Неточные совпадения
Подпоручик Иванов вышел
в отставку и с Кавказа, где квартировал его полк, приехал
в один из городов средней России. Еще будучи юнкером, он получал от своей единственной родственницы, старушки тетки, жившей
в этом городе, небольшие суммы денег и теперь, бросив службу «
по служебным недоразумениям», приехал к тетке, чтобы пока, до новой должности, пережить трудное время.
Дорогой Иванов скромно мечтал о какой-нибудь должности на железной
дороге или
в конторе, о чистенькой комнатке, о женитьбе.
Приказчик уже вытолкнул дьячка из
конторы и
по дороге дал ему здоровую затрещину, так что у бедняги
в ушах зазвенело. Арефа, умудренный опытом, перенес эту обиду молча. Ему всегда доставалось за язык, а дьячиха Домна Степановна не раз даже колачивала его, и пребольно колачивала. Мысль о дьячихе постоянно его преследовала, как было и теперь. Что-то она поделывает без него, мил-сердечный друг?
Мы подкатили к дому, где была
контора банкира. Я пошел менять; бабушка осталась ждать у подъезда; Де-Грие, генерал и Blanche стояли
в стороне, не зная, что им делать. Бабушка гневно на них посмотрела, и они ушли
по дороге к воксалу.
Барабошев. Да-с, это, по-нашему, пустой разговор называется. Разговаривать нужно тогда, когда
в руках есть что-нибудь; а у вас нет ничего, значит, все ваши слова — только одно мечтание. Но мечтать вы можете сами с собой, и я вас прошу своими мечтами меня не беспокоить. У нас, коммерсантов, время даже
дороже денег считается. Затем до приятного свидания (кланяется), и потрудитесь быть здоровы! (Мухоярову.) Никандра, какие у нас дела
по конторе спешные?
На первых порах крепко меня лакеи утесняли: все-таки вроде как благородный, был офицером, недавно
в конторе барином сидел. Но ненадолго. Во-первых, я и сам с острыми зубами, а во-вторых, есть у меня
дорогая способность: во всякую жизнь вживаться. И еще чем я внушил им уважение — это познаниями
по судебной части. У лакеев постоянно дела у мировых судей и
в съезде. Все больше
в области дебоша и неуплаченных счетов.
Монах, извиняясь, отвечал, что это точно был он, и что он зашел
в комнаты
по ошибке, потому что не знал
дороги в контору.
Результатом этого визита был пропуск Гладких
в контору городской тюрьмы, куда вскоре был приведен и арестант Никифоров. Смотритель,
по желанию
дорогого гостя, удалился
в смежную с
конторой комнату, и Иннокентий Антипович и Егор остались с глазу на глаз. Гладких крепко запер двери
конторы, как наружную, так и ведшую
в смежную комнату, и когда убедился, что никто не может быть свидетелем свидания, бросился со слезами на глазах на шею арестанта.
Заехав
по дороге к указанному нотариусу, он подписал доверенность, расписался
в ее получении и оставил
в конторе для выдачи поверенному.