Неточные совпадения
Приснись тебе все, что есть лучшего на свете; но и то не будет
лучше нашего пробуждения!» Перекрестив ее, закрыл он окошко и тихонько удалился.
Половину вы вчера от меня уже услышали: я вас считаю за самого честного и за самого правдивого человека, всех честнее и правдивее, и если говорят про вас, что у вас ум… то есть, что вы больны иногда умом, то это несправедливо; я так решила и спорила, потому что хоть вы и в самом деле больны умом (вы, конечно, на это не рассердитесь, я с высшей точки говорю), то зато главный ум у вас
лучше, чем у них у всех, такой даже, какой им и не
снился, потому что есть два ума: главный и не главный.
— Во сне и всё
хорошие цены
снятся! Так и не продали?
Буланов. Меня? Ну, еще мы это посмотрим-с. Да вы, Раиса Павловна,
лучше о нем не думайте, а то он все вам будет
сниться.
Наркис. Ну, уж это я знаю,
приснилось мне или нет. Оно хоть я и не больно испугался, а все меня как будто ломает; мне теперь поправка
хорошая нужна.
— И я, братец, не знаю, да кто же знает нынче! Вот приступлю — и буду знать. И зачем мне знать, коли мне незачем! Жид-то пархатый — ты думаешь, он
лучше меня знает! Нет, он тоже, брат, швах по этой части! Вот подходцы он знает — это так! На это он мастер! В такую, брат, помойную яму с головой окунется, какая нам с тобой и во сне не
приснится!
— Что это вы делаете, Иван Иванович? Бога бойтесь! бросьте просьбу, пусть она пропадает! (Сатана
приснись ей!) Возьмитесь
лучше с Иваном Никифоровичем за руки, да поцелуйтесь, да купите сантуринского, или никопольского, или хоть просто сделайте пуншику, да позовите меня! Разопьем вместе и позабудем всё!
И Чаликовы были для него до такой степени не интересны и ничтожны, что через мгновение он уже не помнил о них; глядя в глаза Анне Акимовне, он улыбался от удовольствия, и выражение у него было такое, как будто ему
снилось что-то очень
хорошее.
Архип. Оттого тебе и не мило, что ты сердцем непокоен. А ты гляди чаще да больше на божий мир, а на людей-то меньше смотри; вот тебя на сердце и легче станет. И ночи будешь спать, и сны тебе
хорошие будут
сниться. Где мы теперь сидим, Афоня?
Ей
снились сладкие сны в эту её первую ночь в чужом месте.
Снились ей покойные родители, простиравшие над ней благословляющие руки, и брат с сестренкой, ласково кивавшие ей и лепетавшие какие-то
хорошие любовные слова, которых никак не могла разобрать сладко улыбавшаяся во сне Даша.
Но дома у меня все это недолго продолжалось, потому что Христя была жинка ласковая и потому скоро соскучилась и сама пришла и извинялася: «Що он там, каже, ни говори, а я одна боюсь, бо мне мертвы
снятся, — нехай бог милует, —
лучше опять будем по-прежнему».