Неточные совпадения
Они никогда не смущали себя никакими туманными умственными или нравственными вопросами: оттого всегда и цвели здоровьем и весельем, оттого там жили долго; мужчины в сорок лет походили на юношей;
старики не боролись с трудной, мучительной смертью, а, дожив до невозможности, умирали как будто украдкой, тихо
застывая и незаметно испуская последний вздох. Оттого и говорят, что прежде был крепче народ.
Мгновенно сердце молодое
Горит и гаснет. В нем любовь
Проходит и приходит вновь,
В нем чувство каждый день иное:
Не столь послушно, не слегка,
Не столь мгновенными страстями
Пылает сердце
старика,
Окаменелое годами.
Упорно, медленно оно
В огне страстей раскалено;
Но поздний жар уж не
остынетИ с жизнью лишь его покинет.
При входе в этот корпус Луку Назарыча уже встречал заводский надзиратель Подседельников, держа снятую фуражку наотлет. Его круглое розовое лицо так и
застыло от умиления, а круглые темные глаза ловили каждое движение патрона. Когда рассылка сообщил ему, что Лука Назарыч ходит по фабрике, Подседельников обежал все корпуса кругом, чтобы встретить начальство при исполнении обязанностей. Рядом с ним вытянулся в струнку
старик уставщик, — плотинного и уставщика рабочие звали «сестрами».
Земфиры нет как нет, и
стынетУбогий ужин
старика.
«А у меня мнук не
застыл, что ли?» — злобно выкрикнул в толпе какой-то
старик.
— Не понимают, ваше благородие, не понимают, где им понять! Глупые они, молодые. У нас во дворе один я
старик. Разве можно
старика забиждать? Я восьмой десяток на свете живу, а они зубы скалят. Двадцать три года солдатом служил.. Известно, глупые… Ну, старая!
Застыла!
Егорушка морщил лоб и усиленно моргал своим единственным глазом, — другой глаз вытек и был прикрыт распухшим веком. Ему было за шестьдесят, но
старик удивительно сохранился и даже не утратил николаевской солдатской выправки. Он точно
застыл в вечном желании отдать честь или сделать на караул какому-то невидимому грозному начальству.
Но горячая любовь к природе и живым творениям, населяющим божий мир, не
остывала в душе моей, и через пятьдесят лет, обогащенный опытами охотничьей жизни страстного стрелка и рыбака, я оглянулся с любовью на свое детство — и попытки мальчика осуществил шестидесятилетний
старик: вышли в свет «Записки об уженье рыбы» и «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии».
Никита в это время отвязал от тумбы лошадь; они с приемным отцом уселись в сани и поехали. До их деревни было верст пятнадцать. Лошаденка бойко бежала, взбивая копытами к омья снега, которые на лету рассыпались, обдавая Никиту. А Никита улегся около отца, завернувшись в армяк, и молчал.
Старик раза два заговорил с ним, но он не ответил. Он точно
застыл и смотрел неподвижно на снег, как будто ища в нем точку, забытую им в комнатах присутствия.
Первая джонка прошла, не обратив на себя ничьего внимания, но когда вторая джонка, слегка накренившись, проходила мимо,
старик капитан случайно взглянул на нее… и вдруг глаза его словно бы
застыли, устремленные на китайца, правившего рулем.
И этот старый
старик три месяца
стыл в окопах!..