Неточные совпадения
Вот уже в ясный морозный день красногрудый снегирь, словно щеголеватый
польский шляхтич, прогуливался по снеговым кучам, вытаскивая зерно, и
дети огромными киями гоняли по льду деревянные кубари, между тем как отцы их спокойно вылеживались на печке, выходя по временам, с зажженною люлькою в зубах, ругнуть добрым порядком православный морозец или проветриться и промолотить в сенях залежалый хлеб.
Наконец появился пан Бродский. Он сразу произвел на всех очень хорошее впечатление. Одет он был просто, но с каким-то особенным вкусом, дававшим впечатление порядочности. Лет ему было под тридцать. У него было открытое
польское лицо, голубые, очень добрые глаза и широкая русая борода, слегка кудрявившаяся. Одним словом, он совсем не был похож на «частного письмоводителя», и мы,
дети, сначала робели, боясь приступиться к такому солидному господину, с бородой, похожей на бороду гетмана Чарнецкого.
Я и сам когда-то было прослыл за умного человека, да увидал, что это глупо, что с умом на Руси с голоду издохнешь, и ради
детей в дураки пошел, ну и зато воспитал их не так, как у умников воспитывают: мои себя честным трудом пропитают, и ребят в ретортах приготовлять не станут, и
польского козла не испужаются.
Боярин призадумался. Дурной гражданин едва ли может быть хорошим отцом; но и дикие звери любят
детей своих, а сверх того, честолюбивый боярин видел в ней будущую супругу любимца короля
польского; она была для него вернейшим средством к достижению почестей и могущества, составлявших единственный предмет всех тайных дум и нетерпеливых его желаний. Помолчав несколько времени, он спросил: употребляла ли больная снадобья, которые оставил ей
польский врач перед отъездом своим в Москву?
Елена, с своей стороны, тотчас послала за Жуквичем. Он перед тем только принес ей благодарственное письмо от
польских эмигранток, которые именовали ее «матко, боской» своей и спасительницей
детей их; к ней также было письмо и от эмигрантов. Те тоже называли ее «маткой боской» своей. Передавая Жуквичу вновь полученные от Николя деньги, Елена произнесла с некоторым самодовольством...
Когда Суворов Прагу осаждал,
Ее отец служил у нас шпионом,
И раз, как он украдкою гулял
В мундире
польском вдоль по бастионам,
Неловкий выстрел в лоб ему попал.
И многие, вздохнув, сказали: «Жалкой,
Несчастный жид, — он умер не под палкой!»
Его жена пять месяцев спустя
Произвела на божий свет
дитя,
Хорошенькую Тирзу. Имя это
Дано по воле одного корнета.
— Благодару!.. благодару! — напирал он на советника с своим
польским акцентом. — Особливо за то, что не забыли замолвить словечко о награждении за труды службы и усердие. Это, знаете, и генералу должно понравиться. Прекрасная речь! Высокая речь!.. И чувство, и стиль, и мысль, и все эдакое!.. Вы, пожалуйста, дайте мне ее списать для себя: в назидание будущим
детям, потомкам моим оставлю!.. Благодару! благодару вам!
В конце 1861 года дворяне Рогачёвского уезда составили противозаконное постановление, с намерением, через губернского предводителя, прошением на высочайшее имя, между прочим ходатайствовать о присоединении Могилёвской губернии к Литовским, об открытии Виленского университета, о введении
польского языка в учебных заведениях и в делопроизводстве, о разрешении при смешанных браках крестить
детей в вероисповедании по желанию родителей.
Злодеи высыпали на площадь, а из окон домов бросали им оружие, хозяева же домов, где жили русские, еще накануне любезные до приторности, напали на своих постояльцев сонных, раздетых… Жены и
дети польских панов бросали каменьями из окон в бежавших, застигнутых врасплох несчастных. Из 8000 русских половина была перебита или изувечена.
— Помните, милые
дети, — говорил он с несколько
польским акцентом, — Королевство
Польское тянется с запада от границ Пруссии и Австрии до Днепра в разрезе города Смоленска, с севера на юг от Балтийского моря до Карпатских гор и с юго-запада от границ немецкой Австрии до Киевской губернии включительно.
Старик Ильяшевич был в ссылке за
польское восстание 1830 года, и Борис Петрович родился в Якутской области, откуда отец отправил его, девятилетним
ребенком, в Варшаву, а сам получил впоследствии разрешение поселиться в пределах Сибири, где ему будет угодно, и избрал для своего местожительства город Томск.
— Что он разрывает союз с королем
польским Казимиром и без ведома твоего не будет иметь с ним сношений, ни с твоими недоброжелателями, ни с русскими беглецами, что клянется за себя и за
детей своих вовеки не поддаваться Литве.
Сделал сегодня глупость и пробовал объяснить моей Лидочке, что такое война и что такое Турция, даже показал ей на карте. Конечно, она ровно ничего не поняла, и больше всего ее заинтересовало, что так много воды, а потом она и меня отвлекла от газеты, настойчиво требуя, чтобы посмотрел, как она прыгает. Прыгай себе, прыгай, Божье
дитя, и радуйся, что ты не бельгийская или не
польская девочка, погибающая в огне или от бомбы из облаков.