Дифирамб

Дифира́мб (греч. διθύραμβος, лат. dithyrambus; этимология неясна), в терминологическом значении — жанр древнегреческой хоровой лирики, дионисийский гимн; в общелексическом значении — экстатическая песня (поэзия, музыка) в возвышенном стиле. Помимо хора в античной реализации дифирамба участвовали профессиональные музыкальные инструменты — кифара и авлос.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Необходимо добавить несколько слов о хоровой лирике. Она сохранила наиболее тесную связь с культами и обрядами. В силу именно этого хоровая лирика была гораздо более архаична по способам исполнения, чем монодическая. Как правило, здесь слово связано не только с музыкой, но и с определенными телодвижениями; песня исполняется традиционным хором. В зависимости от повода, божества, греки различали многочисленные виды хоровой песни: дифирамб – гимн в честь Диониса; эпиникий – песнь, прославляющая победителя на гимнастических состязаниях; энкомий – гимн в честь какого-то определенного лица. Следует заметить, что автору хоровой песни приходилось быть одновременно и композитором, и балетмейстером. Нам известны несколько имен: Алкман – житель Спарты, сохранился отрывок на папирусе его гимна для девического хора, так называемого «парфения» – мы встретим в нем краткое упоминание о нескольких мифах и прославление предводительниц, сопровождающееся упоминанием об их красоте и дидактическими выводами.

Евгения Масленникова, Фреймовое представление семантики поэтического текста, 2014

Нужно припомнить, что умозрительная и рациональная, или же теософическая и философская поэзия, прославленная Орфеем и соединенная Гомером со страстным воодушевлением, создавшим, таким образом, эпопею, не стала менее обособленной от этого жанра. Если Гомериды[140], ученики Гомера, разойдясь повсюду, завладели светским или профаническим миром, то ученики Орфея, называемые Эвмолпидами[141], оставались властителями ученого и религиозного мира. Иерофанты и Философы, как и прежде, продолжали писать о теологии и физике. Время от времени появлялись теогонии и космологические[142], дионисийские и гераклейские [143] системы, прорицания, сочинения о Природе, моральные притчи, не имевшие никакого отношения к эпопее. Исходившие от святилищ гимны и пеаны (poeans) вовсе не походили ни на оды, ни на дифирамбы лирических поэтов[144]: насколько последние были пылкими и страстными, настолько первые содержали в себе спокойствие и величие. В эту эпоху уживалось два вида поэзии, одинаково прекрасных, когда каждый из них достигал своего совершенства: Поэзия эвмолпическая и Поэзия эпическая; первая – умозрительная и рациональная; другая – умозрительная и страстная.

Антуан Фабр д'Оливе, Золотые стихи Пифагора, объясненные и впервые переведенные в эвмолпических французских стихах, предваряемые рассуждением о сущности и форме поэзии у главных народов земли

Греческие драматические представления берут свое начало в праздниках, связанных с богом виноделия Дионисом. Этих праздников было много, их справляли в разные времена года, и были они связаны с сельскими работами: выращиванием винограда или изготовлением вина. Самым крупным и ярким празднеством были Великие Дионисии (март – апрель), ставшие с середины VI в. до н. э. официальным праздником во всей Аттике. Длился он шесть дней. В первый день Дионису приносили в жертву козла, сопровождая жертвоприношение пением гимнов в честь бога виноделия – дифира́мбов. Дифирамб исполнял хор, одетый в костюмы сатиров, спутников Диониса, имевших в своем облике козлиные черты. Участники хора не только пели, но и танцевали, воспроизводя своими движениями содержание песни. Именно дифирамб и считают предшественником греческой трагедии: само слово трагедия в буквальном переводе означает «козлиная песнь» или «песнь о козле».

Эсхил, Прикованный Прометей

Театр начался в Греции как хвалебные песни в честь богов и героев. Происхождение же собственно театральных представлений, по-видимому, было связано с почитанием крестьянского бога, покровителя виноградарства Диониса, спутниками которого считались козлоногие сатиры. Осенью и весной во время сбора винограда и открывания бочек молодого вина в Афинах и других городах было принято представлять «страсти Диониса», когда хор переодетых сатирами крестьян прославлял своего бога и в песнях рассказывал о его злоключениях. Эти песни назывались дифирамбами. Сперва пели только одетые в козлиные шкуры участники хора, но потом их предводитель (корифей) и актер, изображавший бога Диониса, стали вести разговор с хором и друг с другом (диалог). Так возникла трагедия (буквальный перевод – «песня козлов»), само название которой говорит о ее происхождении.

Группа авторов, Словарь греческой мифологии, 2008

Но прежде всего природа предоставляет нам достаточно музыкальных реалий, которые наше ухо воспринимает без особых усилий. Отчасти это выражено уже в небольшой «фантазии» в начале главы. Музыка лесов, растений, водоемов! Голоса животного мира! «Все, что звучит в природе, является музыкой, – сказал Гердер, – оно заключает в себе свои элементы и нуждается только в руке, которая сумеет их выманить, в ухе, которое услышит их, и сочувствии, которое будет проявлено к ним. Ни один художник не изобрел звук или не придал ему силу, которая бы не имелась в природе или в его инструменте. Но он его нашел и наделил сладкой властью» [6]. К нему присоединяется Новалис: «О, если бы человек понимал внутреннюю музыку природы и чувствовал внешнюю гармонию!» Герхарт Гауптман говорил о темном могущественном ритме в природе: «Мы больше не слышим его! Кто его слышит, тот прорывается к танцующему бытию и ясновидению, к дифирамбу Вселенной».

Фриц Штеге, Музыка, магия, мистика, 1961

Пушкин, несомненно, был увлечен этим вдохновенным патриотическим дифирамбом. В 1814 году он обращается к Батюшкову:

Леонид Гроссман, Пушкин, 2011