Неточные совпадения
Это были отдаленные
деревни, но их уже не мог
рассмотреть человеческий глаз.
Я, если хороша погода, иду на ют и любуюсь окрестностями, смотрю в трубу на холмы, разглядываю
деревни, хижины, движущиеся фигуры людей, вглядываюсь внутрь хижин, через широкие двери и окна, без рам и стекол,
рассматриваю проезжающие лодки с группами японцев; потом сажусь за работу и работаю до обеда.
Этот-де самый Корнеплодов, опросив подробно и
рассмотрев документы, какие Митя мог представить ему (о документах Митя выразился неясно и особенно спеша в этом месте), отнесся, что насчет
деревни Чермашни, которая должна бы, дескать, была принадлежать ему, Мите, по матери, действительно можно бы было начать иск и тем старика-безобразника огорошить… «потому что не все же двери заперты, а юстиция уж знает, куда пролезть».
Ночь была хотя и темная, но благодаря выпавшему снегу можно было кое-что
рассмотреть. Во всех избах топились печи. Беловатый дым струйками выходил из труб и спокойно подымался кверху. Вся
деревня курилась. Из окон домов свет выходил на улицу и освещал сугробы. В другой стороне, «на задах», около ручья, виднелся огонь. Я догадался, что это бивак Дерсу, и направился прямо туда. Гольд сидел у костра и о чем-то думал.
— Нравится мне, другому, третьему!.. не то говоришь, милый! разве я один так думаю и действую, как учил думать и действовать тебя?.. Посмотри кругом:
рассмотри массу — толпу, как ты называешь ее, — не ту, что в
деревне живет: туда это долго не дойдет, а современную, образованную, мыслящую и действующую: чего она хочет и к чему стремится? как мыслит? и увидишь, что именно так, как я учил тебя. Чего я требовал от тебя — не я все это выдумал.
Приободрившаяся лошадь дала знать, что скоро и Полдневская. В течение четырехчасового пути Брагин не встретил ни одной живой души и теперь рад был добраться до места, где бы можно было хоть чаю напиться. Поднявшись на последний косогор, он с удовольствием взглянул на Полдневскую, совсем почти спрятавшуюся на самом дне глубокой горной котловины. Издали едва можно было
рассмотреть несколько крыш да две-три избушки, торчавшие особняком, точно они отползли от
деревни.
В довольно большой, недавно выбеленной комнате господского флигеля, в
деревне Сасове, — го уезда, Т… губернии, сидел за старым покоробленным столиком, на деревянном узком стуле молодой человек в пальто и
рассматривал счеты.
— Незаконно? Но законен ли сам купец? — спрашивает Кувалда. — Что есть купец?
Рассмотрим это грубое и нелепое явление. Прежде всего каждый купец — мужик. Он является из
деревни и по истечении некоторого времени делается купцом. Для того, чтобы сделаться купцом, нужно иметь деньги. Откуда у мужика могут быть деньги? Как известно, они не являются от трудов праведных. Значит, мужик так или иначе мошенничал. Значит, купец — мошенник-мужик!
Пошли мы прочь от следа, влево. Прошли шагов пятьсот, глядим — след медвежий опять перед нами. Пошли мы опять по следу, и вывел нас этот след на дорогу. Остановились мы на дороге и стали
рассматривать, в какую сторону пошел медведь. Кое-где по дороге видно было, как всю лапу с пальцами отпечатал медведь, а кое-где — как в лаптях мужик ступал по дороге. Видно, что пошел он к
деревне.
И о чем они там говорили — никто не слышал; но, конечно, все отлично знали, в чем это дело, и обстоятельнее всех исследовали его именно женщины, имевшие смелость спуститься на самое дно глубокого оврага в Долгом лесу, и там под хворостом и сухою листвою прошлогоднего листопада
рассмотрели сильно разложившийся труп, который вся
деревня единогласно признала за труп шорника Кожиёна.
Желая
рассмотреть поближе, не их ли избенка нарисована там, с краю
деревни, она придвинулась совсем близко к картине и горящим взором приникла к ней.
Ранены были они вот как: полк пришел с позиции на отдых в
деревню; один солдат захватил с собою подобранную на позициях неразорвавшуюся японскую шрапнель; солдаты столпились на дворе фанзы и стали
рассматривать снаряд: вертели его, щелкали, начали отвертывать дистанционную трубку.
Левее
деревни, в дыму, казалось что-то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было
рассмотреть хорошенько.