Неточные совпадения
Видел я, как подобрали ее локоны, заложили их за уши и открыли части лба и висков, которых я не видал еще; видел я, как укутали ее в зеленую шаль, так плотно, что виднелся только кончик ее носика; заметил, что если бы она не сделала своими розовенькими пальчиками маленького отверстия около рта, то непременно бы задохнулась, и видел, как она,
спускаясь с лестницы за своею матерью, быстро повернулась
к нам, кивнула головкой и исчезла за
дверью.
Чрез слуховое окно войдя на чердак дома, он
спустился к ней вниз в жилые комнаты по лесенке с чердака, зная, что
дверь, бывшая в конце лесенки, не всегда по небрежности слуг запиралась на замок.
Неоднократно я пытался
спуститься вниз, в Павлову комнату, чтоб посмотреть на Маврушу, но едва подходил
к двери, как меня брала оторопь, и я возвращался назад, не выполнив своего намерения.
После этого мы пили вдвоем с ним очень много рому, до того, что он раскраснелся и говорит, как умел: «Ну, теперь, мол, открывай, что ты с конем делал?» А я отвечаю: «Вот что…» — да глянул на него как можно пострашнее и зубами заскрипел, а как горшка с тестом на ту пору при себе не имел, то взял да для примеру стаканом на него размахнул, а он вдруг, это видя, как нырнет — и
спустился под стол, да потом как шаркнет
к двери, да и был таков, и негде его стало и искать.
Ощупью направился он влево,
к кухонной
двери, отыскал ее, прошел сенцы и
спустился по лестнице.
Так
спускаются по лестнице роскошного дома
к почтительно распахнутой
двери.
Я вошел.
Дверь заперлась, лязгнул замок, и щелкнул ключ. Мебель состояла из двух составленных рядом скамеек с огромным еловым поленом, исправляющим должность подушки. У
двери закута была высока, а
к окну
спускалась крыша. Посредине, четырехугольником, обыкновенное слуховое окно, но с железной решеткой. После треволнений и сытного завтрака мне первым делом хотелось спать и ровно ничего больше. «Утро вечера мудренее!» — подумал я засыпая.
К счастью, ветер, зашумевший в эту минуту передними воротами, привлек внимание старушки: она прошла сени, загремела засовом, который замыкал
дверь крыльца, и
спустилась на двор.
Чтобы пробраться в подвальный этаж белого угольного дома, надобно было пройти через двор, переполненный всякого рода зловониями, мусором, грязью, и
спуститься ступеней десять вниз, что сделав, Бегушев очутился в совершенной темноте и, схватив наугад первую попавшуюся ему под руку скобку, дернул
дверь к себе.
Я перебежал впопыхах свою залу, схватил в передней с вешалки пальто, взял шляпу и выскочил за
двери.
Спускаясь с лестницы, слабо освещенной крошечною каминною лампою, я на одном повороте, нос
к носу, столкнулся с какой-то маленькой фигурой, которая быстро посторонилась и, как летучая мышь, без всякого шума шмыгнула по ступеням выше. Когда эта фигурка пробегала под лампою, я узнал ее по темному шерстяному платью, клетчатому фланелевому салопу и красному капору.
Федосей, не быв никем замечен, пробрался через гумна и наконец
спустился в знакомый нам овражек, перелез через плетень и приблизился
к бане; но что же? в эту решительную минуту внезапный туман покрыл его мысли, казалось, незримая рука отталкивала его от низенькой
двери, — и вместе с этим он не имел силы удалиться, как боязливая птица, очарованная магнетическим взором змеи!
Часа в три после полуночи, в пору общего глубокого сна, Марфа Андревла
спустилась тихонько с своего женского верха вниз, перешла длинные ряды пустых темных комнат, взошла тише вора на «мужской верх», подошла
к дверям сыновней спальни, стала, прислонясь лбом
к их створу, и заплакала.
Опять
спустились они с лестницы, ходили по переходам и коридорам и пришли в ту же залу, освещенную тремя хрустальными люстрами. Те же рыцари висели на стенах, и опять, когда приблизились они
к двери из желтой меди, два рыцаря сошли со стены и заступили им дорогу. Казалось, однако, что они не так сердиты были, как накануне; они едва тащили ноги, как осенние мухи, и видно было, что они через силу держали свои копья.
Колибри засмеялась коротким странным смехом… точно у ней в горле стеклышки столкнулись. Она покачала головой, повела кругом глазами, положила гитару на стол и, проворно подойдя
к двери, разом ее притворила. Она двигалась живо и ловко, с едва слышным быстрым шумом, как ящерица; сзади ее волосы
спускались ниже колен.
А было вот что. Ничего не подозревавшая Бельская стрелою неслась по коридору и,
спустившись по лестнице, побежала
к стеклянной
двери, за которою, по ее расчету, должны были находиться лакомства, уже принесенные Гаврилычем.
Мужик что-то ответил, но Почешихин и Оптимов ничего не расслышали. У всех лавочных
дверей показались сонные приказчики. Штукатуры, мазавшие лабаз купца Фертикулина, оставили свои лестницы и присоединились
к фабричным. Пожарный, описывавший босыми ногами круги на каланче, остановился и, поглядев немного,
спустился вниз. Каланча осиротела. Это показалось подозрительным.
Воротился из Мукдена наш хозяин. Увидел свою разграбленную фанзу, ахнул, покачал головою. С своею ужасною, любезно-вежливою улыбкою подошел
к вывороченной
двери погреба,
спустился, посмотрел и вылез обратно. Неподвижное лицо не выражало ничего.
Казак
спустился с лавки, подполз тихо
к двери и, припав ухом
к пазу, стал слушать: целуются, несомненно целуются — так губами и чмокают… А вот и разговор, и это живой голос его жены; он слышит, как она говорит...
Он выпил еще залпом, один за другим, два стакана шампанского, взял с камина флакон со скипидаром и стал
спускаться с лестницы. Он не чувствовал себя пьяным, и в самом деле он не был пьян. Он ни скоро, ни тихо подошел
к жениной спальне, которая действительно оказалась запертою, спокойно тронул ручку
двери и произнес спокойным голосом...