Ландшафт

Ландша́фт (нем. Landschaft, вид местности, от Land — земля и schaft — суффикс, выражающий взаимосвязь, взаимозависимость. Дословно может быть переведён как «образ края») — конкретная территория, однородная по своему происхождению, истории развития и неделимая по зональным и азональным признакам.

Ландшафт в научном понимании — генетически однородный территориальный комплекс, сложившийся в свойственных только ему условиях, которые включают в себя: единую материнскую основу, геологический фундамент, рельеф, гидрографические особенности, почвенный покров, климатические условия и единый биоценоз.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Термин «ландшафт» применялся в немецкой географической науке и ранее, в первой трети столетия, хотя вплоть до 1880-х гг. как в европейских языках, так и в русском он трактовался прежде всего как «красивое сельское местоположение и рисунок, представляющий внешний вид»[384]. Первыми в качестве научного понятия термин (понимаемый как тип земной поверхности) начали использовать А. Гумбольдт и К. Риттер[385]. Создавая учение о ландшафтах, на основании сравнительного метода Риттер выделил ландшафтные пояса (природные зоны), а также выявил «физиономию» природы каждого ландшафта путем сравнения географических и биологических параметров природно-климатических комплексов. А. Гумбольдт обосновывал необходимость сравнительного метода их исследования. Разработав концепцию ландшафта, он признал его главной географической единицей с хорошо выраженными естественными границами, устанавливаемыми исходя из природных факторов[386]. Хозяйственная деятельность, антропологический облик, быт и историческое развитие населения, по мысли А. Гумбольдта, определяются ландшафтом и изменяются вместе с ним. Как писал К.Д. Ушинский о взаимосвязи идей Гумбольдта и Риттера, «причина и следствие, как внутренняя связь творения – вот надпись гумбольдотова знамени; местность как причина и следствие других явлений – вот девиз ученых трудов Риттера»[387].

Мария Лескинен, Поляки и финны в российской науке второй половины XIX в.: «другой» сквозь призму идентичности, 2010

Если ландшафт как принадлежность мира природы традиционно изучался географией и в качестве понятия означал территорию, обладающую физико-географической целостностью, то с рубежа XIX–XX вв. в трудах французской школы, в особенности П. Видаль де ла Блаша, наметился отход от физико-географической детерминанты. Влияние его журнала «Annales de Géographie» на мировую науку было связано с антропологизацией гуманитарной мысли. Согласно этому ученому, задача «географии человека», как он назвал новое направление исследований, – изучение взаимоотношений Земли и человека, воздействия его на географическую среду и vice versa. Большее внимание французы уделяли влиянию географической среды на человека[181]. Тем самым открылся путь для развития так называемой хорологической географии (от греч. choros, место). Предметом этого нового направления, по словам его основоположника А. Геттнера, стала земная поверхность «во всем ее разнообразии, строение отдельных индивидуальных пространств и местностей». География начала пониматься как пространственная наука «в том смысле, в каком история есть временнáя наука», т. е. наука не «о распределении по местностям различных объектов», а «о заполнении пространств»[182]. Это привело к изучению ландшафта в качестве территории, обладающей физико-географической и культурной целостностью.

Инесса Свирида, Метаморфозы в пространстве культуры, 2009

Культурный ландшафт отличается от привычного нам природного ландшафта тем, что природные и культурные компоненты в нем равноправны и взаимосвязаны. В моем понимании «культура» и «ландшафт» не противостоят друг другу и не смешиваются в пространстве механически, а, следовательно, учение о культурном ландшафте не является простой суммой знаний о природном ландшафте и культурных объектах в нем. Культурный ландшафт – это единство пространственных тел, форм, функций и смыслов. Причем в отличие от большинства иных подходов культурные компоненты в рамках концепции «культурного ландшафта» трактуются широко, почти как синоним всей человеческой деятельности. Таким образом, из культурного ландшафта априори не исключается ничего – как классики географии не исключали из содержания этой науки никаких явлений поверхности Земли.

Владимир Каганский, Как устроена Россия? Портрет культурного ландшафта, 2013

Итак, постоянным, обязательным признаком народности является личное признание каждой особи: «мы такие-то, а все прочие люди не такие» – например, эллины и варвары, иудеи и необрезанные, китайцы и ху (все некитайцы). Это явление противопоставления одинаково характерно и для англичан, и для масаев, и для французов, и ирокезов. Явление это отражает какой-то физический эффект, имеет физический смысл, но для наших целей он не важен. Важно, что мы нашли эталон исторической географии. В физической географии эталоном является ландшафт, который определяет способы ведения хозяйства людей, в нем живущих. Для них данный ландшафт – тот, к которому они привыкли, – является вмещающим ландшафтом. Следовательно, мы можем дать новую дефиницию: историческая география – наука о послеледниковом ландшафте в динамическом состоянии, для которого этнос является индикатором.

Лев Гумилев, Этносфера: история людей и история природы

В этом аспекте интересно, что не кто иной, как Герберт Спенсер трактовал красоту сельских видов как "забытую полезность", ссылаясь на то вроде бы верное наблюдение, что утилитарные объекты из прошлых эпох становятся эстетическими в последующих. Поэтому «крайобраз» – это, прежде всего, система знаков, которые субъективно воспринимаются людьми. Сакральный ландшафт вписан в пространство человеческой хозяйственной деятельности древности, о чем сегодня свидетельствуют археологические памятники: в сибирской тайге скалы с рисунками расположены в местах промысла, погребальные долины – рядом с традиционными пастбищами. Эти памятники и создают ту систему знаков, которая формирует пространство воображаемого и ментальную карту территории. В результате, одной из важнейших функций сакрального ландшафта становится территориальная идентификация конкретных социальных групп населения. Для реализации этой функции веками разрабатывались конкретные функции.

Елена Окладникова, Сакральный ландшафт, 2014

Повышенное в настоящее время внимание к проблемам территориальной организации, вопросам геополитики, местному самоуправлению и т. п. сопряжено с более глубоким раскрытием социально-экономического и общественно-политического содержания понятия «территория». Помимо специфических пространственных критериев здесь применимы и другие характеристики: населенность, характер сопредельных территорий, климатические условия, особенности ландшафта, недр, инженерной обустроенности и т. п. На основе этого могут быть составлены более развернутые представления о качестве территории (региона), специфике жизнедеятельности населения.

С. В. Недвижай, Теоретические аспекты устойчивого экономического развития региона, 2013

В XX в. наряду с тревогой, охватившей общество в связи с катастрофическим состоянием экологии природы и экологии культуры, обостряется внимание к сохранению стремительно исчезающих и меняющихся ландшафтов, городской и сельской среды, традиционной культуры. Средовой подход в музеефикации стремительно меняет картину музейного мира. Важный принцип средового подхода – выделение культурно-исторических ландшафтов или заповедников как объектов «исторической памяти», несущих социальную функцию. Термин «культурно-исторический ландшафт» объединяет три главных компонента системы: природу, общество, историю. Музей-заповедник, объекты которого рассредоточены в городской или сельской среде, являясь ее неотъемлемой частью, становятся «градообразующим элементом» поселения. Результатом взаимодействия территории и музея становится новое качество среды, некая новая природно-культурная реальность, «музейный контекст», изменяющий характер и качество среды, в которой обитает местное сообщество. Такую определяющую для формирования социокультурной среды роль играют музеи-заповедники в городах Таганроге (Ростовская обл.) и Тотьме (Вологодская обл.), в селе Шушенское (Красноярский край), а в рамках целого района – Изборский музей-заповедник (Псковская обл.) и др.

Мария Каулен, Музеефикация историко-культурного наследия России, 2012

ГЕОГРАФИ́ЧЕСКИЙ ПОССИБИЛИ́ЗМ, направление в географии, возникшее на рубеже 19–20 вв. как реакция на жёсткие положения географического детерминизма в виде географической интерпретации философской концепции о свободе выбора между имеющимися возможностями. Основы географического поссибилизма в работе Л. Февра «Географическое введение в историю» далее развиты французской школой географии человека – Видаль ди ла Блаша и Ж. Брюна, а также в работах И. Боумена и К. Зауэра в США, О. Шлютера в Германии и др. В географическом поссибилизме учитывается роль географического фактора в развитии общества, но на первый план выдвигаются возможности и устремления человека не только приспособиться к природным условиям среды обитания, но и использовать их в своих целях. В ходе этого двустороннего процесса складываются различные культурно-хоз. типы освоения территории и локальные целостные системы – культурные ландшафты, которые, согласно концепции географического поссибилизма, и должны стать осн. объектом географического изучения. Именно культурные ландшафты в статике и динамике отражают эволюционный процесс развития стран и р-нов, этносов и нац. объединений.

А. П. Горкин, Энциклопедия «География» (с иллюстрациями), -1

В процессе освоения территории, в географический образ края включаются новые элементы. И, если следовать мысли П.А. Флоренского, что «вся культура может быть истолкована как деятельность по организации пространства», то и изучение культуры региона необходимо вести прежде всего в логике осмысления тех пространственных изменений, которые появляются в ландшафте Урала в результате его заселения и колонизации.

И. Я. Мурзина, Теория и практика культурологических исследований, -1

Создание ГО связано с процессами формализации и одновременно сжатия, концентрации определенных географических представлений в культуре, превращении их в «сгусток». В общем смысле, географический образ – это совокупность ярких, характерных сосредоточенных знаков, символов, ключевых представлений, описывающих какие-либо реальные пространства (территории, местности, регионы, страны, ландшафты и т. д.). Географические образы могут принимать различные формы, в зависимости от целей и задач, условий их создания, наконец, от самих создателей образов.

Д. Н. Замятин, Культура и пространство. Моделирование географических образов, 2006

Современное состояние культуры позволяет выделить, по крайней мере, три уровня ее проявления и взаимодействия с журналистикой. Первый по времени возникновения тип культуры, который принято называть традиционным, имеет общинно-групповой характер. Несмотря на существование культурных универсалий (например, язык, религия, юмор, совместный труд присутствуют во всех человеческих сообществах) на данном уровне большую роль играют культурные различия, которые обусловлены географической средой, ландшафтом, климатом. Природные, географические факторы определяют и диктуют человеческим сообществам установление определенного уровня коммуникации.

И. Н. Блохин, Журналистика в этнокультурном взаимодействии, 2013

Ландшафт антропогенный – ландшафт, преобразованный хозяйственной деятельностью человека настолько, что изменена связь природных компонентов в степени, ведущей к сложению нового по сравнению с ранее существующим на этом месте природным комплексом. В отличие от естественных ландшафтов, где природные процессы саморегулируются, развитие антропогенных ландшафтов контролируется и направляется человеком. Основными элементами и факторами, образующими структуру ландшафтов в городе, становится улично-дорожная сеть и инженерные коммуникации. Они определяют как направленность, так и интенсивность основных потоков вещества и энергии.

А. И. Байтелова, Экологические особенности городской среды, 2012

Т.Д. Златковская считает, что в первобытную эпоху общность культуры (не только в узком, но и в широком смысле) была характерна для крупных этнических единиц, охватывающих несколько родственных племен[96]. Однако эта общность не исключает локальных вариантов. Русские племена (или какие-то их части) в результате миграций зачастую оказывались в иной, непривычной для них природно-климатической среде. В силу этого они могли усваивать материальную культуру местных жителей, адаптированную к местным условиям. При отсутствии же устойчивых местных традиций (например, при освоении свободных территорий) они также могли внести существенные изменения в свою прежнюю материальную культуру, исходя из того, что им предлагала для выживания местная природа. В зависимости от климата, ландшафта, наличия того или иного строительного материала, особенностей почвы, близости или удаленности крупных рек и озер могли измениться способы строительства жилья, изготовления посуды, орудий труда, манера одеваться, методы обработки почвы, тип хозяйства и т. д. Но носители этой новой материальной культу

Юрий Акашев, История народа Рос. От ариев до варягов, 2013

Как до, так и после появления радиоуглеродной датировки в археологии ставили акценты на изучении поселения людей на фоне изменений природных ландшафтов – пионерами в этом направлении стали Сирил Фокс и другие полевые исследователи в Британии (Фокс – Fox, 1932), а также на интерпретациях, построенных на основании тщательно изученных региональных серий. Очевидным был следующий вывод: материальная культура человека и социальная организация развивались от простых форм до бесконечно сложных. С того времени многочисленные отчеты о доисторических эпохах во всем мире и обширные обобщения в отношении больших культурных областей позволили составить общие положения о прогрессе в доисторические эпохи (Брейдвуд и Брейдвуд – Braidwood and Braidwood, 1983; Чайлд – Childe, 1942; Уилли – Willey, 1966,1971).

Б. М. Фаган, Археология. В начале, 2005

Природно-хозяйственные типы культуры. Основанием для подобной типологии является разница природных факторов, повлиявших на формирование основного вида деятельности человеческого общества. Особенности природных условий и климата в существенной мере диктуют людям возможные, допустимые и наиболее эффективные способы выживания на ландшафте, жизнеобеспечения, конструкции орудий труда, строительства жилищ, покроя одежды, особенности образа жизни. Схожие природные условия создают идентичные элементы материальной и духовной культуры. Поэтому общества, складывающиеся при одинаковых природных условиях, можно считать однотипными.

И. Н. Мавлюдов, Культурология, 2012

Компонентный подход является традиционным подходом к организации ООПТ. На основе такого подхода были созданы многочисленные ООПТ, нацеленные на сохранение отдельных компонентов ландшафтов, – флористические, фаунистические (преимущественно орнитологические) геоморфологические, гидрологические и др. Признавая заслуги инициаторов создания таких ООПТ в деле сохранения природного разнообразия, следует, тем не менее, отметить несоответствие такого подхода современным представлениям о ландшафтной организации географической оболочки.

Коллектив авторов, Устойчивое развитие особо охраняемых природных территорий и сохранение биологического разнообразия. Материалы Международной научно-практической конференции (г. Ставрополь, 23 апреля 2013 г.), 2013

Эта типология ситуаций, включающая характеристики социальных отношений, здоровья людей и развития хозяйства, может применяться только для сравнительно обширных территорий, на которых названные характеристики проявляются в их взаимной связи. Это территории административных районов или областей, но не отдельных небольших местностей или населенных пунктов. Следовательно, эта типология может использоваться при составлении рамочных ландшафтных планов или ландшафтных программ. При составлении же ландшафтных планов в крупном масштабе необходимо анализировать экологическое состояние преимущественно природных компонентов ландшафта.

Коллектив авторов, Ландшафтное планирование с элементами инженерной биологии, 2006

Случай с Коктебелем по концентрации культурной символики на столь малом участке пространства почти уникален. Тем не менее он отражает общую закономерность взаимодействия человека и места его жизни. В подходе к этой проблеме мы разделяем принципиальную установку американского искусствоведа и культуролога Саймона Шамы, посвятившего обширное исследование «Ландшафт и память» развитию символики ландшафтных форм в истории культуры. Парадоксально формулируя основную мысль, Шама заявил, что «ландшафты – это скорее явления культуры, чем природы. Модели нашего воображения проецируются на лес, и воду, и камень <…> [и] как только какая-либо идея ландшафта, миф или образ воплотится в месте сем, они сразу становятся способом конструирования новых категорий, создания метафор более реальных, чем их референты, и превращающихся в часть пейзажа»1[Shama 1996: 61]. Мысль о конструктивной силе творческого воображения, вносящего свои символические структуры в реальность, – одна из ведущих в нашем исследовании об Урале и Перми как феноменах русской культуры.

В. В. Абашев, Русская литература Урала. Проблемы геопоэтики, 2014

В XX в. данная проблема нашла свое продолжение в различных теориях, среди которых теория этногенеза Л. Гумилева, согласно которой «в основе этносов лежит не похожесть особей его составляющих, а связи, цементирующие коллектив и простирающиеся на природные особенности населяемого данным коллективом ландшафта»[7]. Разнообразие ландшафта является фактором, определяющим их взаимодействие: «Степные просторы… всегда были удобны для развития скотоводства. Поэтому в Восточную Европу переселялись азиатские кочевники… Они вступали в военные и хозяйственные контакты со славянами, хозяйство которых базировалось на лесных массивах. Однако кочевое хозяйство не может существовать вне связи с земледельческими, потому что обмен продуктами одинаково важен для обеих сторон. При постоянном взаимодействии «истории природы и истории людей» – Леса и Степи – русичи выступали как представители Леса, который не только кормил, давал материал для сооружения жилищ и поселений (деревня – дерево), но и позволял укрыться от конницы неприятеля»[8].

Т. В. Карадже, Политическая философия. Учебник, 2017

Среда «второй природы», или квазиприродная среда, – все модификации природной среды, искусственно преобразованные людьми и характеризующиеся свойством отсутствия системного самоподдержания: культурные ландшафты; грунтовые дороги; внешнее пространство населенных мест; зеленые насаждения; домашние животные и культурные растения. Все эти образования имеют природное происхождение, представляют собой видоизмененную природную среду и не являются чисто искусственными, не существующими в природе. Расширение территорий «второй природы» требует постоянного роста усилий по ее поддержанию. Поэтому глобальное поддержание экологического баланса (как и регионально-локальное) требует расчетов оптимального пространственно-объемного и функционального соотношения «первой» и «второй» природ.

Л. Н. Харченко, Природа и цивилизация. Профильное обучение. 10–11 классы, 2014

Л.Н. Гумилев подчеркивает, что два этноса могут существовать на одной территории веками и тысячелетиями. Могут друг друга уничтожать. Поэтому этнос – это явление не биологическое и не социальное, а географическое. Оно всегда связано с ландшафтом, который кормит адаптированный этнос. А поскольку ландшафты Земли разнообразны, разнообразны и этносы. Большинство этносов формировалось сложным путем. Этот процесс получил название этногенеза.

Г. В. Нездемковская, Зарождение и развитие этнопедагогики России, 2011

Так, например, исходя из определения «природные ресурсы» вообще, говорить о климатических ресурсах в частности можно лишь в том случае, если известна продолжительность периода с комфортными для рекреационной деятельности погодными условиями, проявляющимися на конкретной площади. Только в этом случае мы можем считать, что перешли от понятия «климатические условия» рекреационной деятельности к понятию «рекреационно-климатические ресурсы». Например, морской пляж, не будучи предварительно исследован и оценен с точки зрения возможного его использования, является природным объектом, элементом ландшафта, одной из форм рельефа аккумулятивного берега. Но как только специалисты определили количество возможных посещений этого пляжа в течение летнего периода (число дней с температурой воды +17 °C и выше), данный пляж может рассматриваться как рекреационный ресурс.

С. Ю. Махов, Оценка рекреационных систем, 2013

3) городские – ландшафты современных городов, в которых элементы, внесенные в результате антропогенной деятельности преобладают над естественными (природными). Городские ландшафты часто называют урбанизированными ландшафтами, подчеркивая крайние формы их преобразований и признаки искусственности.

И. В. Касаткина, Экология. Шпаргалка, 2009

В свете рассматриваемой проблемы представляет интерес пространственная структура ареалов некоторых местных животных. Установлено, что территориальные группировки (группы особей, популяции, группы популяций) подавляющего большинства видов аборигенных животных представлены небольшими островными популяциями. Вид не может долго существовать в форме изолированной популяции: для его сохранения необходима связь между отдельными популяциями. Длительность существования таких групп – изолятов зависит от многих факторов; они постоянно находятся под угрозой исчезновения. Исходя из современной тенденции развития ландшафтов в регионе, нам представляется, что уже в обозримом будущем такие территориальные группировки животных исчезнут. Современная стратегия охраны живой природы строится на сохранении всего видового многообразия живой природы, поскольку каждый вид, обладая неповторимым генофондом, представляет собой уникальный продукт эволюции, значение которого для человека трудно предвидеть в будущем.

С. В. Пушкин, Редкие и исчезающие виды насекомых Центрального Предкавказья. Насекомые, -1

ЮНЕСКО определяет культурное пространство как место, в котором сосредоточена распространенная и традиционная культурная деятельность, характеризующаяся определенной периодичностью (циклической, сезонной, календарной) или событийностью. Специалисты отмечают, что культурное пространство не обязательно должно быть местом культурного наследия. Культурным пространством может быть названо любое место проведения массовых представлений, местонахождение ассоциированного объекта, коллекции или ландшафта, городская улица, культовое сооружение или комплекс [Мошняга, 2011. С. 82, 83]. В эпоху индустриализации продолжается диверсификация культурного пространства; наряду с другими специализированными типами выделяется культурное пространство музея как характеристика протяженности, структурности, взаимодействия, смысловой наполненности культурной сферы.

Сборник статей, Роль музеев в информационном обеспечении исторической науки, 2015

Под влиянием этих упорядочивающих начал происходит эволюционное формирование пространственной структуры города, которое распространяется и на объекты (дома, дороги, элементы природного ландшафта, инженерные сети), и на социально-территориальные группы. В результате появляются пространственные структуры, названные в теоретической географии узловыми районами.

М. Д. Сафарова, Градорегулирование в условиях рыночной экономики, 2009

Труд как целенаправленная деятельность человека по преобразованию природной действительности с использованием орудий труда становится сущностной характеристикой человека. Вопрос о том, почему наши гоминидные предки стали трудиться, до сих пор не имеет однозначного ответа в науке и философии. Ф. Энгельс полагал, что причиной этого стало глобальное изменение климата и похолодание, в результате чего гоминиды вынуждены были спуститься с деревьев и искать новые возможности выживания. На учете внешних причин (изменение климата, ландшафта, мутации и т. и.) строит также свою концепцию антропогенеза современное естествознание. В философских моделях мы можем найти ряд несколько иных оригинальных версий решения этого вопроса. Например, по мнению представителя «философской антропологии» немецкого ученого Арнольда Гелена (1904–1976), человек изначально был обречен на труд в силу своей природной слабости и неспециализированности. Если остальные животные приспособлены к определенной среде обитания, еде, хищникам и т. и., подтверждением чему служит наличие у них специальных органов или окраски, то человек от природы слишком плохо оснащен. Он не слишком силен, быстр, незаметен и т. д. Именно эта неспециализированность и обусловила, с точки зрения А. Гелена, необходимость труда как специфически человеческого средства выживания.

Я. С. Яскевич, Философия и методология науки. Вопросы и ответы. Полный курс подготовки к кандидатскому экзамену, 2007

Экологический туризм (экотуризм) – это форма устойчивого туризма, сфокусированная на посещениях относительно нетронутых антропогенным воздействием природных территорий. Такие путешествия не нарушают целостности экосистем и ориентированы на получение представления о природных и культурно-этнографических особенностях данной территории (Лукичев А. Б., 2011; Ледовских Е. Ю., Дроздов А. В., Моралева Н. В. Экологический туризм как современная идеология путешествий в природу: http://ecodelo.org). Объектами собственно экологического туризма могут быть как природные, так и культурные достопримечательности, природные и природно-антропогенные ландшафты при условии, что традиционная культура составляет единое целое с окружающей средой.

Коллектив авторов, Развитие экологического туризма в Ставропольском крае, 2014

Характер среды, в первую очередь, определяется природным, географическим ландшафтом. Восточный ареал китайской культуры – зона стабильности с минимумом контактов и этнических смешений. Напротив, ближневосточный, евразийский ареал – это предельно динамичная среда, связанная с беспрерывными волнами переселений народов. Причем, такое западно-восточное разделение экстремально изменчивой среды и максимально стабильной сохраняется уже на протяжении едва ли не миллиона лет (предположительно от Олдовая)[83].

Коллектив авторов, Западно-Восточный экран. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12–14 апреля 2017 года, 2017

Результатом всей жизни Риттера стало фундаментальное исследование «Землеведение» в десяти томах (1822–1859 гг.), целью которого ставилось изучение связи ландшафта с духовным миром человека: землеведение «должно рассматривать землю как жилище рода человеческого»[27]. Риттер ввел понятие «географического ареала», под которым понимал как состояние общества в контексте природной среды, так и состояние географической среды в контексте деятельности человека. Подобным образом Риттер излагает историю великих народов древнего мира, мировых религий средневековья, великих географических открытий. Периоды высшего культурного развития Риттер связывал с достижением гармоничного равновесия между средой и социумом.

А. В. Гвоздев, Геополитические аспекты философии культуры славянофилов. Монография, 2019

Взаимосвязь композиции и естественно-научного знания. Декор и орнамент напрямую связаны с идеей единства и всеобщности законов природы. Законы таких связей пытается установить морфология, структурное понятие, которым обозначают не только часть языковой системы, но в целом форму и строение организмов. Существуют морфология искусства, морфология ландшафта и др.

В. Б. Кошаев, Декоративно-прикладное искусство. Понятия. Этапы развития. Учебное пособие для вузов, 2014

Беларусь располагает самыми разнообразными рекреационными ресурсами, которые представлены уникальными лесными массивами, исключительными природными комплексами озерно-лесных ландшафтов, минеральными источниками и лечебными грязями, многочисленными памятниками природы, истории и материальной культуры, живописными ландшафтами, разнообразными видами животных и промысловых рыб, грибов, ягод, орехов, дикорастущих лекарственных растений и т. д. Кроме того, имеются квалифицированные трудовые ресурсы и определенная материально-техническая база. Страна представляет собой перспективнейшую территорию на постсоветском пространстве для осуществления разных видов рекреационной деятельности. Однако до недавнего времени рекреация и рекреационная деятельность даже не рассматривались как существенный элемент развития экономики. Только в последние десять лет Правительством принят ряд программ и постановлений, направленных на включение рекреации в число приоритетных направлений развития национальной экономики.

А. Ф. Мирончик, Рекреационные ресурсы, 2017

Природная (естественная) субсистема города характеризуется сложными биологическими и геохимическими процессами, протекающими на территории города и в зоне его влияния (преобразованием горных пород, трансформацией ландшафтов, изменением видового разнообразия флоры и фауны, сокращением количества экологических ниш, изменением биотопов и т. д.). Она изначально способна к саморегуляции, однако под воздействием антропогенной субсистемы в развитых городских агломерациях частично или полностью утрачивает эту способность.

Е. Е. Григорьева, Экология городской среды, 2015

Исследователи в области философии науки используют образ из книги А. Эйнштейна и Л. Инфельда «Эволюция физики», в которой создание новой теории сравнивается с восхождением на гору, в результате которого субъекту открываются новые и широкие виды, показывающие неожиданные связи между отправной точкой движения и всем тем, что ее окружает. Причем отправная точка, как пишут авторы, «… существует и может быть видна, хотя она кажется меньше и составляет крохотную часть открывшегося нашему взгляду обширного ландшафта»[34].

С. С. Антюшин, История и философия науки. Учебное пособие для аспирантов юридических специальностей, 2013

Каждый цветовой образ «соозначивает ту или иную идеологию проживания»[16] и рассматривается при таком понимании как способ проведения границы, разделяющей «свое» и «чужое» пространство[17], превращая городской ландшафт в «композицию мест, наделённых смыслом» (В.Л. Каганский)[18].

Ю. А. Грибер, Цветовое поле города в истории европейской культуры, 2012

В заключение следует вернуться к главной идее. Способ производства, наряду с некоторыми социальными отношениями, организует – производит – собственное пространство (и собственное время). Он воплощается именно таким образом. К слову сказать, породил ли «социализм» свое пространство? Если нет, значит, социалистический способ производства пока не имеет конкретного существования. Способ производства проецирует присущие ему отношения на местность, что оказывает воздействие на эти отношения. Притом что точного, заранее заданного соответствия между отношениями социальными и отношениями пространственными (или пространственно-временными) не существует. Нельзя сказать, что капиталистический способ производства с самого начала, по вдохновению или разумению, «упорядочил» свое пространственное измерение, которому в наши дни суждено было распространиться на всю планету! Вначале он использовал уже существующее пространство, например водные пути (каналы, реки, моря), затем дороги; позже последовало строительство железных дорог, а за ними – шоссе и аэродромов. Ни один способ передвижения в пространстве не исчез полностью – ни пеший, ни верховой, ни на велосипеде и т. д. Тем не менее в ХХ веке в мировом масштабе сложилось новое пространство; его производство еще не закончено, оно продолжается. Новый способ производства (новое общество) присваивает себе, то есть обустраивает в своих целях существовавшее до него, оформленное ранее пространство. Изменения проникают в прочно сложившееся пространственное устройство постепенно, но иногда внезапно сотрясают его (так происходит с сельской местностью и сельским ландшафтом в ХХ веке).

Анри Лефевр, Производство пространства, 2000

Индивидуальный ландшафт самосознания, творческого Я имеет определенную фрактальную глубину. Иными словами, конфигурации жизненных ситуаций демонстрируют свойство масштабной инвариантности. Скажем, креативный человек креативен во всем, в малом и большом. Он креативен на всех уровнях научной и практической деятельности, вплоть до обыденной жизни. Он, например, может развить свое оригинальное искусство приготовления домашних котлет. Парадоксально, но креативное, нелинейное письмо связано с креативной, нелинейной кухней. На всех уровнях и во всех фрагментах цепи его действий можно усмотреть его «почерк», его оригинальный стиль творческой деятельности.

Е. Н. Князева, Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии, 2014

Становление почвоведения как науки связано с именем великого русского ученого Василия Васильевича Докучаева, которому удалось разрешить глубокие противоречия в изучении почвы. Он указал на невозможность рассматривать почву как объект геологический или агрономический, а выделил ее как особое естественноисторическое тело со своими законами развития и обосновал необходимость новой самостоятельной науки. Благодаря работам В. В. Докучаева и его учеников к началу ХХ в. было создано первое обобщающее учение о почве (факторное почвоведение), началось планомерное изучение почвенного покрова России, стали читаться специальные курсы почвоведения, была создана национальная почвенная школа. Почвоведение постепенно приобрело статус фундаментальной науки о Земле с достаточно сложной структурой, оно вобрало в себя многочисленные смежные науки, появились морфология, физика, химия, биология, география почв и различные прикладные направления почвоведения. После своего становления почвоведение, особенно учение о природной зональности, оказало значительное влияние на развитие ряда естественных наук: физическую географию, геоботанику и зоогеографию, лесоведение, геологию, геохимию. Почвовед Б. Б. Полынов основал новое научное направление – геохимию ландшафта, оказавшее огромное влияние на понимание вопросов взаимодействия и взаимовлияния почвы, ландшафта и литосферы. В. И. Вернадский, являясь учеником В. В. Докучаева, развил и внедрил в естествознание целостный динамический подход, характерный для докучаевской научной школы. Целостное рассмотрение природы во всех ее взаимосвязях в значительной мере способствовало разработке биосферной концепции В. И. Вернадского, и именно ему принадлежат первые прямые высказывания о глобальном значении почвы на Земле (гидрологическом и общебиосферном), уже тогда кристаллизуются основы учения об экологических функциях почвы.

И. Н. Волкова, Экологическое почвоведение, 2013

Советская криминология, как мы выяснили, не уделяла достаточного внимания учению о географии преступности. Термин этот, будучи введенным в обиход отечественной науки лишь в 80-е годы, еще не имеет однозначного толкования. Зарубежные же криминалисты понимают под географией преступности самостоятельное направление криминологических исследований, занимающееся проблемами пространственно-временного распределения преступности в мире, отдельно взятом государстве, его частях или административно-территориальных единицах. Такое определение, в частности, дает географии преступности немецкий криминолог Г.-Й. Шнайдер. Он же определяет так называемую экологию преступности – учение о взаимодействии среды, климата, природного ландшафта, растительного и животного мира, структуры строительства, с одной стороны, и преступности – с другой. Под топографией преступности он понимает виктимо- и криминогенность конкретного объекта: здания, квартиры, улицы, сквера и т. д.[25]

С. А. Шоткинов, Преступность в крупных городах Восточной Сибири, 2004