Неточные совпадения
Так солнце с неба знойного
В лесную глушь дремучую
Забросит луч — и чудо там:
Роса горит
алмазами,
Позолотился мох.
Он в канцелярию, дело и не начиналось; он к драгоценному
алмазу.
Очарованный проситель возвращался домой чуть не в восторге, думая: «Вот наконец человек, каких нужно побольше, это просто драгоценный
алмаз!» Но ждет проситель день, другой, не приносят дела на дом, на третий тоже.
На утро дым один и смрад по нём остался:
Алмаз же вскоре отыскался
И лучшею красой стал царскому венцу.
Ввалился камень мой и думает, что разом
Засядет рядом он с
Алмазом...
При общей той тревоге,
Потерянный
АлмазЕдва сквозь пыль мелькал, валяясь по дороге.
Потерянный
Алмаз валялся на пути...
А наш
Алмаз в чести, как говорят.
Узнав про то, Булыжник развозился,
Блестящею судьбой
Алмаза он прельстился
И, видя мужика, его он просит так:
«Пожалуйста, земляк,
Возьми меня в столицу ты с собою!
Как с треском, всё, что встречу, пожираю —
И зарево моё, играя в облаках,
Окрестностям наводит страх!» —
«Хоть против твоего мой блеск и беден»,
Алмаз ответствует: «но я безвреден...
Пощупал пальцами седоватые волосы на висках, потрогал тени в глазницах, прочитал вырезанное
алмазом на стекле двустишие...
Открыла другой футляр, побольше — там серьги. Она вдела их в уши и, сидя в постели, тянулась взглянуть на себя в зеркало. Потом открыла еще два футляра и нашла большие массивные браслеты, в виде змеи кольцом, с рубиновыми глазами, усеянной по местам сверкающими
алмазами, и сейчас же надела их.
Там есть горы, равные нашим высочайшим горам, горящие пики, и в горах — мы знаем уже — родится лучшая медь в свете, но не знаем еще, нет ли там лучших
алмазов, серебра, золота, топазов и, наконец, что дороже золота, лучшего каменного угля, этого самого дорогого минерала XIX столетия.
Давно я видел одну гору, как стену прямую, с обледеневшей снежной глыбой, будто вставленным в перстне
алмазом, на самой крутизне.
Напротив, маленькая девочка смотрела совсем мальчишкой: бойко глядела на нас, бегала, шумела. Сестры сказывали, что она, между прочим, водит любопытных проезжих на гору показывать
Алмаз, каскады и вообще пейзажи.
На южной оконечности горы издалека был виден, как будто руками человеческими обточенный, громадный камень: это Diamond —
Алмаз, камень-пещера, в которой можно пообедать человекам пятнадцати.
В переднем углу, в золоченом иконостасе, темнели образа старинного письма; изможденные, высохшие лица угодников, с вытянутыми в ниточку носами и губами, с глубокими морщинами на лбу и под глазами, уныло глядели из дорогих золотых окладов, осыпанных жемчугом,
алмазами, изумрудами и рубинами.
Образ Христов храним, и воссияет как драгоценный
алмаз всему миру…
От горячих испарений, кроме источника, все заиндевело: камни, кусты лозняка и лежащий на земле валежник покрылись причудливыми узорами, блестевшими на солнце, словно
алмазы. К сожалению, из-за холода я не мог взять с собой воды для химического анализа.
Во Владивостоке в начале этого года разнесся слух, что в окрестностях залива Джигит находятся богатейшие золотые россыпи и даже
алмазы.
Когда без всяких данных одна партия шла искать золото в какой-нибудь распадок, другой казалось, что именно там-то и есть
алмазы.
Всюду лучистыми
алмазами зарделись крупные капли росы; мне навстречу, чистые и ясные, словно тоже обмытые утренней прохладой, принеслись звуки колокола, и вдруг мимо меня, погоняемый знакомыми мальчиками, промчался отдохнувший табун…
Земля,
Покрытая пуховою порошей,
В ответ на их привет холодный кажет
Такой же блеск, такие же
алмазыС вершин дерёв и гор, с полей пологих,
Из выбоин дороги прилощенной.
Молодежь радостно встретила нового союзника. Артиллерист прибавил, что ядро, остановленное в своем полете, развивает огромную теплоту. При остановке земли даже
алмазы мгновенно обратились бы в пары… Мир с треском распылился бы в междупланетном пространстве… И все из-за слова одного человека в незаметном уголке мира…
Любовь Андреевна. Минут через десять давайте уже в экипажи садиться… (Окидывает взглядом комнату.) Прощай, милый дом, старый дедушка. Пройдет зима, настанет весна, а там тебя уже не будет, тебя сломают. Сколько видели эти стены! (Целует горячо дочь.) Сокровище мое, ты сияешь, твои глазки играют, как два
алмаза. Ты довольна? Очень?
Реальная критика относится к произведению художника точно так же, как к явлениям действительной жизни: она изучает их, стараясь определить их собственную норму, собрать их существенные, характерные черты, но вовсе не суетясь из-за того, зачем это овес — не рожь, и уголь — не
алмаз…
Нешлифованный
алмаз — я несколько раз говорил это…
В углу столовой на четыреугольном столе, покрытом чистой скатертью, уже находились прислоненные к стене небольшие образа в золотых окладах, с маленькими тусклыми
алмазами на венчиках.
Я получил было неприятное впечатление от слов, что моя милая сестрица замухрышка, а братец чернушка, но, взглянув на залу, я был поражен ее великолепием: стены были расписаны яркими красками, на них изображались незнакомые мне леса, цветы и плоды, неизвестные мне птицы, звери и люди, на потолке висели две большие хрустальные люстры, которые показались мне составленными из
алмазов и бриллиантов, о которых начитался я в Шехеразаде; к стенам во многих местах были приделаны золотые крылатые змеи, державшие во рту подсвечники со свечами, обвешанные хрустальными подвесками; множество стульев стояло около стен, все обитые чем-то красным.
— Вот, послушайте, — начала она, наконец, — что я выдумала… Представьте себе великолепный чертог, летнюю ночь и удивительный бал. Бал этот дает молодая королева. Везде золото, мрамор, хрусталь, шелк, огни,
алмазы, цветы, куренья, все прихоти роскоши.
Но поставьте даже его рядом со Скрижалью — и вы увидите рядом графит и
алмаз: в обоих одно и то же — С, углерод, — но как вечен, прозрачен, как сияет
алмаз.
— Женишься на тридцать пятом году, — говорил Петр Иваныч, — это в порядке. А помнишь, как ты тут бесновался в конвульсиях, кричал, что тебя возмущают неравные браки, что невесту влекут как жертву, убранную цветами и
алмазами, и толкают в объятия пожилого человека, большею частью некрасивого, с лысиной. Покажи-ка голову.
На воздухе ни один из них не сказал другому ни слова, но завет Анчутина остался навсегда в их умах с такой твердостью, как будто он вырезан
алмазом по сердолику.
«Девушка, говорит, перл и
алмаз», ну и, разумеется, «он недостоин» — их слог; но из-за каких-то там грехов или обстоятельств «принужден идти к венцу и ехать в Швейцарию», а потому «бросай всё и лети спасать».
Она с трудом раскрыла глаза. Большое колесо, движимое водою, шумя, вертелось перед нею, и далеко летели вокруг него брызги. Отражая луну, они напомнили ей
алмазы, которыми девушки украшали ее в саду в тот день, когда приехал Серебряный.
— А, Прокофьев! Елкин тоже, это ты,
Алмазов… Становитесь, становитесь сюда, в кучку, — говорил нам майор каким-то уторопленным, но мягким голосом, ласково на нас поглядывая. — М-цкий, ты тоже здесь… вот и переписать. Дятлов! Сейчас же переписать всех довольных особо и всех недовольных особо, всех до единого, и бумагу ко мне. Я всех вас представлю… под суд! Я вас, мошенники!
Алмазов обыкновенно молча и сурово принимался за работу; мы словно стыдились, что не можем настоящим образом помогать ему, а он нарочно управлялся один, нарочно не требовал от нас никакой помощи, как будто для того, чтобы мы чувствовали всю вину нашу перед ним и каялись собственной бесполезностью.
— Ничего из этого не будет, — подхватил один из каторжных, упрямый и озлобленный старик.
Алмазов, бывший тут же, поспешил поддакнуть ему в ответ.
Тут уж и
Алмазов начинал смотреть на нас снисходительно, как смотрят на малолетних детей; снисходительно покуривал свою трубочку и все-таки не мог не ворчать, когда приходилось ему говорить.
Обыкновенно ходил всё один и тот же, несколько лет сряду,
Алмазов, суровый, смуглый и сухощавый человек, уже в летах, необщительный и брюзгливый.
Алмазов мог с презрением смотреть на нас, дворян, тщеславясь перед нами своим уменьем обжигать алебастр.
Позади была только что перейденная отрядом быстрая чистая речка, впереди — обработанные поля и луга с неглубокими балками, еще впереди — таинственные черные горы, покрытые лесом, за черными горами — еще выступающие скалы, и на высоком горизонте — вечно прелестные, вечно изменяющиеся, играющие светом, как
алмазы, снеговые горы.
Покорно согнулись ветви деревьев, наклоняя пуховые белые лапы;
алмазами и смарагдами блещут сучья, одетые кружевом инея.
Я болтаю, потому что я горемыка, я нелюбимый, я фокусник, артист, фигляр; но какие безмолвные восторги пил бы я в этих ночных струях, под этими звездами, под этими
алмазами, если б я знал, что меня любят!..
— Противный ты, помпадурушка! нашалил и уехал! — говорила она, томно опускаясь на кушетку, а слезы так и сыпались крупными
алмазами на пылающие щеки.
Мы отдохнем! Мы услышим ангелов, мы увидим все небо в
алмазах, мы увидим, как все зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую… (Вытирает ему платком слезы.) Бедный, бедный дядя Ваня, ты плачешь… (Сквозь слезы.) Ты не знал в своей жизни радостей, но погоди, дядя Ваня, погоди… Мы отдохнем… (Обнимает его.) Мы отдохнем!
Тогда в его глазах на один миг сверкают черные
алмазы. И опять туман серого моря, и опять то же искание ответа. Это Гамлет, преображенный в поэта, или поэт, преображенный в Гамлета. Вот на миг он что-то видит не видящим нас взором и говорит о том, что видит. Да, он видит… видит… Он видит, что
Иногда аплодисменты заставляли его просыпаться от этой лирической летаргии, и маска лица то освещалась черными
алмазами зрачков, то опять потухала.
Недосягаемые вершины таинственного Каштан-тау загорелись сплошным розовым
алмазом в лучах невидимого еще солнца. Передо мной сверкнул огненными глазами не менее таинственный, чем Каштан-тау, мой кунак и с улыбкой указал на повисшего на скале убитого тура.