Неточные совпадения
Бульба по случаю приезда сыновей велел созвать всех
сотников и весь полковой чин, кто только был налицо; и когда пришли двое из них и есаул Дмитро Товкач, старый его товарищ, он им тот же час представил сыновей,
говоря: «Вот смотрите, какие молодцы! На Сечь их скоро пошлю». Гости поздравили и Бульбу, и обоих юношей и сказали им, что доброе дело делают и что нет лучшей науки для молодого человека, как Запорожская Сечь.
«Ну Оленин — это барин, это интеллигент, что о нем
говорить. А дядя Ерошка! А Лукашка! А Марьянка! А станичный
сотник, изъяснявшийся так манерно. А застреленный абрек! А его брат, приехавший в челноке выкупать труп. А Ванюшка, молодой лакеишка с его глупыми французскими словечками. А ночные бабочки, вьющиеся вокруг фонаря. „Дурочка, куда ты летишь. Ведь я тебя жалею…“
Но форменность скоро перешла в простые отношения; и
сотник, который был такой же ловкий казак, как и другие, стал бойко
говорить по-татарски с переводчиком.
— Да скорей идите; поужинайте и идите, — сказал урядник. И, не ожидая выражения согласия, урядник затворил дверь, видимо мало надеясь на послушание казаков. — Кабы не приказано было, я бы не послал, а то, гляди,
сотник набежит. И то,
говорят, восемь человек абреков переправилось.
— Э, брось! Так-то я заспорил с
сотником: коня у меня просил. Дай,
говорит, коня, в хорунжии представлю. Я не дал, так и не вышло.
—
Говори же, сатана! — крикнул в ухо Бузыге
Сотник. — Слухай: если скажешь, кто тебе подмогал, сейчас отпустим. А то убьем, как собаку. Господа громада, скажите ему: правду я
говорю чи нет?..
Философ, почесывая слегка за ухом, вышел, не
говоря ни слова, располагая при первом удобном случае возложить надежду на свои ноги. В раздумье сходил он с крутой лестницы, приводившей на двор, обсаженный тополями, и на минуту остановился, услышавши довольно явственно голос ректора, дававшего приказания своему ключнику и еще кому-то, вероятно, одному из посланных за ним от
сотника.
— Кто? я? — сказал бурсак, отступивши от изумления. — Я святой жизни? — произнес он, посмотрев прямо в глаза
сотнику. — Бог с вами, пан! Что вы это
говорите! да я, хоть оно непристойно сказать, ходил к булочнице против самого страстного четверга.
Марцеллий был
сотником в троянском легионе. Поверив в учение Христа и убедившись в том, что война — нехристианское дело, он в виду всего легиона снял с себя военные доспехи, бросил их на землю и объявил, что, став христианином, он более служить не может. Его послали в тюрьму, но он и там
говорил: «Нельзя христианину носить оружие». Его казнили.