Неточные совпадения
Страсти не что иное, как идеи при первом своем развитии: они принадлежность юности сердца, и глупец тот, кто думает целую жизнь ими волноваться: многие спокойные
реки начинаются шумными водопадами, а ни одна не скачет и не пенится до самого
моря.
Тарас видел, как смутны стали козацкие ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать козацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообыклись они и к унынью, наведенному прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силой, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода — широкая, могучая порода перед другими, что
море перед мелководными
реками.
С
моря дул холодный ветер,
река синевато вспухла, тяжелые волны голодно лижут гранит берегов.
У него незаметно сложилось странное впечатление: в России бесчисленно много лишних людей, которые не знают, что им делать, а может быть, не хотят ничего делать. Они сидят и лежат на пароходных пристанях, на станциях железных дорог, сидят на берегах
рек и над
морем, как за столом, и все они чего-то ждут. А тех людей, разнообразным трудом которых он восхищался на Всероссийской выставке, тех не было видно.
— Аральское
море, Каспийское
море, Азовское, Черное
моря, да северные, да
реки…
Стало быть, и она видела в этой зелени, в течении
реки, в синем небе то же, что Васюков видит, когда играет на скрипке… Какие-то горы,
моря, облака… «И я вижу их!..»
Провиант и прочее доставлялось до сих пор на место военных действий сухим путем, и плата за один только провоз составляла около 170 000 фунт. ст. в год, между тем как все припасы могли быть доставляемы
морем до самого устья Буйволовой
реки, что наконец и приведено в исполнение, и Берклей у этого устья расположил свою главную квартиру.
Мне остается сказать несколько слов о некоторых из якутских купцов, которые также достигают до здешних геркулесовых столпов, то есть до Ледовитого
моря, или в противную сторону, до неведомых пустынь. Один из них ездит, например, за пятьсот верст еще далее Нижнеколымска, до которого считается три тысячи верст от Якутска, к чукчам, другой к югу, на
реку Уду, третий к западу, в Вилюйский округ.
Море,
реки, земля, воздух — спорят здесь, кто больше принес в дар
Плавание по Охотскому
морю. — Китолов. — Петровское зимовье. — Аянские утесы и рейд. — Сборы в путь. — Верховая езда. — Восхождение на Джукджур. — Горы и болота. — Нелькан и
река Мая. — Якуты и русские поселенцы. — Опять верхом. — Леса и болота. — Юрты. — Телеги.
Любопытно также, как чукчи производят торговлю, то есть мену, с другим племенем, коргаулями, или карагаулями, живущими на островах у устья
рек, впадающих в Ледовитое
море.
А вот вы едете от Охотского
моря, как ехал я, по таким местам, которые еще ждут имен в наших географиях, да и весь край этот не все у нас, в Европе, назовут по имени и не все знают его пределы и жителей,
реки, горы; а вы едете по нем и видите поверстные столбы, мосты, из которых один тянется на тысячу шагов.
По выходе из гор течение
реки Квандагоу становится тихим и спокойным.
Река блуждает от одного края долины к другому, рано начинает разбиваться на пороги и соединяется с
рекой Амагу почти у самого
моря.
Утром был довольно сильный мороз (–10°С), но с восходом солнца температура стала повышаться и к часу дня достигла +3°С. Осень на берегу
моря именно тем и отличается, что днем настолько тепло, что смело можно идти в одних рубашках, к вечеру приходится надевать фуфайки, а ночью — завертываться в меховые одеяла. Поэтому я распорядился всю теплую одежду отправить
морем на лодке, а с собой мы несли только запас продовольствия и оружие. Хей-ба-тоу с лодкой должен был прийти к устью
реки Тахобе и там нас ожидать.
Река Тахобе. — Обиженная белка. — Обиталище черта. — Гроза со снегом. — Агды. — Лакомство солона. — Снежный перевал. — Стойкость туземцев к холоду. —
Река Кумуху. — Лоси. — Возвращение к
морю.
17-го утром мы распрощались с
рекой Нахтоху и тронулись в обратный путь, к староверам. Уходя, я еще раз посмотрел на
море с надеждой, не покажется ли где-нибудь лодка Хей-ба-тоу. Но
море было пустынно. Ветер дул с материка, и потому у берега было тихо, но вдали ходили большие волны. Я махнул рукой и подал сигнал к выступлению. Тоскливо было возвращаться назад, но больше ничего не оставалось делать. Обратный путь наш прошел без всяких приключений.
Вместе с нею попали еще две небольшие рыбки: огуречник — род корюшки с темными пятнами по бокам и на спине (это было очень странно, потому что идет она вдоль берега
моря и никогда не заходит в
реки) и колюшка — обитательница заводей и слепых рукавов, вероятно снесенная к устью быстрым течением
реки.
Когда намеченный маршрут близится к концу, то всегда торопишься: хочется скорее закончить путь. В сущности, дойдя до
моря, мы ничего не выигрывали. От устья Кумуху мы опять пойдем по какой-нибудь
реке в горы; так же будем устраивать биваки, ставить палатки и таскать дрова на ночь; но все же в конце намеченного маршрута всегда есть что-то особенно привлекательное. Поэтому все рано легли спать, чтобы пораньше встать.
На этом протяжении в
море впадают следующие речки: Нианса и Эхе, названная на картах
рекою Сковородкина; в 10 км от нее будет
река Пия (по-русски Башкирка), потом Унтугу, Сэен, Кансу (по-китайски Каньчжу) и Огоми.
Вследствие того что мы рано встали, мы рано выступили и с бивака. Тропа по-прежнему шла по берегу
моря. После
реки Сюригчи на значительном протяжении идут метаморфические глинистые сланцы.
Река Нахтоху (по-удэгейски Накту или Нактана), названная топографами
рекой Лебедева, такой же величины, как и
река Холонку, и также имеет истоки в горах Сихотэ-Алиня, который называется здесь Кунка-Киамани. В верхней половине своего течения она состоит из двух
рек: Нунгини и Дагды. Обе они сливаются на половине пути между
морем и Сихотэ-Алинем. С правой стороны в Нахтоху впадают две
реки: Амукты и Хагдыги.
Когда начало смеркаться, мы немного спустились с гребня хребта в сторону
реки Горелой. После недавних дождей ручьи были полны водой. Очень скоро мы нашли удобное место и расположились биваком высоко над уровнем
моря.
Двадцать четвертого августа мы распрощались с
рекой Билимбе и пошли вдоль берега
моря.
Я рассчитывал часть людей и мулов направить по тропе вдоль берега
моря, а сам с Чжан Бао, Дерсу и тремя стрелками пойти по
реке Адимил к ее истокам, затем подняться по
реке Билимбе до Сихотэ-Алиня и обратно спуститься по ней же к
морю.
Приближалось время хода кеты, и потому в
море перед устьем Такемы держалось множество чаек. Уже несколько дней птицы эти в одиночку летели куда-то к югу. Потом они пропали и вот теперь неожиданно появились снова, но уже стаями. Иногда чайки разом снимались с воды, перелетали через бар и опускались в заводь
реки. Я убил двух птиц. Это оказались тихоокеанские клуши.
За месяц вперед А.И. Мерзляков был командирован в город Владивосток покупать мулов для экспедиции. Важно было приобрести животных некованых, с крепкими копытами. А.И. Мерзлякову поручено было отправить мулов на пароходе в залив Рында, где и оставить их под присмотром трех стрелков, а самому ехать дальше и устроить на побережье
моря питательные базы. Таких баз намечено было пять: в заливе Джигит, в бухте Терней, на
реках Текаме, Амагу и Кумуху, у мыса Кузнецова.
Картина, которую я увидел, была необычайно красива. На востоке пылала заря. Освещенное лучами восходящего солнца
море лежало неподвижно, словно расплавленный металл. От
реки поднимался легкий туман. Испуганная моими шагами, стая уток с шумом снялась с воды и с криком полетела куда-то в сторону, за болото.
Мы с Дерсу прошли вдоль по хребту. Отсюда сверху было видно далеко во все стороны. На юге, в глубоком распадке, светлой змейкой извивалась какая-то
река; на западе в синеве тумана высилась высокая гряда Сихотэ-Алиня; на севере тоже тянулись горные хребты; на восток они шли уступами, а дальше за ними виднелось темно-синее
море. Картина была величественная и суровая.
К северу от
реки Шооми характер горной страны выражен очень резко. Быть может, это только так кажется из-за контраста остроконечных сопок с ровной поверхностью
моря.
С левой стороны Холонку принимает в себя только один приток — Тальмакси, по которому можно выйти на
реку Пия, впадающую в
море на 20 км выше мыса Плитняк.
Река Амагу длиной около 50 км. Начало она берет с хребта Карту и огибает его с западной стороны. Амагу течет сначала на северо-восток, потом принимает широтное направление и только вблизи
моря немного склоняется к югу. Из притоков ее следует указать только Дунанцу длиною 19 км. По ней можно перевалить на
реку Кусун. Вся долина Амагу и окаймляющие ее горы покрыты густым хвойно-смешанным лесом строевого и поделочного характера.
Расчет маршрутов будет такой, по одному дню пути: от
моря до
реки Улиха; от
реки Улиха до
реки Сесынгу; от этой последней до Цзагдасу; от Цзагдасу до
реки Бя; от Бя до
реки Тунга.
Едва заметная тропинка привела нас к тому месту, где
река Дунанца впадает в Амагу. Это будет километрах в десяти от
моря. Близ ее устья есть утес, который староверы по-китайски называют Лаза [В переводе на русский язык означает «скала».] и производят от глагола «лазить». Действительно, через эту «лазу» приходится перелезать на животе, хватаясь руками за камни.
Прибрежная линия между
реками Холонку и Нах-тоху представляет собой несколько изогнутую линию, отмеченную мысами Плитняка, Бакланьим и Сосунова (по-удэгейски Хуо-лодуони, Леникто-дуони и Хорло-дуони). Мысы эти заметно выдаются в
море. За ними берег опять выгибается к северо-западу и вновь выдается около мыса Олимпиады.
После Кумуху в последовательном порядке идет опять ряд мелких горных речек с удэгейскими названиями: Сюэн (по-русски Сваин, на картах —
река Бабкова), потом Омосо, Илянту и Яктыга. В истоках Омосо есть гора с голой вершиной, которая поэтому и названа Голой. Другая гора, Высокая, находится недалеко от
моря, между
реками Омосо и Илянту. Участок берега
моря от
реки Кумуху к северу до мыса Сосунова занят выходами гранитов, гнейсов и сиенитов.
Северной границей его распространения в бассейне Уссури можно считать
реку Иман и на берегу
моря реку Амагу (мыс Арка).
Речки: Тания (по-китайски Седонерл и по-удэгейски Дана), Вязтыгни, Хоома. Хотэ и Онектого (по-удэгейски Онекгозо, а по-китайски Миланзуай) — горные ручьи, текущие к
морю по небольшим распадкам. Далее будет
река Таэле (по-удэгейски Таэ) длиною 12 км. Около устья долина ее суживается, и
река течет как бы в ущелье. В истоках Таэле находится горный узел, откуда берут начало и другие
реки: к северо-востоку течет
река Билимбе, к югу — маленький ручей Иеля.
В заливе Джигит нам пришлось просидеть около двух недель. Надо было дождаться мулов во что бы то ни стало: без вьючных животных мы не могли тронуться в путь. Воспользовавшись этим временем, я занялся обследованием ближайших окрестностей по направлению к заливу Пластун, где в прошлом году у Дерсу произошла встреча с хунхузами. Один раз я ходил на
реку Кулему и один раз на север по побережью
моря.
Со временем морским прибоем заметало старое русло; тогда
река проложила себе выход в
море около горы Железняк.
С
реки Кусун видны ближайшие отроги Сихотэ-Алиня. В истоках Иони 1-й, Иони 2-й, Иони 3-й и Олосо находятся высокие горы Ионя-Кямони; их хорошо видно с
моря. По словам удэгейцев, в котловине между тремя их вершинами есть озеро с пресной водой.
На
реке Гага, как раз против притока Ада, в 5 км от
моря, есть теплый ключ. Окружающая его порода — диабаз. Здесь, собственно говоря, два ключа: горячий и холодный. Оба они имеют выходы на дне небольшого водоема, длина которого равна 2 м, ширина 5 м и глубина 0,6 м. Со дна с шипением выделяется сероводород. Температура воды +28,1°; на поверхности земли, около резервуара, была +12°. Температура воздуха +7,5°С.
28, 29 и 30 августа были посвящены осмотру
реки Сяо-Кемы. На эту экскурсию я взял с собой Дерсу, Аринина, Сабитова и одного мула. Маршрут я наметил по
реке Сакхоме до истоков и назад, к
морю, по
реке Горелой. Стрелки с вьючным мулом должны были идти с нами до тех пор, пока будет тропа. Дальше мы идем сами с котомками, а они той же дорогой возвращаются обратно.
Тропа от
моря идет вверх по долине так, что все протоки Иодзыхе остаются от нее вправо, но потом, как раз против устья Дунгоу, она переходит
реку вброд около китайских фанз, расположенных у подножия широкой террасы, состоящей из глины, песка и угловатых обломков.
Километрах в десяти от
моря правый берег
реки скалистый и состоит из крепкого, не поддающегося разрушению гранита с многочисленными жилами из афанита и скилита.
Теперь обследованию подлежала центральная часть Сихотэ-Алиня, между 45 и 47° с. ш., побережье
моря от того места, где были закончены работы в прошлом году, значит, от бухты Терней к северу, сколько позволит время, и затем маршрут по Бикину до
реки Уссури.
Оказалось, что он, возвращаясь с Шантарских островов, зашел на Амагу и здесь узнал от А.И. Мерзлякова, что я ушел в горы и должен выйти к
морю где-нибудь около
реки Кулумбе.
Верхняя половина течения имеет направление с северо-запада, а затем
река круто поворачивает к северо-востоку и течет вдоль берега
моря, будучи отдалена от него горным кряжем Чанготыкалани.
Километрах в 20 от
моря река снова разделилась надвое.
Приготовление к зимовке. —
Река Един. — Поиски лодки. — Росомаха. — Побережье
моря между
реками Кумуху и Нахтоху. —
Река Пия. — Роковой выстрел. — Испуг Дерсу. — Договор. — Обратный путь.
Мелкие речки на берегу
моря. — Сухая мгла и звукопроницаемость воздуха. — Обоняние охотника. — Беспокойство и сомнения. — Перевал на
реку Нахтоху. — Следы человека. — Удэгеец Янсели. — Притоки
реки. — Удэгеец Монгули. — Китаец, укравший соболя. — Туземное население. — Кладбище. — Тревожная весть. — Исчезновение Хей-ба-тоу. — Безвыходное положение.