Неточные совпадения
И баронесса, не отпуская Вронского,
стала ему рассказывать, пересыпая шутками, свои последние
планы жизни и спрашивать его совета.
Чем дальше он ехал, тем веселее ему
становилось, и хозяйственные
планы один лучше другого представлялись ему: обсадить все поля лозинами по полуденным линиям, так чтобы не залеживался снег под ними; перерезать на шесть полей навозных и три запасных с травосеянием, выстроить скотный двор на дальнем конце поля и вырыть пруд, а для удобрения устроить переносные загороды для скота.
Левин слушал и придумывал и не мог придумать, что сказать. Вероятно, Николай почувствовал то же; он
стал расспрашивать брата о делах его; и Левин был рад говорить о себе, потому что он мог говорить не притворяясь. Он рассказал брату свои
планы и действия.
На третий день Николай вызвал брата высказать опять ему свой
план и
стал не только осуждать его, но
стал умышленно смешивать его с коммунизмом.
Пока седлали лошадь, Левин опять подозвал вертевшегося на виду приказчика, чтобы помириться с ним, и
стал говорить ему о предстоящих весенних работах и хозяйственных
планах.
Узнав, что доктор еще не вставал, Левин из разных
планов, представлявшихся ему, остановился на следующем: Кузьме ехать с запиской к другому доктору, а самому ехать в аптеку за опиумом, а если, когда он вернется, доктор еще не встанет, то, подкупив лакея или насильно, если тот не согласится, будить доктора во что бы то ни
стало.
П.А. Катенин (коему прекрасный поэтический талант не мешает быть и тонким критиком) заметил нам, что сие исключение, может быть и выгодное для читателей, вредит, однако ж,
плану целого сочинения; ибо чрез то переход от Татьяны, уездной барышни, к Татьяне, знатной даме,
становится слишком неожиданным и необъясненным.
Забавно было наблюдать колебание ее симпатии между madame Рекамье и madame Ролан, портреты той и другой поочередно являлись на самом видном месте среди портретов других знаменитостей, и по тому, которая из двух француженок выступала на первый
план, Самгин безошибочно определял, как настроена Варвара: и если на видном месте являлась Рекамье, он говорил, что искусство — забава пресыщенных, художники — шуты буржуазии, а когда Рекамье сменяла madame Ролан, доказывал, что Бодлер революционнее Некрасова и рассказы Мопассана обнажают ложь и ужасы буржуазного общества убедительнее политических
статей.
Покуривая, он снова
стал читать
план и нашел, что — нет, нельзя давать слишком много улик против Безбедова, но необходимо, чтоб он знал какие-то Маринины тайны, этим знанием и будет оправдано убийство Безбедова как свидетеля, способного указать людей, которым Марина мешала жить.
Приятно волнующее чувство не исчезало, а как будто
становилось все теплее, помогая думать смелее, живее, чем всегда. Самгин перешел в столовую, выпил стакан чаю, сочиняя
план рассказа, который можно бы печатать в новой газете. Дронов не являлся. И, ложась спать, Клим Иванович удовлетворенно подумал, что истекший день его жизни чрезвычайно значителен.
И, прервав ворчливую речь, он заговорил деловито: если земля и дом Варвары заложены за двадцать тысяч, значит, они стоят, наверное, вдвое дороже. Это надобно помнить. Цены на землю быстро растут. Он
стал развивать какой-то сложный
план залога под вторую закладную, но Самгин слушал его невнимательно, думая, как легко и катастрофически обидно разрушились его вчерашние мечты. Может быть, Иван жульничает вместе с этим Семидубовым? Эта догадка не могла утешить, а фамилия покупателя напомнила...
Он лег на спину и заложил обе руки под голову. Илья Ильич занялся разработкою
плана имения. Он быстро пробежал в уме несколько серьезных, коренных
статей об оброке, о запашке, придумал новую меру, построже, против лени и бродяжничества крестьян и перешел к устройству собственного житья-бытья в деревне.
Легко ли? предстояло думать о средствах к принятию каких-нибудь мер. Впрочем, надо отдать справедливость заботливости Ильи Ильича о своих делах. Он по первому неприятному письму старосты, полученному несколько лет назад, уже
стал создавать в уме
план разных перемен и улучшений в порядке управления своим имением.
Он несколько лет неутомимо работает над
планом, думает, размышляет и ходя, и лежа, и в людях; то дополняет, то изменяет разные
статьи, то возобновляет в памяти придуманное вчера и забытое ночью; а иногда вдруг, как молния, сверкнет новая, неожиданная мысль и закипит в голове — и пойдет работа.
Он с любовью артиста отдавался новому и неожиданному впечатлению. И Софья, и Марфенька, будто по волшебству, удалились на далекий
план, и скуки как не бывало: опять повеяло на него теплом, опять природа
стала нарядна, все ожило.
План состоял в том, чтобы вдруг, без всяких подходов и наговоров, разом объявить все князю, испугать его, потрясти его, указать, что его неминуемо ожидает сумасшедший дом, и когда он упрется, придет в негодование,
станет не верить, то показать ему письмо дочери: «дескать, уж было раз намерение объявить сумасшедшим; так теперь, чтоб помешать браку, и подавно может быть».
Я видимо
стал скучать, да, может быть, он и сам сомневался, удастся ли ему идти в Японию, так как на первом
плане теперь была у него обязанность не дипломата, а воина.
Японцы уехали с обещанием вечером привезти ответ губернатора о месте. «
Стало быть, о прежнем, то есть об отъезде, уже нет и речи», — сказали они, уезжая, и
стали отирать себе рот, как будто стирая прежние слова. А мы начали толковать о предстоящих переменах в нашем
плане. Я еще, до отъезда их, не утерпел и вышел на палубу. Капитан распоряжался привязкой парусов. «Напрасно, — сказал я, — велите опять отвязывать, не пойдем».
Если бы она вышла за Симонсона, присутствие его
становилось ненужно, и ему нужно было составлять новый
план жизни.
Здешняя растительность такая же чахлая, как и везде на побережье моря. Заметным
становится преобладание хвойных пород; на сцену все больше и больше выступает лиственница, а дубняки отходят на задний
план.
Чжан Бао приветствовал меня вежливо, но с достоинством. Узнав, что Дерсу ночью подвергся нападению хунхузов, он
стал подробно его расспрашивать, где это случилось, и при этом палочкой чертил
план на песке.
Как и всегда, сначала около огней было оживление, разговоры, смех и шутки. Потом все
стало успокаиваться. После ужина стрелки легли спать, а мы долго сидели у огня, делились впечатлениями последних дней и строили
планы на будущее. Вечер был удивительно тихий. Слышно было, как паслись кони; где-то в горах ухал филин, и несмолкаемым гомоном с болот доносилось кваканье лягушек.
— Нет, — потом проговорил он: — что ж я в самом деле поддался вашему увлечению? Это дело безопасное именно потому, что он так дурен. Она не может этого не увидеть, только дайте ей время всмотреться спокойно. — Он
стал настойчиво развивать Полозову свой
план, который высказывал его дочери еще только как свое предположение, может быть, и не верное, что она сама откажется от любимого человека, если он действительно дурен. Теперь он в этом был совершенно уверен, потому что любимый человек был очень дурен.
Он выстроил дом по собственному
плану, завел у себя суконную фабрику, утроил доходы и
стал почитать себя умнейшим человеком во всем околодке, в чем и не прекословили ему соседи, приезжавшие к нему гостить с своими семействами и собаками.
В заключение упомяну, как в Новоселье пропало несколько сот десятин строевого леса. В сороковых годах М. Ф. Орлов, которому тогда, помнится, графиня Анна Алексеевна давала капитал для покупки именья его детям,
стал торговать тверское именье, доставшееся моему отцу от Сенатора. Сошлись в цене, и дело казалось оконченным. Орлов поехал осмотреть и, осмотревши, написал моему отцу, что он ему показывал на
плане лес, но что этого леса вовсе нет.
Пожар достиг в эти дня страшных размеров: накалившийся воздух, непрозрачный от дыма,
становился невыносимым от жара. Наполеон был одет и ходил по комнате, озабоченный, сердитый, он начинал чувствовать, что опаленные лавры его скоро замерзнут и что тут не отделаешься такою шуткою, как в Египте.
План войны был нелеп, это знали все, кроме Наполеона: Ней и Нарбон, Бертье и простые офицеры; на все возражения он отвечал кабалистическим словом; «Москва»; в Москве догадался и он.
Что было делать Замараеву? Предупредить мужа, поговорить откровенно с самой, объяснить все Анфусе Гавриловне, — ни то, ни другое, ни третье не входило в его
планы. С какой он
стати будет вмешиваться в чужие дела? Да и доказать это трудно, а он может остаться в дураках.
Вольнодумец — начал ходить в церковь и заказывать молебны; европеец —
стал париться в бане, обедать в два часа, ложиться в девять, засыпать под болтовню старого дворецкого; государственный человек — сжег все свои
планы, всю переписку, трепетал перед губернатором и егозил перед исправником; человек с закаленной волей — хныкал и жаловался, когда у него вскакивал веред, когда ему подавали тарелку холодного супу.
Но — чудное дело! превратившись в англомана, Иван Петрович
стал в то же время патриотом, по крайней мере он называл себя патриотом, хотя Россию знал плохо, не придерживался ни одной русской привычки и по-русски изъяснялся странно: в обыкновенной беседе речь его, неповоротливая и вялая, вся пестрела галлицизмами; но чуть разговор касался предметов важных, у Ивана Петровича тотчас являлись выражения вроде: «оказать новые опыты самоусердия», «сие не согласуется с самою натурою обстоятельства» и т.д. Иван Петрович привез с собою несколько рукописных
планов, касавшихся до устройства и улучшения государства; он очень был недоволен всем, что видел, — отсутствие системы в особенности возбуждало его желчь.
В своей чересчур скромной обстановке Женни, одна-одинешенька, додумалась до многого. В ней она решила, что ее отец простой, очень честный и очень добрый человек, но не герой, точно так же, как не злодей; что она для него дороже всего на свете и что потому она
станет жить только таким образом, чтобы заплатить старику самой теплой любовью за его любовь и осветить его закатывающуюся жизнь. «Все другое на втором
плане», — думала Женни.
Я так ярко разъяснил ей свой
план, что она теперь сама уже
стала приставать к мужу, чтоб взять сиротку.
Я замечаю, что Наташа в последнее время
стала страшно ревнива к моим литературным успехам, к моей славе. Она перечитывает все, что я в последний год напечатал, поминутно расспрашивает о дальнейших
планах моих, интересуется каждой критикой, на меня написанной, сердится на иные и непременно хочет, чтоб я высоко поставил себя в литературе. Желания ее выражаются до того сильно и настойчиво, что я даже удивляюсь теперешнему ее направлению.
Суета на балконе затихла. Барыня с мальчиком и господин в золотых очках подошли к самым перилам; остальные почтительно остановились на заднем
плане. Из глубины сада пришел садовник в фартуке и
стал неподалеку от дедушки. Откуда-то вылезший дворник поместился позади садовника. Это был огромный бородатый мужчина с мрачным, узколобым, рябым лицом. Одет он был в новую розовую рубашку, по которой шли косыми рядами крупные черные горошины.
Разбитной. Если тебе архитектор сказал, что
план твой сделан не по правилам,
стало быть, надо сделать другой
план.
Мало-помалу Александр успел забыть и Лизу, и неприятную сцену с ее отцом. Он опять
стал покоен, даже весел, часто хохотал плоским шуткам Костякова. Его смешил взгляд этого человека на жизнь. Они строили даже
планы уехать куда-нибудь подальше, выстроить на берегу реки, где много рыбы, хижину и прожить там остаток дней. Душа Александра опять
стала утопать в тине скудных понятий и материального быта. Но судьба не дремала, и ему не удавалось утонуть совсем в этой тине.
И я рассказал ему, несмотря на продолжавшееся на лице его выражение равнодушия, про свою любовь и про все
планы о будущем супружеском счастии. И странно, что как только я рассказал подробно про всю силу своего чувства, так в то же мгновение я почувствовал, как чувство это
стало уменьшаться.
Виргинский воротился домой удрученный и сильно встревоженный; тяжело ему было и то, что он должен был скрывать от семейства; он всё привык открывать жене, и если б не загорелась в воспаленном мозгу его в ту минуту одна новая мысль, некоторый новый, примиряющий
план дальнейших действий, то, может быть, он слег бы в постель, как и Лямшин. Но новая мысль его подкрепила, и, мало того, он даже с нетерпением
стал ожидать срока и даже ранее, чем надо, двинулся на сборное место.
— Мне показалось еще за границей, что можно и мне быть чем-нибудь полезною. Деньги у меня свои и даром лежат, почему же и мне не поработать для общего дела? К тому же мысль как-то сама собой вдруг пришла; я нисколько ее не выдумывала и очень ей обрадовалась; но сейчас увидала, что нельзя без сотрудника, потому что ничего сама не умею. Сотрудник, разумеется,
станет и соиздателем книги. Мы пополам: ваш
план и работа, моя первоначальная мысль и средства к изданию. Ведь окупится книга?
Но так как мне эти трагедии наскучили вельми, — и заметьте, я говорю серьезно, хоть и употребляю славянские выражения, — так как всё это вредит, наконец, моим
планам, то я и дал себе слово спровадить Лебядкиных во что бы ни
стало и без вашего ведома в Петербург, тем более что и сам он туда порывался.
Она создавала какие-то
планы про себя и, кажется, сделалась еще скупее, чем прежде, и еще пуще
стала копить и сердиться за карточные проигрыши Степана Трофимовича.
Удивила меня тоже уж слишком необыкновенная невежливость тона Петра Степановича. О, я с негодованием отвергаю низкую сплетню, распространившуюся уже потом, о каких-то будто бы связях Юлии Михайловны с Петром Степановичем. Ничего подобного не было и быть не могло. Взял он над нею лишь тем, что поддакивал ей изо всех сил с самого начала в ее мечтах влиять на общество и на министерство, вошел в ее
планы, сам сочинял их ей, действовал грубейшею лестью, опутал ее с головы до ног и
стал ей необходим, как воздух.
Однако Джону Келли скоро
стало казаться, что у незнакомца не было никаких намерений. Он просто вышел на платформу, без всякого багажа, только с корзиной в руке, даже, по-видимому, без всякого
плана действий и тупо смотрел, как удаляется поезд. Раздался звон, зашипели колеса, поезд пролетел по улице, мелькнул в полосе электрического света около аптеки, а затем потонул в темноте, и только еще красный фонарик сзади несколько времени посылал прощальный привет из глубины ночи…
— Грамота, — играя волосами ученика, говорил дьячок, — суть средство ознакомления ума с делами прошлого, жизнью настоящего и
планами людей на будущее, на завтрее.
Стало быть, грамота сопрягает человека со человеками, сиречь приобщает его миру. Разберём это подробно.
Стала ли она жертвой темного замысла, не известного никому
плана, или спаслась в дебрях реки от преследований врага; вымер ли ее экипаж от эпидемии или, бросив судно, погиб в чаще от голода и зверей? — узнать было нельзя.
С самого начала, когда я сел на корабль, Гез
стал соображать, каким образом ему от меня отделаться, удержав деньги. Он строил разные
планы. Так, например,
план — объявить, что «Бегущая по волнам» отправится из Дагона в Сумат. Гез думал, что я не захочу далекого путешествия и высажусь в первом порту. Однако такой
план мог сделать его смешным. Его настроение после отплытия из Лисса
стало очень скверным, раздражительным. Он постоянно твердил: «Будет неудача с этим проклятым Гарвеем».
Их неподвижные кудрявые ветви, ярко и фальшиво освещенные,
стали похожи на театральную декорацию первого
плана.
Сделав около стола свое дело, он пошел в сторону и, скрестив на груди руки, выставив вперед одну ногу, уставился своими насмешливыми глазами на о. Христофора. В его позе было что-то вызывающее, надменное и презрительное и в то же время в высшей степени жалкое и комическое, потому что чем внушительнее
становилась его поза, тем ярче выступали на первый
план его короткие брючки, куцый пиджак, карикатурный нос и вся его птичья, ощипанная фигурка.
И Нехлюдов, увлеченный своим
планом о крестьянской ферме, который он не раз сам с собою повторял и передумывал, уже не запинаясь
стал объяснять мужику свое предположенье о мужицкой ферме.
И он
стал говорить о медицине то, что о ней обыкновенно говорят, похвалил гигиену и сказал, что ему давно хочется устроить в Москве ночлежный дом и что у него даже уже есть смета. По его
плану рабочий, приходя вечером в ночлежный дом, за пять-шесть копеек должен получать порцию горячих щей с хлебом, теплую, сухую постель с одеялом и место для просушки платья и обуви.
Ирина
стала вдруг повадлива как овечка, мягка как шелк и бесконечно добра; принялась давать уроки своим младшим сестрам — не на фортепьяно, — она не была музыкантшей — но во французском языке, в английском; читала с ними их учебники, входила в хозяйство; все ее забавляло, все занимало ее; она то болтала без умолку, то погружалась в безмолвное умиление; строила различные
планы, пускалась в нескончаемые предположения о том, что она будет делать, когда выйдст замуж за Литвинова (они нисколько не сомневались в том, что брак их состоится), как они
станут вдвоем…