Неточные совпадения
— Это еще хуже,
папа: сын бросит своего ребенка в чужую семью и этим подвергает его и его мать всей тяжести ответственности… Дочь, по крайней мере, уже своим позором выкупает часть
собственной виды; а сколько она должна перенести чисто физических страданий, сколько забот и трудов, пока ребенок подрастет!.. Почему родители выгонят родную дочь из своего дома, а сына простят?
—
Папа, я решительно не понимаю, как ты можешь принимать таких ужасных людей, как этот Колобов. Он заколотил в гроб жену, бросил
собственных детей, потом эта Харитина, которую он бьет… Ужасный, ужасный человек!.. У Стабровских его теперь не принимают… Это какой-то дикарь.
«Эта первобытная церковь была его
собственным идеалом общественного устройства, основанного на равенстве, свободе и братстве. Христианство, по мнению Хельчицкого, до сих пор хранит в себе эти основания, нужно только, чтоб общество возвратилось к его чистому учению, и тогда оказался бы излишним всякий иной порядок, которому нужны короли и
папы: во всем достаточно одного закона любви…
Теперь он живет в Риме, получая присвоенное содержание и каждогодно поднося
папе римскому туфли своей
собственной работы de la part d'un homme d'etat russe [от одного русского государственного деятеля (франц.)].
Муж мой всегда это говорил и говорит, а ты посмотри,
папа, что выходит из
собственных даже твоих слов: положим, ты оттеснишь мужа и прослужишь еще год, два, три, наконец утомишься и выйдешь в отставку, — тогда на твое место выберут совершенно случайно человека, который тобою созданное дело сломает и уничтожит, а с делом твоим,
папа, связано твое имя!..
Брат Вася не верил, что я уезжаю, до тех пор пока няня и наш кучер Андрей не принесли из кладовой старый чемоданчик покойного
папы, а мама стала укладывать в него мое белье, книги и любимую мою куклу Лушу, с которой я никак не решилась расстаться. Няня туда же сунула мешок вкусных деревенских коржиков, которые она так мастерски стряпала, и пакетик малиновой смоквы, тоже
собственного ее приготовления. Тут только, при виде всех этих сборов, горько заплакал Вася.
Это была драма Алексея Толстого «Посадник». По воскресеньям у нас собирались «большие», происходили чтения. Председатель губернской земской управы Д. П. Докудовский, лысый человек с круглой бородой и умными насмешливыми глазами, прекрасный чтец, привез и прочел эту драму.
Папа был в восторге. Весь душевный строй посадника действительно глубоко совпадал с его
собственным душевным строем. Он раздобыл у Докудовского книжку и привез, чтоб прочесть драму нам.
Император Павел Петрович
собственной волей облек Сестренцевича в кардинальский пурпур и настоял у
папы, чтобы одежда эта была удержана и за преемником митрополита.