Неточные совпадения
Чувство это теперь было еще
сильнее, чем прежде; еще менее, чем прежде, он чувствовал себя способным понять смысл смерти, и еще ужаснее представлялась ему ее неизбежность; но теперь, благодаря близости жены, чувство это не приводило его в
отчаяние: он, несмотря на смерть, чувствовал необходимость жить и любить.
Он чувствовал, что любовь спасала его от
отчаяния и что любовь эта под угрозой
отчаяния становилась еще
сильнее и чище.
Только в эту минуту я понял, отчего происходил тот
сильный тяжелый запах, который, смешиваясь с запахом ладана, наполнял комнату; и мысль, что то лицо, которое за несколько дней было исполнено красоты и нежности, лицо той, которую я любил больше всего на свете, могло возбуждать ужас, как будто в первый раз открыла мне горькую истину и наполнила душу
отчаянием.
Это было первое
сильное горе, которое поразило ее, и это горе привело ее в
отчаяние.
Эта догадка, еще даже вчера, во время самых
сильных тревог и
отчаяния, начала укрепляться в нем.
Его охватил трепет смешанных чувств, и тем
сильнее заговорила мука
отчаяния за свой поступок. Все растопилось у него в горячих слезах.
Начинает тихо, нежно: «Помнишь, Гретхен, как ты, еще невинная, еще ребенком, приходила с твоей мамой в этот собор и лепетала молитвы по старой книге?» Но песня все
сильнее, все страстнее, стремительнее; ноты выше: в них слезы, тоска, безустанная, безвыходная, и, наконец,
отчаяние: «Нет прощения, Гретхен, нет здесь тебе прощения!» Гретхен хочет молиться, но из груди ее рвутся лишь крики — знаете, когда судорога от слез в груди, — а песня сатаны все не умолкает, все глубже вонзается в душу, как острие, все выше — и вдруг обрывается почти криком: «Конец всему, проклята!» Гретхен падает на колена, сжимает перед собой руки — и вот тут ее молитва, что-нибудь очень краткое, полуречитатив, но наивное, безо всякой отделки, что-нибудь в высшей степени средневековое, четыре стиха, всего только четыре стиха — у Страделлы есть несколько таких нот — и с последней нотой обморок!
Сегодня положено обедать на берегу. В воздухе невозмутимая тишина и нестерпимый жар. Чем ближе подъезжаешь к берегу, тем
сильнее пахнет гнилью от сырых кораллов, разбросанных по берегу и затопляемых приливом. Запах этот вместе с кораллами перенесли и на фрегат. Все натащили себе их кучи. Фаддеев приводит меня в
отчаяние: он каждый раз приносит мне раковины; улитки околевают и гниют. Хоть вон беги из каюты!
Но, во-первых, больная действительно находилась в
отчаянии; а во-вторых, надо правду сказать, я сам чувствовал
сильное к ней расположение.
Человек, объятый
сильной страстью, — страшный эгоист; я в отсутствии Кетчера видел одну задержку… когда же пробило девять часов, раздался благовест к поздней обедне и прошло еще четверть часа, мною овладело лихорадочное беспокойство и малодушное
отчаяние…
Я зарабатывал около трехсот рублей в месяц. Эту цифру я и назвал. Надо было видеть, какое неприятное, даже болезненное впечатление произвел мой ответ. Оба гиляка вдруг схватились за животы и, пригнувшись к земле, стали покачиваться, точно от
сильной боли в желудке. Лица их выражали
отчаяние.
Сумасшедшие! беспрерывно ссорятся, дуются друг на друга, ревнуют, потом мирятся на минуту, чтоб
сильнее поссориться: это у них любовь, преданность! а всё вместе, с пеной на устах, иногда со слезами
отчаяния на глазах, упрямо называют счастьем!
На третий, на четвертый день то же. А надежда все влекла ее на берег: чуть вдали покажется лодка или мелькнут по берегу две человеческие тени, она затрепещет и изнеможет под бременем радостного ожидания. Но когда увидит, что в лодке не они, что тени не их, она опустит уныло голову на грудь,
отчаяние сильнее наляжет на душу… Через минуту опять коварная надежда шепчет ей утешительный предлог промедления — и сердце опять забьется ожиданием. А Александр медлил, как будто нарочно.
— Если б я и был шпион, то кому доносить? — злобно проговорил он, не отвечая прямо. — Нет, оставьте меня, к черту меня! — вскричал он, вдруг схватываясь за первоначальную, слишком потрясшую его мысль, по всем признакам несравненно
сильнее, чем известие о собственной опасности. — Вы, вы, Ставрогин, как могли вы затереть себя в такую бесстыдную, бездарную лакейскую нелепость! Вы член их общества! Это ли подвиг Николая Ставрогина! — вскричал он чуть не в
отчаянии.
Признаться, я подходил к Акиму Акимычу, так сказать, с
отчаяния, в минуты самой
сильной скуки и когда уже ни к кому, кроме него, подойти не предвиделось.
В ту самую минуту как Милославский, подле которого бились с
отчаянием Алексей и человек пять стрельцов, упал без чувств от
сильного сабельного удара, раздался дикий крик казаков, которые, под командою атаманов, подоспели наконец на помощь к Пожарскому.
Речь его, проникнутая благочестием, укрепила упавший дух молодой женщины, и хотя слезы ее лились теперь
сильнее, может быть, прежнего, но она не произносила уже бессвязных слов, не предавалась безумному
отчаянию.
В чертах рыбака не отражалось ни смущения, ни суровости. Чувство радости быстро сменяет
отчаяние, когда минует горе, и тем
сильнее овладевает оно душою и сердцем, чем
сильнее была опасность. Глеб Савинов был даже веселее обыкновенного.
Я почувствовал
сильную тоску и, действительно, случись так, что мне велели бы отправляться домой, я, вероятно, лег бы на пол и стал колотить ногами в совершенном
отчаянии.
Юрий, не отвечая ни слова, схватил лошадь под уздцы; «что ты, что ты, боярин! — закричал грубо мужик, — уж не впрямь ли хочешь со мною съездить!.. эк всполошился!» — продолжал он ударив лошадь кнутом и присвиснув; добрый конь рванулся… но Юрий, коего силы удвоило
отчаяние, так крепко вцепился в узду, что лошадь принуждена была кинуться в сторону; между тем колесо телеги сильно ударилось о камень, и она едва не опрокинулась; мужик, потерявший равновесие, упал, но не выпустил вожжи; он уж занес ногу, чтоб опять вскочить в телегу, когда неожиданный удар по голове поверг его на землю, и
сильная рука вырвала вожжи… «Разбой!» — заревел мужик, опомнившись и стараясь приподняться; но Юрий уже успел схватить Ольгу, посадить ее в телегу, повернуть лошадь и ударить ее изо всей мочи; она кинулась со всех ног; мужик еще раз успел хриплым голосом закричать: «разбой!» Колесо переехало ему через грудь, и он замолк, вероятно навеки.
Этого
сильного движения
отчаяния и мольбы, которые сверх обыкновения обнаружила Анна Павловна, слишком было достаточно, чтобы снова хоть на некоторое время возбудить в Эльчанинове остывающую страсть. Он схватил ее в объятия.
Каждый раз, как голос Никиты Федорыча раздавался громче, бледное личико ребенка судорожно двигалось; на нем то и дело пробегали следы
сильного внутреннего волнения; наконец все тело ее разом вздрогнуло; она отскочила назад, из глаз ее брызнули в три ручья слезы; ухватившись ручонками за грудь, чтобы перевести дыхание, которое давило ей горло, она еще раз окинула сени с видом
отчаяния, опустила руки и со всех ног кинулась на двор.
Но вечером припадок
отчаяния повторился и еще в более
сильной форме.
В припадке совершенного
отчаяния начал я наконец борьбу и принялся из всех сил тянуть к себе свою собственную руку, но тиранка моя была гораздо меня
сильнее.
Тут уже нет речи о борьбе, тут и для характеров более
сильных возможно только бесплодное раздражение, желчные жалобы и
отчаяние.
Я засыпала, просыпалась и снова засыпала, но это был не сон, не отдых, а какой-то тягучий и мучительный кошмар. Окровавленный Керим неотступно стоял перед моими глазами. Несколько раз я порывалась вскочить и бежать к нему, освободить его — в тот же миг
сильные руки Мариам, дежурившей у моей постели, укладывали меня обратно в кровать. В бессильном
отчаянии я стонала от мысли, что ничем не могу помочь ни себе, ни Кериму. Эта была ужасная ночь…
Скорбь, ужас,
отчаяние бились в душе — все быстрее, все
сильнее и ярче; и вдруг слепящей молнией вспыхивало в душе огненное безумие.
Если бы наш народ был таким же многочисленным, могущественным и
сильным, как вы — русские, разве хоть капля сомнения или
отчаяния могли бы проникнуть в мою душу, когда я узнала о войне наших с этой жестокой и кровожадной Австрией? — закончила вопросительно свою горячую речь Милица, и обвела теснившихся вокруг неё подруг горячим, сверкающим взглядом.
Опять в дверь террасы раздался стук, — на этот раз
сильный и властный. В спальне девушек голос с
отчаянием сказал...
Были страшны и ее мертвецкое лицо, и эта непривычная забота, и загадочная решительность слов; и они пошли. В тот день на Финском заливе была буря, как назвал это Михаил Михайлович, и
сильный ветер забирался в рот и уши, мешая говорить; негромко плескался прибой, но вдалеке что-то сильно и угрожающе ревело одинаковым голосом: точно с самим собою разговаривал кто-то угрюмый, впавший в
отчаяние. И там вспыхивал и погасал маяк.
— Его
отчаяние произвело на меня
сильное впечатление… Сознаюсь тебе, мне стало искренно жаль его…
Это кажущееся равнодушие Хрущева было
сильнее, нежели в страшных криках
отчаяния выраженная печаль.
Отчаянию Веры Степановны не было пределов. Она рыдала, как безумная, но этот
сильный взрыв горя, как быстро наступающая буря в природе, не продолжался долго.
Единственная разница лишь та, что, ничего не предпринимая, вы приводите в
отчаяние ваших друзей, тогда как, выказав мужество, вы сохраните сторонников, которых ваше несчастье лишь
сильнее побудит отомстить за него, избавив вас от опасности тем или другим способом.
Его
отчаяние было тем
сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.