Неточные совпадения
Через час Самгин шагал рядом с ним
по панели, а среди
улицы за гробом шла Алина под руку с Макаровым; за ними — усатый человек, похожий на военного в отставке, небритый, точно в плюшевой маске на сизых щеках, с толстой палкой в руке, очень потертый; рядом с ним шагал, сунув руки в карманы
рваного пиджака, наклоня голову без шапки, рослый парень, кудрявый и весь в каких-то театрально кудрявых лохмотьях; он все поплевывал сквозь зубы под ноги себе.
И все опять запрыгало, завертелось. Дамы щиплют корпию и танцуют. Мужчины взывают о победе и одолении, душат шампанское и устроивают в честь ополчения пикники и dejeuners dansants. [танцевальные утренники (франц.)] Откупщик жертвует чарку за чаркой. Бородатые ратники, в собственных
рваных полушубках, в ожидании новых казенных, толпами ходят
по улицам и поют песни. Все перепуталось, все смешалось в один общий густой гвалт.
— Да, конечно, можно, — отвечала Анна Михайловна. Проводив Долинского до дверей, она вернулась и стала у окна. Через минуту на
улице показался Долинский. Он вышел на середину мостовой, сделал шаг и остановился в раздумье; потом перешагнул еще раз и опять остановился и вынул из кармана платок. Ветер
рванул у него из рук этот платок и покатил его
по улице. Долинский как бы не заметил этого и тихо побрел далее. Анна Михайловна еще часа два ходила
по своей комнате и говорила себе...
Наши лавочники, чтобы позабавить эту голодную
рвань, поили собак и кошек водкой или привязывали собаке к хвосту жестянку из-под керосина, поднимали свист, и собака мчалась
по улице, гремя жестянкой, визжа от ужаса; ей казалось, что ее преследует
по пятам какое-то чудовище, она бежала далеко за город, в поле, и там выбивалась из сил; и у нас в городе было несколько собак, постоянно дрожавших, с поджатыми хвостами, про которых говорили, что они не перенесли такой забавы, сошли с ума.
Писать мыслете — идти нетвердым шагом.]
по самой середине
улицы, сдвинув свою
рваную шляпенку на одно ухо.
Несмотря на то, что всегда он сидел до пяти, в описываемый нами день он нахлобучил, бывший когда-то плюшевым, а теперь ставший совершенно неизвестной материи, картуз, который относил зиму и лето, надел с помощью полового старое замасленное и
рваное пальто, взял свою палку с крючком, вышел из низка на
улицу и пошел
по направлению к Владимирской, видимо, не домой.