«Идея, мучеником которой был Микеланджело, принадлежит, по-видимому, к бесконечным
проблемам человечества: найти освобождающее завершение жизни в самой жизни, воплотить абсолютное в форме конечного» (с. 164).
Неточные совпадения
— Теперь дело ставится так: истинная и вечная мудрость дана проклятыми вопросами Ивана Карамазова. Иванов-Разумник утверждает, что решение этих вопросов не может быть сведено к нормам логическим или этическим и, значит, к счастью, невозможно. Заметь: к счастью! «
Проблемы идеализма» — читал? Там Булгаков спрашивает: чем отличается
человечество от человека? И отвечает: если жизнь личности — бессмысленна, то так же бессмысленны и судьбы
человечества, — здорово?
Работа мысли над
проблемой национальности должна, прежде всего, установить, что невозможно и бессмысленно противоположение национальности и
человечества, национальной множественности и всечеловеческого единства.
Перед социальным и политическим сознанием станет мировая ширь,
проблема овладения и управления всей поверхностью земного шара,
проблема сближения Востока и Запада, встреч всех типов и культур, объединения
человечества через борьбу, взаимодействие и общение всех рас.
И, наконец, Чаадаев высказывает мысль, которая будет основной для всех наших течений XIX в.: «У меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить большую часть
проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают
человечество».
В христианстве Гюисманса нет отношения к другим людям и к
человечеству, нет даже этой
проблемы.
Но не знает история такого обострения в сознании вершин
человечества основных
проблем жизни, такого выявления основных противоречий жизни.
Социализм и анархизм — предельные этапы новой истории, последние соблазны
человечества, и страшны они своим внешним сходством с формами новой теократии, призванной окончательно разрешить
проблемы хлеба и власти, всех насытить и освободить.
Эпоха не только самая аскетическая, но и самая чувственная, отрицавшая сладострастье земное и утверждавшая сладострастье небесное, одинаково породившая идеал монаха и идеал рыцаря, феодальную анархию и Священную Римскую империю, мироотрицание церкви и миродержавство той же церкви, аскетический подвиг монашества и рыцарский культ прекрасной дамы, — эпоха эта обострила дуализм во всех сферах бытия и поставила перед грядущим
человечеством неразрешенные
проблемы: прежде всего
проблему введения всей действительности в ограду церкви, превращения человеческой жизни в теократию.
В нем действительно не дается еще ответа на религиозную
проблему общественности, в которой речь идет столько же о равенстве, сколько и об иерархическом различии
человечества, или, иначе выражая ту же мысль, не только о духовном, но и о душевном человеке, в состав которого входит и его мистическая органичность.
Прямо непонятно, как Ницше, так всегда настаивавший на аморальном существе жизни, не хотел видеть, что одною из центральнейших
проблем милой ему трагедии была как раз
проблема «нравственного миропорядка» — нелепейшая из всех
проблем, какие когда-либо ставило себе упадочное
человечество.
Это ставит
проблему воплощения Христовой истины и правды в жизни
человечества, в человеческой культуре и обществе.
Никакой раздел не может разрешить
проблемы бедности и нужды, сам по себе он лишь опускает ниже уровень
человечества.