Будочник

Бу́дочник (устар. будошник), с первой половины XVIII века — низшее должностное лицо (нижний чин, служитель) городской полиции в Российской империи, полицейский сторож (часовой), стоящий на посту у караульной (полицейской) будки.

Будочник наблюдал за порядком на вверенной ему городской территории, обязан был пресекать преступления и правонарушения, а также нарушения чистоты улиц города и нарушения противопожарной безопасности жителями и приезжими. Непосредственным начальником будочников являлся городовой унтер-офицер. Данные полицейские чины носили неофициальные названия: «бутари», «хожалые»; москвичи называли их ещё «буфели» и «макарки». Во время реформы органов внутренних дел 1860-х годов будочников сменили городовые.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

За порядком в доме и во дворе следил дворник. Дворник в те времена был не только уборщиком территории, но выполнял еще и административные функции. Он обязан был докладывать местному отделению полиции (квартальному надзирателю) обо всех нарушениях порядка в доме, о незарегистрированных жильцах и т. д. Дворник всегда находился неотлучно при доме и жил здесь же в служебном помещении. За порядком следила местная полиция, городовые, которые постоянно патрулировали территорию (за это их еще называли «хожалые»). Ночью постоянно дежурил ночной сторож. Повсюду стояли еще и стационарные полицейские посты – будки, в которых сидел полицейский – будочник. Поэтому во дворах и на улицах был порядок, в «хороших» районах было спокойно: и днем, и в темное время суток можно было без опаски ходить по улицам. В случае каких-либо происшествий дворник, будочник или городовой быстро приходили на помощь. Нередко дополнительные посты будочников учреждались домовладельцами, которые в этом случае брали на себя расходы по их содержанию.

Сергей Глазунов, Доступное жилье: люди и национальный проект

В каждом квартале на площадях и углах основных улиц были полицейские будки с круглосуточно дежурившими в них часовыми-будочниками и подчасками – полицейскими солдатами, вооруженными тесаками и громоздкими алебардами. «…Будки были двух родов – серые деревянные домики и каменные, столь же малого размера, круглые здания, вроде укороченных башен; первые темно-серого цвета, а вторые, помнится, белые с светло-желтым. Внутри будок имелось обычно одно помещение, иногда с перегородкой, большую часть которого занимала русская печь; иногда, если будка стояла, например, на бульваре, около нее ставилось нечто вроде заборчика, и получался крошечный дворик, в котором мирно хозяйствовала супруга хожалого, висело на веревках, просушиваясь, белье, стояли принадлежности домашнего обихода и даже прогуливались куры с цыплятами. Кроме того, около присутственных мест и, помнится, кое-где на площадях стояли обыкновенные, военного образца, трехцветные (с черными, белыми и узкой оранжевой между ними полосой, так называемой «государственной трехцветкой». – Л. Б.) будочки, в которых стража могла укрываться в непогоду» (149; 9 – 10). В будках должны были находиться задержанные ночью нарушители тишины и порядка, воры, грабители и подозрительные личности, утром доставлявшиеся на съезжую. Иногда и содержались, – если будочник был трезв и не спал: «…На углу… стояла полицейская будка, у дверей которой показывался сам будочник, с алебардой в руках, чтобы этим безвредным оружием отдавать честь проходящим офицерам. С наступлением же сумерек он вновь забирался в свою темную будку, где занимался или починкой сапог, или же изготовлением какого-нибудь особенно забористого нюхательного табака, на который предъявлялся большой спрос со стороны пожилых слуг соседних домов» (99; 9).

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. На шумных улицах градских, 2012

Низшую полицейскую службу исправляли будочники и хожалые. Те и другие отличались грубостью, склонностью к горячительным напиткам и мелким взяткам с правонарушителей и, согласно всеобщей молве, по ночам грабили запоздавших прохожих. Во всяком случае, в Москве при обер-полицмейстере Архарове солдаты полицейского полка получили прозвище «архаровцы», и это слово с тех пор обозначало забияк и грабителей. Кроме того, у будочников была особая популярная «специальность»: при своем обширном досуге они терли нюхательный табак для любителей; этот табак, на французский манер, назывался «бутатре», то есть тертый «бутарем», в отличие от самодельного «самтре».

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. От дворца до острога, 2014

«В полосатых деревянных будках находились нижние чины полиции, будочники» [Лотман: 326].

Сборник статей, И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата, 2008

Городское происшествие начала 1840-х годов – будочник у этого моста ночами грабил и убивал прохожих – имело неожиданное следствие для русской литературы. Александр Герцен – пожалуй, лучший стилист русской литературы, острослов и вольнодумец, – сообщил об этом событии письмом в Москву. Письмо было вскрыто, Герцен оказался в ссылке.

Лев Лурье, Петербург Достоевского. Исторический путеводитель, 2022