Неточные совпадения
Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым
океаном, по которому брызнули миллионы разных
цветов.
Стальной у берега,
цвет спящего
океана переходил в синий и черный.
Кета, или кита, рыба из лососевых, имеющая размеры,
цвет и вкус нашей семги, населяющая северную часть Великого
океана, в известный период своей жизни входит в некоторые реки Северной Америки и Сибири и с неудержимою силой, в количестве буквально бесчисленном, мчится вверх против течения, доходя до самых верхних, горных потоков.
Чтобы выполнить предписание доктора, я нарочно выбрал путь не по гипотенузе, а по двум катетам. И вот уже второй катет: круговая дорога у подножия Зеленой Стены. Из необозримого зеленого
океана за Стеной катился на меня дикий вал из корней,
цветов, сучьев, листьев — встал на дыбы — сейчас захлестнет меня, и из человека — тончайшего и тончайшего из механизмов — я превращусь…
А кругом — степь да небо! Зеленый
океан внизу и голубая беспредельность вверху. Чудное сочетание
цветов… Пространство необозримое…
Так, среди волнистых степей Царицынских
цветет теперь мирная Колония Евангелического Братства, подобно счастливому острову среди
Океана; пленяет глаза всеми драгоценностями ремесла, а сердце картиною добрых нравов; действует своим просвещением на соседственные дикие народы и платит нам долг признательности ласковым гостеприимством.
Через два дня трудного пути мы уже забыли о резиденции. Ее «господская въезжая», ковры,
цветы и зеркала, ее фонари, большие освещенные окна и музыка, будуар-канцелярия заседателя, управляющего «целым государством», все это утонуло, затянутое однообразием новых впечатлений, как тонет дальний островок в туманном
океане…
Он не имел ни брата, ни сестры,
И тайных мук его никто не ведал.
До времени отвыкнув от игры,
Он жадному сомненью сердце предал
И, презрев детства милые дары,
Он начал думать, строить мир воздушный,
И в нем терялся мыслию послушной.
Таков средь
океана островок:
Пусть хоть прекрасен, свеж, но одинок;
Ладьи к нему с гостями не пристанут,
Цветы на нем от зноя все увянут…
Что-то величественно могучее и волшебное, не передаваемое даже в гениальных картинах, представляет собой в действительности эта незабываемая картина пробуждения
океана, эти снопы пламени, золота и волшебных
цветов, предшествующие восходу солнца.
Остров все ближе и ближе — роскошный, весь словно повитый зеленью, с высокими, голыми маковками блиставших на солнце гор, точно прелестный сад, поднявшийся из
океана. Переливы ярких
цветов неба, моря и зелени ласкают глаз. Ашанину казалось, что он видит что-то сказочное, волшебное.
Солнце быстро катилось к закату и скоро зажгло пылающим заревом далекий горизонт, расцвечивая небо волшебными переливами всевозможных красок и
цветов, то ярких, то нежных, и заливая блеском пурпура и золота и полосу
океана и обнаженные верхушки вулканических гор высокого зеленеющего острова, резко очерченного в прозрачной ясности воздуха.
Глядя на это великолепное, очаровательное небо,
океан сначала хмурится, но скоро сам приобретает
цвета ласковые, радостные, страстные, какие на человеческом языке и назвать трудно.
Захотелось возобновить в памяти
цвет неба и
океана, высоту волн и свое тогдашнее настроение, но это не удалось ему; девочки-англичанки промелькнули в воображении, как живые, всё же остальное смешалось, беспорядочно расплылось…