Неточные совпадения
Масса, с тайными вздохами ломавшая дома свои, с тайными же вздохами закопошилась в
воде. Казалось, что рабочие
силы Глупова сделались неистощимыми и что чем более заявляла себя бесстыжесть притязаний, тем растяжимее становилась сумма орудий, подлежащих ее эксплуатации.
Сначала он распоряжался довольно деятельно и даже пустил в дерущихся порядочную струю
воды; но когда увидел Домашку, действовавшую в одной рубахе впереди всех с вилами в руках, то"злопыхательное"сердце его до такой степени воспламенилось, что он мгновенно забыл и о
силе данной им присяги, и о цели своего прибытия.
Все-таки для него составляло вопрос: почему она так слишком уже долго могла оставаться в таком положении и не сошла с ума, если уж не в
силах была броситься в
воду?
Но его густейший бас обладал невероятной
силой и, как
вода угли, легко заливал все крики.
Велят, например, снять со свечи или налить в стакан
воды: он употребит на это столько
силы, сколько нужно, чтоб отворить ворота.
— Нервы! — повторит она иногда с улыбкой, сквозь слезы, едва пересиливая страх и выдерживая борьбу неокрепших нерв с пробуждавшимися
силами. Она встанет с постели, выпьет стакан
воды, откроет окно, помашет себе в лицо платком и отрезвится от грезы наяву и во сне.
«Нашел свое, — думал он, глядя влюбленными глазами на деревья, на небо, на озеро, даже на поднимавшийся с
воды туман. — Дождался! Столько лет жажды чувства, терпения, экономии
сил души! Как долго я ждал — все награждено: вот оно, последнее счастье человека!»
Он благоговейно ужасался, чувствуя, как приходят в равновесие его
силы и как лучшие движения мысли и воли уходят туда, в это здание, как ему легче и свободнее, когда он слышит эту тайную работу и когда сам сделает усилие, движение, подаст камень, огня и
воды.
Он забыл, где он — и, может быть, даже — кто он такой. Природа взяла свое, и этим крепким сном восстановила равновесие в
силах. Никакой боли, пытки не чувствовал он. Все — как в
воду кануло.
«Но это даром не проходит им, — сказал он, помолчав, — они крепки до времени, а в известные лета
силы вдруг изменяют, и вы увидите в Англии многих индийских героев, которые сидят по углам, не сходя с кресел, или таскаются с одних минеральных
вод на другие».
Японские лодки кучей шли и опять выбивались из
сил, торопясь перегнать нас, особенно ближе к городу. Их гребцы то примолкнут, то вдруг заголосят отчаянно: «Оссильян! оссильян!» Наши невольно заразятся их криком, приударят веслами, да вдруг как будто одумаются и начнут опять покойно рыть
воду.
Встанешь утром, никуда не спеша, с полным равновесием в
силах души, с отличным здоровьем, с свежей головой и аппетитом, выльешь на себя несколько ведер
воды прямо из океана и гуляешь, пьешь чай, потом сядешь за работу.
Небо млело избытком жара, и по вечерам носились в нем, в виде пыли, какие-то атомы, помрачавшие немного огнистые зори, как будто семена и зародыши жаркой производительной
силы, которую так обильно лили здесь на землю и
воду солнечные лучи.
Оно, пожалуй, красиво смотреть со стороны, когда на бесконечной глади
вод плывет корабль, окрыленный белыми парусами, как подобие лебедя, а когда попадешь в эту паутину снастей, от которых проходу нет, то увидишь в этом не доказательство
силы, а скорее безнадежность на совершенную победу.
Эта страшная
сила клокотала и бурлила здесь, как
вода в паровом котле: вот-вот она вырвется струей горячего пара и начнет ворочать миллионами колес, валов, шестерен и тысячами тысяч мудреных приводов.
В природе чувствовалась какая-то тоска. Неподвижный и отяжелевший от сырости воздух, казалось, навалился на землю, и от этого все кругом притаилось. Хмурое небо, мокрая растительность, грязная тропа, лужи стоячей
воды и в особенности царившая кругом тишина — все свидетельствовало о ненастье, которое сделало передышку для того, чтобы снова вот-вот разразиться дождем с еще большей
силой.
Наконец хромой таза вернулся, и мы стали готовиться к переправе. Это было не так просто и легко, как казалось с берега. Течение в реке было весьма быстрое, перевозчик-таза каждый раз поднимался вверх по
воде метров на 300 и затем уже пускался к противоположному берегу, упираясь изо всех
сил шестом в дно реки, и все же течением его сносило к самому устью.
Более характерной денудационной долины, чем Кулумбе, я не видывал. Река, стесненная горами, все время извивается между утесами. Можно подумать, что горные хребты здесь старались на каждом шагу создать препятствия для
воды, но последняя взяла верх и
силой проложила себе дорогу к морю.
Утром я встал с головной болью. По-прежнему чувствовался озноб и ломота в костях. Дерсу тоже жаловался на упадок
сил. Есть было нечего, да и не хотелось. Мы выпили немного горячей
воды и пошли.
Мы попали на Тютихе в то время, когда кета шла из моря в реки метать икру. Представьте себе тысячи тысяч рыб от 3,3 до 5 кг весом, наводняющих реку и стремящихся вверх, к порогам. Какая-то неудержимая
сила заставляет их идти против
воды и преодолевать препятствия.
Мы уже не ходили за
водой, а набивали чайники снегом, благо в нем не было недостатка. К сумеркам пурга достигла своей наибольшей
силы, и, по мере того как становилось темнее, страшнее казалась буря.
Здесь улахинская
вода с такой
силой вливается в даубихинскую, что прижимает ее к левому берегу.
Долго мне говорил этот первобытный человек о своем мировоззрении. Он видел живую
силу в
воде, видел ее тихое течение и слышал ее рев во время наводнений.
Если молотом ударить по такой глыбе или с
силою бросить ее о землю, она разобьется по трещинам, по которым внутрь проникала
вода.
Она напрягала все свои
силы и держалась против
воды, стараясь преодолеть течение, а течение увлекало ее все дальше и дальше.
Один из них стоял на берегу и изо всей
силы упирал шест в дно реки, а другой опускался по нему в
воду.
Подкрепив свои
силы едой, мы с Дерсу отправились вперед, а лошади остались сзади. Теперь наша дорога стала подыматься куда-то в гору. Я думал, что Тютихе протекает здесь по ущелью и потому тропа обходит опасное место. Однако я заметил, что это была не та тропа, по которой мы шли раньше. Во-первых, на ней не было конных следов, а во-вторых, она шла вверх по ручью, в чем я убедился, как только увидел
воду. Тогда мы решили повернуть назад и идти напрямик к реке в надежде, что где-нибудь пересечем свою дорогу.
Стал очень усердно заниматься гимнастикою; это хорошо, но ведь гимнастика только совершенствует материал, надо запасаться материалом, и вот на время, вдвое большее занятий гимнастикою, на несколько часов в день, он становится чернорабочим по работам, требующим
силы: возил
воду, таскал дрова, рубил дрова, пилил лес, тесал камни, копал землю, ковал железо; много работ он проходил и часто менял их, потому что от каждой новой работы, с каждой переменой получают новое развитие какие-нибудь мускулы.
Он не острит отрицанием, не смешит дерзостью неверия, не манит чувственностью, не достает ни наивных девочек, ни вина, ни брильянтов, а спокойно влечет к убийству, тянет к себе, к преступленью — той непонятной
силой, которой зовет человека в иные минуты стоячая
вода, освещенная месяцем, — ничего не обещая в безотрадных, холодных, мерцающих объятиях своих, кроме смерти.
Казалось, опасность прошла, как вдруг татарин жалобным голосом закричал: «Тече, тече!» — и действительно,
вода с
силой вливалась в заткнутую дыру.
Уставили мою коляску на небольшом дощанике, и мы поплыли. Погода, казалось, утихла; татарин через полчаса поднял парус, как вдруг утихавшая буря снова усилилась. Нас понесло с такой
силой, что, нагнав какое-то бревно, мы так в него стукнулись, что дрянной паром проломился и
вода разлилась по палубе. Положение было неприятное; впрочем, татарин сумел направить дощаник на мель.
— Нужно быть сумасшедшим, чтобы не понимать такой простой вещи. Деньги — то же, что солнечный свет, воздух,
вода, первые поцелуи влюбленных, — в них скрыта животворящая
сила, и никто не имеет права скрывать эту
силу. Деньги должны работать, как всякая
сила, и давать жизнь, проливать эту жизнь, испускать ее лучами.
— Посмотрим, — бормотал он, поглядывая на Галактиона. — Только ведь в устье-то
вода будет по весне долить.
Сила не возьмет… Одна другую реки будут подпирать.
Надвигалась какая-то страшная
сила, которая ломала на своем пути все, как прорвавшая плотину
вода.
Сначала строят селение и потом уже дорогу к нему, а не наоборот, и благодаря этому совершенно непроизводительно расходуется масса
сил и здоровья на переноску тяжестей из поста, от которого к новому месту не бывает даже тропинок; поселенец, навьюченный инструментом, продовольствием и проч., идет дремучею тайгой, то по колена в
воде, то карабкаясь на горы валежника, то путаясь в жестких кустах багульника.
Подстреленная утка воровата, говорят охотники, и это правда: она умеет мастерски прятаться даже на чистой и открытой
воде: если только достанет
сил, то она сейчас нырнет и, проплыв под
водою сажен пятнадцать, иногда и двадцать, вынырнет, или, лучше сказать, выставит только один нос и часть головы наружу и прильнет плотно к берегу, так что нет возможности разглядеть ее.
Но если бассейн мелок относительно
силы ключа, то вся
вода, с песком, землей и даже мелкими камушками, ворочается со дна доверху, кипит и клокочет, как котел на огне.
Бедная утка, наконец, выбивалась из
сил, не могла держать своего тела глубоко погруженным в
воде, начинала чаще выныривать, медленнее погружаться, и удачный выстрел доставлял победу которому-нибудь из охотников.
Вода между тем в судне умножалася, и труд наш, возрастая в отливании оной, утомлял
силы наши приметно.
Колико
воды союзными нашими
силами было исчерпаемо, толико во мгновение паки накоплялося.
Все
силы его немощны были на преодоление разъяренных
вод.
На небо страшно было смотреть. Облака, охваченные какой-то неудержимой
силой, стремительно неслись к востоку, изрыгая из недр своих огонь и
воду.
— Вы, кажется, сконфузились и задыхаетесь; отдохните немного и соберитесь с новыми
силами; выпейте стакан
воды; впрочем, вам сейчас чаю дадут.
Эти последние, как продукт разрушения бурого железняка, осаждались на самое дно в
силу своей тяжести; шлихов получилось достаточное количество, и, когда
вода уже не взмучивалась, старик долго и внимательно их рассматривал.
Это был захватывающий момент, и какая-то стихийная
сила толкала вперед людей самых неподвижных, точно в половодье, когда выступившая из берегов
вода выворачивает деревья с корнем и уносит тяжелые камни.
Зачем вы хвораете? Вам следует быть в полном смысле слова здоровым:, живя на деятельном поприще, нужны все
силы. Я думаю, тайга должна прибавить здоровья; не худо летом быть на воздухе и поездить верхом. Пейте холодную
воду, и все будет хорошо.
Доктор залаптил левым веслом и, повернув лодку, стал гресть против
воды с удвоенною
силою.
Страх давно уже овладевал мною, но я боролся с ним и скрывал, сколько мог; когда же берег стал уходить из глаз моих, когда мы попали на стрежень реки и страшная громада
воды, вертящейся кругами, стремительно текущей с непреодолимою
силою, обхватила со всех сторон и понесла вниз, как щепку, нашу косную лодочку, — я не мог долее выдерживать, закричал, заплакал и спрятал свое лицо на груди матери.
«Умереть тебе смертью безвременною!» У честного купца от страха зуб на зуб не приходил; он оглянулся кругом и видит, что со всех сторон, из-под каждого дерева и кустика, из
воды, из земли лезет к нему
сила нечистая и несметная, все страшилища безобразные.
Героем моим, между тем, овладел страх, что вдруг, когда он станет причащаться, его опалит небесный огонь, о котором столько говорилось в послеисповедных и передпричастных правилах; и когда, наконец, он подошел к чаше и повторил за священником: «Да будет мне сие не в суд и не в осуждение», — у него задрожали руки, ноги, задрожали даже голова и губы, которыми он принимал причастие; он едва имел
силы проглотить данную ему каплю — и то тогда только, когда запил ее
водой, затем поклонился в землю и стал горячо-горячо молиться, что бог допустил его принять крови и плоти господней!