Но по поводу истин, возвещаемых в этих мифах, и в связи с ними Платон еще и философствовал, и эти-то куски его του διαλέγεσθαι [Букв.: ученая беседа, диалог (греч.) — основной жанр
философских сочинений Платона.] и составили ту сокровищницу платонизма, которую все более научается ценить и наше время.
Неточные совпадения
И потому для уяснения этого вопроса он взял не Вольтера, Шопенгауера, Спенсера, Конта, а
философские книги Гегеля и религиозные
сочинения Vіnеt, Хомякова и, естественно, нашел в них то самое, что ему было нужно: подобие успокоения и оправдания того религиозного учения, в котором он был воспитан и которое разум его давно уже не допускал, но без которого вся жизнь переполнялась неприятностями, а при признании которого все эти неприятности сразу устранялись.
Маркс отмечал в его творчестве фальшивую глубину, «кокетничанье чувствами», театральность (К. Маркс и Ф. Энгельс,
Сочинения, Гиз, т. XXIV, стр. 425)]», а Шатобриану приписывала «Dictionnaire philosophique [«
Философский словарь».
Люди, писавшие прежде о Мальтусе и пауперизме, принялись за
сочинение библиографических статеек о каких-нибудь журналах прошлого столетия; писатели, поднимавшие прежде важные
философские вопросы, смиренно снизошли до изложения каких-нибудь правил грамматики или реторики; люди, отличавшиеся прежде смелостью общих исторических выводов, принялись рассматривать «значенье кочерги, историю ухвата».
Предметы преподавания до того были перепутаны, и совет испытателей смотрел на это так не строго, что, например, адъюнкт-профессор И. И. Запольский, читавший опытную физику (по Бриссону), показывал на экзамене наши
сочинения, и заставил читать вслух, о предметах
философских, а иногда чисто литературных, и это никому не казалось странным.
Идея о человеке как микрокосме, столь многократно высказывавшаяся в
философской и мистической литературе старого и нового времени [Учение о «микрокосме» встречается в сохранившихся астрологических книгах у Манилия и у Фирмика, а равно и в герметических книгах, оно же содержится и в главном
сочинении по египетской астрологии Нехепсо и Петози-риса (Dieterich Eine Mithrasliturgie, 55).
Особой оригинальности или
философской ясности суждения автора «Изложения православной веры» не имеют, сравнительно с учениями св. Дионисия Ареопагита и Максима Исповедника, однако высокий вероучительный авторитет этого произведения заставляет с особенным вниманием относиться к его идеям, в частности и по вопросу об «апофатическом» богословии. Приведенные суждения даже текстуально близки к соответственным местам из
сочинений Ареопагита, святых Максима, Василия Великого и др.
Подробнее см: Флоренский Л. А. Имясловие как
философская предпосылка
Сочинения.
И она — погибла! Ту же участь имело и все сколько-нибудь свободомыслящее все время, пока существовала эта духовная цензура — не для богословских только, а для всяких
сочинений философского содержания.