Неточные совпадения
Обеспамятев от страха и притом будучи отягощен спиртными напитками,
стоял я безмолвен
у порога, как вдруг господин градоначальник поманили меня рукою к себе и подали мне бумажку.
Это произошло так. В одно из его редких возвращений домой он не увидел, как всегда еще издали, на
пороге дома свою жену Мери, всплескивающую руками, а затем бегущую навстречу до потери дыхания. Вместо нее
у детской кроватки — нового предмета в маленьком доме Лонгрена —
стояла взволнованная соседка.
— Хе! хе! А почему вы, когда я тогда
стоял у вас на
пороге, лежали на своей софе с закрытыми глазами и притворялись, что спите, тогда как вы вовсе не спали? Я это очень хорошо заметил.
Встала и говорит: «Если он со двора выходит, а стало быть, здоров, и мать забыл, значит, неприлично и стыдно матери
у порога стоять и ласки, как подачки, выпрашивать».
На
пороге одной из комнаток игрушечного дома он остановился с невольной улыбкой:
у стены на диване лежал Макаров, прикрытый до груди одеялом, расстегнутый ворот рубахи обнажал его забинтованное плечо; за маленьким, круглым столиком сидела Лидия; на столе
стояло блюдо, полное яблок; косой луч солнца, проникая сквозь верхние стекла окон, освещал алые плоды, затылок Лидии и половину горбоносого лица Макарова. В комнате было душисто и очень жарко, как показалось Климу. Больной и девушка ели яблоки.
— Мне кажется, Вера,
у тебя есть помощь сильнее моей, и ты напрасно надеялась на меня. Ты и без меня не пойдешь туда… — тихо говорил он,
стоя на
пороге часовни.
Еще дела не начались, а на Лючу, в прихожей
у порога, и в Китае также,
стоит нетерпеливо, как
у долго не отпирающихся дверей, толпа миссионеров: они ждут не дождутся, когда настанет пора восстановить дерзко поверженный крест…
Он, протянув руку,
стоял, не шевелясь, на
пороге, но смотрел так кротко и ласково, что
у него улыбались все черты лица.
В то время как Нехлюдов подъезжал к дому, одна карета
стояла у подъезда, и лакей в шляпе с кокардой и пелерине подсаживал с
порога крыльца даму, подхватившую свой шлейф и открывшую черные тонкие щиколотки в туфлях.
На следующий вечер старший брат, проходя через темную гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся в кабинет отца. В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к
порогу и заглянули в гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся в темноте.
У левой стены
стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Именно под этим впечатлением Галактион подъезжал к своему Городищу. Начинало уже темниться, а в его комнате светился огонь.
У крыльца
стоял чей-то дорожный экипаж. Галактион быстро взбежал по лестнице на крылечко, прошел темные сени, отворил дверь и остановился на
пороге, — в его комнате сидели Михей Зотыч и Харитина за самоваром.
…
У порога, на сундуке, сидит бабушка, согнувшись, не двигаясь, не дыша; я
стою пред ней и глажу ее теплые, мягкие, мокрые щеки, но она, видимо, не чувствует этого и бормочет угрюмо...
Постоял Матюшка
у порога, рассказал еще раз о смерти Окси и начал прощаться. Это опять удивило Родиона Потапыча.
Направо в земле шла под глазом канавка с
порогом, а налево
у самой арки
стояла деревянная скамеечка, на которой обыкновенно сидел Никитич, наблюдая свою «хозяйку», как он называл доменную печь.
— Уж я сама знаю чем, — отвечала она, усмехнувшись, и чего-то опять застыдилась. Мы говорили на
пороге,
у растворенной двери. Нелли
стояла передо мной, потупив глазки, одной рукой схватившись за мое плечо, а другою пощипывая мне рукав сюртука.
Было ясно: с ней без меня был припадок, и случился он именно в то мгновение, когда она
стояла у самой двери. Очнувшись от припадка, она, вероятно, долго не могла прийти в себя. В это время действительность смешивается с бредом, и ей, верно, вообразилось что-нибудь ужасное, какие-нибудь страхи. В то же время она смутно сознавала, что я должен воротиться и буду стучаться
у дверей, а потому, лежа
у самого
порога на полу, чутко ждала моего возвращения и приподнялась на мой первый стук.
А на самом
пороге у хором хозяин
стоит, хозяин муж честен и праведен, сединами благолепными изукрашенный.
Пытались догадаться о том, что будет с ними после смерти, а
у порога мастерской, где
стоял ушат для помоев, прогнила половица, из-под пола в эту сырую, гнилую, мокрую дыру несло холодом, запахом прокисшей земли, от этого мерзли ноги; мы с Павлом затыкали эту дыру сеном и тряпками.
Девушка, с виду горничная,
стояла в лавке спиной к
порогу и торговалась с хозяином: из-под красного платка, который она накинула себе на голову и придерживала обнаженной рукой
у подбородка, едва виднелась ее круглая щечка и тонкая шейка.
Хотя на дворе было сухо, однако
у порога стояла грязная лужа, образовавшаяся в прежний дождь от течи в потолке и крыше.
Давыдкина изба криво и одиноко
стояла на краю деревни. Около нее не было ни двора, ни овина, ни амбара; только какие-то грязные хлевушки для скотины лепились с одной стороны; с другой стороны кучею навалены были приготовленные для двора хворост и бревна. Высокий зеленый бурьян рос на том месте, где когда-то был двор. Никого, кроме свиньи, которая, лежа в грязи, визжала
у порога, не было около избы.
Она сидела
у себя в кабинете, когда Литвинов вошел к ней. Его ввела та же тринадцатилетняя девочка, которая накануне караулила его на лестнице. На столе перед Ириной
стоял раскрытый полукруглый картон с кружевами; она рассеянно перебирала их одною рукой, в другой она держала письмо Литвинова. Она только что перестала плакать: ресницы ее смокли и веки припухли: на щеках виднелись следы неотертых слез. Литвинов остановился на
пороге: она не заметила его входа.
Порою люди, заблудясь в лесу, случайно выходили к его келье и видели Антипу: он молился,
стоя на коленях
у порога её.
— Уйди! — истерически закричал Ежов, прижавшись спиной к стене. Он
стоял растерянный, подавленный, обозленный и отмахивался от простертых к нему рук Фомы. А в это время дверь в комнату отворилась, и на
пороге стала какая-то вся черная женщина. Лицо
у нее было злое, возмущенное, щека завязана платком. Она закинула голову, протянула к Ежову руку и заговорила с шипением и свистом...
Прибежала я в ее комнату с Патрикеем Семеновичем почти зараз: он только что вошел и
у дверей
у порога стал, а она идет от окна вся как плат бледная, я уже ясно вижу, что она, сердечная, все поняла. Подошла она молча к голубому помпадуру, что посередине комнаты
стоял, толкнула его немножко ножкою в сторону и села как раз супротив Патрикеева лица.
Постояв на
пороге генеральского кабинета, я раздумал входить и вышел незамеченный. Поднявшись к себе и отворив дверь, я в полутемноте заметил вдруг какую-то фигуру, сидевшую на стуле в углу,
у окна. Она не поднялась при моем появлении. Я быстро подошел, посмотрел, и — дух
у меня захватило: это была Полина!
Тетерев(настойчиво). Замечаете ли вы, что
у пьяненького, подержанного птичника — жив дух и жива душа его, тогда как вы оба,
стоя на
пороге жизни, — полумертвы?
Приподнялась она, оперлась руками на столик, глядит на меня, будто узнать не может. Генерал тоже повернулся, смотрят оба, а я…
стою в Раиной комнате…
у порога-с.
Однако, между тем, прошли мы гостиную, входим к Раисе Павловне… Сидит моя Рая, генеральская невеста, глаза наплаканные, большие, прямо так на меня и уставилась… Опустил я глаза… Неужто, думаю, это она, моя Раинька? Нет, не она, или вот на горе
стоит, на какой-нибудь высочайшей… Ну, стал я
у порога, а генерал к ручке подошел. «Вот, говорит, вы, королевна моя, сомневались, а он и приехал!..»
Мельник почесался… А делу этому, вот, что я вам рассказываю, идет уж не день, а без малого целый год. Не успел как-то мельник и оглянуться, — куда девались и филипповки, и великий пост, и весна, и лето. И
стоит мельник опять
у порога шинка, а подле, опершись спиной о косяк, Харько. Глядь, а на небе такой самый месяц, как год назад был, и так же речка искрится, и улица такая же белая, и такая же черная тень лежит с мельником рядом на серебряной земле. И что-то такое мельнику вспомнилось.
Никто не ответил. Вавило, оскалив зубы, с минуту
стоял на
пороге каземата и чувствовал, словно кто-то невидимый, но сильный, обняв его, упрямо толкал вперед. Притворив дверь, он, не торопясь, пошел по коридору, дорога была ему известна.
У него вздрагивали уши; с каждым шагом вперед он ступал всё осторожнее, стараясь не шуметь, и ему хотелось идти всё быстрее; это желание стало непобедимым, когда перед ним широко развернулся пожарный двор.
Герасим неподвижно
стоял на
пороге. Толпа собралась
у подножия лестницы. Герасим глядел на всех этих людишек в немецких кафтанах сверху, слегка оперши руки в бока; в своей красной крестьянской рубашке он казался каким-то великаном перед ними. Гаврило сделал шаг вперед.
У порога этой двери
стоял Абогин, но не тот, который вышел. Выражение сытости и тонкого изящества исчезло на нем, лицо его, и руки, и поза были исковерканы отвратительным выражением не то ужаса, не то мучительной физической боли. Его нос, губы, усы, все черты двигались и, казалось, старались оторваться от лица, глаза же как будто смеялись от боли…
Да, не нужно ничего принимать к сердцу, нужно
стоять выше страданий, отчаяния, ненависти, смотреть на каждого больного как на невменяемого, от которого ничего не оскорбительно. Выработается такое отношение, — и я хладнокровно пойду к тому машинисту, о котором я рассказывал в прошлой главе, и меня не остановит
у порога мысль о незаслуженной ненависти, которая меня там ждет. И часто-часто приходится повторять себе: «Нужно выработать безразличие!» Но это так трудно…
Когда минут через пять я вынес ее на руках из пещеры и, замученную новыми впечатлениями, поставил на землю, почти
у самого
порога я увидал Пшехоцкого… Он
стоял, ехидно глядел на меня и тихо аплодировал… Я смерил его взглядом и, взяв Ольгу под руку, направился к дому.
В это время окончился шумный пир, и шесть Неразумных дев возвращались домой. Остановясь
у порога, где
стояли Мудрые девы, Неразумные смеялись, дразнили Мудрых и спрашивали...
— Помилосердуй, Василий Фадеич, — слезно молил он,
стоя на
пороге у притолоки. — Плат бумажный дам на придачу. Больше, ей-Богу, нет
у меня ничего… И рад бы что дать, да нечего, родной… При случае встретились бы где, угостил бы я тебя и деньжонок аль чего-нибудь еще дал бы… Мне бы только на волю-то выйти, тотчас раздобудусь деньгами.
У меня тут купцы знакомые на ярманке есть, седни же найду работу… Не оставь, Василий Фадеич, Христом Богом прошу тебя.
И с этим она исчезла за дверями своей половины,
у порога которых опять сидела в кресле за столиком ее горничная, не обращавшая, по-видимому, никакого внимания на Горданова, который, прежде чем уйти, долго еще
стоял в ее комнате пред растворенною дверью и думал...
И тут на крик прибежали все они, и мать, и сестра, и нянька, и все они плакали, говорили что-то, валялись
у моих ног и так плакали. А на
пороге стоял брат, бледный, совсем белый, с трясущейся челюстью, и визгливо кричал...
С этим, полная гнева, она вскочила на стол, открыла форточку и размахнула настежь дверь с черного хода; но едва она это сделала, как вся просияла; на ее конце улицы тоже заходил праздник:
у самого
порога стоял румяный лавочный мальчик с корзиною на голове и не решался перешагнуть.
Я что-то говорил, а он безучастно молчал. В дверях показалась Катра и, увидев его раздетым, отошла. Алексей равнодушно проводил ее глазами. Белый, уныло-трезвый свет наполнял комнату.
У кровати
стоял таз, полный коричневой рвоты, на полу была натоптана известка, вдоль
порога кучею лежало грязное белье, которым Алексей закрыл щель под дверью.
Такие люди жалки, трогательны, но и эти люди
стоят у того
порога, перешагнув который начинается положение отчаянности, в котором добрый человек становится готовым на все.
Вошел фельдшер и остановился
у порога. Председатель
стоял к нему боком, засунул руки в карманы, откашлялся и сказал...
О!
постойте, подождите хоть немного, милые призраки,
у изголовья несчастливца, заставьте его забыть на этот день железа, черную избу, стоны товарищей его заключения; очаруйте его, дорогие гости, своими ласками, подарите его еще одним земным праздником, может быть, последним на
пороге в вечность…
У ее
порога стоял старик с льняной бородой и такими же волосами, падавшими на лицо.
Наконец
у дверей раздались шаги, но шаги были не ее; дверь отворилась, но вошла не она. На
пороге, тихо затворив за собой дверь,
стоял священник в черной рясе. Предчувствие какого-то большого несчастья, чувство неизъяснимой тоски охватило его вдруг; он знал, он угадывал, что дело касалось ее, а между тем спросить не хватало сил; священник тоже молчал, очевидно, сам смущенный своим поручением.
Резинкина. Что больно робок?.. ПОСТОЙ-ка, голубчик, хоть на
пороге, а выскажу тебе все. Пора! давно уж пора! Что это ты, старый хрыч, с своей дочкой развращаете мое детище?
У ребенка только что молоко на губах высохло, а тут и любовишка завелась.
Ему отперли тотчас же: он не дожидался и двух минут. Вместо Татьяны — со свечой в руке
стояла на
пороге Анна Каранатовна. Лицо
у ней было не сонное, а скорее жесткое, с неподвижными глазами. Луке Ивановичу не приводилось видеть
у ней такого выражения. Он тотчас отвел от нее взгляд, да и вообще ему не особенно понравилось то, что Анна Каранатовна могла засвидетельствовать его очень позднее возвращение.
И собачонка опять смеялась, и вместе с нею смеялся одинокий старик; а в это время на лавочке
у печки тихо дышал сладко спящий ребенок;
у порога, свернувшись кольцом, сопел и изредка бредил Кинжалка; в стены постукивал мороз; тихая ночь
стояла над всем городом, когда проходивший по мосту старогорожанин думал, как скучно должно быть бедному старику в его одинокой хибарке, расшалившийся старик смеялся и резвился с своей Венеркой и, наконец, прочитав на ночь молитву, засыпал со сложенными на груди руками.
Произнеся этот «огнен глагол», Мина Силыч поклонился до земли и не поднял своей белой головы от полу. Народ
стоял, как стадо овец, испуганное внезапно блеснувшею молниею. Никто не ответил Кочетову ни одним словом, и в глубочайшем молчании вся смущенная семья старогородская, человек по человеку, разошлась по домам своим. Последний поднялся с полу Мина Силыч, поклонился
у порога сторожу, произнося «прости, будь милостив», и побрел ко двору своему, глубоко тронутый, но спокойный.