люблю гулять в парке и читать детективы.

Я представил её, идущей по осеннему парку в длинной юбке с книгой в руках, она садится на лавочку… И тут я понял, что сейчас я должен говорить, а не фантазировать.

— Безопасное убийство, — сказал я.

— Да, — заулыбалась она, — обожаю Линорда Уайтберри.

— А какой отрывок тебе больше всего нравится? — спросила меня Шарли.

— Сцена в комнате, когда они размышляли, что произошло в тот момент, когда Люси Кэн не могла помочь своему брату. Эта сцена меня потрясла.

Блеск ее глаз говорил о заинтересованности.

— Шарли, ты всё ещё учишься?

— Да, учусь на ветеринара.

Я попытался найти в толпе Марка, что-то я давно его не видел. Оглянувшись назад, я с широко открытыми глазами посмотрел по сторонам. Похоже, я мотал головой так быстро, что мне все показались второстепенными манекенами, которые не относились ко мне. Должно быть, так было всегда, но заметил я это только сегодня.

— На ветеринара? Это должно быть интересно — сказал я, заглянув в ее глаза. Но то ли через них, то ли как-то иначе, на меня свалились флешбеки с ужасными картинками, где было много крови. Животные кривлялись, и чьи-то руки пытались им помочь. Помощь это была, подумал я, она же ветеринар. Да и вообще это стандартная реакция мозга, увидел лимон — скривился от вкуса. Странное общество, или я просто раньше не встречал подобных людей.

— А чем ты занимаешься? — в меня влетел встречный вопрос, на который не было желания отвечать, потому что я знаю про себя все, так я думал тогда, разумеется.

— Я обычный человек, который помогает богатым людям стать еще более богатыми, а работникам правильно потратить их деньги.

Я улыбнулся, и мне показалось, что в моей улыбке был оттенок коварства, будто бы я хотел выглядеть в обществе хуже, чем есть на самом деле. Словно я хищное животное и нахожусь на ступеньку выше в пищевой цепочке всех остальных. Я будто центр денежных потоков, которые проходят через меня, и тут меня начало разрывать изнутри чувство, которое было перемешано красками черных и красных оттенков. Мне стало противно от себя самого, и в то же время интересно, взглянуть с этого ракурса на себя.

— Скольких ты людей знаешь в этой комнате? — спросил я.

— Наверное, всех — она улыбнулась.

Улыбнулся и я, поняв, что вопрос был дурацким. Мне хотелось задавать подобные вопросы в тот момент, когда мы стояли втроем.

— А бывали у вас странные сны? — спросил я, поскольку кондиция алкоголя в организме уже была достаточной для того, чтобы изменить тему. И рассказать о снах было бы неплохо, вдруг кто-то знает, что это значит. Конечно, кто-то знал, что это значит.

— Насколько странные? — спросила Луиза.

— Скорее необычные, чем странные.

Она немного смутилась, отведя взгляд вниз, и тут заговорила Шарли. Я посмотрел левее и увидел страх в ее глазах, даже ее дрожь перешла ко мне.

— Мне после каждой подобной встречи снятся такие сны.

— Мне тоже приснилась Красная река после одной из таких вечеринок. Такое странное чувство, а на утро опустошение.

— Опустошение? — спросила Шарли.

— И никакой надежды, — добавила Луиза.

— Я вообще не частый гость на подобных мероприятиях, но у вас здесь так органично, что я хотел бы проводить так каждый свой выходной.

И тут я вспомнил, что завтра первый рабочий день. Мне резко стало грустно.

Глава 5

Взгляд Луизы и Шарли стал пустым, серым и настолько сконцентрированным на чём-то, что было сложно отличить от взгляда загипнотизированного человека. Я хотел обернуться вправо, но с самого начала моего поворота я почувствовал резкую боль в правом боку, будто острые когти орла вцепились в мою печень. За что такое наказание, подумал я. Ведь я же не давал людям огня, и вместо того, чтобы дальше повернуться вправо, я резко повернулся в обратном направлении.

Лейла, испускавшая холодный огонь, который я почувствовал всем телом, смотрела на меня холодными глазами. Мне показалось, что от такого взгляда замерзает моё сердце. Она вцепилась в мою руку и потянула за собой. В тот момент, когда я шёл за ней, я увидел взгляды, наблюдающие за мной. Практически все смотрели на меня. Я прикинулся куклой в её руках и, не имея никакой воли, просто перебирал ноги. Когда мы проходили мимо стола с пивом, я захватили пару бутылок, которые были к тому моменту крайними. Даже двери не стал закрывать за собой, мы просто шли к лестнице. Когда лестница кончилась, и мы оказались внизу, только тогда я понял, что вообще происходит. Я резко дёрнул руку, вырвавшись из её хватки. Она обернулась, и я кинул в ее руки банку черешневого пива.

Она смутилась и пару секунд не могла понять, тащить меня куда-то дальше или открыть банку. Ну и, разумеется, в ее голове подобных вариантов развития событий было еще много. Но она просто улыбнулась и сказала:

— Привет, — и открыла эту банку, вытянув руки вперед, чтобы ее не облило шипучей смесью. За ее щелчком последовал и мой, я вспомнил, что оставил вино на ресепшене, но было слишком поздно, буду пить пиво.

— Дарова, как сама? — начал я диалог в такой манере, чтобы общение начиналось с самого простого разговорного языка.

— Вот как! Ты сначала свои дела приведи в порядок, а потом уже интересуйся о чужих.

Она улыбнулась, и это единственное, из-за чего я не впал в депрессию. Меня освежил ее ответ, и я решил выпить, потому что отрезвел. Пары глотков хватило, чтобы я пошел за ней, поскольку она медленно шла в нашем изначальном направлении.

— А куда мы идем? Или я уже лишний? — догнав ее, я поинтересовался.

— Не лишний.

Она повернулась ко мне, ее глаза отдавали синевой в фиолетовой окантовке, и рисунок был настолько красив, что я мечтал его детально рассмотреть. Видимо, меня только что отпустило алкогольное опьянение.

Пока я всматривался в ее глаза, а это были очень долгие наносекунды, она вытащила портсигар, дорогой, золотистого цвета. Всматриваться сейчас в него не хотелось, я хотел всматриваться лишь в нее. Ее рука потянулась ко мне с сигаретой. Хоть мы и шли, ее движения даже на ходу были быстрыми и грациозными. Бог мой, я ее не достоин.

Ее авторитет разносил меня так, как сильный ветер разносит песчинки на барханах в пустыни, меня сдувало и, казалось, что я — пыль, в которой нет ничего. Я посмотрел внимательно на сигарету и задал вопрос сам себе: «Что они от меня хотят, постоянно предлагая сигареты?». Красная бумага, в которой был забит табак (не совсем табак), отдавала каким-то слабым энергетическим полем, что чувствовался как опасность. Я же не мог не закурить ее при ней? Или мог? Вкус фильтра сразу врезался в рецепторы языка, это было сравнимо со вкусом самой сочной груши, которая только могла попасть к вам в руки. Лейла даже вызвала огонь, чтобы осветить мне дорогу в светлое будущее. Хотя нет, это была ее холодная, но искренняя помощь.

Первая затяжка была большая и быстрая, на нее ушло около четверти сигареты.

— Слушай, а ты мне приснилась, — сказал я, уже не смотря на нее, а просто уперев свой взгляд прямо в темноту.

— Интригующе, и где мы были?

— Не знаю.

— Хотя бы примерно, где?

— Примерно на холме.

— Ты видел Красную реку?

Я посмотрел на нее и сказал:

— Да, видел.

— Это хорошо.

Она снова улыбнулась, а я перехотел улыбаться, потому что теперь меня явно сносило в разные стороны как песок. Я пытался собраться с мыслями, но их просто не оказалось в моей голове. Чувство полного затмения и пустоты. Кажется, что вот-вот из меня все выйдет, и я умру. Сказать ей об этом я не решался, да и толку? Возможно, ее целью была моя жизнь.

Впереди нарисовался силуэт, по фигуре мужчина, достаточно высокий, я почувствовал некую безопасность, потому что мы оставались не вдвоем. А может он с ней заодно? Боже мой, кому нужно со мной что-то делать? Он уже подходил все ближе, и мы соответственно тоже, я ожидал жуткой расправы надо мной, как раздался глухой и резкий звук удара спины о стену. Мгновенно я посмотрел влево, куда смотреть до этого боялся. Меня все так же раздувало по сторонам, и я начал пятиться назад, пока моя рука не коснулась стены, и только теперь я понял что произошло.

Эта хрупкая, стройная и холодная девушка тащила ко мне тело без сознания, и, кинув его к моим ногам, присела на корточки, потому что я уже давно сполз по стене на дорожное покрытие. Пронзив мои глаза своим взглядом, начался трэш. Шепот и непонятные слова, кубок появился в ее руке, и резким рассекающим взмахом она рассекла ему горло так, что в воздух поднялся фонтан крови. Сидя, наблюдая за происходящим, меня по-прежнему сдувало, и последняя мысль в ту минуту была о том, как я начал с ней диалог.

Ее тонкая рука подняла здорового мужика за шкирку и наклонила над кубком, наполнив, она откинула выжатую тару и подошла ко мне, присев на корточки. Я уже практически отключался, когда услышал:

— Пей.

Дальше все разгонялось в геометрической прогрессии. Пепел развеялся, и единственное, что я чувствовал в себе, это сгусток белого свечения в центре груди, который наполнялся светом. Первый глоток образовал другую красную стекающую вниз энергию, что двигалась прямо к копчику. Пока в груди все разрасталось и светилось, красная энергия пошла вверх по позвоночнику и описала круг. Внутри него пространство начало наполняться белым светом и не могло пройти через контур. Я посмотрел в ее глаза, она плакала алыми слезами, и глаза были преисполнены добротой и радостью в такой-то момент, после произошедшего. Произошел хлопок, словно красный круг лопнул, и масса света вышла за пределы тела, напиталась или поглотила красную энергию, которая была больше похожа на дым и резко сжалась внутри. Происходящее дублировало эффект атомной бомбы в нашем мире.

И вот, я уже не смотрю своими глазами, он и я будто одно целое, но все же он не я, и я не он. Моя рука, управляемая не мной, потянулась к ее лицу и большими пальцами в два действия стерла слезу с ее глаз. Лейла положила голову на ладонь, словно животное, склонившееся к рукам хозяина с таким трепетом, доверием и любовью, что моих эмоций не хватило, чтобы это ощутить. Взгляд уперся в тело, лежащее рядом, но эмоций никаких не было. Будто я и она — единственные живые существа на этой одинокой планете.

Два существа в одном теле стали стремительно утопать в объятиях холоднокровного убийцы. Лейла отняла одну жизнь для продолжения другой. Как к такому относиться? Даже возможных вариантов не было, но к счастью, наш мозг любит расставлять приоритеты, и одним вещам будет уделено большее внимание, чем другим. Именно так я смогу принять события, адаптация пройдет как прямой луч оси икс в бесконечность. Из-за мыслей даже было не заметно, что тело приобрело вертикальное положение. Мы уже стояли, так же расплываясь во времени и одиночестве, которое накопилось из-за разлуки друг по другу.

Автокарета появилась в пространстве рядом с нами, будто ее материализовал художник из красок. Бордовый цвет большой машины как нельзя лучше подходил к стилю образа жизни. Яркие фары освещали переулок впереди, не затрагивая нас.

— Идем.

Ее рука соскользнула по моей и легла в открытую ладонь, а дальше я, как локомотив с мощной тягой, последовал за ней в открытую заднюю дверь. Тело уже отправлялось в багажник, видимо подобные ситуации встречаются в их жизни часто, если водитель без слов понимает, что нужно делать, и делает это быстро. В салоне было тепло, бархатная отделка салона с легкой подсветкой красного цвета создавала уют, не похожий ни на что иное. Чувство пребывания внутри тела другого человека, где единственное, что тебя окружает это кровь. Багажник захлопнулся первым, за ним последовало еще два глухих хлопка. Всё, теперь действительно можно преобразовывать энергию в механическую и двигаться вперед, оставляя лишь следы в будущее.

Осознание чувства двойного дна где-то в сознании перебили холодные слова:

— Едем в Фригус Сайлис.

После этого все, что было внутри меня, растворилось в моей оболочке, подобно шипучей таблетке.

Глава 6

Когда веки разомкнулись, дневной свет не ослепил меня, поскольку его просто не было. Вместо него были десятки глаз, которые смотрели на меня как на нечто невозможное. От такого пристального внимания мне обычно становилось неловко, но спокойствие внутри меня было бесконечным. Отстраняя любые чувства, глаза скользили по лицам, каждое лицо рождало внутри особое переживание, отдавая теплотой после разлуки, словно я вернулся в семью после долгого похода.

В центре стояли Семфира с Лейлой, их фигуры бесшумно двинулись ко мне навстречу, монотонные шаги были едва уловимы по звуку и походили больше на кошачьи. Обойдя кровать с разных сторон, две нимфы сели на разные края и так же грациозно тянулись ко мне, чтобы положить свои головы мне на грудь, остальные растворились из комнаты. Вулкан разрывался внутри у обеих, меня цепляли их чувства. Осознание ситуации было полное, все же я оставался спокойным, чувствуя их эмоции, но не собственные. Майка, в которую меня переодели, была уже мокрой от их розовых слез, руки сами скользнули на их головы, и я обнял их.

— У меня никогда не было сомнений по поводу вас, девушки.

Они заплакали еще сильнее в тот момент, когда я не понимал, почему это сказал, просто нужно было сказать и все. Им было тяжело все время, это чувствовалось, но иначе быть никак не могло, каждый должен был пройти своей дорогой. Продолжалось это пока все их переживания не были впитаны в мою майку. Интересно, в это время я должен быть на работе? Сейчас это не важно, нет смысла забивать голову мелкими проблемами.

Теперь я знаю кто я, необходимо восстановить все фрагменты памяти и полностью воссоздать картину прошлого, чтобы двигаться вперед. Странная вещь восприятие, мы постоянно куда-то бежим и не ценим того, что имеем и происходящее вокруг. К одним людям относимся хорошо, бегая за ними и пытаясь угодить, а к другим поворачиваемся обратной стороной, не давая ни внимания, ни времени, ни сил, а порой даже и слов. И сейчас, когда на мне лежат два существа, способные в своей мании опустошать живые тела без колебания чувств, лежат и плачут, им тоже больно. Всем нам больно, особенно в одиночестве, когда нельзя встретиться с единственным тебе дорогим и нужным человеком. Рулетка, красное на тринадцать, все остальное — выигрыш вселенной, один к тридцати шести. Если рулетка означает «колесо» в переводе с французского языка, то сансара имеет тот же перевод с санскрита. Есть ли судьба в принципе? Разумеется. В мире много иллюзий, но если все делать правильно, судьба сама сложиться в пасьянс, где будет отработана необходимая карма с душами, что были связаны ситуациями.

Вот почему я не могу оставить девочек, мы должны помочь друг другу. Потому что в этом и заключается наша цель. Нет смысла заходить на другой круг, необходимо бороться в момент гонки, а не после того, когда корпус пересек финишную прямую.

— Ты понимаешь? — спросила Лейла.

— Это сейчас были не мои мысли?

— Это мысли другой личности, поселившиеся в твоей голове. Вскоре тебе передастся большая часть знаний, накопленных мною за время, что я тут, поскольку привязка к предыдущему гению была разорвана, тот опыт и для меня закрыт.

— А откуда ты знаешь, что вообще был где-то мир кроме этого мира?

— Мне показывали эту планету, ее горы, бесконечные леса и океаны, к слову, из-за наших действий там, мы находимся сейчас здесь. Это карма, которую необходимо отработать и вывести в ноль для дальнейшего продолжения пути. Предыдущие личности не смогли выйти из эгрегора планеты, вся информация находится там. К счастью, это единственное, что осталось, навыки, и уровень развития сознания сохранились нетронутыми. Твое молчание понятно, у тебя есть свет в груди, наш свет. Он поможет тебе быть сильным и не сбиваться в дороге, а я буду помогать, учить и давать все необходимое тебе.

Я чувствую свет, и я хочу освещать дорогу для каждого в этой жизни. Я такой же сильный, как и Анх, который освещает жизни всех…

Диалог внутри был закончен.

— Все будет хорошо, я рад снова вас увидеть, — сказал я или мы.

Грани между нами уже были минимальны. Разглаживая волосы дочерей смерти, взгляд инстинктивно начал видеть энергии. В центре груди у каждой находилась полусфера насыщенного алого цвета и уходила внутрь над диафрагмой. Со спины выглядело это как два больших крыла, светящихся тем же оттенком, с примесями более темных тонов. Даже предметы, что были на полках и камине, отражали свой цветовой спектр. Тона были от серого до синего, стало быть, это моя комната. Через стену виднелись только неровные очертания сгустков, преследующих свои бытовые цели.

— Что там? Что ты видел? — спросила Семфира.

— Свет, все утопает в нем, даже сознание соткано из света.

— С нами, значит, не получится?

— Не получится, что?

Флэшбек резко ударил по затылку, отправив в мою голову несколько разных воспоминаний.

Сидя на холме, за нами горели костры. Я расхаживал в своей обычной магической одежде, вливал в их головы свежую информацию. Речь шла о смерти, а именно про поглощение их сущностей, без права сохранить свою личность. Не буду объяснять с самого начала, это вы узнаете в другой раз. Начнем с простого. У каждой планеты есть Гений, своеобразный эгрегор, а проще: Master Control Program, с изменяемыми настройками, начиная с прав доступа: Администратор.

Гений работает со всем, что знает, исполняя необходимые процессы и контролируя их по всей планете. Ранее тут были души, внесенные в реестр, поэтому и гений знал, что делать с душами умерших. Разумеется, переслать на реинкарнацию или же поглотить. Да, Эрида — хищная планета. С появлением других существ, их деформированные души не опознаются и не считываться как те, что уже ранее известны, поэтому их маршрут лежит в бездну, утиль, поглощение. Конечно, страх за свое существо блокировать невозможно, именно поэтому и приходиться искать варианты и избегать полной рассинхронизации сознания. Выход, который я видел, это добавить в самого Гения Эриды необходимые изменения для перерождения и таких видов существ. Вариации были следующими: изменить их существо при входе в чистилище и там убрать их отличительные черты. Но тогда нельзя с точностью быть уверенным в том, что личность не пострадает.

Второй вариант исполнения, к которому необходимо было стремиться, включал в себя именно дополнение информации по сущности для того, чтобы Гений сразу отправлял душу на перерождение, не утрачивая при этом весь накопленный опыт в этом воплощении. Никто не отрицает того факта, что они могли бы просто жить, бесконечно находясь в телах и видя спокойную жизнь, но за полторы тысячи лет это уже довольно наскучило.

Третий флэшбек начинался с того, что я стоял перед каменной крепостью. Левая рука была облачена в черную кожаную перчатку и стучала в ворота. Скрип и скрежет давно забытых технологий с помощью физической силы заставлял их открываться. Не дожидаясь, пока они распахнуться, я на все градусы открытия просто прошмыгнул в щель. Ох, эти города, стоявшие в самом начале развития, такие унылые, несовершенные и неудобные. Для нормального функционирования в таком городе необходимо было иметь при себе как минимум дюжину безвольных. Горожане выполняли свои насущные обязанности, женщина в косынке несла ведра от источника, мужчина кормил свиней за ограждением, выполненным из простых палок. Вся картина представляла собой быт людей, выполняющих ежедневную рутинную работу, без использования более современных технологий.

«Добро пожаловать в Эфрей! Что вам необходимо в нашем городе? Привет вам шлет течение с глубокой реки, несущей смерть и огорчение».

Это приветствие знали многие земли, и после него в этом городе отказывать себе в чем-то уже не было необходимости. Подойдя вплотную к приветствующему стражнику, я вытянул его руку, разомкнул ладонь, после чего вложил в нее кусок золота, размер которого его ошеломил. Пока его глаза выражали удивление, а чувства были переполнены, конверт с моей печатью оправился в другую его руку. Дальнейшего диалога начинать смысла не было. Вся информация находилась в конверте, а за такой кусок золота его прочитает даже слепой.

Шаги повели за собой, и туловище уносило меня в глубину людей, судеб, самореализации каждого из них. Возможно, стоило с этого момента начать отматывать клубок Ариадны, потому что лабиринты человеческих судеб так часто встречается, что сложно после этого выйти из них без последствий.

Глава 7

Меня интересовало место под названием Кадунт Фолия, что означает «падающий лист». Здания, что принадлежали нашему Обществу, можно было узнать сразу, особенно в таком городе. Сапоги потеряли блеск, утопая в грязи и отходах быта. Обычные, ничем не привлекательные души низкого уровня, даже и поговорить не с кем, кроме как обсудить типичные житейские проблемы, выслушать нытье и поучения вышестоящих персон, которых многие хотят научить всему, потому что снизу все лучше видно.

А вот и Кадунт Фолия, здание с белым основательным фундаментом и стенами багрово-красного цвета, полученного благодаря смешиванию местной глины с глиной Красной реки. Используя зрение слоев энергии, оно выделялось на общем фоне других энергий. Словно сотни людей стояли в форме дома, свечение было одинаковым, ведь много жизней утекало по Красной реке на запад. Нам дали знания, и мы должны пользоваться возможностями, что могли бы получить для себя и передать дальше, цикл не должен быть остановлен.

Стучать в дверь не пришлось, поскольку уже готовили экипаж. Встречая меня у ворот, они, наверное, не думали, что я пойду через эту грязь.

— Нет нужды в лошадях, идем внутрь, — кинув эту фразу, я скинул грязную обувь у входа в дверь, открыл ее и вошел внутрь.

Мне искренне было все равно на этикет и другие вещи, невоспринимаемые всерьез нигилизмом. Моей целью был диалог с глазу на глаз, и чем раньше, тем лучше. Атмосфера внутри была не тяжелой, а довольно легкой, это необычно, но и неплохо. Отторжения или сильного деструктивного влияния не было, просто мало энергии кругом.

Свой визит в дом мне удавалось сделать как можно громче, ярче, всем весом я стаптывал ковры и шкуры. Пока шел до гостиной комнаты, придомовые безвольные на этом фоне просто исчезли, не стало даже звуков.

Ахахаха, нашел. Мой громкий смех и радость тому, что я увидел: мягкое и удобное кресло, оно должно было впитать меня как губка воду, получилось иначе, но не хуже. Скинув небольшой рюкзак, и верхнюю экипировку справа от подлокотника кресла, я утонул в нем как поплавок в воде после заброса удилища. Телекинезом я не обладал, а вот чтобы ноги лежали на удобном пуфе, мне хотелось. Невольный уже укладывал мои ноги на пуф. Не потому, что невольные люди чем-то отличаются от нас, или по каким-то стандартам он должен был это сделать. Нет, все куда прозаичнее. У него возникло желание уложить мои ноги, так как ему это казалось необходимым, обыденностью. Такие вещи происходят с вами каждый день, вы ходите на работу, чтобы купить еды и всякой ненужной хрени, которая для вас кажется вещью номер один. Постоянное желание секса, приключений, чего угодно, лишь бы выйти из колеса будничности и одиночества. Если ваш мир выглядит так, прошу прощения, вы невольный.

Я дал немного энергии, смешав с нею свое желание, и направил адресату. Вуаля, воля исполнена. Мне уже несли теплый травяной напиток, рецепт которого был послан посредством беспроводной вольной узурпации, разумеется, я не забыл и про обувь.

— Прошу прощения, опоздали, — вбежал держатель падающего листа, согнувшись в поклоне на коленях. И вправду, влетел как лист, упал на пол и засох, опять смех перебил серьезную картину.

— Вставай, Ранеки. Если бы я хотел чтобы меня встретили, оповестил бы о визите. Присаживайся, — жестом я указал на кресло, практически напротив себя.

Исходя из хороших манер, перед тем как сесть, он его подвинул ближе для того, чтобы не было причины говорить громче, чем это было бы нужно.

— Ранеки, почему грязь на дороге?

Его опустевшие глаза бегали и искали ответ в окружающем, а мысли не могли сосредоточенно перескакивать на другую, он завис в их потоке. Тогда я продолжил:

— Ты прав, грязь на дороге потому, что нужно сделать брусчатку по всем центральным улочкам, об этом позже поговоришь с Соннетой. Кто этот человек, новый отец города? В одном отчете ты писал, что это добрый и большой человек во всех смыслах, но после у тебя были сомнения, с чем они связаны?

— Господин Боронд очень вежлив на публике, всегда улыбается и помогает всем, кто обратиться к нему за помощью, но…

— Но за прекрасным городом осталось захолустье, ближе к теме, друг мой — сказал я.

— Да, вы как всегда наблюдательны. Примерно через неделю после его назначения он начал собирать отряды для разведки территории. Сначала это были добровольцы, которым обещали неплохие деньги за экспедицию. Так было отправлено три отряда, и когда из них ни один не вернулся, добровольно туда даже за золото отправляться никто не хотел. Потом было…

— Ранеки, я же говорю, что читал твои отчеты, почему ты доверяешь ему? Насколько близко вы общаетесь?

— Мы постоянно сталкиваемся и перекидываемся фразами во время совета. На мои вопросы он реагирует адекватно, но я чувствую, что что-то не так. Когда удается поговорить с глазу на глаз во время приема или в других местах, он отказывается говорить о работе.

— Порочный круг. Скажи, Ранеки, к нему кто-нибудь приезжал, или есть другие странные личности, окружающие его?

— Есть один, его друг и помощник. Зовут Лавруциус Хайн Ваймер, если я не ошибаюсь, то он эсквайр, но по его внешнему виду это не скажешь, он сухой и слабый, да и постоянно бледный.

— Отлично, сегодня придем к их столу, поэтому приготовь для меня наряд и запряги лошадей, не пойду я по грязи в чистой обуви. Насчет других дел можешь не беспокоиться, я их улажу сам. Благодарю за все, а теперь оставь меня.

Уйдя в себя в кресле, я снова оказался на ложе. Две пары красивых мокрых глаз смотрели на меня, и я недоумевал, неужели столько всего должно было произойти, что бы я оказался с ними под одним одеялом. Бред, какой же бред…

Глава 8

— Долго меня не было?

— Сто семьдесят лет, — сказала Семфира, пустив новую слезу.

— Нет, — рассмеялся я, — долго ли меня не было сейчас?

— Если у тебя было воспоминание, то нет, не больше минуты, ты просто лежал.

— Хорошо, — улыбчиво сказал я, и пробудившееся чувство радости не оставляло меня. — Девочки, чем хотите сегодня заняться? Я понимаю, что осознать то, что мы пережили невозможно, и все же нам нужно развеяться после такого.

Я попробовал повторить фокус, как с невольными, и эмигрировать свою мыслеформу кому-то поблизости, но не получилось.

— Ручками, ручками, — сказала радостная Лейла, пробегая мимо меня, — дома мы уже давно не держим невольных.

— Ахахаха, — мой смех снова вырвался. Не потому, что меня привлекала власть, а только из-за того, что было весело.

— Что ты желаешь сегодня? — спросила Семфира.

Она была недосягаемая, как в ту ночь в клубе. Как в одном флаконе может быть столько качеств?

— Я хочу на охоту, в Транвильский лес, — вступила с внесением изменений в планы Лейла.

— Эм, если честно, особенно и не знаю, чего хочу. Обычно я гулял по парку, читал книги или встречался с друзьями. А теперь, имея столько возможностей, даже ничего на ум не идет, лучше я доверюсь сегодня вам.

Они засмеялись, как и я сам, только в этот раз мой смех был тише на пару тонов.

— Тогда я попрошу приготовить машину, и можем отправляться.

Они светились от счастья и радости, а я понимал, что эти люди очень близки мне, и от этого было радостно.

— Кстати, это твоя комната. Гардеробная за дверью, переоденься, мы сейчас позовем тебя. А кого бы ты хотел видеть в роли своего компаньона?

— Компаньона?

— Да, доверенного лица, что будет тебя сопровождать и помогать там, где это будет нужно.

— Хорошо, я подумаю, но сначала мне нужно переодеться.

— Разумеется.

Дверь в гардероб была двухстворчатая, и чтобы ее открыть, нужно было всего лишь повернуть поворотные ручки, что в принципе мною и было сделано. Коричневые массивные двери с резным орнаментом очень легко распахнулись, ситуация противоположная, если сравнивать ее с воротами Эфрея. Открывшиеся двери перенесли меня в хорошо освещенное помещение, в раза два больше моих апартаментов. Вещи аккуратно лежали на полках, будто это был магазин H&M. Не останавливаясь на пороге, стремление переходило все стадии шопоголизма, если кто-то не сталкивался с подобным явлением, то это очередная попытка заполнить внутреннюю пустоту. Пустота отсутствовала, да и в принципе ни к чему положительному любая зависимость не ведет, это лишь способы отвести внимание от своих внутренних проблем, переживаний. Иллюзии кругом, именно поэтому так важно и ценно иметь в жизни цель, компас, который бы направлял тебя.

Два силуэта проскользнули внутрь. Это Лейла и Семфира решили помочь мне с выбором одежды. Вероятно, они прекрасно знали, что я этого делать не умею, и все выходы по магазинам были совместными с моими друзьями или знакомыми.

— Вот это нужно примерить, — Лейла поднесла черную рубашку с несколькими символами, вышитыми из белого шелка.

Тот, что был на груди, тут же дал обратный посыл, это был мой знак, и флэшбеки, вырвавшись, напомнили мне несколько моментов, где я их мог видеть. На плечах идентично друг другу так же хорошо был выполнен знак Валькнут, благодаря которому я мог беспрепятственно входить в один из трех миров, оставляя свой физический облик. Вешалка мягко и быстро оказалась у меня в руках. Да, это именно та вещь, которую я хочу носить, на всю спину был еще один знак, менее заметный, поскольку по цвету отличался на пару тонов с рубашкой. Семфира принесла темно-фиолетовые брюки, тоже необычная вещь, но если внимательно рассмотреть, то на вид обычные штаны. Присев на большой пуф, размером с одноместную кровать и вывернув штанину, я понял, что два знака были вышиты серебряной нитью, которые больше походили на цветок с четырьмя лепестками.

— Некогда думать, одевайся, — сказала улыбчивая Лейла и бросила длинный пиджак рядом.

— А она права, вот ботинки, мы тоже пойдем одеваться. Встречаемся за столом, — поддержала Лейлу Семфира.

— Хорошо, а где тут можно умыться?

— Это вторая дверь справа от гардеробной, пойдем, покажу, — Семфира вложила мою ладонь в свою и подняла на ноги, потащив меня к своей цели.

Мраморная комната была выполнена из камня, которой когда-то добывался недалеко от Красной реки. Обставленная в стиле минимализма, она имела все необходимое. Пожалуй, это единственное правильное наполнение не только пространства, но и жизни.

— Приятных процедур, — сказали девушки, оставив меня.

Одежда сползла по мне сама благодаря силе притяжения. Все в этом мире притягивается и отталкивается, а что касается индифферентного отношения, то ему нужен импульс для отклонения в любую эмоциональную сторону. Отражение в большом зеркале ничуть не изменилось, даже после подобных вспышек в судьбе внешность остается обманчивой.

Умылся я быстро, но прием душа и горячая вода заставили меня не торопиться, бесконечно не люблю выходить из зоны комфорта. Одежда быстро легла на чистую кожу. Невероятно, насколько может быть удобен гардероб, если все вещи в нем сшиты по твоим меркам. И когда, интересно, с меня успели снять мерки?

Выход из комнаты входил в большой, длинный коридор, заблудиться не удалось.

— Здравствуй, — сказала Соннета, брюнетка среднего роста. Стройна, красива и умна.

— Привет, — не успел я закончить фразу, как был пойман в ловкий захват объятий, этот язык мне не был знаком, поэтому и говорил я на нем плохо, но все же неуверенно обнял. Соннета заплакала.

— Я всегда, всегда верила, но теперь есть доказательства, моя вера обрела фундамент.

— Все реально, если ты в это веришь, — ответил я.

Она еще сильнее вцепилась в меня руками, и теперь, похоже, мое плечо будет мокрым. Усилив объятия, мы так и остались стоять, если бы не вмешательство Анри:

— Господин, пройдемте к столу.

— Хорошо, Анри, мы уже идем, — Соннета отпрянула от моего плеча, принимаясь вытирать слезы под глазами тонкими, в меру длинными пальцами.

— Все хорошо, Соннета, — две моих руки лежали на ее щеках, и вновь большие пальцы вытирали слезу, прозрачную и чистую как было раньше в водоемах без вредного производства. Ну что же, приятно знать, что тут есть и обычные люди, подумал я.

— Необычные? Не разделяй так создания, то, к чему ты привык, не является обычным. Могу лишь сказать, что ты не проявляешь к ним достаточно внимания, не пытаешься узнать. Эту девушку зовут Соннета, она твой сильный союзник, занимается всеми денежными потоками. Крайне умна и способна на многое, ведьма, — вмешалась Лейла.

— Ведьма? Ты серьезно?

— Все обычное — необычно. Будь собой и все построится вокруг тебя так, как должно быть, иначе в дальнейшем не выбраться из лабиринта самообмана и лицемерия. Впусти спокойствие, внимание и искренность, не запирай их, развивай.

Мои руки, по-прежнему, лежали у нее на щеках, взгляд проходил насквозь, карие глаза не имели тупика.

— Кажется, я отвлекся. Прости, Соннета, пойдем к столу.

Улыбнувшись, теперь я начал тянуть руку за собой. Анри пошел впереди, по закрученной лестнице, на ступеньках которой лежал золотистый ковер. Кованые перила имели деревянные ручки, покрытые несколькими слоями лака, словно, дерево застыло в смоле и превратилось в янтарь. Изгиб лестницы приходился на закругленный угол, в финале выходя в большую гостиную. Удобные диваны все также со шкурами, высокий потолок с одной большой и цельной картиной Левинской империи, выполненный в разных тонах, преобладали красные, багровые и голубые оттенки. Освещение было не сильно ярким, что тоже создавало для меня уют, и для каждого находившегося тут. Наступив на каменный, идеально ровный белый пол, я взял под руку Соннету, и мы, широко шагая, вышли из зала в кухню вслед за Анри.

Стол оказался очень большим, овальной формы, из черного гранита. А стулья были заполненными семьей, лишь пару из них были свободны. По своей форме они не особенно относились к семейству стульев, больше напоминали компактные троны, сделанные в одном стиле, но все же с некоторыми отличиями. Анри отошел в сторону и жестом своей руки пригласил нас войти.

— Да будут свет и тьма в балансе, да будем сытыми всегда!

Снова это был я не я, даже когда мои руки разошлись в стороны, как послание любви и благ.

— Судьбу приму, а путь не брошу.

Высказывание влетело в меня, словно мы обменялись не просто словами. Я проводил Соннету на ее место, сидела она слева от меня после Семфиры, а другой ее соседкой оказалась Луиза Рейндэл, смотревшая на меня круглыми глазами. Все хорошо, сказал я про себя и тыльной стороной ладони левой руки провел по ее щеке, она расслабилась и засияла. Все происходило в тишине, причудливые стены интерьера переходи во мрак в середине стены. Из-за плавного перехода интерьер смотрелся спокойно, без давящего чувства, и единственное окно, которое я видел, было в моей комнате, а где же остальные?

— Не время про окна думать, сядь в центр и возьми их руки, — сказала Лейла.

Так я и сделал, заметив, что не у каждого стоит еда. Медленные движения сопровождались взглядами, но мощь, что я чувствовал, была гораздо больше, так же медленно я уводил правую руку к Лейле. Есть контакт, чувствую ее, так происходит и дальше, люди берут друг друга за руки, и в этот момент наши взгляды соприкасаются. Четвертым оказался Марк, его хитрое лицо не было приятным, а свет, идущий от него, имел сероватый оттенок. Цепочка уже подходила к завершению, когда Семфира взяла меня за руку, и наши потоки образовались в один, безумно мощный свет разных оттенков сознания. Трое клюнули в стол, не выдержав, на этом можно было закончить обряд под названием «луч потоков».

— Пусть еда поможет вам заполнить внутреннюю пустоту.

— Implebo illud! — отозвались все хором.

— Приятного аппетита.

Круговым движением я осмотрел всех в легком поклоне. Еда, вкусная еда творит чудеса, именно поесть мне хотелось долгое время. Как ни странно, сильного голода я не чувствовал, да и отношение к еде стало процессом больше необходимым, нежели радующим. Приоритеты меняются по щелчку пальца, хорошо хоть этот щелчок издает мой палец.

— Не отвлекайся, потребляй тщательнее, разжевывая — начал я свой монолог.

— Хорошо, — мысленно ответил себе.

— А вообще логично, и палец, и щелчок не лично мои, но это же я?

— Конечно ты, но еще не сформированный. Довольно мыслей, цени момент и будь благодарен своей семье за него.

Теперь я пережевывал пищу гораздо тщательнее, отпала необходимость постоянно смотреть в тарелку, взгляд начал скользить по окружению. Лейла и Семфира нежно всматривались друг в друга, словно находя что-то новое в своем спутнике. Хорошо, когда можно найти себя занятие даже за столом, на котором отсутствует пища из твоего рациона. В общей сложности за столом не потребляли пищу семь личностей, которых и без наблюдений я почувствовал, еще входя в комнату. Напротив стола, справа от меня была кухня, так же разграниченная по цветам и переходящая от черного потолка в белый пол, с единственной разницей, что рабочая плита также была из красного мрамора. Когда последние остатки пищи были пережеваны, вставать не я торопился, ожидая пока закончат все.

— Благодарю за пищу, спасибо нам, — снова в эфир попал текст не моих мыслей.

— Спасибо, — послышалось в ответ из уст семьи.

Отодвинув стул назад, я встал, без каких либо препятствий. Развернулся, чтобы подвинуть стул и краем глаза заметил легкое колыхание стены. Повернувшись, увидел большой знак в виде круга, что двигался медленно по часовой стрелке.

Это знак пути или, как его называют другие, «Дао». Он символизирует путь и то, что он тут оказался, означает, что ваши пути неразлучны и связаны нитями судьбы. Поэтому, если не сделать необходимое, карма будет перерождать кого возможно, и навязывать тот путь, что должны пройти. Но в нашем случае это больше негативная сторона. Позитивной же стороной является объединение всех энергий, и связывание их в единый канал, который можно использовать для обмена информацией, энергиями, откровениями.

— Откровениями? — снова завертелись мысли в моей голове.

— Да, беседами с другими.

— По сути это же информация? А кто такие другие?

— Убери из головы вопросы, иначе рискуешь ответить на них сам, и суждение твое будет неверным, неверные суждения ведут к ошибкам, а ошибки быть не должно.

Я последовал своему совету, убрал мысли из головы. Удобно, когда у тебя появляются умения и навыки сами по себе. Но не совсем правильно, что вслед за ними идет, растущее в геометрической прогрессии, чувство собственной важности и жажда власти.

— Все, теперь мы можем ехать, — сказала Лейла, положив свою руку на мое плечо.

— Да, так значит едем в лес?

— Абсолютно верно, — сказала Семфира, положив свою руку на другое мое плечо.

Глава 9

Слова отсутствовали, понимание поступков нашей семьи происходило на другом уровне. Мысли каждого стали доступны, а действия определялись странным чувством, которое не получится объяснить, даже на тысячах пальцах разных людей. Эффект пчелиного улья, в нашем случае дупла, поскольку как мне тогда казалось никто не контролировал, и нам была подвластна воля, судьба. Перемешивания мыслей не происходило, потоков было не так много, а те, что были, в основном предназначались для общения, как в общем чате. Все же уровень развития был высок. Обстановка в округе радовала нас своим раздольем.

Два серебряных автомобиля вминали грунт, передвигая своими колесами кузов с пассажирами в нужном направлении. Всего нас поехало восемь человек. Нет ограниченного пространства, активизируется чувство фривольности, незакомплексованности. Непосредственная, естественная натуральность снимала оковы не только в голове, но и на теле. Желание выйти и пробежать не оставляло надежд, и я даже не знал, оно мое личное, или все же было коллективным. В любом случае, спонтанные желания ни к чему, от них не помешало бы избавиться.

И вот только теперь я мог наслаждаться сменяющимися видами, успокоение в вечном обновлении циклов. Я вспомнил, что это за лес. Транвильский лес место необычное и очень опасное, поскольку тут была найдена воронка для перехода в нижний мир. После того, как туда вошел человек, по всей видимости, обнаружив воронку для сущностей, они повалили толпой. Тела, не имеющие физической оболочки, истерзанные временем, являлись фантомами умерших людей. Не имея мозга, костей, сухожилий, и ничего кроме сгустка ментальной энергии, с закрытыми и нерешенными задачами в своем воплощении.

Разумеется, эти нестабильные энергетические сущности не представляли никакого интереса для планеты, кроме как потреблять их негатив, переваривая его веками. Именно поэтому открываются воронки. Когда котел заполнен, крышку необходимо открыть, иначе она будет открыта под давлением. Спокойствие сменялось нарастающим шквалом негатива, который меня не мог ни зацепить, ни вывести из равновесия. Это были низкие эмоции, проходящие сквозь меня, отображая источник на внутреннем радаре. Фигуры, подобные неполноценным телам, словно тени передвигались среди деревьев, дальше можно продвигаться только пешком. Посылая внутри группы сигналы, мы были скоординированы как нельзя лучше, на большое расстояние друг от друга отлучаться не было необходимости.

Вэмпов среди нас было четверо: Лейла, Семфира, Луиза и Марк. Их тактика заключалась в поглощении энергии. Вбирая ее в себя, разрывать ее на части смысла не было, в этом случае энергия растекалась по воздуху, и небольшие сгустки эктоплазмы, потеряв притяжение, брызгали в сторону удара. К слову, раньше использовали именно этот метод, поскольку накопление низменных эмоций приводит к нестабильному эмоциональному состоянию, и если его не удержать, оно уничтожит все на своем пути. Лишь с опытом нам открываются новые дороги и возможности.

Семфира и Марк побежали по левому флангу, забирая эмоциональную энергию заблудших. Плазма, как морской бриз, слетала с их кожаных плащей. С правого фланга Лейла бежала впереди напротив Семфиры, Марк с Луизой находились на большем удалении от нас и бежали позади.

— Переходим на быстрый шаг.

Я натянул бардовый капюшон и создал два полукупольных поля, направленных вперед. Поле, которое было больше по размерам, сканировало, считывало частоту вибраций, исходивших от заблудших. У второго поля я менял частоту вибраций на ту, что сканировал, в результате получая резонанс, который растворял уже в свою очередь сгусток энергии в воздухе. Поскольку эта процедура выполнялась в движении, Соннета, Анри и Сэлджэр шли за мной, создавая ромб. Именно они и подпитывали меня энергией, направляя энергопотоки, переданные от Лейлы и Семфиры, дополнительную энергию от Марка и Луизы, и аккумулировали вокруг своего биополя, не давая энергии остановиться и стать ненужной.

Приближаясь ближе к воронке, появлялся легкий дискомфорт. Эти сущности стягивались к нам, ведомые своим гневом, агрессией, злобой и завистью. Ровно так же, как и у людей, которые не умеют управлять эмоциями, зная только одно решение в таких случаях — закипание, выплескивание своего негатива на людей, что находятся рядом, или же в ответ бестолковому человеку. Этим так же страдают неодушевленные предметы. Происходит магнетизм, энергия ищет выход, медленно угасая и замедляя колебаниями. Если так она его не нашла, то падает на землю, оставляя ожог и разложение, при этом не оскверняя Эриду, несмотря на то, что эта планета является хищной.

Объединенные энергетические формы передвигались медленнее, но почувствовав притяжение, магнитились гораздо быстрее, и скорость их передвижения вырастала в разы. Ближайшая к нам была три раза больше предыдущих, уже летела навстречу. Считывание, резонанс, считывание, резонанс в два этапа. Одно целое развеяло свою внутреннюю сборку и разлилось. Снова чувство поддержки и радости наполняли меня, ложась на основание осознанности, стремления, уверенности. Оставив прошлое, я двигался только в настоящем. Так и продолжалось наше общее движение с нарастающей сложностью и накапливанием знаний.

— Так что нам нужно от воронки? — спросил я себя в своих мыслях.

— Только опыт и сам процесс. Дойдя до нее, ты должен почувствовать, что это, понять, получить свой собственный опыт. Действия ради действия.

Возникло чувство большого и неконтролируемого хаоса с правой стороны. Луиза уже была наполнена почти до краев энергией, я подумал, что ей уже хватит, и нужно заходить за купол. В то время как Лейла должна сбавить темп, заняв позицию в середине отрезка, проведенного между ней и Луизой, я повернув голову, и мои мыслительные процессы стали реализовываться. Стратегия менялась, это как будто невозможно, разные личности словно были едины во всем. Желания, действия, мысли, все совпадало, но не смешивалось в одно существо, слияние было иным, более прекрасным и разносторонним. Примерно так, как человек выбирает в свою жизнь предметы, вещи или еду. Только то, что ему по душе и по вкусу, а затем наслаждается этим, находясь в полном комфорте. Только это не вещи, не все из нас даже люди, это совершенно иной уровень.

— У Луизы переизбыток, уплотни часть накопленной ею энергии. Вибрации должны не измениться, но плотность возрастет, сжимая объем до минимума. Затем понижай вибрации вокруг сгустка, так ты создашь камень ярости.

Мы остановились, началась перегруппировка. Семфира вышла вперед в центр, Лейла и Марк заняли позицию, в которой образовался равнобедренный треугольник, в центре нижней линии которого стояли мы — Ранеки, Сонета, Сэлджер и Луиза. Перестроившись в еще один треугольник, в центре которого был я и Луиза, начался процесс создания камня ярости.

Я встал напротив нее, вбирая энергию бордового цвета, концентрируя ее между параллельно расставленных ладоней, вбирая все больше и больше, не давая подняться по рукам к телу. Сформировав уже достаточно концентрированный шар размером с футбольный мяч, я резко сжал его руками. Чувствуя, но, не касаясь энергии, я представлял, как он охлаждается и его окружение становится плотным как камень, образуя монолитную пленку без зазоров, трещин или чего-либо другого. В траву упал бордовый камень, размером с маленькую карамель. Луиза нагнулась и подняла его, показав на ладони мне камень с прозрачной оболочкой, внутри которой переливались, смешивались бордовые оттенки. Остальные вэмпы поглощали заблудших, которые притягивались к нам с гораздо большим магнетизмом.

Необычный камень. Когда смотришь на него впервые, и, осознаешь, что это такое на самом деле, что ты его создатель, он превращается в обычный предмет.

Пришло понимание в отношении семьи, как приятно быть понятым, особенно зная, что тебя понимают без слов. Я закрыл ладонь Луизы с камнем, а после обнял, мне хотелось выразить любовь, уважение, верность именно физически. Когда объятия растаяли, я повернулся в сторону хода нашего движения. Соннета аккумулировала энергию, создавая камни ярости, поскольку сущностей, что стремились к нам, стало больше в разы. Без слов возобновились действия, подпитка энергией продолжилась. Купол для сканирования и купол для резонанса вновь были созданы. Но больше, чем прежде, теперь они покрывали и фланги. Было непривычно изменять частоты и сканировать на разных участках по-разному, поэтому мы стояли на месте, пока действия не станут достаточно простыми для реализации. Через минут семь наши ноги продолжили протаптывать новую забытую тропу.

Плотность увеличивалась. Чем ближе подходили, тем меньше деревьев, кустов, даже света закрывали заблудшие. Естественное притяжение ядра вблизи воронки влияло на них не так сильно. Поэтому они находились друг над другом, поднимаясь по спирали выше, вверх. В голове появилась другая стратегия действий, снова образ мысли меня посетил, мы поняли сразу, что нужно делать. Остановившись, я убрал сканирующее поле и начинал транслировать сигнал, подобно радиовышке, изменяя частоту диапазонов. Расход энергии был сравним с наполнением водой ведра без дна. Вэмпы передавали потоком часть накопленной энергии, а благодаря этому, взятую энергию с ядра было проще и быстрее корректировать, изменяя вибрации. Теперь ко мне она уже поступала практически готовой. Для большей мощности я встал в более устойчивую позу, подключился к ядру, и мне чуть не выбило пробки, которых у меня не было.

— Значит пока еще рано, продолжай так, будет еще предостаточно моментов для практики.

Единственная причина, почему меня не разорвало от повышенной мощности, это конечно учитель, который хотел прибавить мощности, и полностью проконтролировал поток из ядра. Легкие искры появлялись от разорванных заблудших, эктоплазма падала кусками, треск и цокот стоял в ушах.

— Если будешь использовать купол, не приближай его к воронке. Последствия выхода энергии сразу отобразились в красочной картине, должно быть фрагмент из прошлого. На ошибках учатся как раз таки из прошлого, поэтому учителя дают знания, как их не допускать.

Треск усиливался, искры превращались в разряды тонких молний. Начался легкий дождь, который пошел до того, как затянуло тучами небо. Освобождавшееся пространство заполнялось другими заблудшими разных структур, эти уже больше походили на силуэты сформированных людей.

— Не пугайся их, они уже не люди. Это такие же сгустки, просто в них больше человеческого нутра, оставшегося после распада личности. Для их рассинхронизации требуется больше усилий, и волны должны быть сильнее. У тебя получится, ты не один.

Частота излучаемых волн усилилась, словно пулеметная очередь. Сигнальные импульсы вылетали в форме купола.

— Измени форму, представь, что купол накрывает не тебя, а заворачивает пространство под углом девяносто градусов от тебя, направляясь вперед.

Действительно, такая оптимизация позволила проходить менее плотным заблудшим с боков, где их поглощали вэмпы, получая дополнительные силы. Треск уменьшался, искры стали появляться реже, дождь усиливался. Свет звезды Анха практически подавили грозовые облака, собравшиеся над нами. Раскаты грома появлялись после удара молнии о другую, что выходила навстречу из грунта Эриды в центре воронки, и была красного цвета. Искры напоминали салют насыщенных желтых искр. Внутри царило безмятежное спокойствие, всеобъемлющая пустота, заполненная невидимым духом, и тишина.

Достаточно. Энергия перестала поступать ко мне, я израсходовал остатки, стоя в окружении семьи. Природа не утихала, продолжая разрывать в хаосе тихий в обычное время лес. Ветер поднялся по спирали, создавая в пространстве смерч, его вихрь двигался по спирали в сторону стрелки часов. Эта картина заставляла забыть о времени, и находиться в неизбежности ситуации. Обеими руками я держал капюшон, всматриваясь сквозь дождь вверх, и усваивая всеми органами происходящее. Ужас выглядит именно так.

Разряд, похожий на шаровую молнию, сформировался за безумно короткий промежуток времени, и начал свое замедленное нисхождение вниз. Яркость в люменах сложно высчитать на глаз, она ослепляла в контрасте с темным фоном. Ее движение, направленное вниз, напоминало спокойный и быстрый полет белой совы. Легкое алое свечение с грунта так же быстро наполнилось багровыми оттенками, выпуская свечение навстречу шару. Приблизительно на равном расстоянии между небом и землей поток и шар встретились, впервые я услышал хлопок внутри. Шар поглотил этот свет и мгновенно ушел обратно в землю. Я отдирал руки от капюшона, словно они были приклеены. В этот момент приятно нахлынула волна теплого и влажного воздуха.

Глава 10

Над нами было только небо, чистое и голубое, свежее и ласковое, неощутимо мягкое и воздушное. Я плыл под ним, проскакивали ветви деревьев, а тишину дополнял звук сминающейся травы. Тело лежало спокойно и расслабленно. Глаза сделали круг, глядел я из капюшона или из пещеры собственного кокона. Я размышлял, как перевернуть восприятие и понять, что означает быть человеком, и как смотрит душа изнутри.

— Ты как? — спросила Семфира, после оттянула капюшон и заглянула в мои глаза своими сапфирами.

Приподняв голову, я увидел, как шла впереди Лейла, удерживая в правой руке свернутую мантию так, будто я лежал в хорошо натянутом гамаке. Семфира держала за капюшон. По их походке было видно, что я не доставляю никакого дискомфорта, мой вес для их силы даже не был нагрузкой.

— Все хорошо, давно я в отключке?

— Нет, но так и должно было произойти, — сказала Семфира.

— У тебя пробки выбило, малыш, — ответила Лейла, развернув голову. — Привет, — улыбнулась она хищной улыбкой, с добрым выражением глаз. — Так ты, может, сам пойдешь?

— Нет, не сейчас.

— Хах, ленивая жопа, — Семфира рассмеялась.

Ее подхватила Соннета, нарисовавшись сбоку:

— Не переживай, контакт ты восстановишь, нужно время и практика. Тебе, кстати, завтра на работу, еще рано менять свою жизнь радикально.

В принципе, если такими будут мои выходные, почему бы и не поработать? Да, похоже, что завтра на работу я надену улыбку.

Мои ноги плавно коснулись земли, и я не понял, каким образом я пошел. Семфира сняла капюшон с головы, после провела рукой по плечу, нежно обняв меня.

Близость необходима всем людям. Для кого-то простые объятия перерастают в обряд, а для некоторых даже на поиск жертв, хоть и таким личностям поиск не нужен. Овечки считают себя хищниками и принимают любые формы положения своего хребта, поскольку голодны. Их кушают в тот момент, когда они пытаются достигнуть своей цели. Мир животных в мире людей неотъемлемая часть общества, практически любого.

— Куда теперь? — спросил я у Семфиры.

— А куда ты хочешь?

— Я? Не знаю, может, хочу побыть один. Но вариант, что мы поедем по вашему обычному маршруту, меня устроит.

— Тогда предлагаю поехать в Эцклер, у меня там встреча, побудешь пока с Лейлой.

— Хорошо, Семфира.

— Это правильно, что мы его возьмем с собой? — спросила Соннета, его ведь могут почуять.

— Могут и почуют, если восстановиться связь. Но пока это не грозит.

— Рада, что ты это предусмотрела, — Соннета закончила фразу легким наклоном головы вперед и немного в бок.

Семфира в ответ провела по ее руке.

— Они мило смотрятся, — сказала Лейла, появившись из-за моего плеча.

— Тут я согласен, — я обернулся посмотреть на нее, она смотрела вперед.

И когда она перевела глаза, я понял, что не хочу в них падать и развернул голову назад. Сзади шли остальные, с каждым шагом их внимание на движениях своего тела росло, каждый шаг они чувствовали. Находясь в макрокосмосе, ничего не могло отвлечь их чистый разум. Соннета перевела свой взгляд на меня и улыбнулась. Я не понимал, какого цвета ее глаза, в них не уходишь так глубоко. После установления зрительного контакта, сила внимания встречается с ее существом, происходят объятия. Чувство тепла охватывало все тело, огонь велел желать ее. Почему сейчас?

Рукой я ощутил прохладное железо, вэмпам нравится тактильность. Достаточно нежные создания, их металл — железо, вкус которого отчетливо чувствуется в крови, особенно свежей. Дверь в машину открыл широко, размашисто, сразу прыгнув на пружинный диван заднего сиденья. Едва я успел закрыть глаза, как утонул на диване.

— Спасибо, Соннета, — сказала Лейла, садясь рядом.

Видимо, Соннета собиралась поехать со мной, но Лейла ее опередила. Да и кроме Лейлы и Семфиры, кому я могу доверять? Хотя, наверное, всей семье, ведь мы же резонировали на одной частоте и я знал, кто они. Знал все и теперь, когда эта связь отсутствует, и появилось много сомнений, мыслей.

— Не грусти, — сказала Лейла, пробираясь ближе ко мне, по салону автомобиля. — Так бывает периодами, без причины становиться грустно, без причины весело, в таких перепадах и суть жизни, необходимо ценить все моменты, иначе она станет пресной, безвкусной.

Лейла взяла меня за руку, и я посмотрел в ее чистые глаза, проваливаясь в них. На фоне я увидел как Семфира села с нами, машина плавно тронулась и я сказал:

— Не могу с тобой не согласиться. Спасибо, Лейла.

Она потянулась ко мне, чтобы обнять, а я лишь положил руку на ее талию. Семфира тоже улыбалась, создавая теплые эмоции на лице с улыбкой.

— Эцлер? — спросил Ранеки.

— Именно туда, дорогой друг, — ответила Семфира.

Ее черты лица слегка нахмурились, а зрачок стал красного цвета. Она смотрела перед собой, перебивая аппетит своими мыслями. Можно попробовать прочитать ее мысли, но стоит ли? Если бы она хотела чем-то поделиться, то сделала бы это. С другой стороны, эта особа уже долгие века является жрицей культа Красной реки, а это значит, что она владеет куда большей информацией и в данный момент знает, что делает. Нужно ей довериться, нужно расслабиться.

Глава 11

Машина бесшумно двигала нас в пространстве. Легкие облака не давали светить солнцу в полную силу, и пасмурная погода проявляла себя посредством редких капель дождя. Они прекрасно вписывались в атмосферу пожелтевшего фона до нижней части горизонта, зеленой середины и голубого неба с белыми рассеянными облачками. Суеты за городом не чувствуется, время идет размеренно, можно о многом подумать.

— Я хочу выпить ликана, Семфира можно?

— Это не ко мне вопрос. Но если они будут, то конечно, это возможно.

Лейла засмеялась и, взяв за щеки Семфиру, принялась целовать. Надо признать, поцелуй был долгим, неизвестно насколько бы он затянулся, если бы Лейла не перекинулась на меня. Открытые глаза во время соприкосновения губ действовали как гипноз. Обнять ее или нет? Стой, это разве единственный выбор в этой ситуации? С чего вдруг все границы резко стерлись в момент присутствия похоти. Мои руки упали на нее, правая на талию, а левой я придерживал щеку, поглаживая большим пальцем мочку уха. Надо бы ее резко отдернуть. Не успел. Она оттолкнула меня раньше, уводя свой гипнотический взгляд подальше от меня. Как она меня переиграла? Она может читать мои мысли?

— Лейла, что происходит? — решил я спросить у нее напрямую.

— Ничего, абсолютно ничего. Просто захотела поцеловать, такое иногда бывает.

— Она порой слишком эмоциональна, — добавила Семфира, смотря на Лейлу. После перевела взгляд на меня и сказала:

Конец ознакомительного фрагмента.