Неточные совпадения
— Вот это — правоверный большевик! У него — цель. Гражданская война, бей буржуазию, делай социальную
революцию в
полном, парадном смысле слова, вот и все!
— Пред нами — дилемма: или сепаратный мир или
полный разгром армии и
революция, крестьянская
революция, пугачевщина! — произнес оратор, понизив голос, и тотчас же на него закричали двое...
— Мне поставлен вопрос: что делать интеллигенции? Ясно: оставаться служащей капиталу, довольствуясь реформами, которые предоставят
полную свободу слову и делу капиталистов. Так же ясно: идти с пролетариатом к
революции социальной. Да или нет, третье решение логика исключает, но психология — допускает, и поэтому логически беззаконно существуют меньшевики, эсеры, даже какие-то народные социалисты.
Увидел он у меня на столе недавно появившуюся книгу M-me Staлl «Considérations sur la Révolution franзaise» [А.-Л. Сталь, Взгляд на главнейшие события французской
революции, 1818 (перевод
полного французского названия).] и советовал мне попробовать написать что-нибудь об ней и из нее.
Я помню одну его блестящую защиту в 1907 году, где его подзащитным-рабочим, привлеченным по политическому делу, грозили каторжные работы, но он на суде добился
полного оправдания всех. После
революции он продолжал свою деятельность в коллегии защитников, но вскоре умер.
«Молодая Россия» рассчитывала, что никакой другой, а именно этот самый возглас будет греметь в устах народа, когда этот народ пойдет делать
революцию с его плотничьими топорами. Она даже с
полной уверенностью заявила: «мы-де надеемся на сочувствие народа».
Революция низвергает «общее», давившее человеческую личность, но она подавляет его новым «общим», обществом, которое требует себе
полного подчинения человека.
«Катехизис
революции» производит впечатление аскетического трактата, наставления к духовной жизни революционера, требующего
полного отречения от мира.
— Знаю, что мало, но я воздерживаюсь от всяких личных мнений вовсе не по уклончивости, а потому что хочу тебя оставить на всей твоей воле. Ты, конечно, не объяснишь моих слов самоуверенностью. Я не настолько умен, чтобы каждое мое слово производило в тебе сейчас же
революцию, рабски подчиняло тебя. Нет. Но когда сталкиваешься с такой натурой, как Лизавета Петровна, надо ее вбирать в себя целиком, прямо облюбить ее и как можно
полнее облюбить. Анализ придет потом. Теперь ты понимаешь меня?
Не духовно пережил
революцию тот, кто к ней приспособился, не сумел отстоять в ней свободу своего духа, и тот, кто мечтает о реставрации старой, дореволюционной жизни,
полный злобы и мести, не сознает своего собственного греха.
Французская
революция была кровавой и страшной, но и в ней не было
полного разрушения того иерархического начала, на котором покоится всякий строй государства и общества, всякая цивилизация.
Меженецкий не мог и не хотел дослушать, чего тут была большая доля, но ему и не нужно было знать этого. Один тон голоса этого человека показывал то
полное презрение, которое испытывали эти люди к нему, к Меженецкому, герою
революции, погубившему двенадцать лет жизни для этой цели.
Итальянский фашизм, вопреки распространенному мнению, тоже был
революцией, совершенной молодыми людьми, прошедшими школу войны,
полными энергии и жажды преобладания в жизни.