Неточные совпадения
Само
собою разумеется, что он не говорил ни с кем из товарищей о своей любви, не проговаривался и в самых сильных попойках (впрочем, он никогда не бывал так пьян, чтобы
терять власть
над собой) и затыкал рот тем из легкомысленных товарищей, которые пытались намекать ему на его связь.
Тяга была прекрасная. Степан Аркадьич убил еще две штуки и Левин двух, из которых одного не нашел. Стало темнеть. Ясная, серебряная Венера низко на западе уже сияла из-за березок своим нежным блеском, и высоко на востоке уже переливался своими красными огнями мрачный Арктурус.
Над головой у
себя Левин ловил и
терял звезды Медведицы. Вальдшнепы уже перестали летать; но Левин решил подождать еще, пока видная ему ниже сучка березы Венера перейдет выше его и когда ясны будут везде звезды Медведицы.
— Я нахожу интересных людей наименее искренними, — заговорил Клим, вдруг почувствовав, что
теряет власть
над собою. — Интересные люди похожи на индейцев в боевом наряде, раскрашены, в перьях. Мне всегда хочется умыть их и выщипать перья, чтоб под накожной раскраской увидать человека таким, каков он есть на самом деле.
«Как это случилось, что я
потерял власть
над собою?»
Но ведь сознательное достижение этой высоты — путем мук, жертв, страшного труда всей жизни
над собой — безусловно, без помощи посторонних, выгодных обстоятельств, дается так немногим, что — можно сказать — почти никому не дается, а между тем как многие, утомясь, отчаявшись или наскучив битвами жизни, останавливаются на полдороге, сворачивают в сторону и, наконец, совсем
теряют из вида задачу нравственного развития и перестают верить в нее.
Но она тотчас же изгнала из головы самую мысль о Лаврецком: она боялась
потерять власть
над собою, она чувствовала, что голова у ней тихо кружилась.
Этот стон с такою болью вырвался из ее сердца, что вся душа моя заныла в тоске. Я понял, что Наташа
потеряла уже всякую власть
над собой. Только слепая, безумная ревность в последней степени могла довести ее до такого сумасбродного решения. Но во мне самом разгорелась ревность и прорвалась из сердца. Я не выдержал: гадкое чувство увлекло меня.
К объяснению всего этого ходило, конечно, по губернии несколько темных и неопределенных слухов, вроде того, например, как чересчур уж хозяйственные в свою пользу распоряжения по одному огромному имению, находившемуся у князя под опекой; участие в постройке дома на дворянские суммы, который потом развалился; участие будто бы в Петербурге в одной торговой компании, в которой князь был распорядителем и в которой потом все участники
потеряли безвозвратно свои капиталы; отношения князя к одному очень важному и значительному лицу, его прежнему благодетелю, который любил его, как родного сына, а потом вдруг удалил от
себя и даже запретил называть при
себе его имя, и, наконец, очень тесная дружба с домом генеральши, и ту как-то различно понимали: кто обращал особенное внимание на то, что для самой старухи каждое слово князя было законом, и что она, дрожавшая
над каждой копейкой, ничего для него не жалела и, как известно по маклерским книгам, лет пять назад дала ему под вексель двадцать тысяч серебром, а другие говорили, что m-lle Полина дружнее с князем, чем мать, и что, когда он приезжал, они, отправив старуху спать, по нескольку часов сидят вдвоем, затворившись в кабинете — и так далее…
Принявши это решение, она почувствовала
себя облегченною, как будто Иудушка вдруг и навсегда
потерял всякую власть
над нею.
Ахилла, держа на
себе черта с такою же легкостью, с какою здоровый мужик несет сноп гороху, сделал несколько шагов назад на кладбище и, разбежавшись, прыгнул через канаву, но лукавый черт воспользовался этим мгновением и ловко обвил своими ногами разметанные по воздуху ноги дьякона в тот самый момент, когда оба они были
над канавой. Неожиданно опутанный Ахилла
потерял баланс и рухнул вместе с своею ношей в холодную студень канавы.
Она чувствовала только, что с ней самой творится что-то странное, точно она сама не своя сделалась и
теряла всякую волю
над собой.
Он чувствовал, что
терял волю
над собой, становился почти помешанным.
На море в нем всегда поднималось широкое, теплое чувство, — охватывая всю его душу, оно немного очищало ее от житейской скверны. Он ценил это и любил видеть
себя лучшим тут, среди воды и воздуха, где думы о жизни и сама жизнь всегда
теряют — первые — остроту, вторая — цену. По ночам
над морем плавно носится мягкий шум его сонного дыхания, этот необъятный звук вливает в душу человека спокойствие и, ласково укрощая ее злые порывы, родит в ней могучие мечты…
В последнее время, эдак недели две, даже три, я чувствую
себя нехорошо: больным, нервным, раздражительным, фантастическим и, в иных случаях,
теряю совсем
над собою волю.
Потом и все его тело
потеряло равновесие, и он, неожиданно и крепко прижатый спиной к холодному брезенту, увидел
над собой красное, потное лицо Ребера с растрепанными, свалявшимися усами, с оскаленными зубами, с глазами, искаженными безумием и злобой…
— Что ж… очень хороши, — повесь их у
себя над кроватью на стенку, а то ты их
потеряешь.
— Да оно, пожалуй, и теперь не кончилось… Видел ведь я сегодня Марфу-то Ивановну… узнала меня… улыбнулась по-своему, а у меня мурашки по спине, захолонуло на душе… и опять: «Вася, такой-сякой… зачем пьешь?..» Ну, разное говорила. Смеется
над стариками, которые увязались за ней. И про своего-то орла сказывала… обошел ее, пес, кругом обошел; как собачка, бегает за ним. Понимаешь,
себя совсем
потеряла.
Я сам виноват… я
потерял друга… Хорош друг! Хороша и она!.. Какой я гадкий эгоист! Нет, нет!! от глубины души желаю им счастья… Счастья! Да он смеется
над ней!.. И зачем он
себе усы красит? Уж, право, кажется… Ах, как я смешон! — твердил он засыпая.
Отдаваясь власти половой жизни, человек
теряет власть
над самим
собой.
Все равно. Она резнула
себя по живому мясу. Любовь ухнула. Ее место заняла беспощадная вражда к мужчине, не к тому только, кто держал ее три года на цепи, как рабыню безответной страсти, а к мужчине вообще, кто бы он ни был. Никакой жалости… Ни одному из них!.. И до тех пор пока не поблекнет ее красота — не
потеряет она власти
над теми, кто подвержен женской прелести, она будет пить из них душу, истощать силы, выжимать все соки и швырять их, как грязную ветошь.
— Да, леченье ваше сделало чудеса, — отвечал Николай Герасимович, — я снова переродился и сделался опять прежним… Но это излечение пробудило во мне прежнюю страсть… Ах, если бы вы знали, Мадлен, каково скрывать такую бурю в сердце, которую скрываю я… Порой я
теряю власть
над собой — она рвется наружу… Знаете ли вы это… Понимаете ли вы меня?
— Будет твоей женой, — он уже давно говорил «ты» Сабирову, — вези куда хочешь, а пока еще я, ее крестный отец,
над ней власти не
потерял, не пущу в такую даль… Только что успела девушка поправиться, так хотят ее в конец уморить дорогою… Пусть
себе здесь отдохнет на вольном воздухе… Уж не беспокойтесь… сохраню до дня вашего приезда в целости.
Он остался и
потерял власть
над собой.