Неточные совпадения
Он человек среднего роста, грузный, двигается осторожно и почти каждое движение сопровождает покрякиванием. У него, должно быть, нездоровое сердце, под добрыми
серого цвета глазами набухли
мешки. На лысом его черепе, над ушами, поднимаются, как рога, седые клочья, остатки пышных волос; бороду он бреет; из-под мягкого носа его уныло свисают толстые, казацкие усы, под губою — остренький хвостик эспаньолки. К Алексею и Татьяне он относится с нескрываемой, грустной нежностью.
Когда он, один, пил чай, явились Туробоев и Варавка,
серые, в пыльниках; Варавка был похож на бочку, а Туробоев и в
сером, широком
мешке не потерял своей стройности, а сбросив с плеч парусину, он показался Климу еще более выпрямленным и подчеркнуто сухим. Его холодные глаза углубились в синеватые тени, и что-то очень печальное, злое подметил Клим в их неподвижном взгляде.
Они толпились на вокзале, ветер гонял их по улицам, группами и по одному, они шагали пешком, ехали верхом на лошадях и на зеленых телегах, везли пушки, и всюду в густой, холодно кипевшей снежной массе двигались, мелькали
серые фигуры, безоружные и с винтовками на плече, горбатые, с
мешками на спинах.
Он развел руками, синеватые
мешки под глазами его вдруг взмокли; выдернув платок из кармана брюк и вытирая
серые слезы, он сказал дрожащим голосом и так, как будто слова царапали ему горло...
— Локтев временно выехал. В
сером доме — русские есть, — сообщил жандарм и, махнув рукой на
мешки, покрытые снегом, спросил: — Это ваш печеный хлеб?
Нехлюдову показалось, что он узнал Маслову, когда она выходила; но потом она затерялась среди большого количества других, и он видел только толпу
серых, как бы лишенных человеческого, в особенности женственного свойства существ с детьми и
мешками, которые расстанавливались позади мужчин.
Голова у дрофы и шея какого-то пепельного или зольного цвета; нос толстый, крепкий, несколько погнутый книзу, в вершок длиною, темно-серый и не гладкий, а шероховатый; зрачки глаз желтые; ушные скважины необыкновенно велики и открыты, тогда как у всех других птиц они так спрятаны под мелкими перышками, что их и не приметишь; под горлом у ней есть внутренний кожаный
мешок, в котором может вмещаться много воды; ноги толстые, покрытые крупными
серыми чешуйками, и, в отличие от других птиц, на каждой только по три пальца.
Она была очень некрасива в настоящую минуту: желтое, сморщенное лицо, с
мешками под глазами, неприятно выкаченные
серые глаза, взбитые клочьями остатки белокурых волос на голове и брюзглая полнота, которая портила ей шею, плечи и талию.
Хлебников делал усилия подняться, но лишь беспомощно дрыгал ногами и раскачивался из стороны в сторону. На секунду он обернул в сторону и вниз свое
серое маленькое лицо, на котором жалко и нелепо торчал вздернутый кверху грязный нос. И вдруг, оторвавшись от перекладины, упал
мешком на землю.
На дне, в репьях, кричат щеглята, я вижу в
серых отрепьях бурьяна алые чепчики на бойких головках птиц. Вокруг меня щелкают любопытные синицы; смешно надувая белые щеки, они шумят и суетятся, точно молодые кунавинские мещанки в праздник; быстрые, умненькие, злые, они хотят все знать, все потрогать — и попадают в западню одна за другою. Жалко видеть, как они бьются, но мое дело торговое, суровое; я пересаживаю птиц в запасные клетки и прячу в
мешок, — во тьме они сидят смирно.
При всех стараниях я едва только к шести часам утра мог привезть к Норкам акушера, какого-то развинченного,
серого господина, который спросонья целый час сморкался и укладывал свои варварские инструменты в такой длинный замшевый
мешок, что все его руки входили туда по самые плечи, как будто и их тоже следовало завязать там вместе с инструментами.
И, точно картофель из прорванного
мешка, покатились
серые, тяжелые слова...
Пришли в пекарню, зажёг он огонь. Стоят два больших чана,
мешками покрыты, и длинный ларь; лежит кульё ржаной муки, пшеничная в
мешках. Сорно и грязно, всюду паутина и
серая пыль осела. Сорвал Миха с одного чана
мешки, бросил на пол, командует...
Коновалов растянулся на полу пекарни и скоро заснул. Я лежал на
мешках с мукой и сверху вниз смотрел на его могучую бородатую фигуру, богатырски раскинувшуюся на рогоже, брошенной около ларя. Пахло горячим хлебом, кислым тестом, углекислотой… Светало, в стекла окон, покрытые пленкой мучной пыли, смотрело
серое небо. Грохотала телега, пастух играл, собирая стадо.
Они шли бесконечною вереницею, в
серых, неуклюжих шинелях, обвешанные
мешками, держа в руках винтовки прикладами к земле.
Прд воротами, по лестнице, ведущей в контору, и в самой конторе толпилось человек до ста арестантов в длинных
серых халатах, с узлами и
мешками в руках и у ног.
По одну сторону зерцала поставили Мариулу, по другую — Языка; ее, красивую, опрятную, в шелковом наряде, по коему рассыпались золотые звезды (мать княжны Лелемико унизилась бы в собственных глазах, если бы одевалась небогато), ее, бледную, дрожащую от страха; его — в черном холщовом
мешке, сквозь которого проглядывали два
серые глаза и губы, готовые раскрыться, чтобы произнести смертельный приговор.
Мятые голенища его высоких офицерских сапог были слишком широки и сползали, сползали и брюки из-под короткой
серой тужурки, висели сзади
мешком — и уж какой он был авиатор!