Неточные совпадения
Затем,
у противоположной стены, поблизости от острого угла,
стоял небольшой простого дерева
комод, как бы затерявшийся в пустоте.
«Это
у злых и старых вдовиц бывает такая чистота», — продолжал про себя Раскольников и с любопытством покосился на ситцевую занавеску перед дверью во вторую крошечную комнатку, где
стояли старухины постель и
комод и куда он еще ни разу не заглядывал.
Пузатый
комод и на нем трюмо в форме лиры, три неуклюжих стула, старенькое на низких ножках кресло
у стола, под окном, — вот и вся обстановка комнаты. Оклеенные белыми обоями стены холодны и голы, только против кровати — темный квадрат небольшой фотографии: гладкое, как пустота, море, корма баркаса и на ней, обнявшись,
стоят Лидия с Алиной.
На
комоде, покрытом вязаной скатертью,
стояло зеркало без рамы, аккуратно расставлены коробочки, баночки; в углу светилась серебряная риза иконы, а угол
у двери был закрыт светло-серым куском коленкора.
Вон этот ящик
стоит и теперь
у меня на
комоде. Хотя разрушительная десница Фаддеева уже коснулась его, но он может доехать, пожалуй, до России. В нем лежит пока табак, японский же.
Напротив самой постели
стояло зеркало с
комодом, на
комоде стояли в футляре часы, две склянки с духами, маленький портфель для писем, колокольчик, гипсовый амур, грозящий пальчиком, и много еще различных кабинетных вещей;
у окна
стояли вольтеровские кресла и небольшой столик, оклеенный вырезным деревом, а
у противоположной стены помещалась кровать Наденьки, покрытая шелковым одеялом и тоже с батист-декосовыми подушками.
У одной стены
стояло очень ветхое крошечное фортепьяно, возле столь же древнего
комода с дырами вместо замков; между окнами виднелось темное зеркальце; на перегородке висел старый, почти весь облупившийся портрет напудренной женщины в роброне и с черной ленточкой на тонкой шее.
Пили чай за шкафами, где
у нее
стояла узенькая кровать, два стула, стол и старый, смешно надутый
комод с незадвигавшимся нижним ящиком, — об угол этого ящика Софья постоянно ушибала то одну, то другую ногу и всегда, ударив рукою по крышке, поджав ногу, морщилась, ругаясь...
Ящики в
комоде были уже заперты, постель мужа прибрана. Не было в спальне ни акушерки, ни Варвары, ни горничной; один только Петр Дмитрич по-прежнему
стоял неподвижно
у окна и глядел в сад. Не слышно было детского плача, никто не поздравлял и не радовался, очевидно, маленький человечек родился не живой.
И действительно, ничего особенного не замечалось в комнате. Постель Фридриха Адольфовича была застлана белым покрывалом необыкновенной чистоты. На круглом столике
у постели лежала Библия и ночной колпак из тонкого шелка и
стоял графин с водою. В комнате, кроме постели, находился
комод и скромный письменный столик, в углу умывальник — словом, все, что находится в каждой скромной комнате домашнего учителя.
Спальня эта была довольно большой комнатой, помещавшейся в глубине дома, невдалеке от спальни отца и матери, с двумя окнами, выходившими в сад, завешанными белыми шторами. Сальная свеча, стоявшая на
комоде, полуосвещала ее, оставляя темными углы. Обставлена она была массивною мебелью в белоснежных чехлах, такая же белоснежная кровать
стояла у одной из стен, небольшой письменный стол и этажерка с книгами и разными безделушками — подарками баловника-отца, довершали ее убранство.
У стены, около двери комнаты, убранство которой дополняли несколько разнокалиберных легких стульев, железная кровать с убогой постелью и небольшой
комод, на котором красовалась шелковая шляпа-цилиндр,
стояла в почтительной позе высокая худая старуха с хищным выражением лица — квартирная хозяйка, известная между ее жильцами под именем «Савишны».
— Слушаю, батюшка, — отвечала Прасковья Михайловна дрожащим голосом,
стоя все
у открытого
комода, и робко потупила глаза.