Неточные совпадения
В тундре были страшные бураны. Только на следующее лето Мельвиль, перезимовавший в Якутске, отправился с Ниндерманом и Нороссом на поиски и нашел
тела товарищей близ той самой землянки, откуда
матросы ушли на разведку.
Тела были собраны Мельвилем и похоронены на каменном кургане, единственном возвышении в тундре. На кургане был воздвигнут большой деревянный крест с именами погибших.
Из всех троих он один сохранил чистоту одежды и
тела: не говоря о Колесникове, даже Саша погрязнел и, кажется, не замечал этого, а
матрос по-прежнему через день брил подбородок и маленькой щеточкой шмурыгал по платью; смешал пороху с салом, чтобы чернело, и смазывал сапоги.
Саша безнадежно бродил среди деревьев, смотря вниз, точно грибы искал; и по завету
матроса о мертвом
теле, которое всегда обнаружится, нашел-таки Андрея Иваныча.
Рассказывал он также о своих встречах под водой с мертвыми
матросами, брошенными за борт с корабля. Вопреки тяжести, привязанной к их ногам, они, вследствие разложения
тела, попадают неизбежно в полосу воды такой плотности, что не идут уже больше ко дну, но и не подымаются вверх, а, стоя, странствуют в воде, влекомые тихим течением, с ядром, висящим на ногах.
Странно и забавно было видеть, с каким увлечением и ловкостью действовал умный старик, пробиваясь сквозь толпу матросов-речников, отражая их кулаки, сбивая с ног толчками плеча. Дрались беззлобно, весело, ради удальства, от избытка сил; темная куча
тел сбилась у ворот, прижав к ним фабричных; потрескивали доски, раздавались задорные крики...
Точно пушечное ядро, шлепнуло
тело мальчика в море, и не успели волны закрыть его, как уже 20 молодцов
матросов спрыгнули с корабля в море. Секунд через 40 — они долги показались всем — вынырнуло
тело мальчика. Его схватили и вытащили на корабль. Через несколько минут у него изо рта и из носа полилась вода, и он стал дышать.
Ходить по палубе не особенно удобно. Она словно выскакивает из-под ног. Ее коварная, кажущаяся ровной поверхность заставляет проделывать всевозможные эквилибристические фокусы, чтобы сохранить закон равновесия
тел и не брякнуться со всех ног. Приходится примоститься где-нибудь у пушки или под мостиком и смотреть на беснующееся море, на тоскливое небо, на притулившихся вахтенных
матросов, на прижавшегося у люка Умного и на грустно выглядывающих из-за люка Егорушку и Соньку.
Захарыч предвкушал удовольствие «треснуть» на берегу, но удовольствие это несколько омрачалось боязнью напиться, как он выражался «вовсю», то есть до полного бесчувствия (как он напивался, бывало, в прежнее время), так как командир «Коршуна» терпеть не мог, когда
матросы возвращались с берега в виде мертвых
тел, которые надо было поднимать на веревке со шлюпки.
В других переулках светились такие же фонари, но
матросы шли дальше и дальше, шагая через вонючую жижу, сочившуюся из-под домов, полных женскими
телами.