Неточные совпадения
Послав Климу воздушный поцелуй, она исчезла, а он встал, сунув руки в
карманы,
прошелся по комнате, посмотрел на себя в зеркале, закурил и усмехнулся, подумав, как легко эта женщина помогла ему забыть кошмарного офицера.
Назанский
прошелся по комнате, засунув руки в
карманы. Сделав два конца, он заговорил, точно продолжая только что прерванную беседу...
Он только что кончил зевать. Его левая рука была засунута в
карман брюк, а правая, отгоняя сон,
прошлась по глазам и опустилась, потирая большим пальцем концы других. Это был высокий, плечистый человек, выше меня, с наклоном вперед. Хотя его опущенные веки играли в невозмутимость, под ними светилось плохо скрытое удовольствие — ожидание моего смущения. Но я не был ни смущен, ни сбит и взглянул ему прямо в глаза. Я поклонился.
Вначале поста стрельцы избили его за ильманинскую Дашу, и он две недели пролежал в больнице и поссорился из-за этого с управляющим, а когда выписался и с револьвером в
кармане прошелся по слободе, Даша отвернулась, а проклятые ребята прыгали вокруг на одной ножке и пели: «Баринок, а баринок, зачем корявую утку съел?» Он грозно смотрел на встречных, ожидая косого взгляда, чтобы завязать драку, но все потупляли глаза, а за спиной чей-то угрюмый голос пробурчал...
запел он вдруг, прихлопнув в ладоши, и в два-три пá
прошелся мазуркой
по комнате. — Тут и стадо сальонóве, и стадо наукове, и стадо войскове, а вшистко у купе — едне вельке стадо дуракове! Ха, ха, ха, ха! — весело заключил он — руки в
карманы — грациозно поворачиваясь на одном каблуке, видимо, довольный эффектом последней фразы.
— Гм… так вот в чем дело! — ухмыльнулся Свитка, руки в
карманы,
пройдясь по комнате и остановясь, наконец, перед своим гостем. — Другими словами, в переводе на бесцеремонный язык, ваша мысль формулируется таким образом. Я не могу довериться тебе, любезный друг, потому что ты, быть может, не более, как ловкий полицейский шпион и можешь головой выдать меня правительству. Так что ли, господин Хвалынцев?
Впрочем, надобно было видеть эту невысокую, сбитую, как железо, фигуру с короткими, выгнутыми ножками и глянцевитой усатой рожей, когда он, бывало, под хмельком возьмет в жилистые руки балалайку, и, небрежно поглядывая
по сторонам, заиграет «барыню» или, с шинелью внакидку, на которой болтаются ордена, и заложив руки в
карманы синих нанковых штанов,
пройдется по улице, — надо было видеть выражение солдатской гордости и презрения ко всему несолдатскому, игравшее в это время на его физиономии, чтобы понять, каким образом не подраться в такие минуты с загрубившим или просто подвернувшимся денщиком, казаком, пехотным или переселенцем, вообще неартиллеристом, было для него совершенно невозможно.
Он что-то обдумывал. Наконец, положив ключ в
карман, он несколько раз
прошелся по комнате и взглянул на часы.