Яков
проводил его до станции молча, потом вернулся домой и запряг лошадь, чтобы везти Матвея в Лимарово. Он решил, что свезет его в Лимаровский лес и оставит там на дороге, а потом будет говорить всем, что Матвей ушел в Веденяпино и не возвращался, и все тогда подумают, что его убили прохожие. Он знал, что этим никого не обманешь, но двигаться, делать что-нибудь, хлопотать было не так мучительно, как сидеть и ждать. Он кликнул Дашутку и вместе с ней повез Матвея. А Аглая осталась убирать в кухне.
Неточные совпадения
По приезде на
станцию их
отведут в лес и там оставят
до утра.
— Да так… не выдержал характера: нужно было забастовать, а я все добивал
до сотни тысяч, ну и продул все. Ведь раз совсем поехал из Ирбита, повез с собой девяносто тысяч с лишком, поехали меня
провожать, да с первой же
станции и заворотили назад… Нарвался на какого-то артиста. Ну, он меня и раздел
до последней нитки. Удивительно счастливо играет бестия…
Все хотели наперерыв показать изгнаннику участие и дружбу. Несколько саней
провожали меня
до первой
станции, и, сколько я ни защищался, в мою повозку наставили целый груз всяких припасов и вин. На другой день я приехал в Яранск.
Мы выехали из Малиновца около часа пополудни.
До Москвы считалось сто тридцать пять верст (зимний путь сокращался верст на пятнадцать), и так как путешествие, по обыкновению, совершалось «на своих», то предстояло
провести в дороге не меньше двух дней с половиной.
До первой
станции (Гришково), тридцать верст, надо было доехать засветло.
Когда дороги еще не было, то на месте теперешней Мицульки стояла
станция, на которой держали лошадей для чиновников, едущих по казенной надобности; конюхам и работникам позволено было строиться
до срока, и они поселились около
станции и
завели собственные хозяйства.
Потом начали
проводить железные дороги: из Бологова пошла на Рыбинск, из Москвы — на Ярославль, а про Корчеву
до того забыли, что и к промежуточным
станциям этих дорог от нее езды не стало…
Последние минуты расставания были особенно тяжелы для нее. По обыкновению, прощание происходило на первой от города
станции, куда собрались самые преданные, чтобы
проводить в дальнейший путь добрейшего из помпадуров. Закусили, выпили, поплакали; советник Проходимцев даже
до того обмочился слезами, что старый помпадур только махнул рукою и сказал...
Он проворно сбежал с лестницы, вскочил в тарантас. Басистов вызвался
проводить его
до первой
станции и сел вместе с ним.
Вечер я
провел над путеводителем по железным дорогам. Добраться
до Горелова можно было таким образом: завтра выехать в два часа дня с московским почтовым поездом, проехать тридцать верст по железной дороге, высадиться на
станции N, а от нее двадцать две версты проехать на санях
до Гореловской больницы.
Хозяином считается, как и тогда, старик Григорий Петрович, на самом же деле всё перешло в руки Аксиньи; она и продает, и покупает, и без ее согласия ничего нельзя сделать. Кирпичный завод работает хорошо; оттого, что требуют кирпич на железную дорогу, цена его дошла
до двадцати четырех рублей за тысячу; бабы и девки
возят на
станцию кирпич и нагружают вагоны и получают за это по четвертаку в день.
И в эту минуту он вдруг вспомнил, как тогда вечером на
станции,
проводив Анну Сергеевну, говорил себе, что все кончилось и они уже никогда не увидятся. Но как еще далеко было
до конца!
Он ежедневно после обеда приезжал в город, где
проводил в клубе за карточным столом
до поздней ночи, а так как в эти часы не было уже отходящих поездов, то он большею частью возвращался домой на своих лошадях, приезжавших за ним, или в фиакре. От
станции Париж
до Эрмитажа было не более пятнадцати верст по прекрасному версальскому шоссе.
Друзья надели шляпы и пошли в таверну, где собрались их другие товарищи, и всю ночь шло пированье, а на другой день Пика усадили в почтовую карету и
проводили опять
до той же
станции,
до которой
провожали Фебуфиса. Карета умчалась, и Пик под звук почтальонского рожка прокричал друзьям последнее обещание: «писать все и обо всем», но сдержал свое обещание только отчасти, и то в течение очень непродолжительного времени.
Потом Ростова положили в сани и
проводили до первой
станции.