100 слов о…

Коллектив авторов, 2020

Сборник стихотворений и прозы «100 слов о…» – это книга о людях и судьбах, о поисках счастья, это исповедь тех, кто дорожит своими воспоминаниями и умеет мечтать. Здесь есть место любви, благодарности, чуду, радости и грусти – всему тому, что является неотъемлемой частью бытия и наполняет жизнь каждого человека. Герои произведений проявляют себя в отношениях – с родными, любимыми или обычными посторонними людьми, проходя проверку на человечность и доброту. Особое место в сборнике занимают страницы о Великой Отечественной войне, они проникнуты уважением к героям, преклонением перед их подвигом. Погружаясь в мир, изображённый писателями, читатель понимает: не стоит бежать за счастьем куда-то далеко, оно в самом человеке, в его корнях, в его памяти, в полноте жизни.

© Коллектив авторов 2020

© Издательство «Логос», 2020

Анна Андим

Краснодар

Яблочный Спас

— Традиции, яблоки, Спас… ерунда это всё, — недовольно бубнила Степановна, передвигаясь осторожными шажками в сторону супермаркета.

Стояла обычная августовская жара, и пенсионерке, не один год маявшейся сердцем, с неимоверным усилием давался каждый метр. Не радовало даже щебетание окрестных пичужек.

— Чего ворчишь, Ксения? — услышала стенания соседки возвращающаяся с рынка тучная Инна Григорьевна. — Ходить полезно, косточки разомнутся.

Степановна глубоко вздохнула. Как объяснить грубоватой бабе про сердечную болезнь?

— Тяжело, жара…

— А традиции каким боком, старая? — самодовольно подколола Григорьевна, гордившаяся пятилетней разницей в возрасте.

— Так яблок в доме нет, а вдруг как внуки нагрянут, — пропустила шпильку Ксения.

Инна бросила насмешливый взгляд:

— Приедут, как же, жди!

— А то. С Милочкой вчера по телефону разговаривала, она пообещала.

Григорьевна хохотнула:

— Вертихвостка твоя? Когда это она слово держала?

Знать бы тебя забыла, а ты всё названиваешь!

— Молодая, у неё свои интересы, к учебному году готовится, — встала на защиту любимицы Степановна. — И Славик…

Но Григорьевна уже не слушала, в неё будто чёрт вселился:

— Ноги об тебя вытирают, неблагодарные, а ты и рада.

Велики дела — по парням шастать. И старшего твоего недавно видала, холёный такой, как есть бандит!

Она смачно сплюнула.

Ксения отшатнулась, схватилась за сердце и часто-часто заморгала. Из выцветших глаз потекли слёзы. Инна, собиравшаяся добавить ещё пару крепких выражений, осеклась. Она смотрела на плачущую старушку, и ей вдруг вспомнилось далёкое детство, когда соседка Ксюша защитила малышку Инночку от забияки-мальчишки, а несколько лет спустя помогала непоседе с уроками. Как терпеливо выслушивала повзрослевшую девушку в момент первой влюблённости. И Григорьевна устыдилась. Всю жизнь Ксения вместо старшей сестры, а она… И когда очерстветь только успела?

Она подошла к Степановне и положила одну руку на плечо, проворно смахивая второй солёные капли с морщинистого лица.

— Прости, сама не знаю, что на меня нашло. Мои ведь тоже не балуют.

Ксения начала успокаиваться, а Григорьевна, будто вспомнив что-то, выудила из сумки спелое яблоко.

— С праздником, старая! — Она тепло улыбнулась. — Бог нас не оставит!

Степановна, готовая повторно разрыдаться от такой доброты, покачнувшись, облокотилась на грузную Инну. Некоторое время они стояли, обнявшись. Послышался звук тормозов.

— Чего грустим, пенсионерки? — раздался бодрый мужской голос.

Ксения вздрогнула, отрываясь от Григорьевны, и повернула голову в поисках источника звука.

В следующее мгновение сильные руки подняли её над землёй. Старушка охнула, а мужчина засмеялся, чмокнул её ласково и поставил на прежнее место. Затем подхватил, отставленную на время большущую корзину с яблоками:

— С Преображением, бабуль! Угостишь внука чайком?

Обрадованная Степановна вцепилась одной рукой в Славика, а вторую протянула соседке. Так втроём они и зашли в подъезд, а на улице всё так же распалялось солнце, пели птицы и в воздухе витал едва уловимый яблочный аромат.