Неточные совпадения
Пройдя еще один ряд, он хотел опять заходить, но Тит
остановился и, подойдя к
старику, что-то тихо сказал ему. Они оба поглядели на солнце. «О чем это они говорят и отчего он не заходит ряд?» подумал Левин, не догадываясь, что мужики не переставая косили уже не менее четырех часов, и им пора завтракать.
— Ах, не слушал бы! — мрачно проговорил князь, вставая с кресла и как бы желая уйти, но
останавливаясь в дверях. — Законы есть, матушка, и если ты уж вызвала меня на это, то я тебе скажу, кто виноват во всем: ты и ты, одна ты. Законы против таких молодчиков всегда были и есть! Да-с, если бы не было того, чего не должно было быть, я —
старик, но я бы поставил его на барьер, этого франта. Да, а теперь и лечите, возите к себе этих шарлатанов.
Напившись чаю у того самого богатого мужика-хозяина, у которого
останавливался Левин в свою поездку к Свияжскому, и побеседовав с бабами о детях и со
стариком о графе Вронском, которого тот очень хвалил, Дарья Александровна в 10 часов поехала дальше.
В ушах не переставая отзывались разнообразные звуки то занятой делом, быстро пролетающей рабочей пчелы, то трубящего, празднующего трутня, то встревоженных, оберегающих от врага свое достояние, сбирающихся жалить пчел-караульщиц. На той стороне ограды
старик строгал обруч и не видал Левина. Левин, не окликая его,
остановился на середине пчельника.
— Павел Иванович! — сказал
старик Муразов и
остановился.
Подходя к комендантскому дому, мы увидели на площадке человек двадцать стареньких инвалидов с длинными косами и в треугольных шляпах. Они выстроены были во фрунт. Впереди стоял комендант,
старик бодрый и высокого росту, в колпаке и в китайчатом халате. Увидя нас, он к нам подошел, сказал мне несколько ласковых слов и стал опять командовать. Мы
остановились было смотреть на учение; но он просил нас идти к Василисе Егоровне, обещаясь быть вслед за нами. «А здесь, — прибавил он, — нечего вам смотреть».
Но у Макара Ивановича я, совсем не ожидая того, застал людей — маму и доктора. Так как я почему-то непременно представил себе, идя, что застану
старика одного, как и вчера, то и
остановился на пороге в тупом недоумении. Но не успел я нахмуриться, как тотчас же подошел и Версилов, а за ним вдруг и Лиза… Все, значит, собрались зачем-то у Макара Ивановича и «как раз когда не надо»!
Не доходя до Тараса, Нехлюдов
остановился в проходе подле почтенного вида
старика с белой бородой, в нанковой поддевке, разговаривавшего с молодой женщиной в деревенской одежде.
Когда его повозка
остановилась перед крыльцом гуляевского дома, больной
старик открыл глаза и проговорил: «Это Вася приехал…» Собственно,
старик не был даже болен, и по его наружности нельзя было заключить об опасности.
Привалов окликнул его,
старик на мгновение
остановился и, узнав Привалова, хрипло крикнул...
А
старик и впрямь, видно, хотел ему что-то поскорей сообщить, для чего нарочно и вышел встретить его в залу; услышав же такую любезность,
остановился молча и с насмешливым видом проследил сынка глазами на лестницу в мезонин до тех пор, пока тот скрылся из виду.
— Как так твоя мать? — пробормотал он, не понимая. — Ты за что это? Ты про какую мать?.. да разве она… Ах, черт! Да ведь она и твоя! Ах, черт! Ну это, брат, затмение как никогда, извини, а я думал, Иван… Хе-хе-хе! — Он
остановился. Длинная, пьяная, полубессмысленная усмешка раздвинула его лицо. И вот вдруг в это самое мгновение раздался в сенях страшный шум и гром, послышались неистовые крики, дверь распахнулась и в залу влетел Дмитрий Федорович.
Старик бросился к Ивану в испуге...
Наконец Дерсу
остановился и стал советоваться со
стариком тазой. По его мнению, надо было возвратиться назад, потому что тигр не был ранен, снег недостаточно глубок и преследование являлось бесполезной тратой времени.
Поднявшийся ветер дул нам навстречу и, как ножом, резал лицо. Когда начало смеркаться, мы были как раз на водоразделе. Здесь Дерсу
остановился и стал о чем-то совещаться со
стариком тазой. Подойдя к ним, я узнал, что
старик таза немного сбился с дороги. Из опасения заблудиться они решили заночевать под открытым небом.
На самом перевале, у подножия большого кедра, стояла маленькая кумирня, сложенная из корья.
Старик китаец
остановился перед ней и сделал земной поклон. Затем он поднялся и, указывая рукой на восток, сказал только 2 слова...
Мы шли в середине,
старики рядом, а молодежь бежала по сторонам, увлекаясь следами выдр, лисиц и зайцев. На конце поляны инородцы
остановились и пропустили меня вперед.
Такой большой переход трудно достался
старику. Как только мы
остановились на бивак, он со стоном опустился на землю и без посторонней помощи не мог уже подняться на ноги.
Я хотел было
остановиться и заняться охотой, но
старик настаивал на том, чтобы не задерживаться и идти дальше. Помня данное ему обещание, я подчинился его требованиям.
Сказав это, он уверенно пошел вперед. Порой он
останавливался и усиленно нюхал воздух. Та к прошли мы 50 шагов, потом сто, двести, а обещанной юрты все еще не было видно. Усталые люди начали смеяться над
стариком. Дерсу обиделся.
Пройдя шагов двести, я
остановился и стал уговаривать
старика подождать еще немного.
В деревнях и маленьких городках у станционных смотрителей есть комната для проезжих. В больших городах все
останавливаются в гостиницах, и у смотрителей нет ничего для проезжающих. Меня привели в почтовую канцелярию. Станционный смотритель показал мне свою комнату; в ней были дети и женщины, больной
старик не сходил с постели, — мне решительно не было угла переодеться. Я написал письмо к жандармскому генералу и просил его отвести комнату где-нибудь, для того чтоб обогреться и высушить платье.
Прежде при приказах общественного призрения были воспитательные домы, ничего не стоившие казне. Но прусское целомудрие Николая их уничтожило, как вредные для нравственности. Тюфяев дал вперед своих денег и спросил министра. Министры никогда и ни за чем не
останавливаются, велели отдать малюток, впредь до распоряжения, на попечение
стариков и старух, призираемых в богадельне.
Приехали мы в Гришково, когда уж солнце закатывалось, и
остановились у старого Кузьмы, о котором я еще прежде от матушки слыхивал, как об умном и честном
старике. Собственно говоря, он не держал постоялого двора, а была у него изба чуть-чуть просторнее обыкновенной крестьянской, да особо от нее, через сенцы, была пристроена стряпущая. Вообще помещение было не особенно приютное, но помещики нашего околотка, проезжая в Москву, всегда
останавливались у Кузьмы и любили его.
По уходе
старика отец долго задумчиво ходил по комнатам, а затем,
остановившись, произнес сентенцию...
Старик Колобов
остановился у одной лавки, где шла ожесточенная игра, сопровождавшаяся веселым ржаньем, прибаутками и тычками, посмотрел на молодцов и только покачал головой.
Кошевая
остановилась у большой новой избы. В волоковое окно выглянула мужская голова и без опроса скрылась. Распахнулись сами собой шатровые ворота, и кошевая очутилась в темном крытом дворе. Встречать гостей вышел сам хозяин, лысый и седой
старик. Это и был Спиридон, известный всему Заполью.
Калитка отворяется, и во двор въезжает верхом на вороной высокой лошади молодой человек в черкеске, папахе и с серебряным большим кинжалом на поясе. Великолепная вороная лошадь-степняк, покачиваясь на тонких сухих ногах, грациозно подходит на середину двора и
останавливается. Молодой человек с опухшим красным лицом и мутными глазами сонно смотрит на
старика в халате.
В дверях стоял Харитон Артемьич. Он прибежал из дому в одном халате. Седые волосы были всклокочены, и
старик имел страшный вид. Он подошел к кровати и молча начал крестить «отходившую». Хрипы делались меньше, клокотанье
остановилось. В дверях показались перепуганные детские лица. Аграфена продолжала причитать, обхватив холодевшие ноги покойницы.
Описываемая сцена происходила на улице, у крыльца суслонского волостного правления. Летний вечер был на исходе, и возвращавшийся с покосов народ не
останавливался около волости: наработавшиеся за день рады были месту.
Старика окружили только те мужики, которые привели его с покоса, да несколько других, страдавших неизлечимым любопытством. Село было громадное, дворов в пятьсот, как все сибирские села, но в страду оно безлюдело.
Помнится, по дороге от старого рудника к новому мы на минутку
остановились около старика-кавказца, который лежал на песке в глубоком обмороке; два земляка держали его за руки, беспомощно и растерянно поглядывая по сторонам.
Встреча произошла рано утром, когда Родион Потапыч находился на дне шахты. Сверху ему подали сигнал.
Старик понял, зачем его вызывают в неурочное время. Оников расхаживал по корпусу и с небрежным видом выслушивал какие-то объяснения подштейгера, ходившего за ним без шапки. Родион Потапыч не торопясь вылез из западни, снял шапку и
остановился. Оников мельком взглянул на него, повернулся и прошел в его сторожку.
Старики отправились, подпираясь палками, — плохо уж ходили старые ноги. Проходя мимо кабака Рачителихи, старый Коваль
остановился, покрутил своею сивою головой и вопросительно посмотрел на свата.
Сорванцы
остановились в приличном отдалении: им хотелось и любопытную историю досмотреть до конца, да и на глаза
старику черту не попасться, — пожалуй, еще вздует за здорово живешь.
Это очевидное упрямство
старика и какая-то тупость ответов навели Ивана Семеныча на мысль, что за ним стоит кто-нибудь другой, более ловкий. В числе увещеваемых старичков больше других галдел Деян Поперешный, и проницательное око Ивана Семеныча
остановилось на нем.
На Крутяш Груздев больше не заглядывал, а, бывая в Ключевском заводе,
останавливался в господском доме у Палача. Это обижало Петра Елисеича: Груздев точно избегал его.
Старик Ефим Андреич тоже тайно вздыхал: по женам они хоть и разошлись, а все-таки на глазах человек гибнет. В маленьком домике Ефима Андреича теперь особенно часто появлялась мастерица Таисья и под рукой сообщала Парасковье Ивановне разные новости о Груздеве.
Обыкновенно Груздев
останавливался на заимке у
старика Основы, но теперь его запыхавшаяся тройка в наборной сбруе подъехала прямо к господскому дому.
Тем временем они перешли перелесок и
остановились.
Старик тихо подошел к темным окнам хаты, присел на завалинку и стал вслушиваться.
Под влиянием этого же временного отсутствия мысли — рассеянности почти — крестьянский парень лет семнадцати, осматривая лезвие только что отточенного топора подле лавки, на которой лицом вниз спит его
старик отец, вдруг размахивается топором и с тупым любопытством смотрит, как сочится под лавку кровь из разрубленной шеи; под влиянием этого же отсутствия мысли и инстинктивного любопытства человек находит какое-то наслаждение
остановиться на самом краю обрыва и думать: а что, если туда броситься? или приставить ко лбу заряженный пистолет и думать: а что, ежели пожать гашетку? или смотреть на какое-нибудь очень важное лицо, к которому все общество чувствует подобострастное уважение, и думать: а что, ежели подойти к нему, взять его за нос и сказать: «А ну-ка, любезный, пойдем»?
— Но не может ли Павлуша
остановиться у твоего
старика?
Поровнявшись с кондитерской Миллера, я вдруг
остановился как вкопанный и стал смотреть на ту сторону улицы, как будто предчувствуя, что вот сейчас со мной случится что-то необыкновенное, и в это-то самое мгновение на противоположной стороне я увидел
старика и его собаку.
— Сегодня только проезжал. Следом за мной и
старик Лукьяныч за вами приехал. В гостинице кормить
остановился.
— Н-да-а… Ловко! — произнес он, внезапно
остановившись. — Могу сказать… А мы-то, три дурня, старались. Уж лучше бы она хоть пуговицу дала, что ли. Ту по крайности куда-нибудь пришить можно. А что я с этой дрянью буду делать? Барыня небось думает: все равно
старик кому-нибудь ее ночью спустит, потихоньку, значит. Нет-с, очень ошибаетесь сударыня…
Старик Лодыжкин такой гадостью заниматься не станет. Да-с! Вот вам ваш драгоценный гривенник! Вот!
Сергей, шедший, по обыкновению, впереди дедушки,
остановился и ждал, пока
старик не поравнялся с ним.
Иные
останавливались и дивились на бедного
старика.
Она старалась гнать их от себя, заменять более реальною пищею — воспоминаниями прошлого; но последние были так малосодержательны и притом носили такой ребяческий характер, что
останавливаться на них подолгу не представлялось никакого резона. У нее существовал, впрочем, в запасе один ресурс — долг самоотвержения относительно отца, и она охотно отдалась бы ему; но
старик думал, что стесняет ее собою, и предпочитал услугу старого камердинера.
— Однако спесивы-таки вы, господа! и не заглянете к
старику! — начал было Алексей Степаныч и вдруг
остановился.
Мужиками они слыли умными и хитрыми, но, наконец, зачванились, особенно когда одно очень важное лицо в тамошнем крае стал у них
останавливаться по дороге, познакомился с
стариком лично и полюбил его за сметливость и оборотливость.
Крик и шум, поднятый по этому случаю купальщиками, пробудил еле вздремнувшего у окна протопопа;
старик испугался, вскочил и, взглянув за реку, решительно не мог себе ничего объяснить, как под окном у него
остановилось щегольское тюльбюри, запряженное кровною серою лошадью.
— Хвастаешь, — крикнул
старик,
останавливаясь.
Пройдя шагов сто в разговорах,
старик опять
остановился и указал на хворостинку, которая лежала через дорогу.