Курдский национализм

Курдский национализм — политическая идеология, а также общественно-политическое движение, выступающее за признание национальной самобытности курдов, в основе которой лежит убежденность в существовании обособленной курдской идентичности, уходящей своими корнями в древнюю историю, а также в необходимости самоопределения курдского народа на его исторической территории, в основном на территории смежных государств: Турции, Ирака, Ирана и Сирии. В наши дни эти территории находятся на севере Ирака (Иракский Курдистан), северо-западе Ирана (Иранский Курдистан), юго-востоке Турции (Турецкий Курдистан), а также территории на севере и северо-западе Сирии (Сирийский Курдистан).

Ранний курдский национализм берёт начало со времён Османской империи, где он стал ярким выражением стремлений народа. После падения Османской империи земли, населённые преимущественно курдами, были разделены между Ираком, Сирией и Турцией, что сделало курдов значительным этническим меньшинством в каждом из новообразованных государств. Курдские националистические движения преследуются властями Турции и Ирана из-за опасения потери территорий в пользу потенциально независимого Курдистана.

С 1970-х годов иракские курды добивались большей автономии и даже полной независимости от режима партии Баас, которая ответила на это жестокими репрессиями. В 1980-х годах вооружённый мятеж во главе с Рабочей партией Курдистана (РПК) бросил вызов турецкой власти, на что та откликнулась введением военного положения. После войны в Персидском заливе в 1991 году иракские курды были защищены от армии иракского правителя Саддама Хусейна бесполётной зоной под командованием НАТО, что позволило им создать значительную автономию и самоуправление без контроля иракского центрального правительства. После вторжения коалиционных сил в Ирак в 2003 году, в результате которого произошло свержение диктатора Саддама Хусейна, Иракский Курдистан стал автономной областью, получив значительные права в самоуправлении, но так и не дойдя до полной независимости.

Курдский национализм уже давно поддерживается и продвигается курдской диаспорой по всему миру.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Государственные респрессии не смогли окончательно уничтожить повстанческое движение курдов, т. к. стремительное обнищание и угнетение курдских масс не было прекращено. После разгрома восстания шейха Саида курдское сопротивление приобрело партизанский и крайне дезорганизованный характер. Турецкие чиновники не могли чувствовать себя в безопасности, находясь на юго-востоке страны. На них совершались периодические нападения со стороны курдских отрядов. К концу 20-х гг. отряды курдских повстанцев стали концентрироваться вокруг горы Арарат. Массовое выступление подготовила политическая организация «Хойбун», стоящая на позициях курдского национализма. Непосредственное руководство восстанием взял в свои руки чрезывачайный военный представитель «Хойбун» – Ихсан Нури[133]. К 1929 г. в горных районах Арарата курдам удалось создать автономную администарцию, которая издавала собственную газету, содержащую призывы ко всем курдам объединиться против турецких угнетателей. В начале 1930 г. Анкара серьезно обеспокоилась ростом военно-политической силы повстанцев. Для их подавления было послано несколько карательных экспедиций, но все они были разбиты. Вскоре на подавление курдского восстания Турция задействовала более 50 тыс. солдат. Ожесточенные бои продолжались все лето и начало осени 1930 г.[134] Турецкие войска, используя численный и технический перевес, постоянно теснили восставших, несмотря на их локальные успехи. Иранское правительство разрешило турецким войскам пересекать свою границу, дабы нанести курдам удар в спину. Это существенно ослабило и изолировало курдское движение. Огонь восстания полыхал до 1931 г. Под ударами турецкой армии повстанцы были рассеяны, отдельные отряды скрылись в горных ущельях.

Максим Лебский, Курды. Потерянные на Ближнем Востоке, 2016

Последний день конференции освещал период после Геноцида. Доклад историка из Чикагского университета Хакана Озоглу был посвящен восстаниям курдов и зарождению курдского национализма. По утверждению автора, история перехода от империи к национальному государству не может быть написана без учета исторического опыта этого народа. Мюге Гечек изучила воспоминания армянских писателей, которые недавно вышли и на турецком языке. Она отметила, что окончание холодной войны, либерализация турецких средств массовой информации и 75-я годовщина образования Турецкой Республики способствовали тому, что турецкие интеллектуалы почувствовали себя в большей безопасности, и таким образом у них появилась немыслимая ранее возможность для переосмысления прошлого. Историк из Мичиганского университета Джефф Эли свой заключительный комментарий к дискуссии начал с рассказа о том, как накануне столкнулся в такси с юристом. Юрист поинтересовался, куда он направляется. Эли сказал: «На конференцию, посвященную Геноциду армян». В ответ на это юрист спросил: «А что, разве сегодня что-то произошло?» Очевидно, продолжил далее Эли, проблема заключается в том, каким образом дискуссии ученых соотносятся со сферой общественного сознания и официальной памяти. С точки зрения Эли, качественные совместные работы, подобные этому семинару, являются необходимой предпосылкой для изменения общественного сознания. Осознанию Холокоста евреев в годы Второй мировой войны предшествовали серьезные научные исследования. Нужно воссоздать хронику событий. Участники семинара с энтузиазмом согласились с тем, что обсуждение затронутых тем должно иметь продолжение.

Группа авторов, Империя и нация в зеркале исторической памяти: Сборник статей, 2011