Неточные совпадения
Над ними клубится облаком
пар, от небольших, поставленных в разных углах
лавки печей, и, поклубившись по харчевне, вырывается на улицу, обдает неистовым, крепким запахом прохожего и исчезает — яко дым.
А кругом
пар вырывается клубами из отворяемых поминутно дверей
лавок и трактиров и сливается в общий туман, конечно, более свежий и ясный, чем внутри трактиров и ночлежных домов, дезинфицируемых только махорочным дымом, слегка уничтожающим запах прелых портянок, человеческих испарений и перегорелой водки.
«Мыльная» бани полна
пара; на
лавке лежит грузное, красное, горячее тело, а возле суетится цирюльник с ящиком сомнительной чистоты, в котором находится двенадцать банок, штуцер и пузырек с керосином. В пузырек опущена проволока, на конце которой пробка.
Из толпы людей, проходивших мимо этой
пары, многие отвешивали ей низкие поклоны. Кланялись и старики, и кремлевские псаломщики, и проходивший казанский протопоп, и щеголеватый комми с Кузнецкого моста, и толстый хозяин трех
лавок из Охотного ряда, и университетский студент в ветхих панталонах с обитыми низками и в зимнем пальто, подбитом весенним ветром.
Вскоре я был у гостиницы «Парус и
пар», белого грязного дома, со стеклянной галереей второго этажа,
лавками и трактиром внизу.
Скинув половик и пальто, я уселся. Аромат райский ощущался от
пара грибных щей. Едим молча. Еще подлили. Тепло. Приветливо потрескивает, слегка дымя, лучина в светце, падая мелкими головешками в лохань с водой. Тараканы желтые домовито ползают по Илье Муромцу и генералу Бакланову… Тепло им, как и мне. Хозяйка то и дело вставляет в железо высокого светца новую лучину… Ели кашу с зеленым льняным маслом. Кошка вскочила на
лавку и начала тереться о стенку.
Одну и ту же
пару он таскает лет по десяти, а новая одежа, которую он обыкновенно покупает в жидовской
лавке, кажется на нем такою же поношенною и помятою, как старая; в одном и том же сюртуке он и больных принимает, и обедает, и в гости ходит; но это не из скупости, а от полного невнимания к своей наружности.
На днях я зашел в курятную
лавку и в одну минуту самым простым способом всем тамошним"молодцам"бальзам доверия в сердца пролил."Почем, спрашиваю,
пару рябчиков продаете?" — Рубль двадцать, господин! — Тогда, махнув в воздухе тросточкой, как делают все благонамеренные люди, когда желают, чтобы, по щучьему велению, двугривенный превратился в полуимпериал, я воскликнул:"Истинно говорю вам: не успеет курица яйцо снести, как эта самая
пара рябчиков будет только сорок копеек стоить!"
Такова программа всякого современного деятеля, который об общей пользе радеет. Не бредить, не заблуждаться, а ходить по
лавкам и… внушать доверие. Ибо ежели мы не будем ходить по
лавкам, то у нас, пожалуй, на вечные времена цена
пары рябчиков установится в рубль двадцать копеек. Подумайте об этом, тетенька!
Опустилось солнышко за черную полосу темного леса; воротились мужики домой с полевой работы, торопились они засветло отужинать — после Николина дня грешно в избах огонь вздувать. Трифон Лохматый, сидя на
лавке возле двери, разболокался [Раздевался.], Фекла с дочерьми ставила на стол ужину… Вдруг к воротам подкатила
пара саврасок.
— Кабак открыл,
лавку открыл!.. В волостные старшины попал!.. — говорил он, мрачно и негодующе глядя вдаль. — Ребятенками вместе в рюхи играли, а теперь посмотри:
пару гнедых завел, — лихие кони, так и ерзают, — ахнешь!.. Заговорят на сходе: «Учесть бы его!» — «Ишь, скажет, податей не платят, а тоже — учесть!.. Разговаривают, сукины дети, заковыривают!..»