Нимфы

Ни́мфы (др.-греч. νύμφαι, лат. nymphae — невесты) — божества природы в древнегреческой мифологии в виде девушек, олицетворяющих различные живительные и плодоносные силы Земли, природные объекты и явления. Каждая нимфа — это покровительница определённого объекта или явления природы, его душа и воплощение.

Мир нимф в древнегреческой мифологии один из самых обширных: одних только океанид — нимф водных потоков — три тысячи.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Древнегреческий историк Плутарх отождествлял Артемиду с одной из нимф дуба Эгерией [72, c. 13, 17]. Из корней под этим дубом струился источник. Воды этого источника имели способность облегчать зачатие и сами роды. Найденные в этих местах разные приношения были сделаны по обету, имели прямое отношение к деторождению и посвящались нимфе Эгерии или богине Артемиде, что в этом случае являлось одним и тем же. Поскольку по греческому, а позже, и по римскому поверью, нимфа Эгерия управляла всеми дубовыми рощами, Артемида (Диана) являлась богиней всех лесов, рощ и была тесно связана с дубовыми рощами. Сама же Артемида оставалась девственницей и безжалостно карала тех, кто насильно хотел ею овладеть, превращая их в зверей. Однако девственность не была единственной отличительной чертой Артемиды. В разных городах Древней Греции ее почитали во многих ипостасях. В городе Эфесе богине Артемиде поклонялись как нимфе, оргиастической Афродите с мужским консортом, с символами финиковой пальмы, оленя и пчел. Ритуальное купание, во время которого за Артемидой подглядывал Актеон, рогатые лани, впряженные в ее колесницу [23, IX.2.3] скорее определяют ее как нимфу, чем как девственницу. Миф об Артемиде и Актеоне повествует о существующем институте царя-жреца доэллинского периода: когда царь-жрец персонифицируется с оленем, которого разрывали на куски после пятидесятимесячного правления, что составляло как раз половину Великого года. Оставшуюся часть года правил его соправитель или танист [46, c. 60].

Илона Камад, Обрядовая сторона культов Древней Греции, 2006

До нас дошла также римская легенда о рождении скифского народа. Она более позднего происхождения, чем рассмотренные ранее. Римский поэт I века Валерий Флакк записал, что бог Юпитер взял в жены Гору, нимфу с «полузвериным телом и двумя змеями», и от их союза родился сын Колакс, которого естественно отождествить с геродотовским Колаксаем, сыном Таргитая. Правда, теперь Колакс – единственный сын своих родителей. Кроме того, матерью Колакса названа и не дочь Днепра Борисфена, и не Эхидна, а какая-то неведомая нимфа Гора. Но тут самое время вспомнить, что у Эхидны есть сестры Горгоны, или, в греческом прочтении, «урожденные Горы». Обитают они на берегу реки Океан. Всего горгон – три, их имена – Сфено, Эвриала и Медуза. Согласно античным текстам, они отличаются ужасным видом, будучи крылатыми, покрытыми чешуей, со змеями вместо волос, с клыками, со взором, превращающим все живое в камень. Эти характерные свойства их портрета вполне подходят под описание, оставленное римским поэтом. Горгоны олицетворяют хтонические силы, это древнейшие божества, и их изначальный образ был вовсе не таким, как их описали греки и римляне. Сфено и Эвриала – старшие сестры, они бессмертные, младшая Медуза – смертная. Из двух бессмертных сестер мы, памятуя о геродотовском рассказе, на роль Горы выберем Сфено, полагая, что в своем повествовании Валерий Флакк употребил сокращенный вариант имени Борисфена.

Анатолий Абрашкин, Да, скифы мы! «Откуда есть пошла Русская Земля», 2014

Характерно, что во многих мифологиях образ богини плодородия расщепляется на образ богини-матери, дарующей жизнь, и богини смерти, жизнь отнимающей. Вот, скажем, в греческих мифах богине любви Афродите противостоит богиня Артемида, сестра Аполлона. Артемида позиционируется как «медвежья богиня», «владычица», «убийца». Есть у Артемиды и ее основная функция – она богиня охоты. Артемида проводит время в лесах и горах, охотясь в окружении нимф – своих спутниц и тоже охотниц. Она вооружена луком, и ее постоянно сопровождает свора злобных собак.

Александр Белов, Арийское прошлое земли Русской. Таинственные корни русичей, 2011

Священные деревья и рощи также играют центральную роль в греко-римской мифологии. Дуб издавна почитался как дерево Зевса, и жрецы слышали волю своего бога в шелесте его ветвей. Адонис, бог сменяющихся времен года и новых урожаев, был рожден из ствола миррового дерева. Нимфа Дафна, пытаясь избежать домогательств Аполлона, обратилась в лавр, который стал символом поэтического вдохновения и священным растением в различных женских культах.

Антология, Зеленый рыцарь. Легенды Зачарованного Леса (сборник), 2004

Колонисты не стали отменять местный культ, а соединили азиатскую мать-природу со своей Артемидой, получив совершенно иную богиню. Эллинская Артемида-охотница – дочь Зевса, сестра Аполлона – обитала в лесах, где охотилась в сопровождении нимф и своры собак. Она приносила естественную смерть женщинам, слыла кровожадной, поскольку использовала стрелы как орудие наказания неугодных. Богиня, созданная эфесцами, тоже обладала решительным и агрессивным характером и тоже строго следила за исполнением издавна установленных обычаев, вносивших порядок в животный и растительный мир. Однако в отличие от предшественницы Артемида Эфесская не была ни девственной, ни юной, ни даже красивой. Здесь она походила на мумию: ее тяжелое многогрудое тело (символ деторождения) сплошь покрывали бычьи головы (символ земледелия).

Наталья Фролова, Эфес и Троя

ВИ́РБИЙ. В римской мифологии Вирбий – возлюбленный или слуга богини Дианы, отождествляемый с Ипполитом, сыном Тесея. Растоптанный конями Ипполит по просьбе Артемиды (Дианы) был воскрешен Асклепием, после чего уязвленные Аид и мойры заставили Зевса убить Асклепия. Артемида (Диана) окутала Ипполита густым облаком, превратила в старика и изменила его внешность, после чего перенесла в свою священную рощу в италийской Ариции. Там с ее согласия он женился на нимфе Эгерии и жил на берегу озера среди темных дубовых лесов, окруженных глубокими расщелинами. Чтобы ему не напоминали о его смерти, Диана переименовала Ипполита в Вирбия, что означает vir bis, или «дважды человек». Лошадям было запрещено появляться поблизости. По другой версии, после своего воскрешения Ипполит не пожелал простить отца и уехал в Италию, где его уже как Вирбия скрыла в своей священной роще Диана. Он построил богине храм и стал царем Ариции.

А. П. Кондрашов, Кто есть кто в мифологии Древней Греции и Рима. 1738 героев и мифов, 2016

Однако в более ранних описаниях они представлены как существа с оленьими ногами, хвостом и ушами и телом и лицом молодого мужчины. Торс и руки были безволосыми, а ноги были покрыты гладкими волосами. Спутники бога Фаунуса (супруга богини Фауны), фавны жили в диких лесах. Эти нежные создания заманивали людей на свои лесные пирушки, а не преследовали их, как сатиры. Обычным делом было увидеть компанию нимф и фавнов, танцующих вместе. Музыка, которую играли фавны, иногда ночью выманивала женщин из домов и заставляла их танцевать обнаженными в лунном свете.

Д. Д. Конвей, Мифологические существа народов мира. Магические свойства и возможности взаимодействия, -1

Однако даже краткого рассмотрения образа жизни нецивилизованных народов в каждой точке земного шара и в любой исторический период достаточно для того, чтобы воздух из этого шарика романтических построений полностью вышел. Совершенно очевидно, что примитивный человек – живи он на Новой Гвинее в наше время или в первозданных чащах много веков назад – никогда не населял свой мир доброжелательными к нему, милыми существами. В первобытной чаще таились ужасы, а не нимфы и наяды. Там жил Ужас с большой буквы, сопровождаемый своими ближайшими спутниками: Магией и общепринятой от нее защитой – Человеческими Жертвоприношениями. Главная защита человечества от гнева тех или иных божеств состояла в выполнении некоторых магических ритуалов, лишенных смысла, но эффектных, или в жертвоприношениях, сопряженных с муками и горестями.

Эдит Гамильтон, Мифы и легенды Греции и Рима, -1

Впрочем, чувственный подтекст можно найти во многих древнегреческих мифах, но особенно в этом отношении выделяется комплекс мифов, посвященных верховному владыке – Зевсу. И под видом лебедя соблазнял он самых прекрасных женщин Земли, и врывался в башню под видом золотого дождя, и как только ни добивался вожделенной любви. Немало богинь, нимф и даже смертных женщин перебывали в его объятьях, а большинство великих героев и богов приходились ему сыновьями.

Игорь Зверев, Причуды многоликого эроса, -1

Но нимфы знают и другую любовь. Ведь роща, лес – это вечное, неустанное плодотворение, созидание той физической жизни, которой живет природа. И для эллина его нимфа – это неустанная оплодотворяемость, неустанная любовная игра с шаловливыми представителями оплодотворяющего начала леса, с сатирами, – а иногда и с тем высшим богом, который из верховного бога-творца и оплодотворителя у себя в Аркадии превратился для прочей Греции в бога-странника, ласкового и беспечного Гермеса. Это уже к смертным не относится… а впрочем, есть исключения. Бывает, что и смертный за свою красоту удостоится ласки божественной нимфы: рассказывают это между прочим про одного прекрасного пастуха, Дафниса. Не впрок пошла ему любовь богини: он осмелился изменить ей ради смертной, за что, слепец, и был наказан действительной слепотой. И когда в роще, на поляне находили младенца дивной красоты и силы – невежды терялись в догадках и сплетнях, но опытные старушки знали, что это дитя нимфы.

Ф. Ф. Зелинский, Древнегреческая религия, 1918

Вне церкви – другое чудо. Радостные могильщики, виноградари и крестьяне откапывают греческие мраморные статуи, торсы Геракла, Аполлона и Венеры, которые поражают скульпторов. Так по примеру Юлии с Аппиевой дороги толпа римских героев выходит из земли и начинает украшать в виде статуй ниши, лестницы, фасады и фризы дворцов. На берегах морей тритоны и нереиды вновь появляются на гребнях волн. Сады вилл вновь населяются нимфами и фавнами. В приходах капелл, как и в будуарах князей, больше нельзя отличить ангелов от амуров. На столе пап серебряные сирены служат ручками хрустальным кувшинам, а вакханки, увенчанные виноградом, окружают золотые блюда кардиналов. Можно сказать, что в удивительном порыве античный мир со всей своей мифологией поднялся на штурм христианского мира и побратался с завоеванным.

Эдуард Шюре, Пророки Возрождения, 2014

Диониса же спас от безумного Атаманта Гермес; он перенес его в мгновение ока в Нисейскую долину и отдал там на воспитание нимфам. Они и взрастили Диониса в прохладном, благоухающем гроте. Вырос Дионис прекрасным, могучим богом вина, богом, дающим людям силы и радость, богом, дающим плодородие. Воспитательницы Диониса, нимфы, были взяты Зевсом в награду на небо, и светят они в темную звездную ночь под названием Гиад среди других созвездий.

Н. И. Басовская, Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима, -1

Латышская писательница Анна Саксе на основе мифов, преданий и поверий разных народов, в которых фигурируют цветы, написала поэтические «Сказки о цветах». В одной из них она рассказывает японскую легенду о происхождении камелии. Монах Камелий полюбил лесную нимфу Дриаду – душу могучего дерева, и рыжеволосая нимфа ответила ему взаимностью. Вместе они провели немало счастливых минут, но наступила холодная зима, когда Дриада объявила своему возлюбленному, что они расстаются до весны, так как она должна находиться вместе со своим деревом, без которого нимфа погибнет. Но Камелий не мог представить себе жизнь без любимой, и он тут же схватил лесную красотку и унес домой:

Аурика Луковкина, Талисманы и амулеты, 2013

Нимфа, пожалуй, наиболее часто упоминаемый персонаж в работах о Варбурге и одна из самых романтичных его метафор. Она появляется в переписке Варбурга с Андре Жоллем (Jolles) – эпистолярный жанр был выбран из-за большей стилистической свободы по сравнению с научным дискурсом. «Нимфой» они называли девушку, изображенную справа на фреске Доменико Гирландайо «Рождество Иоанна Крестителя» в капелле Торнабуони флорентийской церкви Санта Мария Новелла – скорее всего это служанка, несущая над головой корзину с фруктами. Друзья называют ее Ninfa Fiorentina – по аналогии с Ninfa Fiesolana Боккаччо. Она резко отличается от остальных действующих лиц своей подвижностью, а также костюмом – на ней не флорентийское платье 15 в., а развевающиеся античные одежды. Впрочем, иконографическая идентификация персонажа не слишком занимает исследователей (вероятно, это действительно служанка, но они предпочитают называть ее «богиней в изгнании» или «духом природы»): «Кто же такая эта «нимфа»? Судя по ее внешним данным, это может быть вольноотпущенная татарская рабыня. Но по своей сути она является духом стихии, языческой богиней в изгнании».[215]

М. Ю. Торопыгина, Иконология. Начало. Проблема символа у Аби Варбурга и в иконологии его круга, 2015

Как и большинство известных нам древних народов, римляне обожествляли также ручьи и источники. Как пенаты и лары, эти силы представлялись римлянами в виде безымянного множества духов. Группу таких водяных духов римляне почитали под именем «камены». Каменам легендарный римский царь Нума Помпилий посвятил источник в Риме, в их честь строились маленькие бронзовые часовенки в рощах, где приносили в жертву воду и молоко. Их аналогами в некотором роде были греческие нимфы, а впоследствии камены отождествились с греческими музами, богинями искусств и наук.

Д. А. Лазарчук, Мифы и предания Древнего Рима, 2014

Существует красивая греческая легенда о том, что лесная нимфа Питис была безумно влюблена в веселого бога Пана – покровителя рыбаков и охотников. Ее же влюбленным поклонником был бог холодного северного ветра Борей. Отчаявшись завладеть нимфой, Борей превратил Питис в красивое вечнозеленое дерево – сосну. Пан же в память о любимой носил сосновый венок на голове.

Алевтина Корзунова, Хвоя, 2013

Свою прогулку по городу Освальд и Коринна завершили посещением виллы Боргезе{119}, затмившей все сады и дворцы Рима великолепием природы и изысканностью художественных коллекций. В садах виллы Боргезе множество чудесных водоемов и всевозможных пород деревьев. Несравненные статуи, вазы, античные саркофаги, рассеянные на фоне свежей зелени юной природы Юга, производят удивительное впечатление. Так и кажется, что здесь ожили образы античной мифологии. На берегах вод отдыхают наяды, в зеленых рощах застыли нимфы, в прохладной тени деревьев, напоминающей о блаженстве елисейских полей{120}, прячутся гробницы. Посредине одного островка высится статуя Эскулапа; из волн словно поднимается Венера – по этим местам могли бы прогуливаться Овидий и Вергилий, воображая, что они все еще живут в век Августа. Совершенные образцы скульптуры, находящиеся в этом дворце, озаряют его немеркнущим светом. Сквозь ветви деревьев виднеется Рим: собор Святого Петра, окрестные равнины, длинные аркады, развалины акведуков, некогда доставлявших в город воду из горных источников. Все здесь дает пищу уму, воображению, мечтам. Чистейшие чувства, проникнутые душевной радостью, наводят на мысль о полном счастье; однако на вопрос, почему это дивное место необитаемо, обычно отвечают: нездоровый воздух (la cattiva aria) не позволяет здесь жить летом.

Жермена де Сталь, Коринна, или Италия, 1807

Строго канонической легенды по поводу идентификации созвездия с какими-то конкретными событиями нет. Часто Козерога связывают с покровителем пастухов, сыном Гермеса и прекрасной нимфы Дриопы, Паном. Он имел козлиные ножки, рога и был покрыт шерстью. Пан был рожден в Аркадии, царстве бога вина Диониса, сына Зевса и Семелы, смертной дочери Кадма, царя Фив. В этом раю на земле проходила его счастливая молодость. Но в один миг на Пана внезапно налетел Тифон, ужасное чудовище, порожденное сыном мрачного бога Тартара и богини земли Геи. Пан, спасаясь от стоглавого чудовища с головами дракона, устремился в реку, где его козлиные копытца превратились в рыбий хвост. Так покровитель пастухов, спасаясь от Тифона, стал речным богом.

И. С. Пигулевская, Ваш знак зодиака в легендах и мифах, 2017

Женщины сошли с Фламиниевой дороги и шагают по проторенной тропе в направлении низины около «холма». Вокруг них – священная роща, место необыкновенной красоты. Тишина, только пение птиц. Как все здесь разительно отличается от римского хаоса! По сторонам низины среди деревьев располагаются гроты, посвященные нимфам. Эти рощи неприкосновенны, для римлян они подобны храмам, здесь запрещено рубить деревья. Впрочем, и в обычном лесу надо быть осмотрительным, прежде чем рубить дерево, ведь римляне считают, что, например, под дубовой корой обитают нимфы-гамадриады, чья жизнь тесно связана с жизнью дерева. Поэтому, прежде чем рубить дерево, необходимо, чтобы жрец совершил обряды для удаления нимф.

Альберто Анджела, Беспредельная Римская империя. Пик расцвета и захват мира, 2017

– А позднее, когда животные божества утратили свое значение, имена переменились, – подтвердил философ. – Уже при Тесее была Ипполита, Ипподамия – властительница, укротительница лошадей, то есть героини-люди, а не нимфы, подражающие животному облику. Здесь тоже произошло возвышение религии, как ты верно заметила.

И. А. Ефремов, Таис Афинская, 1971

С указанными метафорами тесно связывается поверье о зеленых волосах русалок, водяных и леших и тот часто встречаемый в народных сказках мотив, по которому щетка, кинутая героем во время бегства от враждебных преследователей, превращается в лес: из каждого волоска вырастает дерево. Русалки, как водяные нимфы, наделены зелеными косами, подобно римским божествам рек и финскому царю волн (Ahto), которые представлялись с травяными бородами; т. е. зелень, растущая по берегам рек и источников, рассматривалась, как волосы водяных богов и богинь. Доселе уцелел обычай связывать, во время жатвы, пук несрезанных колосьев и оставлять его на ниве в честь древнего бога плодородия; это называется: завивать Волосу бороду.

А. Н. Афанасьев, Мифы древних славян, 2014

Если корни жив, сив, сев относятся к производительной силе растительной природы (жито, сеять и пр.), то и корни див – дев намекают, по-видимому, на элемент человеческого плодородия (дева, дед, дитя). Таким образом, отсюда слова дивный, дивиться, удивление, дева и девица (дивица); название богов Дзидзилия, Дидилия, Дзевонна, Живонна, Дзива, Дзева, Дива, Дзедка, латышская Диза; также латинские Deusdivus, скандинавское Див (духи добра) и наконец индийские Магадэва – высший Бог; дэва – общее название божества; девагуел – общее название полубогов; Дева Джонами – индийская нимфа; Девагди – внучка Брамы; Деваги – царица и богиня, от нее родился Вишну в преображении Кришны Аватары; Деваяни – дочь планеты Венеры; девамуни – общее название злых ниспавших божеств; деван-нагари – язык богов или дэв. На этом диалекте санскритского языка написана книга ведения – Веды. Девандрен – Дева Индра, т. е. Бог Индра. Деванци – дочь солнца (Индри), деве-даши – баядеры и пр. и пр.

Д. О. Шеппинг, Мифы славянского язычества, -1

Время шло своим древнегреческим чередом, остров Крит понемногу превращался в райский уголок для будущих туристов, а маленький Зевс рос под неусыпным присмотром нимф, тоже рождённых кем-то из небожителей. Звали прекрасных нимф одну Адрестея, другую Идея и эти доисторические гувернантки души не чаяли в маленьком боге, лелеяли его как умели, вскармливая малютку молоком дикой козы Амалфеи. То есть и боги в те времена вкушали простую и здоровую пищу, а не витали поверх облаков в поисках кулинарных изысков. Как и чему учили нимфы Зевса, Древний Грек скромно умалчивает, но надо полагать, что всему понемногу. И житейским премудростям, и государевым делам, и отдохновению от оных. Видимо, это были основные предметы, ибо как только Зевс вошёл в силу, то этот отпрыск знатного рода сразу же решил прищучить своего старого батяню Крона за всё хорошее. В том числе и за своё сиротское детство вдали от очага. Прямо так и грозил ему с Крита:

Виктор Рябинин, Древние греческие сказки, -1

В стремительных вихрях предки наши усматривали пляску духов и нимф, и в эпоху христианскую представление это было перенесено на Иродиаду, которая славилась некогда своими искусными танцами. Такое смешение тем более понятно, что сам демонический змей (Сатана) называется в народных сказках Иродом[256]. В связи с этим девы воспаляющих и знобящих болезней были признаны дщерями Ирода и старшая из них стала обозначаться именем плясовицы. По чешскому поверью, лихорадки живут в прудах и колодцах, и потому бывает время, когда никто не решается пить оттуда воду. Заболевший лихорадкою идет перед восходом солнца к колодцу и причитывает: «Studn?-studnice! nechod’ na mne zimnice; Maria-panna zápovidá, abys na mne nechodila»[257].

А. Н. Афанасьев, Славянские колдуны и их свита, 2009

В стремительных вихрях предки наши усматривали пляску духов и нимф, и в эпоху христианскую представление это было перенесено на Иродиаду, которая славилась некогда своими искусными танцами. Такое смешение тем более понятно, что сам демонический змей (Сатана) называется в народных сказках Иродом[51]. В связи с этим девы воспаляющих и знобящих болезней были признаны дщерями Ирода и старшая из них стала обозначаться именем плясовицы. По чешскому поверью, лихорадки живут в прудах и колодцах, и потому бывает время, когда никто не решается пить оттуда воду. Заболевший лихорадкою идет перед восходом солнца к колодцу и причитывает: ««Studn?-studnice! nechod’ na mne zimnice; Mariapanna zápovidá, abys na mne nechodila».

Г. А. Глинка, Волхвы, колдуны упыри в религии древних славян, 2012

Сын троянского царя Троса и нимфы Каллирои. Из-за своей необычайной красоты Г., когда он пас отцовские стада на склонах Иды, был похищен Зевсом, превратившимся в орла (или пославшим орла), и унесен на Олимп; там он исполнял обязанности виночерпия, разливая на пирах богам нектар. За Г. Зевс подарил его отцу великолепных коней или золотую виноградную лозу работы Гефеста. Согласно одному из вариантов мифа, Г. был вознесен на небо в виде зодиакального созвездия Водолей.

И. С. Пигулевская, Словарь греческой мифологии, 2008

На этой мирной картине французского художника эпохи классицизма Диана – богиня луны и охоты с полумесяцем в волосах, изображена в окружении прекрасных полуобнаженных спутниц-нимф. Возможно, это не просто иллюстрация мифа, а парадный «мифологизированный» портрет, на котором какая-то знатная дама эпохи Людовика XIV написана в образе богини. Эту теорию подкрепляет достаточно целомудренно по сравнению с окружающими прикрытая грудь Дианы. Дополнительный довод – модная прическа главной героини: в отличие от нимф ее волосы уложены как у придворных дам конца XVII века и чуть ли не напудрены. Такой тип портретов в образе богов и богинь был очень распространен, но обычно в них отсутствуют второстепенные персонажи, и поэтому сразу понятно, что картина является портретом. Здесь же перед нами предстает целая повествовательная сцена со множеством деталей.

С. А. Багдасарова, Омерзительное искусство. Юмор и хоррор шедевров живописи, 2018

Однажды во время пиршества на Олимпе была затронута щекотливая и опасная тема – красота богинь. Бог моря удивил всех, заявив, что самые прекрасные создания не богини, а нимфы. И тогда он описал красоту Фетиды, когда она танцевала на берегу. Жизнелюб Зевс считал своим долгом сочетаться браком со всеми прекраснейшими женщинами земли и неба. На следующую ночь, превратившись в орла, Зевс тайно полетел искать Фетиду. Он увидел ее, танцующую на ослепительно белом песчаном берегу, освещенном луной. Вернувшись на Олимп, он объявил, что хочет взять ее в жены. Посейдон возражал, говоря, что Фетида уже обещана ему ее отцом.

И. А. Мудрова, Великие матери знаменитых людей. 100 потрясающих историй и судеб, 2014

Лесные божества, демоны плодородия, жизнерадостные козлоногие существа[28], населявшие греческие острова. Сатир ленив и распутен, проводит время в пьянстве и охоте за нимфами.

Т. Х. Уайт, Средневековый бестиарий. Что думали наши предки об окружающем их мире, 1954

Лесная нимфа Дафна, спасаясь от преследования прекрасного влюбленного Аполлона, просит богов превратить ее в лавр. Боги исполняют ее просьбу и опечаленный бог сплетает из этого растения венок и решает впредь никогда с ним не расставаться в память о прекрасной нимфе Дафне:

Александр Морок, Талисманы, амулеты, обереги, 2013

Фра Мино долго лежал, простертый ниц перед алтарем; но не мог молиться и в середине ночи почувствовал, что им овладевает то оцепенение, которое удручало Христовых учеников в саду Гефсиманском. И между тем, как он лежал, недвижимый, лишенный всякого мужества и бдительности, он увидел как бы некое белое облако, подымавшееся над гробом св. Сатира, и скоро заметил, что это большое облако состояло из множества меньших, и каждое из них было женщиной. Они реяли в темном воздухе; сквозь легкие туники блистали легкие тела; среди них были козлоногие юноши, которые преследовали женщин. В наготе их видна была страшная необузданность желаний. Но нимфы убегали, и под их быстрыми шагами рождались цветущие луга и ручьи. И каждый раз, как юноша с козлиными ногами протягивал руку, чтобы схватить одну из них, вдруг вырастала ива и скрывала нимфу в дупле, глубоком и черном, как пещера, и белокурая листва наполнялась легким шелестом и насмешливым хохотом.

Д. С. Мережковский, Святой сатир, -1

Но ведь в лавр была превращена нимфа, спасавшаяся от грубого насилия бога. В камень превратилась дочь Тантала Ниоба от безмерной скорби по убитым богами детям. Для верующего эллина это были не красивые легенды, украшавшие природу, это был самый подлинный ужас.

В. В. Вересаев, Аполлон и Дионис, 1914

Существует два мифа, которые по-разному рассказывают о происхождении Афродиты. Согласно одному из них, она вышла из морской пены, согласно другому, ее родителями были Зевс и нимфа Диона.

Е. В. Доброва, Популярная история мифологии, 2003

Если вы спросите о месте моего рождения, – ибо в наши дни благородство зависит прежде всего от того, где издал ты свой первый младенческий крик, – то я отвечу, что не на блуждающем Делосе, и не среди волнующегося моря, и не под сенью пещеры родилась я, но на тех Счастливых островах, где не сеют, не пашут, а в житницы собирают. Там нет ни труда, ни старости, ни болезней, там на полях не увидишь асфоделей, мальв, морского луку, волчцов, бобов и тому подобной дряни, но повсеместно глаза и обоняние твои ласкают молий, панацея, непента, майоран, бессмертники, лотосы, розы, фиалки и гиацинты, достойные садов Адонисовых. Рожденная среди этих услад, не с плачем вступила я в жизнь, но ласково улыбнулась матери. Право, не завидую я вышнему Крониду вскормленному козой, – ведь меня питали своими сосцами две прелестные нимфы – Метэ, рожденная Вакхом, и Апедия, дочь Пана.

Эразм (Дезидерий) Роттердамский, Похвала глупости, 1509

Такова история нимфы Дафны и бога Аполлона. Таково, по греческой мифологии, сей дивной сказке человечества, происхождение Лавра.

С. М. Волконский, Лавры, 1923

А вот древние греки связывали с Водолеем сразу несколько мифических персонажей. Одним из них был юноша Ганимед – сын троянского царя Троса и нимфы Каллирои. Увидев его, Зевс восхитился красотой, перевоплотился в Орла и похитил юношу, вознеся его на Олимп. Там Ганимед занимался виночерпием и прислуживал богам.

В. А. Частникова, Легенды и мифы о звездах и созвездиях. Мерцанье мириадов звезд…, 2014

Любопытно, что и создание пива в I в. до н. э. также приписывали Дионису[11]. «Воспитанный нимфами в Нисе Дионис стал изобретателем вина и научил людей выращивать виноград. Обойдя почти всю обитаемую землю, во многих странах сделал жизнь более приятной и удостоился за это повсюду многих почестей. Он же изобрел напиток, изготовляемый из ячменя и называемый некоторыми «пиво», не намного уступающий благоуханию вина. Изготовлять этот напиток Дионис научил жителей тех стран, где не может произрастать виноград» (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 2,5). То есть (коли доверять Диодору, конечно, что вовсе не обязательно) в число «учеников» Диониса вполне могли попасть и скифы, и праславяне…

Д. А. Гаврилов, Священное опьянение. Языческие таинства Хмеля, 2012

Любопытно, что и создание пива в I в. до н. э. также приписывали Дионису10. «Воспитанный нимфами в Нисе Дионис стал изобретателем вина и научил людей выращивать виноград. Обойдя почти всю обитаемую землю, во многих странах сделал жизнь более приятной и удостоился за это повсюду многих почестей. Он же изобрёл напиток, изготовляемый из ячменя и называемый некоторыми “пиво”, не намного уступающий благоуханию вина. Изготовлять этот напиток Дионис научил жителей тех стран, где не может произрастать виноград» (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 2,5). То есть в число «учеников» Диониса вполне могли попасть и скифы, и праславяне…

С. Э. Ермаков, Напиток жизни и смерти. Мистерия Мёда и Хмеля, 2009

Рея отправилась на Крит, где в пещере горы Дикте (любой турист может и сегодня на Крите ознакомиться с пещерой Дикте) родила Зевса, отдав его на воспитание нимфам Адрастее и Иде. Нимфы его воспитывали и кормили молоком Амалфеи (козы) из ее «рога изобилия». Из шерсти Амалфеи плелись тонкие нити пути и познания. Ариаднин клубок был тоже из шерсти чудесной козы.

П. Д. Волкова, Мост через бездну. Комментарий к античности, 2015

Кроме богов греки поклонялись многочисленным нимфам и местным божествам, являвшимся покровителями рек, водопадов, отдельных мест. В их честь воздвигались многочисленные святилища и приносились жертвы.

В. П. Ситников, Кто есть кто в мире мифологии и религии, 2010

Вилла Папирусов в Геркулануме (соседнем с Помпеями городе) была обнаружена совершенно случайно в середине XIX в. Но открытие ее послужило не научным поискам и исследованиям, а стало добычей художественных ценностей для короля Карла III Бурбона. Искатели сокровищ проникли в парадные покои виллы, библиотеку, перистили, сад с нимфами и фонтанами. Повсюду они сдирали со стен росписи, из полов выламывали мозаики, из сада и перистилей уносили статуи. После варварского опустошения вилла была заброшена, в прорытые шахты и галереи просочился ядовитый газ, а потом они вообще были завалены камнем.

Н. А. Ионина, 50 великих музеев, 2008