Неточные совпадения
— Они
с Гришей
ходили в малину и там… я не могу даже сказать, что она делала. Тысячу раз пожалеешь miss Elliot. Эта ни за чем не смотрит,
машина… Figurez vous, que la petite… [Представьте себе, что девочка…]
Но только Обломов ожил, только появилась у него добрая улыбка, только он начал смотреть на нее по-прежнему ласково, заглядывать к ней в дверь и шутить — она опять пополнела, опять хозяйство ее пошло живо, бодро, весело,
с маленьким оригинальным оттенком: бывало, она движется целый день, как хорошо устроенная
машина, стройно, правильно,
ходит плавно, говорит ни тихо, ни громко, намелет кофе, наколет сахару, просеет что-нибудь, сядет за шитье, игла у ней
ходит мерно, как часовая стрелка; потом она встанет, не суетясь; там остановится на полдороге в кухню, отворит шкаф, вынет что-нибудь, отнесет — все, как
машина.
Человечество должно бесстрашно,
с полной верой в неистребимость своего духа
проходить через материальное развитие, через
машину и технику и перестать искать спасения исключительно в прошлом.
Командир не
сходит с мостика, и механик не выходит из
машины; «Байкал» начинает идти всё тише и тише и идет точно ощупью.
До самого вечера Марья
проходила в каком-то тумане, и все ее злость разбирала сильнее. То-то охальник: и место назначил — на росстани, где от дороги в Фотьянку отделяется тропа на Сиротку. Семеныч улегся спать рано, потому что за день у
машины намаялся, да и встать утром на брезгу. Лежит Марья рядом
с мужем, а мысли бегут по дороге в Фотьянку, к росстани.
Семеныч «
ходил у парового котла» в ночь. День он спал, а
с вечера отправлялся к
машине. Кстати сказать, эту ночную работу мужа придумала Марья, чтобы Семеныч не мешал ей пользоваться жизнью. Она сама просила Кишкина поставить мужа в ночь.
— А Кузьмич-то на што? — проговорила она, раскинув своим бабьим умом. — Ужо я ему поговорю… Он в меховом корпусе сейчас
ходит, вот бы в самый раз туды Тараска определить. Сидел бы парнишка в тепле и одёжи никакой не нужно, и вся работа
с масленкой около
машины походить да паклей ржавчину обтереть… Говорю: в самый раз.
Тараско перешел вместе
с Кузьмичом в паровой корпус и его должность называлась «
ходить у крантов». Новая работа была совсем легкая, и Тараско в холода оставался даже ночевать в паровом корпусе, а есть приносила ему Наташка. Она частенько завертывала «к
машине» и весело балагурила
с Кузьмичом, пока Тараско опрастывал какой-нибудь бурачок со щами из толстой крупы
с сметанною забелой.
— Это насчет того, чтобы перенять, что ли-с? Ваше сиятельство! помилуйте! да покажите хоть мне! Скажите:"Сделай, Антон Верельянов, вот эту самую
машину… ну, то есть вот как!"
с места, значит, не
сойду, а уж дойду и представлю!
Потом все спуталось,
сошло с вековых рельс, все вскочили
с мест (не пропев гимна) — кое-как, не в такт, дожевывая, давясь, хватались друг за друга: «Что? Что случилось? Что?» И — беспорядочные осколки некогда стройной великой
Машины — все посыпались вниз, к лифтам — по лестнице — ступени — топот — обрывки слов — как клочья разорванного и взвихренного ветром письма…
Бывало, утром занимаешься в классной комнате и знаешь, что необходимо работать, потому что завтра экзамен из предмета, в котором целых два вопроса еще не прочитаны мной, но вдруг пахнёт из окна каким-нибудь весенним духом, — покажется, будто что-то крайне нужно сейчас вспомнить, руки сами собою опускают книгу, ноги сами собой начинают двигаться и
ходить взад и вперед, а в голове, как будто кто-нибудь пожал пружинку и пустил в ход
машину, в голове так легко и естественно и
с такою быстротою начинают пробегать разные пестрые, веселые мечты, что только успеваешь замечать блеск их.
— Послезавтра прибудем мы
с тобой, ероха-воха, в Пермь,
сходим в баню, попаримся за милую душу, а оттелева — зарядим в трактир
с музыкой, — утешно! Люблю я глядеть, как
машина играет.
В эти тёмные обидные ночи рабочий народ
ходил по улицам
с песнями,
с детской радостью в глазах, — люди впервые ясно видели свою силу и сами изумлялись значению её, они поняли свою власть над жизнью и благодушно ликовали, рассматривая ослепшие дома, неподвижные, мёртвые
машины, растерявшуюся полицию, закрытые пасти магазинов и трактиров, испуганные лица, покорные фигуры тех людей, которые, не умея работать, научились много есть и потому считали себя лучшими людьми в городе.
По двору
ходил тяжёлый, аккуратный, как
машина, строгий к людям Тихон Вялов
с метлой,
с лопатой в руках,
с топором; он не торопясь мёл, копал, рубил, покрикивал на мужиков, на рабочих.
Только когда мы
проходим мимо пристани, он часто объясняет мне значение огромных чугунных и стальных масс: частей
машин, котлов и разных разностей, выгруженных
с парохода на берег.
На плотине несколько пильщиков, как живые
машины, мерно качались вверх и вниз всем туловищем; у почерневшей деревянной будки сидел седой старик; несколько мальчишек удили рыбу
с плотины; какая-то старушка-дама, как часовой, несколько раз
прошла по плотине, а затем скрылась в щегольской купальне, стоявшей у господского дома.
Мы торопливо
прошли в катальную; толпа рабочих
с равнодушным выражением на лицах молча обступила у самой катальной
машины лежавшего на полу молодого парня, который страшно стонал и ползал по чугунному полу, волоча за собой изуродованную ногу, перебитую упавшим рельсом в голени.
— Про это что говорить, — молвила
Машина мать. — Только уж не прогневайтесь, Макар Тихоныч, старый молодому не ровня, наше
с вами время
прошло.
— Работаешь весь день, —
машина стучит, пол под тобою трясется,
ходишь, как маятник. Устанешь
с работы хуже собаки, а об еде и не думаешь. Все только квас бы пил, а от квасу какая сила? Живот наливаешь себе, больше ничего. Одна водочка только и спасает: выпьешь рюмочку, — ну, и есть запросишь.
— То-то и есть! Так как же вы хотите, чтобы я вам ответил, как,
с позволения сказать, какой-нибудь оболтус, для вашего утешения: придем, мол, в Кронштадт в такой-то день, в таком-то часу-с?.. Еще если бы у вас сильная
машина была да вы могли бы брать запас угля на большие переходы, ну тогда еще можно было бы примерно рассчитать-с, а ведь мы не под парами главным образом
ходим, а под парусами-с.
Прядильные
машины всего больше заняли Тасю. В огромных залах
ходило взад и вперед, двигая длинные штуки на колесах, по пяти, по шести мальчиков. Хозяйка говорила
с ними, почти каждого знала в лицо. Рубцов шел позади дам, подробно объяснял все Тасе; отвечал и на вопросы Любаши, но гораздо кратче.
— Я, конечно, не ошибся, — начинал он, когда собеседник выражал желание слышать окончание «казуса», — месяца три
прошло с отправки последнего письма, все шло по-прежнему, вдруг наехала ревизия, стала всюду шарить да нюхать, да ничего не пришлось найти,
машина у меня по управлению шла как по маслу, без сучка и задоринки.